Эпилог

Включив дальний свет, машина медленно ехала по обледеневшей дороге. На обочинах виднелись высокие сугробы и узкие, похожие на лыжню, пешеходные дорожки. Словно в калейдоскопе, подмигивая множеством ярких огней, в окрестных домах загорались маленькие разноцветные окна. Редкие прохожие, опустив голову, торопливо убегали от промозглого, колючего ветра.

Такой лютой зимы давно не было.

Вглядываясь вдаль, Виктория задумчиво смотрела в окно.

С тех пор как она познакомилась с Дмитрием, прошло всего два месяца. Но даже спустя столь короткое время Вика уже не могла представить своей жизни без него. Рядом с этим мужчиной она снова почувствовала себя счастливой и защищенной. Доверившись ему, Виктория искренне рассказала Дмитрию о своей жизни. Приподняв завесу, Грицак тоже поведал ей печальную историю своей судьбы. Владелец мебельной фабрики, он уже больше десяти лет жил один. Во время тяжелых родов его жена умерла вместе с сыном. Спасение Дмитрий находил только в работе и лыжном спорте. Так же, как и Виктория, он был уверен, что уже никогда не полюбит. Но, увидев Вику в горах, понял, что приехал сюда только ради нее.

Признавшись Виктории в любви, Дмитрий предложил ей руку и сердце и пообещал заботиться о ее детях как о родных. Ради ее спасения он был готов на все. Умудренный жизненным опытом, мужчина понимал, что оставаться в Украине Вике больше нельзя. Но и потерять ее он не мог. После долгих размышлений они решили продать свой бизнес и, инсценировав смерть Виктории, выехать за границу. Да, это было тяжело для обоих. Но другого выхода у них не было.

Вздрогнув, женщина отвела взгляд от окна.

Тонкая пелена слез застилала ей глаза. Она больше никогда не увидит свой Синегорск. Город, в котором прошла ее молодость, город, в котором она любила…

– Викочка, ты замерзла?! – заботливо поинтересовался Дмитрий и обнял ее за плечи.

– Нет, – с трудом выдавив из себя улыбку, обронила она.

Сделав поворот, машина резко остановилась у ограды городского кладбища.

– Приехали! – ударив ладонями по рулю, воскликнул Гончаренко и обернулся.

– Я пойду с тобой, – пристально глядя в глаза Виктории, предложил Дмитрий.

– Нет, я пойду одна, – голосом, не допускающим возражений, ответила Сторожева.

– Вика, милая, скоро совсем стемнеет. Тебе не будет страшно одной на кладбище? – взволнованно проговорил он.

– Страшно среди живых, – не глядя на него, буркнула женщина и вышла из машины. – Я быстро!

Подняв воротник шубы, Виктория уверенным шагом направилась к воротам. Красивая, высокая, статная, она решительно шла туда, где навсегда осталась частичка ее сердца.

Озарив небосвод, на небе повис огромный загадочный диск луны. Отражаясь в снегу, он освещал дорогу мягким, еле заметным светом. Протяжно завывая, между могилами кружил ветер. На дорожках виднелись разбросанные букеты цветов и венки. Маленькими мерцающими огнями светились догорающие лампадки.

Вглядываясь в стройные ряды могил, женщина не спеша повернула направо. Пройдя несколько метров, она замедлила шаг и остановилась. На фоне посеревшего неба заметно выделялся красивый высокий памятник из светлого, почти белоснежного гранита. Словно живой, в полный рост, перед ней застыл образ самого дорогого для нее человека. Заложив руки в карманы, слегка прищурив левый глаз, на Вику хитро смотрел Александр. Ее Саня.

Сердце женщины тоскливо сжалось. Протянув руку, Виктория дотронулась до каменного изваяния своего мужа.

– Сашенька, я пришла проститься, – прошептала она и тихо, жалобно протянула: – Отпусти меня. Отпусти, пожалуйста! Отпусти, если можешь!

Слезы градом полились из ее глаз. Подхваченные ветром, словно хрустальные осколки, они ударялись о гранитное надгробие и осыпáлись на землю.

