Глава 8

Один день я пребываю в эйфории от удачно сделанной вылазки, но уже вечером меня спускают с неба на землю. Зайдя в мастерскую, застал там Гавриленкова и стал свидетелем интересного разговора:

— Так вы подумайте, барыга клянется, что износ всего 50 процентов. Говорит, таких по всей Москве всего с десяток наберется. С Генкой я вопрос решу, но мне знать надо, стоит ли впрягаться. Еще ведь движок ставить и обвес для вас заказывать, на это тоже время уйдет.

Парни засекают мое присутствие сразу, радар у них работает по-моему на автомате, а вот Гавриленков меня не видит и продолжает разливаться соловьем:

— Ну, сами подумайте, какой вам резон под бабой ходить, что они с мальчишкой вам предложить могут? А у меня и денег побольше, и дела покруче найдутся. Вас я не обижу. Вы хоть посмотрите на МБК-то, а то ведь уйдут на сторону, хрен найдешь такие потом, — на последней фразе у мужчины все-таки сдали нервы, до этого ему удавалось как-то обходиться без мата.

— Иван Иванович, мы люди подневольные, договаривайтесь с Ливановыми.

Злой Гавриленков сплевывает и разворачивается к дверям, сталкиваясь со мной нос к носу.

— Здравствуйте, Иван Иванович! Гляжу, моих людей сманиваете?

— Да, чтоб ты понимал, Гена! Это ж как из пушки по воробьям! Да я б с ними таких дел наворотил, ух бля! — с этими словами совладелец нашей мастерской безнадежно машет рукой и выходит прочь.

Провожать его по-моему не стоит, только отношения испорчу.

— Ну, что, честная компания, чем вас тут купчина искушал?

— А, ну его! — хмурый Шаман остервенело берет заготовку из коробки и приступает к зарядке.

Оборачиваюсь к Земеле:

— А ты что скажешь?

— Да говорит, надыбал где-то два почти целых МБК, ресурс 50 процентов, только все равно энергетического контура нет, а без него… эх… фигня все равно получится…

Больной вопрос. Посадить ребят в мастерскую — это, конечно, очень выгодно на данном этапе, но только как временный вариант. Все равно, что поставить танк в огороде, как защиту от воров. Кто-то испугается, а кто-то наоборот, начнет думать: что там такое ценное спрятано? А еще кто-то, как Гавриленков, может решить, что танк ему нужнее, поскольку у него и гараж попросторнее и делянка побогаче. А у меня этих танков целых два, Метелица не в счет, он как раз в мастерской на своем месте. Сил для обычного МБК у него не хватит, а для остального — пока он не обучен, то никому особо и не интересен, что бы сам о себе не думал. Парочка самостоятельно выученных техник не делает из него крутого мага. Шаман его наверняка натаскивает по мелочи, но тут важнее поставленная система обучения. В результате и мне с Ваней проще всего — летом отправлю его учиться, пусть только с направлением определится.

А вот со старшими у меня полный затык. Ну никак не рассчитывал я на их появление!

Поначалу, конечно, вообще речь о доверии не шла, я о них ничего не знал, но за прошедшие два месяца окольными путями удалось собрать досье на всех троих. Как оказалось, Метелица сильно переоценил свою значимость для клана Нарышкиных. Это у себя во Ржеве они ему палки в колеса ставили, а стоило оттуда смыться, как те про него и думать забыли. Сообразил бы сам — давно бы и на работу, и на обучение пристроился — на тот же госконтракт его бы точно взяли, и не обязательно военным. Просто у него какое-то предубеждение против госслужбы, вот и мыкался, как идиот. Шаман вообще героическая личность, наград почти столько же, как у меня в прошлой жизни, и в званиях мы примерно одинаковых, подполковника-то мне уже перед увольнением дали. Кроме общей справки нашел о нем несколько газетных статей, особенно про суд почитать интересно было. Дальше — ничего, но насчет мести Волковых я вполне верю, укладывается история в картинку мира. А вот Земеля из них самая темная лошадка. С его слов, морду начистил он командиру за бездарное планирование операции, где полегла вся его группа поддержки. Но проверить большую часть его биографии мне не удалось, если что и было — дело замяли, в прессе за тот период тоже тишина. По ощущениям — не врет. А характер у него действительно тяжелый, хотя жизнь, видимо, приучила как-то сдерживаться. Кстати, не удивлюсь, если окажется, что именно он их на дело с инкассаторами подбил, есть в нем какой-то темный азарт.

И вот теперь, когда я немного их узнал, когда увидел в деле, пусть и плевом для их возможностей, держать их в мастерской в качестве зарядки для местных батареек, становится идиотизмом. Прав Гавриленков — это как из пушки по воробьям.

Но и с МБК не все так просто. По закону — нет никаких препятствий. Любой дворянин имеет право содержать вооруженные силы и использовать их по своему усмотрению. Ответственность в рамках имперских законов, а они у нас к титулованным очень лояльные. Хотя опять же не надо забывать, что все равны, но некоторые равнее. Но никакой кодекс не запрещает вооружать своих людей любыми средствами, хоть танками, хоть самолетами, хоть МБК. Только приобрести их просто так не получится. В свободной продаже есть только ушатанные армейские с напрочь убитым ресурсом, а энергетический блок, содержащий алексиум и золото, выдирается из них еще при списании. И в результате остаются просто подвижные тяжелые доспехи, которые очень любят использовать местные частные силовые структуры. Например, когда мы контракт с городом исполняли, Гавриленков нанимал местный ЧОП, чтоб нес вахту возле нашей мастерской. Так вот его работники сплошь щеголяли в списанных МБК, типа они крутые. Только как по мне, бронежилет 5-6-го класса хоть и защиты дает поменьше, зато и стоит дешевле, и двигаться в нем на порядок легче. То-то мои парни фыркали на охранничков. Но, опять же, надо учитывать специфику местных понтов.

