45
Ведя машину обратно по Коллинз-авеню, О’Брайен набрал Лорин Майлз. Она ответила только после пяти гудков. Судя по фону, Лорин находилась в баре или ресторане.
– Еще раз спасибо за дневную встречу, – сказал О’Брайен.
– Не за что. Хочешь встретиться и выпить? Было бы мило… по старой памяти. Я в «Фрайдиз» с подругами.
– Хотелось бы. Но у меня еще одна остановка. Поздно освобожусь.
– Ничего страшного. У тебя есть где остановиться? Шон, когда ты в последний раз заходил в гости с ночевкой?
В ее голосе, немного невнятном, слышался призыв.
– Спасибо, у меня есть комната. Как ты думаешь, когда лаборатория сможет получить бумагу, которую я тебе оставил?
Она помолчала секунду и ответила:
– Ты отдал ее в конце рабочего дня. В лаборатории все уже ушли. Утром я передам ее специалисту. Он у меня в долгу.
– Каждый час отрезает кусок времени, оставшегося Чарли Уильямсу.
– А что, если мы не сможем вытянуть из этой бумажки личность преступника?
– Давай посмотрим, что получится.
Она вздохнула, икнула и ответила:
– Ладно. А чем ты пока будешь заниматься?
– Надо заехать в пару мест. В том числе расспросить Джонатана Руссо.
– Нужна поддержка? – спросила она, еще раз икнув.
– Спасибо, я справлюсь. Сообщи, когда получишь результаты из лаборатории. Пока.
О’Брайен отключился и набрал справочную.
– Соедините меня с рестораном «Каменный краб Джо».
После трех гудков мужской голос ответил:
– «Каменный краб Джо».
– Вы предлагаете блюда навынос?
– Да, сэр. Что именно?
– Есть живые крабы?
– Они все живы, пока не попадут в горшок.
– Хорошо. Я хочу заказать самого большого, который у вас есть. Но не готовьте его.
– Не вопрос. Но большинство людей предпочитают в приготовленном виде.
– Не сегодня.
Мужчина помолчал.
– О’кей, вам повезло. Сегодня мы получили целую кучу от рыбаков, и я видел там одного размером с суповую тарелку.
– Отлично. Оставьте его для меня.
– На какое имя?
– Ральф Джонс.
О’Брайен проехал еще несколько кварталов и завернул в магазин «Уолгринс». Там он купил самую большую дамскую сумочку, вернулся в машину и поехал в сторону клуба «Парадиз».
* * *
Этот стрип-клуб обслуживал серьезных воротил, спортсменов и знаменитостей, находящихся в Саут-Бич проездом. О’Брайен присел за столик в углу и стал смотреть на обнаженную танцовщицу на сцене. Статная брюнетка с великолепным телом и высокими, будто вылепленными скулами.
На нижнем уровне работали с десяток женщин. Одна из них, официантка, подошла к столику.
– Привет, – сказала она. – Я Лиз. Что вам принести?
– Кофе, спасибо. Не могли бы вы попросить девушку на сцене спуститься сюда, когда она закончит?
– Конечно, симпатяга, – улыбнулась официантка и пошла к следующему столику.
О’Брайен оглядел зал. Десяток бизнесменов с ослабленными галстуками; алкоголь заставлял их терять приличия и деньги. Через два столика стройная блондинка забралась на колени к игроку НБА, которого О’Брайен знал по «Майами Хит». Она крутилась волчком, балансируя у него на ноге и не касаясь ступнями пола.
– Привет. Я слышала, ты просил меня подойти.
Женщина, которая несколько минут назад танцевала обнаженной на сцене, сейчас стояла рядом со столиком О’Брайена, одетая в коктейльное платье. У нее были длинные черные волосы, изумрудные глаза и безупречная кожа.
– Так и есть, – улыбнулся он. – Спасибо, что спустилась.
– Лиз права, ты симпатичный.
– Спасибо.
– Я Барби. А как тебя зовут?
– Кен.
– Правда? Тебя правда зовут Кен?
– А тебя – Барби?
– Мне нравится мое имя. Большинство людей думает, я его выдумала. Большинство думает, что мои сиськи тоже искусственные. Но они настоящие.
– Вижу.
