Глава двадцать пятая,
в которой содержатся объяснения, удовлетворяющие любопытство наших героев

Пиво было ледяным, суп – обжигающим, хлеб – душистым и свежим. Чистая одежда нашлась для всех пятерых участников экспедиции, хотя не всем подходила по размерам. Владелец прибрежного отеля, куда рейнджеры доставили спасенных, без всяких уговоров приютил их совершенно бесплатно. Впрочем, он честно объяснил свою щедрость:

– Завтра здесь соберется толпа репортеров, которые пожелают взять интервью у потерпевших кораблекрушение. Название моего отеля облетит первые страницы всех австралийских газет. Мое гостеприимство – всего лишь плата за паблисити.

В джип все сразу не поместились, поэтому, отправив товарищей, Быков и Камила остались одни. Кому-то из них пришла в голову мысль освежиться в озере, что они и сделали. А закончилось купание тем, что часто происходит между мужчиной и женщиной, которые предоставлены самим себе…

Теперь, сидя за столом, накрытом на веранде с видом на океан, Быков любовался преобразившейся Камилой и с трудом верил в то, что между ними что-то было. Такая красивая женщина с великолепной фигурой и гордо посаженной головой! Неужели она действительно полюбила его, Быкова, как недавно ему шепнула?

Заставив себя отвлечься от расслабляющих мыслей, Быков перевел глаза на Майка, прикончившего пиво залпом, – словно для того, чтобы придать себе смелости.

– Рассказывайте, – предложила Камила. – Мы изнываем от нетерпения.

– Даже кусок в горло не лезет, – добавил Роман.

И действительно, тарелки все еще оставались полными. Это был тот случай, когда любопытство оказывается куда сильнее голода.

– Неужели вы еще не догадались? – спросила Джейн.

– У меня есть версия, – сказал Быков.

Аня успела рассказать ему, что по пути в отель рейнджеры заехали на базу, где оставили фальшивого буньипа и костюмы для подводного плавания. По ее словам, там хранилась кипа газет с характерными заголовками. Все они были посвящены буньипам, которых замечали то там, то сям в Австралии. Это обстоятельство и навело Быкова на догадку.

– Сейчас я поделюсь своими соображениями, – сказал он. – Только ты, Аня, не забывай переводить Михаилу Иосифовичу, а то он лопнет от нетерпения.

– От возмущения! – поправил его профессор. – И, как уже было сказано, я этого так не оставлю. Меня пивом не подкупишь.

Он поднес бутылку к носу, понюхал и сделал несколько жадных глотков.

Сдержав усмешку, Быков посмотрел на рейнджеров, сидящих напротив.

– Вы решили устроить сенсацию, – заговорил он. – Наткнулись на нас и стали подсовывать нам свое чучело. И мы не первые свидетели, верно? До нас были и другие, но они либо не успели рассмотреть вашего буньипа, либо не придали этому особого значения. Так?

– Пока да, – подтвердила Джейн, кивая.

У нее было почти мужское лицо с крепким подбородком и густыми бровями. Она вызывала уважение. Ее внешность плохо вязалась с балаганом, который она устроила вместе с напарником.

– Короче говоря, – продолжал Быков, – сегодня вы намеревались показать нам своего буньипа еще раз, а потом ждать, пока мы станем рассказывать о нем журналистам. Расчет прост. Вы поняли, что мы блуждаем по острову, и знали, что по возвращении нами обязательно заинтересуется пресса. Это главный пункт вашего плана, не так ли?

– Все правильно, – кивнул Майк. – Мы видели, что вы фотографируете буньипа. Это означало, что репортеры увидят снимки.

– И они облетят весь мир, – закончила Джейн.

– И сколько вы собирались заработать на этом? – высокомерно осведомился профессор, выслушав свою переводчицу.

Путешественники выжидающе уставились на рейнджеров. Они переглянулись, потом Майк ответил:

– Много.

Внезапно Быкову перехотелось сидеть с ними за одним столом. Он многое мог понять и простить. Но только не тупую погоню за наживой, не эту готовность жертвовать другими людьми ради шкурных интересов.