Так вот, возвращаясь к МБК, без энергоблока они теряют способность свободно летать и маневрировать в воздухе, а если поставить обычные движки, смогут максимум прыгать на несколько метров и совсем ненадолго зависать. Тоже, конечно, немало, но если б мне после моего "крокодила" Ми-24 предложили пересесть на какую-то лягушку, я б наверно послал.

— Парни, вот честное слово, работаю в этом направлении, но пока глухо, — предпочел честно признаться я.

— Да понятно, что непросто, просто задолбало уже, — Шаман уже может отвлечься от своей заготовки и включается в разговор.

— Списанные МБК я вам хоть завтра куплю, чего вашей душе угодно понавешаю, да только вы ж сами в них не полезете.

Олег фыркает, словно я сказал что-то смешное, Леха тоже не в восторге.

— Ладно, помечтали и хватит. Скажи, в госпиталь-то мы хоть успешно сходили?

— Если ты про незаметность, то успешно. А по результатам пока неизвестно, подождать надо. Может придется еще не одну вылазку сделать. Только ворону пожалейте, и так птичке досталось, — отвечавший за прикрытие от камер Метелица краснеет, а парни начинают ржать, вспоминая наше ночное приключение.

Дальше пошел треп ни о чем, но мне стало отчетливо ясно, что если в ближайшее время не удастся занять эти неугомонных чем-то интересным — я их потеряю. И хоть не было их в моих изначальных планах, почему-то от этой мысли становится грустно.

Но другие ведь как-то выходят из положения? Не у одного меня есть одаренные в подчинении, да я бы и себе не отказался приобрести такой полезный девайс, просто до недавнего времени вопрос с МБК остро не стоял, это ж не самокат, чтоб встал и поехал.

Еще в январе, когда я только начал интересоваться этим вопросом, по ситуации с доспехами меня просветил напарник по работе в архиве. Двадцатилетний студент технического ВУЗа и по совместительству третий сын владельца крупной мастерской разбирался в этом деле почти профессионально.

— Да, кто как обходится. У нас полкурса по семейным гаражам подрабатывают, прокачкой старых МБК занимаются, это я не очень люблю в железе ковыряться, а так бы тоже в мастерской у отца пахал. У него, между прочим, она одна из лучших — у него пол-Москвы переделку заказывает! И не только МБК, он вообще любую технику до ума доводит. "Малюта и сыновья", обращайтесь! — после такой ненавязчивой рекламы Антон смачно откусывает от моего пирога, запрошенного за консультацию и, прожевав, продолжает, — Но на серьезный обвес денег много надо. В оригинале все висит на энергетическом контуре, раз его нет — все на себе таскать придется. Если своих сил мало — ресурс еще и на это тратиться будет. Если этим не заморачиваться, то много чего добавить можно. На универсальные слоты огнестрел обычно подвешивают — тут все зависит от предпочтений хозяина. Слабосилку какому тяжелый пулемет или гранатомет не вытянуть, а вот что помельче — вполне. Можно и дополнительно что-нибудь добавить, но знающие люди говорят — баловство это. Обычно только начинающие доспехи перегружают. Потом все равно возвращаются и снимают. Если, конечно, живы остаются…

— А движки какие ставят?

— Движки обычно стандартные простые ставят — есть ряд моделей Новгородского завода, а сам МБК на ручное управление переводят. Можно еще движок перебрать, КПД чуть повысится, но это тоже денег стоит, да и не каждый мастер возьмется.

— А иностранные бывают?

— Только если чей-нибудь трофей всплывет. Так-то ввоз пошлинами облагается, так что невыгодно, а по сравнению с новгородскими — и качество не особо отличается. Разве что французские, но у них разъемы с нашими не совпадают, мороки переделывать много. Но видел, ставят. Иногда даже вполне прилично получается.

— А подержанные как?

— Если хорошие — сам понимаешь, такие вещи скорее по своим да нашим разойдутся, чем на рынок попадут. Еще бывает, что какой-нибудь род разорится и имущество распродавать начнет, но и здесь в первую очередь по связям толкнут, а не скупщикам. О, вспомнил: народные умельцы еще свои движки собирают. В манеже как раз в конце января выставка пройдет. Обязательно сходи посмотри, массу впечатлений гарантирую. Там такая экзотика встречается!

— А если есть настоящие пилоты? Они как в таких недоделках работают?

Антон начинает хрюкать, зажимая рот рукой, чтоб не вывалился непрожеванный кусок.

— Ну, ты сказал, для таких только если в кланах полный доспех заказывать. Только там удавятся, но не продадут, они сами над каждым энергоблоком трясутся. В таких, как ты выразился недоделках, только середнячки ходят, которым на нормальный МБК сил не хватит. Зато и управлять ими может почти любой, я даже совсем слабеньких видел. И зря ты так, нормальные бойцы получаются, некоторые, говорят, так со временем насобачиваются, что к ним очередь из нанимателей выстраивается.

Америку он мне не открыл, почти все, что Антон рассказал, я и раньше знал. Мелочи, разве что прояснил. Что ж будем считать, свой пирожок парень отработал. Но не могу не спросить напоследок:

— И все-таки, где можно взять энергетический блок, чтоб нормально летать можно было?

Напарник ехидно смотрит на меня и выдает:

— Собрать самому. Двести грамм алексиума, три кило золота, принципиальная схема в учебнике физики за десятый класс.

И все? Так просто?

— И в чем подвох?

— Ну, если материалы для тебя не проблема, то ни в чем. Открываешь учебник и собираешь, — и, насвистывая веселенький мотивчик, эта ехидна удаляется на свое рабочее место, давая понять, что больше консультации не будет.

Не верю!

Придя домой, я первым делом бросился проверять слова студента. Принципиальная схема действительно была, если это нагромождение стрелочек, кружочков и прямоугольников можно так назвать. Пояснения к ним занимали целую главу, правда, абсолютно нерусскими словами. Хотя буквы как раз были русскими. Я даже понимал часть слов, к моему сожалению, в основном предлоги.