– Сторож, прости меня. Но я так больше не могу! Я устала. Устала от бесконечной борьбы и одиночества. Устала от своего могущества и бессилия. Я хочу быть женщиной. Я просто хочу любить! Любить, как смогу. Потому что сильнее, чем тебя, я не полюблю никого! – простонала Виктория и, убрав руку, тихо добавила: – А ведь мне всего тридцать один год. Сашенька, миленький, отпусти меня, слышишь? Отпусти!

Разрывая тишину, ветер загудел с новой, устрашающей силой. Рядом что-то загремело и опрокинулось. Невдалеке мелькнул чей-то загадочный силуэт.

– Кто здесь? – крикнула женщина и сжалась.

– Викочка, дорогая, это я! – послышался нежный знакомый голос.

Тяжело вздохнув, возле нее остановился Дмитрий.

– Зачем ты сюда пришел? – раздраженно спросила она.

– Я пришел сюда потому, что здесь ты, – спокойно и уверенно ответил мужчина.

– Но я ведь сказала, что пойду одна!

– Вика, я волновался! Пожалуйста, позволь мне самому принимать решения, как поступать в этой жизни, – тихо, чеканя каждое слово, ответил Грицак.

Виктория виновато пожала плечами и опустила голову.

– Ты что-нибудь слышал?

– Я даже ничего не видел, – ответил он и тихо добавил: – Ты еще долго?

– Нет. Сейчас пойдем, – виновато произнесла Виктория и слегка отступила назад.

Дмитрий нежно обнял ее за плечи.

– Хорошо, – прошептал он и перевел взгляд на памятник. – Подожди минутку.

В воздухе повисла звенящая тишина. Глядя на памятник, каждый из них думал о своем. О том, что было и чего уже никогда не вернуть.

Первым молчание нарушил Дмирий.

– Дружище, спи спокойно! – тихо произнес он и опустил голову. – Я ее никогда не обижу. И детям вашим помогу подняться. Не обессудь, но я ее очень люблю!

Виктория вздрогнула. По ее телу пробежал мороз. Такого она не ожидала. Пакт между живым и мертвым. Пакт между настоящим и прошлым. Значит, она не ошиблась. Значит, у нее есть будущее.

– А теперь идем! – уверенно сказал Грицак и протянул ей руку.

– Иди, я тебя догоню, – вполголоса ответила Виктория и отвела взгляд.

Ничего не сказав, Дмитрий кивнул и медленно пошел к воротам.

Опустив голову, женщина одиноко застыла возле могилы. Что-то тяжелое, страшное, холодное окутало ее сердце и стиснуло его. С трудом сдерживая крик, она до боли сжала губы и тихо, словно раненый зверь, завыла.

– Сторож, пожалуйста, прости меня. Знай, я тебя никогда не забуду! – разрывая пространство, крикнула Виктория и, резко повернувшись, не оглядываясь, пошла к выходу.

Сжав руки, Виктория задумчиво смотрела в окно. Машина все дальше и дальше уносила ее от родных мест. Словно в немом кино, перед Викой мелькали знакомые города и села. Каждая поляна, каждый лес, каждое придорожное кафе были ей до боли близки и дороги. Это была ее земля. Это была частичка ее жизни. Той жизни, в которую она уже никогда не вернется. Сердце женщины тоскливо сжалось. С трудом сдерживая слезы, она взволнованно прикусила губы.

Наконец впереди показались горы. Сбавив скорость, машина медленно заехала на перевал. Отражая луну, внизу блеснула серебристая гладь реки. Даже в мороз, зажатая с двух сторон льдами, бурлящая вода не успевала замерзнуть.

– Приехали, – тяжело вздохнув, произнес Николай и нажал педаль тормоза. – Как раз вовремя. Час ночи.

Виктория отвела взгляд от окна и, посмотрев на Дмитрия, спокойно сказала:

– Звони.

Кивнув, мужчина достал из кармана телефон и торопливо заговорил:

– Мы на месте. Да, все нормально! На выезде из города Вика была одна. С гаишниками схлестнулась лихо, поехала на красный свет! Думаю, они ее хорошо запомнили. Протокол составлен по всем правилам. Она даже впервые в жизни под ним расписалась. Хорошо, ждем!

