ЭПИЛОГ

Я проснулся опять за пару минут до того, как майор Медведь подошел ко мне. Все точно так, как перед этой командировкой в Резервацию. Только в тот раз я спал в багажнике бронеавтомобиля «Тигр», а в этот раз в гроте рядом с камнем на нескольких охапках свежей травы. Траву скосить и доставить мне я, кстати, попросил шлем. Значит, он и бытовые приказы исполнять может, в чем я и убедился почти с радостью. А сам я только расстелил поверх травы теплоизолирующий коврик из комплекта оснастки «Ратник». Признаться, мне было странно воспринимать такие понятия, как квантовый компьютер, который умеет косить и приносить траву. Как он это делает, я не понимал. Но представлял, что шлем просто материализует результат процесса, представленного в мыслях. Невольно подумалось, что какой-нибудь алкоголик жизнь отдаст за такой шлем. Такие мысли, однако, не помешали мне благополучно уснуть.

На траве спалось хорошо. На траве всегда хорошо спится. Запах у нее характерный. И я, наверное, смог бы и дольше проспать, если бы не привычка удовлетворяться стандартными четырьмя часами. Удовлетворился я и в этот раз. Почти проснулся, понимая, что сейчас все равно придется вставать. И как раз в это время услышал приближающиеся шаги. Кого-то из своих мне узнать по поступи было трудно, потому что спецназ ГРУ обучен передвигаться беззвучно, исключая моменты, когда желают кого-то предупредить о своем приближении. Оставшиеся в живых бандиты сидели со связанными руками и ногами в одном из соседних гротов. Пауки ходят вообще не слышно. Значит, сквозь не ушедший еще сон сообразил я, кто-то желает меня разбудить. А пожелать этого может только один человек – майор Медведь, когда вернется. Я даже не пытался анализировать ситуацию, мозг сам собой ее проанализировал, и сделал вывод, что все, кроме Медведя, дали бы мне еще поспать, хотя я уже и выспался. И я, не открывая глаз, спросил:

– Что сказал командующий, товарищ майор?

И тут же перевернулся через голову, чтобы сразу встать на ноги.

– Увидел меня? – спросил майор без удивления.

– Шаги услышал. И просчитал, кто может подойти.

Майор «цыкнул», таким образом, показывая свою оценку. А не удивился он потому, что и сам все это умел. Анализ ситуации в любом состоянии – это одно из важнейших качеств для офицера спецназа военной разведки.

– Правильно соображаешь. Выспался?

– Так точно.

– На неделю вперед?

Медведь запомнил мое выражение.

– Ну, хотя бы на три ближайших дня, – дал я гарантию. Нам этого времени хватит.

– Тогда пойдем работать. Командующий дал добро на возвращение шлема. Запросить командование не успел. Взял решение на свою совесть. Но просит по-возможности, не «светить» свои знаки различия. Если есть возможность, их следует снять. Выходить за границу будем без документов. Все-таки противник у нас серьезный, такой, противостояние с которым лучше не афишировать. Согласование перелета через границу с пограничниками полковник берет на себя. Это чтобы нас не подстрелили, как Прсжнана, сына Матомоссэ.

Медведь заметил мой взгляд. Раньше у него из-под бронежилета выглядывали кончики погон. Сейчас они не выглядывали. Я это заметил. А майор заметил, что я заметил. И отсутствие нарукавной эмблемы мой взгляд тоже сразу определил, как и отсутствие значка с цветами флага. Короче говоря, всего, что указывало бы на нашу государственную принадлежность.

– Всем привести себя в надлежащий вид? – спросил я.

– Волков с Лисиным себя уже приводят. Отдай распоряжение своим бойцам. И пусть собираются. Как будут готовы, доложи. Будем материализовывать скутеры, и вообще учиться пользоваться шлемами по полной программе.

– Полную программу следует сначала узнать, – подсказал я.

– Гжнан, сын Амороссэ, заинтересованное в наших действиях лицо. Он расскажет обо всем, что шлем может. А может он, я думаю, не все.

– Не все. Я уже убеждался на практике. Мой шлем не сумел изготовить для меня светозвуковую мину. Думаю, он не способен и убивать. Не только ктарха, а вообще убивать. Но вот спасать может. И вылечить после ранения может. В этом я тоже убедился. Наш ктарх совсем, кажется, умирал, пока шлем не одел. Ожил за доли секунды. Я так полагаю, что, пока мозг работает, пока раненый может управлять своим сознанием, он в состоянии себя исцелить.

– Ктарх к тебе относится с повышенным уважением. Поговори с ним о шлемах. Только сначала отдай распоряжения своим бойцам.

– Командующий спрашивал о возможности сохранить хотя бы один шлем у нас? – поинтересовался я.

– Как без этого. Полковник уверен, что высшее командование просто потребует это сделать. Я в ответ вынужден был соврать, что ктархи предупредили нас о последствиях такого шага. Другие шлемы не позволят даже одному собрату остаться здесь с помощью обмана. Обязательно обман выявят. Командующий согласился, что нам такой шлем и не нужен. От него будет только много бед. Не меньше, чем пользы. Ладно, готовь своих бойцов.

Я сменил на голове паучий шлем на свой боевой, включил коммуникатор, который еще до сна забрал из скутера, где он был оставлен в качестве приманки, и передал распоряжения старшему сержанту Камнеломову. А он уже проследит, чтобы выполнили его все бойцы.

Осталось только поговорить с Гжнаном, сыном Амороссэ, и можно было вылетать.