Черт, а ведь мне еще эту муть сдавать!

Убив вечер, я все-таки перевел это на нормальный язык, и мне сразу стала понятна ирония Антона. Вкратце мой перевод выглядел так: возьмите двести четыре грамма алексиума, две тысячи восемьсот грамм 95-процентного золота, еще 4 кг других менее дорогих материалов, пошлите человека в погреб… и оп-па! у вас получится энергетический преобразователь! Потом соедините его с управляющим контуром и изделие готово!

Охренеть, как сразу все стало понятно! Особенно этап "оп-па"…

Я, конечно, понимал, что со стороны Антона отсылка к учебнику — это явное разводилово, но честно признаюсь, до последнего момента теплилась надежда. Ладно, теперь хотя бы ясно, что надо срочно искать репетитора, иначе мне физику не сдать. До сегодняшнего дня я вообще не подозревал о наличии в школьной программе такого раздела. Придется озадачить Наташку, пусть поспрашивает у своих подружек, наверняка кто-нибудь кого посоветует.

Еще не отойдя от учебника, я посетил местную выставку народных умельцев, где каждый мог выставить свой вариант переделки МБК. Что могу сказать — жесть. Особенно меня поразил вариант с пропеллером за спиной. Я бы понял еще, если б винт над головой располагался, но как работать из такого положения кверху задом — хоть убей, не смог представить, ведь ноги через какое-то время всяко вниз опустятся, и вся маневренность полетит к черту. Самое интересное, что это еще реально летало, правда, только на длину кабеля от дизельной станции, расположенной на земле. Представил парней в таком виде и даже перекрестился — убьют ведь за одно предложение и прикопают по-тихому.

Хотя, если использовать это как психологическую атаку…

"Двойка Карлсонов заходит на цель, за ними катятся тележки с ДЭСами. Пули свистят над головами.

— Леха, прикрой!

— Не могу, соляра кончается!

— Леха, скорее, меня к врагам задом развернуло!

— Олег, держись, главное ляжки плотнее сжимай!

От чувства глубокого когнитивного диссонанса враги впадают в ступор. А в этот момент вылетаю я, на ходу забрасывая уголь в паровой котел на спине, и точными ударами лопаты перебиваю всех нафиг…"

Бррр! Точно убьют. Где бы записать — не пускать их сюда ни под каким предлогом!

Репетитора Наталья нашла быстро. Унылый, но достаточно молодой преподаватель физики из задрипанного училища за пятерку в час согласился натаскать меня в рамках школьной программы. Первое впечатление оказалось ошибочным — мужчина оказался знающим, в предмете разбирался, и, что ценно, умел донести материал понятными словами. Хотя периодически срывался на высокий слог и начинал вдохновенно вещать о чем-то своем, недоступном простым смертным. В один из таких приступов, как раз где-то через пару дней после разговора в мастерской, я подсунул ему ту злосчастную схему энергетического контура. Надо было слышать, как он заверещал:

— Да это же простейшая схема, как тут можно не разобраться!

И дальше пошла высоконаучная лекция на полчаса, во время которой я только и мог изредка вставлять междометия и кивать. Но, кстати, кое-что понял, хотя принципы взаимодействия полей и применения всех этих коэффициентов все равно остались тайной за семью печатями, а у меня, между прочим, высшее техническое было. Вот что значит быть не в теме. Зато удалось вычленить главное:

— То есть, если, допустим, вам предоставить нужные материалы, то вы мне буквально на коленке сможете этот блок с контуром собрать?

— Если мне предоставить нужные материалы и лабораторию, я вам даже лучше соберу, наука, чтоб вы знали молодой человек, не стоит на месте! Эта схема уже лет двадцать, как устарела, а я, между прочим, диссертацию по данной теме в свое время защитил!

Ничего не понимаю, если все так просто, почему он занимается репетиторством, вместо того, чтобы грести деньги на сборке блоков?

Аккуратно, стараясь ни в коем случае не обидеть Александра Леонидовича, начинаю выяснять подробности. Наше учебное время уже давно закончилось, но у профессора, видимо, давно наболело, так что он охотно остается на ужин и за беседой вываливает на меня все перипетии своей биографии.

— Я, Геннадий, когда институт закончил, большие надежды подавал. В аспирантуру поступил. Думал, вот немного поработаю, проверю теорию практикой и буду науку двигать, глядишь, какой-нибудь эффект моим именем назовут. Только вот в научном обществе тоже своя иерархия. Пока я эксперименты ставил, да результаты выдавал, другие на моем материале карьеру строили. Если б мой руководитель меня не заставил, я бы и диссертацию не защитил — настолько увлечен работой был. А потом Тимофей Михайлович — начальник наш — умер скоропостижно, ничего даже сделать не успели: вот он с совещания приехал, в кресло сел, а вот уже лежит мертвый. Целое расследование было, все злой умысел подозревали, да только ничего не нашли… И так бывает… — профессор так расчувствовался, что достает портсигар и спрашивает у меня разрешение. Наташка, конечно, будет ругаться, но, думаю, я это переживу. А Александр Леонидович закуривает и продолжает:

— Я по глупости от должности отказался, думал молодой, не справлюсь, вот нам тогда нового начальника сверху в приказном порядке и назначили, да только такой светлой головы, как у Березина, у него не было, да и администратор из него не очень вышел. Зато амбиций — ого-го! Так и норовил к любой мелочи примазаться, при любом успехе в соавторы лез. Народ поумнее быстро смекнул, что к чему, на другие темы перешли. А мне все казалось, что вот-вот нащупаю… В общем, когда исследования в тупик зашли и работу признали неперспективной, этот хлыщ всю вину на меня взвалил. Такую мне репутацию в научной среде создал, что никто меня выше лаборанта брать не хотел. Вот тогда-то я, конечно, пожалел, что сам не рискнул возглавить направление, да поздно уже.

