87
О’Брайен схватил со стола свой мобильник и набрал Лорин Майлз.
– Почему ты не сказала мне, что в твой дом кто-то вломился?
– Что?
– Мне сказал Рон Гамильтон. Когда это случилось?
– Во вторник днем или вечером.
– Это случилось после того, как я дал тебе для расшифровки лист из блокнота Сэма Спеллинга?
– Да. В тот вечер я ушла с работы и отправилась с подругами в бар. Насколько помню, я приглашала тебя присоединяться.
– Лорин, образ жизни Кристиана Манеру как-то изменился с того времени, когда Руссо посадили за наркоторговлю?
– Что ты имеешь в виду? И будь добр, отвечай поаккуратнее.
– Я понимаю, прошло десять лет, все меняется, но не замечала ли ты что-нибудь, связанное с Кристианом… не отдельные события, выпадающие за рамки характера, а какое-нибудь едва заметное изменение стиля жизни? Может, он пару раз отдыхал в таких местах, на которые обычно не хватает зарплаты спецагента, но так, чтобы выдающихся…
– Ничего подобного не было. И мне не нравится характер нашего разговора, точнее, допроса. В чем дело? Кристиан – один из лучших, самых порядочных агентов в нашем Бюро.
– Ты забирала лист Спеллинга, файл с ним, домой?
– Да.
– Кристиан знал об этом?
– Я упоминала об этом мимоходом в тот день.
– Лорин, он спросил тебя о бумаге или ты сама заговорила о ней?
– Секунду, сейчас вспомню… Он упомянул ее, а что?
– Пока ничего.
– Шон! Ради бога, прошу тебя! Прекрати это, ладно? Я доверю Кристиану свою жизнь. Ты бьешь мимо ворот.
– Ты права! Я бью мимо ворот, так меня нацелил Кристиан. Нацелил на Руссо и отлично справился с задачей. Возможно, я так спешил спасти жизнь Чарли Уильямса, что даже не заметил этого. А может, просто не привык не доверять агентам ФБР, как ты.
– Нет!
– Я перезвоню.
О’Брайен отключился и принялся быстро пролистывать материалы дела. Он собирался взглянуть на часы и посмотреть, сколько осталось времени у Чарли Уильямса, но вместо этого продолжал корпеть над бумагами. Где же он видел или слышал фразу, не совпадающую с хронологией убийства Александрии Коул и осуждения Чарли Уильямса? О’Брайен закрыл глаза и постарался очистить ум.
Думай.
Макс сидела у его ноги и смотрела на него снизу вверх.
Когда О’Брайен изначально допрашивал Руссо и Серхио Конти, Руссо уже предъявили обвинение в торговле наркотиками, а до суда было еще далеко.
«Поскольку тогда мы готовились к грандиозной облаве, этот разговор нас не заинтересовал, но сейчас, оглядываясь назад, можно предположить, что алиби было сфабриковано, и он действительно мог в ту ночь убить девушку».
О’Брайен мысленно воспроизводил эти слова. Кристиан Манеру стоит у стола Лорин Майлз, цитируя алиби Руссо:
«Ели на балконе его пентхауса и швыряли панцири на пляж. Называли это «крабий дождь».
О’Брайен пролистал страницы, пока не добрался до нужного места и прочитал: «Джонатан Руссо заявил, что обедал на террасе кондоминиума Серхио Конти, и сообщил, что они взяли кувшин шардоне и несколько фунтов каменных крабов с пристани, ели их на балконе пентхауса и бросали панцири вниз, на пляж. Называли это «крабий дождь».
О’Брайен взглянул на даты. Александрия Коул была убита в пятницу 18 июня 1999 года. Он подключился к Интернету и застучал по клавишам. Через несколько секунд на экране появилось досье арестов Джонатана Руссо. О’Брайен просмотрел данные и остановился на дате ареста за хранение контрабанды – кокаина – в количестве более двух килограмм с целью продажи на территории США. В колонке «Дата ареста» стояло: 3 мая 1999 года.
Почему ФБР прослушивало Руссо, когда он уже был арестован и заперт?
«Поскольку тогда мы готовились к грандиозной облаве, этот разговор нас не заинтересовал, но сейчас, оглядываясь назад, можно предположить, что он действительно мог в ту ночь убить девушку».
О’Брайен откинулся на спинку стула и прошептал:
– Ты не связал запись разговора об алиби с убийством Александрии Коул, потому что никакой записи не было… ты прочитал об этом. Ты вовсе не готовился к облаве. Ты не слышал заявлений Руссо. Ты прочитал их в моем отчете. Мерзавец!