Не теряя времени, Виктория достала сумку и начала переодеваться.

– Ну как? – лукаво улыбаясь, спросила она через несколько минут.

– Ух ты! – оглянувшись назад, удивленно воскликнул Гончаренко.

Вместо знакомой рыжеволосой женщины с малахитовыми светящимися глазами перед ним сидела кареглазая брюнетка. В розовой спортивной куртке и вязаной белой шапке она казалась почти девчонкой.

– Так, все. Начинаем! Выходим из машины! – заметив сигнальные огни приближающихся автомобилей, приказал Грицак. – Ребята подъезжают.

Тяжело вздохнув, Виктория быстро бросила на переднее сиденье шубу, уронила на пол сумку и вышла из машины.

– Документы, деньги, телефон в сумке? – уточнил Дмитрий.

– Да, – буркнула Вика и вытащила из кармана перчатки.

– Не надевай перчатки, подожди! – остановил он ее. – Возьми салфетку, протри руль и натыкай свои пальчики.

Сторожева удивленно округлила глаза.

– Мы не знаем, куда и как упадет машина. А если она не уйдет под воду? На руле должны остаться твои отпечатки! – пояснил Грицак.

– А если она взорвется? Тогда эта бутафория вообще не нужна, – задумчиво протянула Вика и села за руль.

– Нет, дорогая, если бак погрузится в воду, взрыва не будет, – пояснил Гончаренко. – Правда, обрыв здесь высокий, речка относительно глубокая. Это место мы выбрали неслучайно. Думаю, все будет хорошо!

В это время, резко затормозив, возле них остановились два автомобиля, «Toyota Land Cruiser» и «Kia Sorento». На фоне ее невысокой белой «тойоты» огромные черные джипы казались грубыми и даже устрашающими. Торопливо выскочив из машин, к ним приблизились трое мужчин – Никитенко, Коваль и Таргонин. Следом за ними, надевая шапку, выбежала Ксюша.

– Ну что, вы готовы? Вам надо поторопиться. Здесь не следует долго стоять! Нас никто не должен видеть, – быстро, по-деловому распорядился Юрий.

– Да, мужики, все нормально! – быстро кивнув, ответил Дмитрий и сосредоточенно посмотрел на Вику.

– Машина проверена, бак залит! – подключился к разговору Таргонин и весело похлопал ладонью по «киа». – Тачка хоть и не самая крутая, но надежная. Полный привод. Резина зимняя. Можете ехать спокойно! К утру, думаю, вы будете в Киеве. Ваш самолет вылетает в двенадцать. Так что еще успеете отдохнуть. В Варшаве будете в час с копейками. В Чикаго прилетаете в четыре утра. Вот ваши документы и деньги.

Вслушиваясь в разговор, Виктория торопливо вышла из своей машины.

– Спасибо, ребята, спасибо вам за все! – низким, чужим голосом проговорила она и пытливо глянула на друзей.

– Викусь, это мы должны сказать тебе спасибо! – взволнованно произнес Никитенко и улыбнулся вымученной улыбкой. – Даже в такой тяжелый момент ты подумала о нас.

Ничего не ответив, женщина опустила глаза.

– Ну что, начинаем? – вмешался в разговор Максим.

Все дружно посмотрели на Сторожеву.

– Да, – подняв голову, уверенно ответила она. – Начинаем.

Повинуясь команде, Гончаренко нервно пошевелил плечами и подошел к машине. Ласково похлопав ее по крыше, погладил капот и тяжело вздохнул. Казалось, перед ним стоял не железный автомобиль, а породистая скаковая лошадь. Лошадь, которую вели на бойню. Оглянувшись, Николай кисло улыбнулся и сел за руль. Загудев, автомобиль быстро набрал скорость и скрылся за поворотом. Боясь пошевелиться, друзья молча смотрели ему вслед. Через несколько минут послышался грохот падающего в реку автомобиля. Взрыва не последовало.

– По машинам! – громко скомандовал Дмитрий и побежал к «Kia Sorento».