— А дальше что?

— Да ничего. Покровителей кроме Березина у меня не было, он же совсем нестарый еще был, новых благодаря скандалу не нашел, пришлось вот пристроиться преподавателем. Есть-то каждый день хочется. А сейчас уже и рукой махнул, привык…

История, конечно, поучительная, но так и не объясняет, почему профессор занимается ерундой вместо работы по специальности.

— А почему вы не занялись сборкой блоков, если это, как вы говорите, ваша тема? Можно сказать, дело всей жизни?

Профессор кривится, но пересилив себя, выдает:

— Да все потому же: трус я! Чтоб этим заняться, надо сначала результаты представить потенциальным заказчикам, никто же не будет кота в мешке покупать. А это значит — в долги влезать, дорогие материалы где-то разыскивать, помощника хотя бы одного одаренного нанимать. Опять же помещение нужно, приборы… И даже собрав все, нет гарантии, что удастся продать. Иной, увидев мое бедственное положение, постарается еще больше в долги вогнать, чтоб закабалить навеки. Теперь только так… расчетами для души занимаюсь, да проектирую иногда по старой памяти.

Александр Леонидович еще продолжает рассказывать, а я смотрю на этот клад в человеческом обличии и успокаиваю своего приплясывающего хомячка. Сталкивался я уже с такими неприспособленными к самостоятельной жизни, чего далеко ходить — у меня троица великовозрастных детишек в мастерской сидит, фигней страдает. Это, видимо, у меня в этой жизни карма такая, таких вот непристроенных подбирать. Теперь только надо осторожненько вывести его на нужную мне волну.

Достаю из неприкосновенных запасов бутылку хорошего красного вина. Мне сегодня уже не магичить, перестарался, слушая дорого профессора, но не на слово же я ему вот так сразу поверю? Не-е-ет, я его внимательно слушал — отслеживал давление, пульс, тембр и еще несколько показателей. Еще и чуть-чуть химии в воздух добавил, не зря же с фармацевтом в одном доме живу. А из-за того, что прямого контакта не было — не за руку же мне его во время разговора держать — расход сил получился колоссальный. Этот навык я сам себе придумал, чем очень горжусь, хотя уверен, кому надо — умеют не хуже. Отрабатывать пришлось на Наталье, но она девушка с понятием — помогала, как могла. И, кстати, уверен, ни Григорию, ни кому другому, она ни словечка не сказала, в этом плане подруга как кремень: любовь отдельно, а наши с ней дела отдельно. Если б не ее бзик родить от Гришки, вообще бы ей цены не было, но должны же быть у человека недостатки.

Бушарин несколько удивленно смотрит на меня — не каждый день ученики предлагают ему "Киндзмараули" по 200 рублей за бутылку. С другой стороны отношения учитель-ученик у нас закончились уже полтора часа назад, и теперь он как бы гость. Разливаю вино и предлагаю переместиться к камину.

— Знаете, Александр Леонидович, по-моему, вы зарываете свой талант в землю. Вам надо самому заниматься созданием МБК. Или хотя бы энергетических блоков к ним. Уверен, если подойти к этому вопросу с умом — многих ловушек можно будет избежать.

— Геннадий, мне кажется, вы в силу вашей молодости переоцениваете спрос. Дворян, конечно, в Москве много, а в Петербурге еще больше, но вот обученных пилотов не так много, и не каждому они по карману. Тех, кто уходит с госслужбы, очень быстро прибирают кланы, а у них есть свои мощности или свои варианты приобретения. Те же Задунайские, хоть и не производят энергоблоки, но закупают их у Потемкиных. У них уже налаженные связи, и они не будут их ломать ради неизвестного поставщика. К тому же рынок алексиума так давно поделен, что влезать в него равносильно самоубийству. У вас не найдется материала даже на пару МБК.

А вот это он зря. У многих в загашнике лежит кусочек-другой метеорита на черный день. Его, как и золото, охотно принимают в скупках и ломбардах, так что на руках у населения материала хватит на целую армию. Другое дело, что расставаться народ с ним не спешит, но если предложить цену выше фиксированной — можно раздобыть нужное количество. А про меня и говорить нечего, к настоящему моменту у меня около трех килограммов. Как-то вот по крупинке, по крупинке и накопилось. Я над ними эксперименты ставлю, пытаясь заставить расти — гриб же. Всю доступную литературу на эту тему перерыл, но толкового ничего не нашел. Искать надо где-нибудь в клановых библиотеках, а в широком доступе — только невнятные рассуждения.

— И все-таки, Александр Леонидович, не хотели бы вы вернуться к работе, если необходимыми материалами я вас обеспечу? Всемирной славы и неограниченного финансирования обещать не могу, но на несколько полных МБК наскрести смогу.

Мужчина грустно улыбается и пытается свернуть разговор:

— Хотел бы, что тут говорить, только у вас, Гена, и у вашей тети, никак не может быть таких денег. Один энергоблок тысяч двести — двести пятьдесят вытянет, а вам еще сами доспехи приобрести придется. Я, признаться честно, в их устройстве мало разбираюсь.

От неожиданности давлюсь вином, но потом соображаю, что Бушарин сюда материалы по средней рыночной цене посчитал, а мне их приобретать не нужно.

— А сколько встанет лабораторию оснастить?

— Если по минимуму, то в пятьдесят тысяч можно уложиться, а если не экономить — тоже тысяч двести вложить надо, плюс помещение, — профессор явно уже не раз все просчитывал, поэтому отвечает практически без раздумий.

Прикидываю финансы, и по всему выходит, что без визита к антиквару не обойтись, но потом соображаю, что нет необходимости отдавать на материалы нажитое черной археологией золотишко и заметно веселею. Если договориться с любителем старины, то он сам добудет мне чистое золото в обмен на старинные цацки и монеты, заодно и в прибытке останусь. А то что-то я не подумавши, решил исторические ценности на презренный металл переплавлять. Остальное и сам профессор докупит, ему виднее, где все эти сплавы и приборы доставать.