– Хочешь увидеть еще что-нибудь?
– Нет, спасибо.
– А я думала, ты хочешь танец, – разочарованно сказала она.
– Я хочу посмотреть на тебя. Присядь, пожалуйста.
Она села, и О’Брайен сказал:
– Расскажи мне о себе.
– В смысле?
– Твои мечты. Что ты хочешь сделать со своей жизнью.
– Ты что, продюсер или кто-то такой?
– Нет, просто любопытствую.
– Я только поступила в колледж… Местный колледж в Майами-Дейд. Пошла сюда работать, чтобы проще было оплачивать расходы. А потом я хочу быть учительницей в начальной школе.
– Почему в начальной?
– Моя любимая учительница, мисс Стаффорд, работала там. Но главное – я очень люблю детей. Мне кажется, я смогу привнести в их жизнь хорошее. Может, и звучит как пустая болтовня – я ведь никто, стриптизерша, – но это чистая правда.
– Я верю тебе, – улыбнулся О’Брайен, – и верю, что у тебя получится, если ты постараешься как следует. Послушай, Барби, ты когда-нибудь бывала в клубе «Оз»?
– Нет, и я слышала, там только за вход берут тридцать долларов.
– Не хочешь туда съездить?
– Ты, типа, серьезно?
– Долгая история. Ты поможешь мне прорваться мимо очереди и попасть внутрь.
– Ну, я не знаю. А что, если…
– Когда ты отсюда выходишь?
– Моя смена заканчивается через час.
– А ты можешь уйти сейчас? Я не какой-нибудь придурок. Мне нужно повидаться с одним человеком в клубе «Оз».
– С кем, с волшебником?
Она рассмеялась собственной шутке. Отличная улыбка и безупречные зубки.
– Я заплачу тебе три сотни долларов, чтобы ты помогла мне попасть туда. А потом останешься, если захочешь, или вызовешь такси.
– Ну, ты же сам видел, я люблю танцевать. А что ты собираешься делать?
– Навестить одного старого знакомца.
– Мне нечего надеть.
– Поверь, твое платье отлично подойдет.
– О’кей, наверное. Но у меня еще час смены.
– Скажи, что приболела.
– Я скажу, у меня эти дни настали раньше времени. Тогда и платье смогу взять – вроде как постирать. Но я не хочу, чтобы видели, что я выхожу с тобой. Решат, я подрабатываю на стороне. Так что это мое условие.
– Встречу тебя снаружи. Я на джипе.
– Я сейчас выйду, но сначала позвоню подруге, опишу ей тебя и расскажу, куда я собираюсь. Я попрошу ее позвонить в полицию, если я не перезвоню до полуночи.
– Отличная мысль, – улыбнулся О’Брайен.
На улице О’Брайен отпер джип и убедился, что «глок» на месте. Он завел мотор и подъехал к главному входу в клуб. Барби расчесала свои длинные черные волосы, добавила блеска для губ и чуть накрасилась. Она шла, как манекенщица. Потрясающая женщина. Изгибы фигуры затянуты в красное платье с разрезом, открывающим правую ногу до коричневого бедра. Глубокий вырез подчеркивал ложбинку между грудей. На ногах у девушки были туфли на шпильке, и при ходьбе груди подпрыгивали. Она прошла в добрых сорока ярдах за его машиной, повернула за угол и исчезла.
– Умная девочка, – пробормотал О’Брайен.
Он медленно поехал в ту сторону, повернул и увидел, что она стоит в тени толстой пальмы. Он остановил машину. Барби быстро огляделась, нырнула внутрь и сказала:
– Никогда еще не ездила в джипе. А можно опустить верх? Люблю без верха.
О’Брайен рассмеялся, и звук собственного смеха показался ему каким-то чужим. Он уже забыл, на что это похоже, когда сам смеешься.
– Конечно, можно.
Он отстегнул верх и закатал его.
Они ехали по Оушен-драйв, ветер развевал волосы Барби, а ее груди грозили выпрыгнуть из платья.
– Мне нравится! – воскликнула она. – Сумасшедшая свиданка, но мне нравится!
– А ведь ночь только начинается, – заметил О’Брайен и повел машину к «Каменному крабу Джо».