Виктория поспешила следом за ним. Усевшись на переднем сиденье, женщина внимательно, прищурив глаза, всматривалась в темноту. Проехав триста метров, машина резко остановилась.

– Вот он! – радостно воскликнул Дмитрий.

Слева на обочине дороги стоял Гончаренко. Как всегда, с сигаретой в руке. Он даже не шевелился.

Виктория быстро выскочила из машины.

– Ты цел? – взволнованно спросила она, глядя на него пытливым, бегающим взглядом.

– Да, – устало протянул Николай и грустно добавил: – Жаль тачку. Хорошая машина у тебя была!

– Пожалуйста, не надо! – резко произнесла женщина. – Мне и так тошно.

Погладив Викторию по спине, Дмитрий неторопливо направился к краю дороги. Друзья молча пошли за ним. Вытащив из кармана фонарик, Грицак внимательно посмотрел вниз. Разорвав мглу, яркий луч света скользнул по обрыву и опустился к реке.

– Вот! – нервно выкрикнул Коваль, первый заметивший перевернутое днище автомобиля. Даже заднее колесо было видно.

– Удачное место мы выбрали! И не мелко, и не глубоко. Тачку отсюда точно не унесет, так что утром ее найдут, – задумчиво протянул Гончаренко и посмотрел на Вику. – Вот и нет больше Виктории Ивановны Сторожевой! Завтра секретарша объявит о ее исчезновении. Что ж, друзья, еще раз всем спасибо! Думаю, нам пора прощаться.

Крепко пожав всем руки, Дмитрий пошел к машине. Мужчина понимал: сейчас он здесь лишний.

Чуть ли не впервые в жизни Виктория не знала, что ей говорить, что делать. Она хотела что-то сказать, но не могла. Что-то тяжелое, удушливое подступило к ее горлу и не давало дышать. Оказывается, расставаться с друзьями, с теми, с кем прожито столько лет, было невыносимо тяжело и больно.

Перед глазами промелькнули яркие эпизоды их жизни. Высокая худощавая фигура Андрея, который, как перископ, вылез из люка старенького зеленого джипа и весело размахивает руками. Радостный крик Юрки, разбивающего шампанское о двери их обшарпанного строительного вагончика. Сияющие глаза Ксюши, разбрасывающей лепестки роз на ее свадьбе. Счастливая, искренняя улыбка Николая, светящаяся в окне роддома. Что бы ни происходило в их жизни, радость или беда, они всегда были вместе. Вместе падали и поднимались, вместе гуляли и вместе ругались, вместе хоронили, но никогда, никогда раньше им не приходилось расставаться. Расставаться навсегда.

Сжав губы, Виктория растерянно смотрела на своих друзей.

Понурив головы, они тоже стояли молча. На глазах у взрослых, умудренных опытом седых мужчин застыли предательские, обжигающие лицо слезы. Всхлипнув, Ксюша подняла голову и сжала губы. Глядя в лицо Сторожевой, Коваль что-то несвязно пробормотал и, тяжело вздохнув, отвернулся в сторону.

– Ребята, вы лучшие люди, которых я встречала в своей жизни. Спасибо вам за все. И… и не поминайте лихом! – ценой невероятных усилий, с трудом подыскивая слова, выдавила из себя Виктория. – Даст Бог, свидимся!

Вымученно улыбнувшись, она подошла к ним и как-то по-детски, неумело поцеловала. Нет, это был не поцелуй – сжатые губы не шевелились. Это было прикосновение. Чистое и жаркое. И было в нем столько любви и столько силы, что остальные слова были уже не нужны.

– Я вас никогда не забуду! – с болью крикнула Виктория. – Никогда!

– С Богом! – протянула Ксюша и смахнула с лица слезы. – Будь счастлива, подруга!

Опустив голову, Виктория торопливо пошла к машине. Запрыгнув на высокое сиденье джипа, она на мгновение замерла и пристально, стараясь запомнить лица друзей, глянула на них. Затем, тяжело вздохнув, опустила голову и резко закрыла дверь.

– Едем! – решительно произнесла Сторожева и тихо заплакала.

Впереди ее ждала новая жизнь.