— Александр Леонидович, давайте, я к вашему пятничному визиту все приготовлю, а вы уже сами решите, могу я или не могу. Не смотрите на мою молодость, я в делах человек серьезный.

Допиваем вино, но больше этот вопрос не поднимаем. Я расспрашиваю его по программе, Бушарин рассказывает несколько баек из своей преподавательской практики, но видно, что мыслями он совсем не здесь. Уходит он незадолго до возвращения Натальи.

Наталья возвращается с работы в хорошем настроении и приносит мне долгожданные вести. С получением дворянства она резко пошла в гору на работе и теперь не банально стоит за прилавком или порошочки в подсобке смешивает, а курирует поставки лекарств в лечебные учреждения, в том числе и в нужный мне госпиталь. А поскольку человек она общительный и титулом своим не кичится, то везде уже обросла знакомствами, и ей охотно пересказывают все свежие сплетни.

— Гешка, танцуй!

Неужели???

— Танцуй, кому говорю, а то рассказывать ничего не буду!

Изображаю несколько движений, должных изображать танец, и жалостливым взглядом уставляюсь на подругу.

— Это что было? Ритуальная пляска папуаса? Не-е-е, я на такое не согласна… — Наташка, зараза, специально держит паузу, но потом не выдерживает и сдается, — Очнулась! Еще очень слаба, но, говорят теперь точно на поправку пойдет!

Обнимаю подругу и начинаю кружить ее по комнате. Отличная новость!

Вот уж поперло, так поперло!

— Что еще говорят?

— Ой, не поверишь, там целый детектив случился! Мне девчонки из канцелярии под большим секретом рассказали. Короче, у них, оказалось, работала няня твоего папы. Она ему в детстве вместо матери была. И она страшно переживала, что ее воспитанника, практически сына, какая-то шалава безродная окрутила, за что его из клана выперли. Ой! — Наталья виновато смотрит на меня, сообразив, кого обозвала шалавой.

Приходится успокоить:

— Не переживай, это ж не ты так думаешь, это тебе слова чужой тетки передали. Дальше-то что?

— Ну вот, она твою маму не сразу узнала, только когда дела оформляла, — продолжает мой информатор, но теперь уже тщательно выбирая выражения, — С папой твоим они еще накануне свадьбы разругались. Ну и решила хоть как-то напакостить. У нее блокиратор нашли, говорят, еще отцу твоему выписывали, чтобы в детстве себе не навредил. Я слышала, такое действительно в малых дозах детям дают, если источник скачками развивается. Только его в обычной аптеке не купить, это только сильным одаренным врачи выписывают и обычно сами же и дают. А ей как-то удалось самой выпросить, может правила тогда попроще были… А выбросов у твоего отца похоже немного было, вот у нее и остался. Так она понемногу блокиратор-то и вводила в капельницу, когда могла.

— А как зовут эту чудную женщину? — врагов надо знать в лицо, или хотя бы по имени.

— Вержбицкая Ирина Валерьевна, она там администратором работала.

Я стал вспоминать персонал госпиталя и, кажется, даже припомнил моложавую женщину, все норовившую угостить нас с Митькой конфетами. Хорошо, что ни разу не взяли, а то, может, тоже с начинкой были. Хотя вряд ли, не тонны же препарата у нее были.

А вообще забавно. Такой щелчок по носу, что не все вокруг меня вертится. Я ведь и Залесского подозревал, и каких-то тайных заговорщиков вплоть до мирового жидомасонского заговора. А тут банальная бытовуха на почве личной неприязни.

— А как поймали, не рассказывают?

— Лечащий врач неладное заподозрил, когда пациентка из комы вышла, а потом снова впадать стала. Анализ крови сделал, ну, и обнаружил. Он же и властям сообщил, ее на горячем и взяли.

Ну, Шаврин, ну, молодец! +500 к карме! За такое можно и подставу с ПГБшниками простить. Хотя нет, если б раньше эту долбаную Арину Родионовну поймал, может вообще бы ничего со мной не случилось. Правда, и меня-Георгия здесь, наверно, не было бы.

— Так, говоришь, теперь нормально все будет, на поправку пойдет?

— Я-то, сам понимаешь, точно ничего не знаю, но девчонки считают, что да.

Был бы — не был бы, главное результат! На одного родного человечка у меня в этом мире стало больше, а это значит, что все не зря!

И с этими мыслями я подхватываю Наташку и снова пускаюсь в пляс.

Под лабораторию удалось арендовать бывший склад неподалеку от дома, благо жили мы как раз у границ складского района. Дом, в свое время пришлось покупать совершенно неожиданно и срочно, поэтому особо выбирать было не из чего. Копию указа Наталье выдали еще в октябре и популярно объяснили, что есть несколько неписаных правил, которые ей теперь придется соблюдать, как главе молодого рода, если хочет, чтоб относились с подобающим уважением. И собственный дом или своя квартира в центре города — одно из них. Ибо невместно!!! Гавриленков, кстати, мне потом эту информацию подтвердил, но ему-то проще, у него дом уже давно был. Понятно, что при отсутствии дома никто титул не отберет, видал я тут дворян и гораздо беднее нашего, что жили в таких трущобах, где домик нашей домохозяйки показался бы роскошным дворцом. Но, опять же, и всерьез к ним никто не относился. Причем все уши на эту тему Наташке прожужжали и в канцелярии губернатора, и на работе, и даже милейшая домохозяйка Мария Ивановна постаралась. Ни у кого почему-то и мысли не мелькнуло — откуда у бедной девушки из провинции найдутся деньги на собственное жилье в Москве.