– Репортеры узнают правду, – заверил он рейнджеров. – И насчет вас, и буньипа липового. С подробностями.

Майк и Джейн переглянулись.

– Не надо этого делать, – попросили они одновременно.

– Почему не надо? – Быков рывком отодвинул от себя тарелку, так что едва не опрокинул бутылку пива. – Надо, господа. За свои поступки нужно отвечать.

– Вы хотели сенсацию? – вступил в разговор Роман. – Вы ее получите.

– Такие, как вы, подрывают доверие к добросовестным исследователям, – гневно заявил Балтер.

– Вы в следующий раз летающую тарелку запустить попробуйте, – насмешливо предложила Аня.

– Мы думали об этом, – спокойно признался Майк.

– Не сомневаюсь, – сказала Камила, отодвигаясь от стола и готовясь встать.

Заметив ее движение, Джейн взмолилась:

– Погодите! Дослушайте нас до конца, а потом решайте.

– Это очень важно, – сказал Майк.

Пятеро путешественников обменялись взглядами и посмотрели на рейнджеров.

– Говорите, – предложила Камила холодно. – Надеюсь, это будет нечто важное, иначе на этом наша встреча закончится.

– А после завтрашней пресс-конференции вы станете знаменитыми, – пообещал Роман.

– Мы работаем в парке Грейт-Сэнди, как вы знаете, – начал Майк. – И мы очень любим наш остров.

– Ему нужны деньги, – перебила Джейн. – Инвестиции.

– За последний год финансирование заповедника сократилось вдвое, – продолжил ее напарник. – Рейнджеры увольняются, некому бороться с браконьерами…

– Даже мусор убирать некому…

– Поток туристов сокращается…

– Власти сказали, что если Грейт-Сэнди не окупается, то на его месте можно возвести отели…

По мере того как рейнджеры, перебивая друг друга, делились своими проблемами, Аня, как могла, переводила их слова деду. Он продолжал хмуриться, но эта мина адресовалась уже не Майку и Джейн, а властям, готовым угробить экологию ради притока туристов с деньгами и кредитками.

– Да, мы хотели использовать вас, это так, – закончил исповедь Майк, нервно похрустывая пальцами. – Но не ради обогащения. Мы думали, что свежая информация о буньипах привлечет интерес к острову. Сюда начнется паломничество, нам увеличат бюджет, мы приведем заповедник в порядок, увеличим штат сотрудников…

– Без этого остров Фрейзер не ждут перемены к лучшему, – сказала Джейн. – Он превратится в самый обычный туристический рай. На пляжах поставят лежаки и мангалы. Возле каждого озера вырастет отель – очень удобно, не надо бассейны строить.

– В лесах прорубят просеки и проложат дороги, – подхватил эстафету Майк. – А здешние звери? Птицы? Рыбы?

– Тайпаны и гребнистые крокодилы, – пробормотал Роман.

Джейн его услышала.

– Да, о змеях и крокодилах мы подумали тоже! – воскликнула она запальчиво. – Они тоже часть дикой природы. А она нуждается в защите, поймите!

– Мы понимаем, – заверил ее Быков.

– Отлично понимаем, – поддакнула Камила.

Выражение ее лица изменилось. Она стала задумчивой и отстраненной. Как будто решала про себя что-то.

А Быков уже принял решение.

– Лично я вас поддерживаю, – сказал он. – И готов сделать это не на словах, а на деле. Если остальные меня поддержат.

– Чем? – спросили хором Аня и Роман.

– Мы можем рассказать репортерам о буньипе, – пояснил Быков. – И сопроводить нашу историю наглядными доказательствами. Я просматривал снимки на дисплее и пытался их максимально увеличивать. Не получается. Можно рассмотреть лишь силуэт буньипа. И выглядит он чертовски убедительно, должен признаться. Молодцы, ребята!

Майк и Джейн заулыбались.

– Я поддерживаю Диму, – заявила Камила, подняв руку с вилкой, после чего вернулась к прерванному обеду.

