Глава 11

Она думала, что он спит. Она понимала, что мысль эта была нелепой, но альтернатива казалась немыслимой.

Лора приехала в обычное время и, никого не найдя дома, предположила, что Энтони пошел на прогулку. Но неотвязное предчувствие беды похлопывало ее по плечу.

Она пошла в кухню, сделала кофе и постаралась проигнорировать это ощущение. Однако похлопывание становилось все более быстрым и сильным. Словно биение сердца. В зимнем саду дверь, ведущая в сад, была открыта, и она вышла, чувствуя, что идет навстречу гибели. Энтони, раскинув руки и ноги, укрытый лепестками роз, лежал на мокрой от росы траве. Издали можно было подумать, что он просто спит. Но, став прямо над ним, она потеряла всякую надежду. Его когда-то голубые глаза сейчас покрылись мутной пленкой, рот, открытый, но не дышащий, окаймляли лиловые губы. Сопротивляющиеся пальцы дотронулись до его щеки. Твердая кожа была холодной. Энтони умер, перед ней был труп.

И теперь она была одна в доме. Врач и сотрудники бюро ритуальных услуг приехали и уехали. Их голоса были тихими; они справлялись со смертью легко и оперативно. В конце концов, они этим на жизнь зарабатывали. В кухне она села за стол, наблюдая, как остывает очередная чашка кофе; ее красное, будто обожженное лицо было напряжено, она плакала от отчаяния. Сегодня утром ее мир разнесло, как ветер перья. Энтони и Падуя стали ее жизнью. Она не имела ни малейшего понятия, что будет делать дальше. Уже второй раз она оказалась в тупике.

Часы в вестибюле пробили шесть, но Лора не могла заставить себя пойти домой. Она только что поняла, что она уже дома. Ее квартира была тем местом, куда она могла пойти, когда не могла находиться здесь. Слезы снова покатились по ее щекам. Ей нужно было что-то сделать – чем-то занять себя, как-то отвлечься, пусть ненадолго. Она будет выполнять свою работу. У нее еще оставался дом, и о нем нужно было позаботиться. Пока что. Она будет продолжать работать, пока кто-то не прикажет ей прекратить это. Она начала обход дома. Сначала наверх – проверить, все ли в порядке. В хозяйской спальне она разгладила покрывало и взбила подушки, отмахнувшись от такого нелепого подозрения, что на этой кровати недавно кто-то спал. Запах роз был невыносим. Фотография Энтони и Терезы лежала лицом вниз на полу. Она подняла ее и поставила на место – на туалетный столик. Маленькие голубые часы остановились на обычном времени – 11:55. Она завела их, они начали тикать, как крошечное бьющееся сердце. Она прошла мимо окна с выступом, не выглядывая в сад.

В комнате Энтони она почувствовала себя так неуютно, как никогда не чувствовала, пока он был жив. Казалось, место это было слишком сокровенным, а она бесцеремонно вторглась сюда. Подушка пахла мылом, которым он всегда пользовался. Она отогнала нежеланные мысли о незнакомцах, рывшихся в его вещах. Она не имела представления, кто станет его наследником. Внизу, в зимнем саду, она закрыла окна и дверь, ведущую в сад. Фотография Терезы лежала плашмя на столе. Лора взяла ее в руки и пристально посмотрела на женщину, ради которой Энтони жил и умер.

– Дай Бог, чтоб вы нашли друг друга, – тихо сказала она и поставила фотографию на стол, как она стояла раньше. Лоре стало интересно, считаются ли ее слова молитвой.

В вестибюле она остановилась у двери, ведущей в кабинет. Рука боязливо застыла над дверной ручкой, как будто бы она могла обжечь, если Лора к ней прикоснется. Ее рука опустилась. Она отчаянно хотела увидеть секреты, которые мог хранить в себе кабинет, но эта комната была королевством Энтони, куда он ее никогда не приглашал. Она до сих пор не могла решить: изменила его смерть этот факт или нет.

Так и не отважившись войти, она вышла из кухни в сад. Лето близилось к концу, и розы начинали сбрасывать лепестки, словно недолговечные изношенные бальные платья, расползающиеся по швам. Лужайка опять была идеальной. На ней не было никаких следов трупа. Ну и чего она ожидала? Точно не этого. Она стояла в окружении травы, ощущая приливы и отливы воздуха, нагретого солнцем и пахнущего розами, и испытывала облегчение, удивительное спокойствие.

Когда она шла к дому, вспышка заходящего солнца на оконном стекле привлекла ее внимание. Окно в кабинет было открыто. Она не могла это так просто оставить. В дом могли забраться чужаки. Теперь она должна была войти в кабинет. Подойдя к двери, она поняла, что не имеет представления, где Энтони хранил ключ, если не в кармане. Пока она пыталась сообразить, где же он мог бы быть, ее пальцы сомкнулись вокруг деревянной ручки. Она легко поддалась движению ее руки, и дверь в кабинет широко открылась.