Наталья долго крепилась, но в какой-то момент ее просто все довели, и я стал свидетелем ее слез. Уяснив для себя причину, какое-то время пребывал в раздумьях, но потом махнул рукой. Нехай будет дом. Снимать комнатки у посторонних людей к тому моменту мне и самому надоело, так что моя хозяйственная жаба даже не сильно возражала. Клад в Воздвиженском был не единственным, о котором я знал, просто, пожалуй, одним из самых крупных, и именно его я с самого начала собирался засветить перед государством ради вожделенного титула, правда думал, что получу стоимость деньгами и пущу их в оборот, а из них уже сделаю миллион. Но планы — они на то и планы, чтоб корректироваться, поэтому дворянкой вперед меня стала Наталья.

Так что аккурат к церемонии вручения мы выкупили небольшой домик в не самом престижном районе, зато быстро и относительно недорого. В минусах была постоянная кипучая деятельность в районе складов и толпы снующего туда-сюда народа, а в плюсах — небольшой придомовой участок, где по весне Наташка собиралась вспомнить свое крестьянское прошлое и насажать каких-то цветочков-кустиков. Я, когда увидел этот дом, даже ни минуты не сомневался, что именно его и выберет моя подруга, хотя были и другие варианты.

Склад, который мы с профессором присмотрели, расположен был неудачно — немного на отшибе, подъезд к нему был узкий и неудобный, зато эти же причины обеспечивали лаборатории некоторую уединенность и, чего скрывать, — низкую арендную плату. Производить энергоблоки на продажу я пока точно не собирался, самому бы обзавестись, а значит, прямой выгоды от этого вложения в ближайшем будущем не ожидается. А так — и недорого, и от дома недалеко.

Бушарин, убедившись в серьезности моих намерений, развил бурную деятельность, и уже через неделю бывшие складские площади были завалены коробками и ящиками с неразобранным оборудованием и таинственными коробочками и колбочками с ингредиентами. Видно было, что идею постройки собственной лаборатории профессор вынашивал давно, что бы ни говорил про свою трусость и осторожность. Сам он преобразился за считанные дни. Из прилизанной снулой рыбины превратился в шаблонного сумасшедшего ученого из виденных мною голливудских фильмов: волосы всклокочены, бородка торчит во все стороны разом, глаза красные от недосыпа, зато и горят огнем, появилась уверенность и даже какой-то шарм. На него, по-моему, даже девушки оглядываться стали — с таким одухотворенным видом он носился по улицам. Очень сокрушался, что до конца года его из преподавателей не отпускают, зато репетиторскую деятельность забросил напрочь, за исключением меня, разумеется. Вот только проходили наши уроки теперь не в тишине домика, а под шум распаковываемых и подключаемых приборов.

Времени катастрофически ни на что не хватало, и я тоже сунулся в дирекцию архива в попытке уволится. Как говорил незабвенный Шарик из Простоквашино: "Фигвам — национальная индейская хижина"! Надо было лучше изучать трудовой кодекс. Уйти по собственному желанию можно только по согласованию с начальством, а если оно не согласно, то через два месяца после подачи заявления. А начальство не очень горело желанием искать нового работника и со всей широтой русской души дало мне время подумать и передумать. Ссориться с ними мне тоже было не с руки, мало ли как жизнь дальше повернется, тем более, что люди там работали приятные и умные, так что пришлось сжать зубы и вертеться, как белке в колесе. Этак от меня к лету кожа да кости останутся, надо все-таки кухарку хотя бы завести, а то моей дворянке тоже не всегда времени хватает на приготовить поесть.

В этот теплый день конца марта на территории военного аэродрома было непривычно шумно и оживленно — проходила распродажа списанного оборудования. Мероприятие это было регулярным, технику со всего округа свозили в одно место, приводили в мало-мальски товарный вид и выставляли на торги. Чего тут только не было: и автомобили, и мотоциклы, даже пару танкеток видел. Оружие выставлялось в отдельном закрытом ангаре, куда мы намеревались зайти позже. Но основной ажиотаж, конечно, происходил на краю поля с выставленными МБК. Всего на продажу было выставлено около ста штук, и покупатели с интересом вглядывались в характеристики, выписанные тут же, на приколотых к планшетам бумажках. Попасть на данную тусовку мне стоило определенных усилий и денег, но лучше иметь хоть какой-то выбор, чем покупать потом с рук и переделывать не только за армейцами, но и за криворукими умельцами из частных мастерских. Со слов Антона, такое было не редкостью. Именно он в шутку предложил мне выкупить приглашение его отца, который где-то уже закупился раньше, и теперь не имел свободных средств, чтобы еще и здесь поучаствовать.

— Ну что, присмотримся ко всему или сразу пойдем в тот конец? — спрашиваю я у сопровождающих нас с Натальей добрых молодцев. Понятно, что приглашение могло быть передано только лицу дворянской национальности, и подруге волей-неволей пришлось идти сюда с нами.

— Туда! — хором воскликнули мои вояки.

— Наталья Сергеевна? — один Метелица решил проявить вежливость и сделать вид, что Наташкино мнение нас интересует. Между прочим, молодец, формально они пока ей подчиняются.

— Ведите, я все равно в этих железках ничего не понимаю.

И мы дружной толпой двинулись в выбранном направлении. По одному приглашению можно было провести до пяти сопровождающих, поэтому кроме моей троицы, чье присутствие даже не обсуждалось, с нами увязался Бушарин и сейчас галантно вел под ручку нашу королевну. Как я ни уговаривал ее одеться попроще, но сапожки, платье и пальто — наше все! Подозреваю, в своем многодетном колхозе ей часто приходилось носить, что попало, поэтому сейчас, когда появились деньги и возможность покупать красивые вещи, Наталья отрывалась. Впрочем, меня этот вопрос не особо волнует, поскольку средства на это тратит сама модница. А еще я точно знаю, что часть своей новой немаленькой зарплаты она тайком пересылает родне. Смешная, как будто я ей запрещать буду.