– Я тоже, – кивнул Роман.

– И я, – сказала Аня. – А ты? – Она посмотрела на деда. – Ты ведь уже все понял, да?

– Михаилу Иосифовичу будет затруднительно участвовать в нашей мистификации, – предупредил его ответ Быков. – Он ведь не рядовой зритель, а специалист по буньипам. Его слово многое значит. Не станет же он вводить в заблуждение науку. Пойти одному против всех… Для этого, знаете ли, мужество необходимо. Не будем требовать от нашего уважаемого профессора столь самоотверженного поступка.

– Но тогда наши показания гроша ломаного не стоят, – обеспокоилась Аня. – Как же быть?

– Можно не брать профессора на пресс-конференцию, – предложил Роман. – Пусть прячется и отмалчивается…

– Сами прячьтесь и отмалчивайтесь, молодой человек! – взорвался Балтер, багровый от возмущения. – Что происходит, хотел бы я знать? Почему здесь говорят и решают за меня? Может быть, я умер? Нет, вот я, живой и дееспособный! – Он ударил кулаком по столу, заставив вздрогнуть рейнджеров, не понявших ни единого слова из его бурной тирады. – И мне есть что сказать от своего имени!

– Так говорите, Михаил Иосифович, – тут же предложил Быков.

Он сознательно вызвал эту бурю негодования. Это было как в детстве, когда кто-то поддразнивает мальчишку, утверждая, что тот не отважится прыгнуть с вышки в воду или совершить еще что-нибудь рискованное. Как правило, такой мальчишка непременно прыгнет, особенно если сомнения в его храбрости высказываются прилюдно.

– И скажу! – Балтер снова стукнул кулаком по столу. – Я целиком и полностью поддерживаю этих благородных молодых людей. – Он указал пальцем на притихших рейнджеров. – Я солидарен с ними и не собираюсь их подводить.

– Значит, вы будете избегать журналистов? – спросила Камила.

– С какой стати я должен их избегать? Я что, преступник?

– Нет, конечно нет, дедушка, – успокаивающе сказала Аня, удерживая профессора за руку, чтобы помешать ему снова размахивать кулаком.

– Вот и я так думаю, – скрипуче произнес Балтер. – Поэтому я встречусь с прессой и отвечу на все вопросы. В конце концов, мне не придется особенно лгать. Ведь я буду рассказывать лишь о том, что видел собственными глазами… – Помолчав, профессор уточнил: – До встречи с этими молодыми людьми.

Он кивнул на Майка и Джейн. Те обрадованно залопотали, едва эмоциональный спич профессора был донесен до их сознания Быковым.

– Значит, вы на нашей стороне? – спросила Джейн, обведя взглядом присутствующих.

– Да, мы будем способствовать распространению вашей легенды, – важно провозгласил Балтер, выпятив грудь до такой степени, что пуговицы рубашки готовы были оторваться и разлететься в стороны. – Думаю, наука от этого не пострадает. – Он улыбнулся. – Ведь наличие чучела не означает, что настоящий буньип не существует в природе, не так ли?

– Поистине соломоново решение, – одобрил Быков.

Аня и Роман встретили это заявление аплодисментами. После чего все дружно занялись содержимым своих тарелок. Блюда успели остыть, но с шампанским, заказанным Майком, пошли на ура.

За столом сидели долго. Время близилось к полуночи, а участники застолья все никак не могли расстаться. Наконец, тепло попрощавшись с рейнджерами, путешественники разошлись по своим гостиничным номерам.

Балтера и Романа поселили вместе, женщины тоже разделили комнату на двоих, так что Быков остался один. К его радости, номер был оснащен не только вай-фаем, но и ноутбуком, заменяющим современным постояльцам Библию.

Первым делом Быков сбросил на компьютер фотографии с «Никона» и тщательно просмотрел их, отобрав самые удачные. Поразмыслив, он присоединил к ним снимки фальшивого буньипа, а потом напечатал комментарии. Время в округе Брисбан близилось к одиннадцати ночи. Это означало, что в Вашингтоне скоро десять утра. Мысленно пожелав себе удачи, Быков написал письмо в редакцию «Нэшнл», прикрепил к нему файлы и нажал кнопку «отправить».