Профессор, приведший себя в порядок по случаю выхода в свет, смотрится очень неплохо рядом с моей подругой. Вот бы ей им заинтересоваться! А что, мужик умный, рукастый, вон как лихо всю лабораторию сам оборудовал. А то, что немного неприспособленный к жизни, так это пройдет. И сам он с интересом на свою спутницу поглядывает. И уж точно ей с ним будет лучше, чем с Гришей, который ни ам — ни ням.

По случаю присутствия дамы на каблуках перемещаемся мы степенно. Бившим копытами парням приходится подстраиваться под наш неторопливый шаг. И правильно, субординацию никто не отменял! Да и строго здесь было — кругом охрана из солдатиков, видны замаскированные огневые точки. Объект-то все-таки военный.

Сам на себя непохожий Шаман с мученическим видом пристроился, наконец, за нашими спинами и перестал мельтешить перед глазами. Легкую пластику мы с Метелицей наловчились ему наводить на мах — чуть-чуть расширить скулы, изменить линию носа, глаз и ушей — и вот уже перед вами совсем другой мужчина, а фигура — ну, мало ли в Москве крепких парней. Да только на этой тусовке почти каждый второй мог похвастаться неплохими физическими данными. Плохо только, что его прокачанное жизнью тело через небольшой промежуток времени сбрасывало наши настройки и возвращалось к исходному состоянию. Но все равно маскировка работала. А то, что приходилось обновлять раз в несколько дней — не беда. Я и себе наловчился небольшие изменения вносить, но тоже приходилось подновлять периодически.

Вежливо раскланиваясь с изредка встречавшимися знакомыми, мы добираемся до вожделенного места, и Наталья царственным кивком отпускает парней в свободный поиск. С довольными лицами они ужами ввинчиваются в небольшую толпу и скрываются с наших глаз.

— А вы, Геннадий, почему не с ними? — интересуется спутник моей подруги.

— Вы, Александр Леонидович, как-то говорили, что мало разбираетесь в самих доспехах. Открою вам страшную тайну — я в них не разбираюсь от слова совсем.

Бушарин немного разочарованно начинает нас развлекать примерами применения тех или иных видов вооружений, а я наконец соображаю, чего он хотел.

Он же с Наташкой наедине хотел остаться! А я ему всю малину обламываю! Срочно надо смыться, глядишь, и заинтересуется девка!

— Простите, что перебиваю, но если вы, Александр Леонидович, развлечете мою тетю, то я все же проберусь поближе, когда еще возможность представится?

— Конечно-конечно, Гена. Идите, мы постоим здесь, — довольный как кот, дорвавшийся до сметаны, профессор отпускает меня следом за парнями. Приходится, изображая интерес, двигаться в толпу.

Впрочем, врать не буду, действительно интересно. Если остальное вооружение похоже или имеет аналоги в моем мире, то МБК — это чисто местный прикол. Вблизи фигуры боевых доспехов казались эдакими уснувшими на страже гигантами, готовыми вот-вот проснуться и ринуться на врага. Матовые забрала скрывали отсутствие пилотов, поэтому общий вид был очень даже угрожающим. На самом деле, конечно, пустые гнезда штатного вооружения и отсутствие наспинных движков, ясно показывали, что это всего лишь устрашающие, но абсолютно безобидные в настоящий момент механизмы. Но впечатление производили, это да…

Потихоньку обошел строй застывших рыцарей, заинтересовавшись лишь парочкой необычного вида. Небольшого размера — по сравнению с остальными, сделанные явно из более легких материалов доспехи оказались не МБК, а МРМ — мобильный разведывательный модуль. Выставленные на обозрение характеристики в основном касаются износа отдельных узлов, а то, что мне интересно, зашифровано различными аббревиатурами. Оглядываюсь в поисках парней и нахожу их неподалеку, у экземпляра номер 43. Притаскиваю, несмотря на сопротивление, к заинтересовавшим меня образцам.

— Это для разведчиков. Тихие, быстрые, очень юркие, в общем для разведки самое то, — поясняет мне Алексей. — Или для курьеров. Но очень легкие. Работают обычно от воздуха, но можно и с землей летать, просто тогда в маневренности и скорости сильно потеряешь, весь смысл пропадет.

Это да, разбираясь в вопросе, с удивлением узнал, что так хорошо прокачанные воздух у Шамана и земля у Земели — вовсе не их рабочие стихии. Точнее не так: энергию этих углов у них вытягивает энергоконтур на зарядку и управление, а сами они в бою оперируют двумя оставшимися. И соответственно, чем больше энергии боец способен отдавать энергоблоку, тем дольше он может находиться в небе. Леха, по его словам, мог без перерыва налетать около шести часов, Олег чуть больше — около семи, но стили полета при этом у них кардинально различаются. Те, кто летает на воздухе, накачивают жизнью организм и хорошо держат перегрузки, то есть их доспехи затачиваются на маневренность и воздушный бой. А вот "земляне" переносят перегрузки только чуть лучше обычных людей, зато в бою могут ударить огнем или молнией, для них доспехи делают более защищенными, в том числе и жаропрочными, чтоб сами от своего огня не пострадали, потому что безвредно для них лишь само воздействие, а температура в несколько тысяч градусов — не очень. Ну, и используют их навроде фронтовых штурмовиков. Против воздушных противников они не особо сильны, зато на земле после них выжженная равнина.

— Сам в таких летал?

— Всего несколько раз. Неуютно мне в них — как в скорлупке. На них двойной контур ставится, чтоб скорость увеличить, а значит из боевой мощи — только классика. В таких в бой вообще нельзя вступать — только улетать от противника.

— Ясно.

Взять или не взять?

— Себе приглядели что-то?