Простенькое действие заставило его напрячься, как будто он штангу поднял. Файлов было ровно двадцать два – счастливое для Быкова число. Кусая ус, он принялся прохаживаться по номеру. Принял душ, выпил еще одну баночку пива из холодильника, поторчал немного в интернете.

Время ползло томительно медленно. К полуночи Быков весь извелся. Половина сознания была убеждена, что ответ будет отрицательным. Вторая половина призывала лечь спать, потому что надеяться на столь оперативный ответ было слишком самонадеянно. Но был еще крохотный участок мозга, в котором тлела искорка надежды. Повинуясь его команде, Быков заглянул в почтовый ящик.

Письмо от Кэтрин Стивенс там было.

Вспотев, Быков откинулся на спинку стула. Что он сейчас прочтет в письме американки? Вежливый отказ? Предложение попытать счастья в других изданиях? Короткое «нет»?

Вытерев лоб тыльной стороной ладони, Быков открыл электронное послание. Оно гласило:

Ну вот! Этого и следовало ожидать! Размечтался Дима Быков! Подсунул солидному журналу набор банальных пейзажей и решил, что американцы купятся на эту дешевку. Наивный мечтатель. Неудачник. Лузер.

Уже совершенно спокойный и словно бы помертвевший внутри, Быков склонился к экрану ноутбука.

Дорогой Дима, – прочитал он. – К сожалению, большинство ваших снимков не представляет особой ценности для нашего издания. Однако фотографии буньипа мы готовы приобрести немедленно – при условии, что вы любезно согласитесь сопроводить их подробным описанием своего путешествия. Предположительный гонорар составляет $50.000, но мы хотели бы услышать ваши соображения по этому поводу. Спасибо. Мы высоко оценили вашу работу. Наилучшие пожелания. С уважением, Кэтрин

Быков все читал и читал, не в состоянии понять, какая сумма проставлена в письме. Пятьсот долларов? Пять тысяч? Или же?.. Или?..

Наконец глаза согласились правильно оценить цифру и отправить отчет в мозг. Быков обмяк на стуле. Приятная усталость и довольство собой расслабляли не хуже сауны. Он забросил руки за голову и с наслаждением потянулся. Потом сел прямо и приготовился напечатать короткий ответ со словами благодарности. Он был готов подписать контракт хоть сегодня, не особо вникая в текст. Жизнь удалась. Быков победил.

Пальцы, зависшие над клавиатурой, подвигались и замерли. Новая мысль пришла в голову, ясная и ослепительная, как молния. Выдавать чучело за живого буньипа было равносильно обдуманной, сознательной лжи. Быков не умел жульничать и не собирался этому учиться.

Итак, предстояло сделать очередной выбор. Признаться в мистификации? Это будет честно, но снимки утратят всякую ценность. Описать все, как было, но умолчать о встрече с Майком и Джейн? Это значит солгать и получить деньги нечестным путем. Деньги, которые нужны, так нужны!

Соблазн оказался велик. Быков был всего лишь маленьким и слабым человечком, затерявшимся среди многих миллиардов таких же человечков на огромной планете под названием Земля. Очень многие здесь лжесвидетельствовали, мошенничали, грабили, убивали. Заметит ли кто-нибудь еще одно крохотное прегрешение? Оценит ли кто-нибудь маленькую победу над собой?

«Нет, – внезапно понял Быков. – Космосу все равно. Здесь действуют свои законы, но нет системы поощрений и наказаний. Ты просто меняешь себя в ту или иную сторону, вот и все. На свой страх и риск. По своему разумению».

Жадно осушив бутылку газировки, Быков приступил к составлению письма. Отправив его, не стал дожидаться ответа, а закрыл компьютер, выключил свет, лег и уснул в тот самый момент, когда приготовился бороться с бессонницей.