— Сомневаемся пока. У пятого явно закрылки помяты, зато все приводы и шарниры в нормальном состоянии. Плюс забрало сколото в одном месте. А у восемьдесят третьего два привода явно под замену просятся, видно, что вскрытые, остальные с виду в порядке, но там еще по шлему явно чем-то долбануло, неизвестно, что теперь из начинки уцелело, — отчитался Шаман.

В процессе разговора мы осторожно переместились в сторону от конкурентов, чтоб не подслушивали. Нечего рыбные места выдавать!

— У тебя? — оборачиваюсь к Земеле.

— Однозначно сорок шестой. Там поломки только выглядят страшно, а на самом деле ерунда, чинится легко, да и не критичные они. Но если не получится — можно тридцать восьмой, тоже хорош.

— А чего тогда у сорок третьего терлись?

Парни слегка мнутся, но потом всё-таки признаются:

— Спорили, как можно добиться таких повреждений. Там, похоже, пилот либо крышу ангара спиной пробил, либо плечом что-то поймал, на шлеме характерные сколы. Вот нам и интересно стало. Потому что после этого он грохнуться должен был, а на корпусе ни царапинки.

Смотрю на них с умилением:

— Наверно, просто шлем от одного доспеха к другому приделали.

Мои пилоты смущенно переглядываются, видимо такая простая мысль им в голову не пришла. Вот что значит инерция мышления.

Метелица молчит, ему доспех не вытянуть, хотя если взять МРМ, на двух контурах полетать сможет. Уступать, конечно, будет сильно нормальным пилотам, но с другой стороны, с кем тут нам особо воевать?

Еще раз осмотрев все образцы, возвращаемся к сладко воркующей парочке. Отозвав Наталью, передаю ей бумажку с инструкциями и чековую книжку от счета. На сам аукцион, к сожалению, пускают только приглашенных и их титулованных спутников. Хорошо еще у профессора все в порядке с происхождением — будет у подруги хоть какая-то поддержка.

Объявляют начало, и наши спутники удаляются в помещение. Дальше от нас ничего не зависит.

Пока ждем, идем разглядывать остальные образцы, но парни делают это вяло, думая о своем. Один Ваня, с самого начала ни на что не рассчитывавший, охотно обсуждает со мной достоинства тех или иных экспонатов. Довольно долго тремся в оружейном ангаре, откладываем понравившиеся образцы, но сами их купить опять не можем — и тут дискриминация по титульному признаку. Хорошо еще, что здесь, как в магазине — накладываешь в тележку и расплачиваешься, аукцион распространяется только на тяжелую технику. Таких как мы много, и в основном все тоже ждут свое начальство. При нас только один набрал три полных телеги автоматов и расплатился, забрав товар. Воевать, что ли с кем собрался? Патроны, кстати, благоразумно не продаются совсем, их придется покупать отдельно.

Небольшое оживление у парней наступает только в закутке с обвесом для МБК. Сила — силой, но и иметь что-нибудь на крайний случай не помешает. Ожидаемо, все легкое вооружение уже разобрано, но нам и тяжелое сгодится. Тележка явственно проседает под выбранными образцами, приходится идти за второй. Мысленно прикидываю сумму заказа и понимаю, что надо останавливаться, не последний раз затариваемся. И так последнее время нажитое непосильным трудом разлетается по ветру, а еще неизвестно, как Наталье отторговаться удастся.

Шаман с Метелицей остаются с товаром дожидаться нашей дворянки с приглашением и чековой книжкой, а мы с Земелей идем ее встречать. Олег, несмотря на свой тяжелый характер, нравится мне из этой троицы больше всех. Он как-то внутренне их старше. И еще с ним хорошо молчать, поэтому мы просто стоим на мартовском солнышке и ждем.

Наталья с профессором вываливаются с аукциона потные, раскрасневшиеся, но счастливые. В порыве чувств девушка обнимает меня, но потом сразу вспоминает, где находится и принимает свой обычный для людных мест величавый вид. А глаза по-прежнему светятся азартом.

— Все купила, вот отчет, — сует мне в руки измятый листочек.

Ого, да это она молодец! За наши деньги шесть доспехов отхватила!

Отступаю, оглядывая девушку с подчеркнутым восхищением:

— Могёшь!

Она сразу смущается и начинает тараторить в своей обычной манере:

— На твои МРМ вообще кроме меня покупателей не было, их по начальной стоимости отдали. За пятый немного поторговаться пришлось, но не сильно, там дядька быстро сдулся, тридцать восьмой и сорок шестой тоже не сильно повысили, а вот за восемьдесят третий много желающих было побороться, я твой лимит немножко превысила, но ведь это не страшно, правда?

Она еще спрашивает! Я на эти деньги ожидал всего три, максимум четыре доспеха взять, а она шесть отхватила!

— Ум-ни-ца! — по слогам говорю ей, чтоб не волновалась, — Ты самая умничная умничка в мире! Лучшая девушка на свете!

Наташка смущается и краснеет еще больше, но легкий целительный импульс, переданный через руку, быстро приводит ее почти в норму.

— Устала? Переволновалась? Давай сейчас вон туда сходим, — показываю на ангар с оружием, — и домой.

Радостная Наталья вцепляется снова в руку Бушарина и нетвердой походкой следует к входу. Передавая ее профессору, дал еще волну жизни посильнее первой, но видно и этого недостаточно. Впрочем, Александр Леонидович не выглядит расстроенным от прижимающейся к нему девушки, наоборот доволен и счастлив.

Поскандалив немного в торговом помещении — пока мы отсутствовали, какие-то ушлые люди пытались отбить у Шамана с Метелицей сложенный в тележки товар, мотивируя это отсутствием приглашения, — и оплатив покупки, вызываем такси, где я предупредительно отправляю нашу парочку вдвоем — может и выйдет что из моего неумелого сводничества. Отправляемся с парнями следом на второй машине. Хорошо еще, что приобретения нам доставят на указанный адрес только завтра. Работать еще и сегодня вечером на разборке нет ни сил, ни желания.