Социальные и религиозные связи

Между рабами устанавливались и тесные дружеские отношения. Хотя авторы трактатов советовали хозяевам заставлять рабов трудиться с утра до ночи, чтобы у них хватало сил только на то, чтобы поесть и сразу заснуть (Колумелла. О сельском хозяйстве, 1.2.9—10), рабы находили время для общения друг с другом. Это подтверждается упреками в адрес их владельцев; так, Колумелла сетовал, что у городских рабов слишком много свободного времени. Вторя излюбленным доводам других писателей, он указывал, что рабы «проводят много времени в неприличных развлечениях, которых так много в городах. Эта беспечная и сонливая порода, привыкшая к безделью, Марсову полю, цирку, театрам, азартной игре, харчевням и публичным домам, только и мечтает, что об этих пустяках» (О сельском хозяйстве, 1.8.2). Дело в том, что знатные горожане обзаводились множеством рабов. В загородном поместье последним действительно приходилось гнуть спину в поле от зари до зари, так что им было не до праздных развлечений. В то время как у городских аристократов количество рабов служило мерилом их состоятельности и знатности, поэтому их приобретали во множестве и не знали, чем их занять. В результате на долю каждого раба приходилось исполнение какой-либо мелкой услуги или незначительного дела. Прекрасный образец кичливости аристократов показан у Петрония. Замыслив обмануть жителей Кротона, Эвмолп предлагал своим соучастникам разыграть историю о том, будто он богатый старик, потерпевший кораблекрушение, во время которого погибли все его рабы; и якобы «горе его усугублено только что пережитым кораблекрушением, из-за которого он потерял более двух миллионов сестерциев. Но не потеря денег волнует его, а то, что, лишившись также и всех своих слуг, он не в состоянии теперь появиться ни перед кем с подобавшим его достоинству блеском» (Сатирикон, 117), т. е. он держал огромный штат рабов не потому, что для них есть необходимая работа, а затем, что само их наличие означало его знатность. Понятно, что городские слуги имели достаточно свободного времени на общение.

Рабы пользовались каждой свободной минутой в течение дня, чтобы поболтать со своими приятелями и подружками, и с нетерпением ждали религиозных празднеств. Хозяева прекрасно понимали, как важно время от времени «отпустить раба с короткого поводка», чтобы он мог отвести душу со своими друзьями и развлечься, что скрашивало его жизнь. Колумелла советовал господам давать подневольным в праздники немного денег, дружески общаться с ними и даже сидеть с ними за одним столом; такое общение рекомендовалось еще со времен Аристотеля. Судя по египетским контрактам относительно аренды рабов, последним предоставлялось до восьми выходных дней в году; если же праздников оказывалось больше, то плата за его аренду соответственно уменьшалась.

Праздники в разных провинциях и городах проводились согласно местным традициям. Так, в Римской империи были сатурналии (в конце декабря), праздновавшиеся по всей стране, праздник домашней рабыни (ancillarum feriae) (7 июля) и праздник рабов (servorum dies festus) (13 августа), которые отмечались только в столице. Помимо этого рабы устраивали празднества в честь сугубо местных и даже домашних богов, например гения (genius) господина, покровителей домашнего очага (lares) или подземного мира, а также умерших. В эти дни рабов старались не перегружать работой, предоставляя им всякие поблажки и готовя угощение; рабы наряжались в лучшие одежды, предавались пьянству и пускались в разгул.

Религиозные культы были домашними, семейными, а также общими для всего населения города или провинции. Так, в «Жизни Эзопа» горожане участвовали в торжествах, посвященных богине Исиде. Надписи свидетельствуют, что рабы чтили множество языческих «великих богов»: Минерву, Марса, Меркурия, Юпитера и Митру, а также христианского Бога. Существовал и культ Фортуны, очень популярным был бог Сильван, покровитель и защитник дикой флоры. Особо почитался рабами Юпитер – защитник свободы, на главном невольничьем рынке острова Делос стояла его статуя со следующей надписью на постаменте: «Марк Граний Херас, вольноотпущенник Марка, Деодот Сей, раб Гая и Гная, Аполлон Лелий, раб Квинта, Препон Аллей, раб Марка, Никандр Расенний, раб Марка, воздвигли эту статую Юпитера – защитника свободы» (CIL 3.14203.3 = ILS 9236).

И разумеется, подневольные, как и свободнорожденные, верили в магию и сверхъестественные силы. Колумелла советовал, чтобы хозяин запрещал надсмотрщику допускать в поместья разных прорицателей и гадалок (haruspices и sagaes), потому что «те и другие, распространяя пустые суеверия, толкают грубые души на расходы, а затем и на преступления» (О сельском хозяйстве, 1.8–9). Интересно, однако, отметить, что в греческих магических папирусах практически нет сведений о магических обрядах, отвечавших интересам рабов, кроме приведенного выше заклинания, призванного защитить беглого раба, и нескольких других, совершаемых в покровительство рабочих разных профессий, в частности колесничего. Исходя из аналогии с Новым Светом, можно было ожидать заговоров или заклинаний против, например, злобного надсмотрщика, но ничего подобного там не нашлось. Это наводит на мысль, что у рабов-магов и рабынь-колдуний имелись свои, особые чары и заклинания, которые не дошли до нас. С предсказателями судьбы дело обстояло иначе. Уже говорилось, что у Артемидора часто упоминались рабы со своими проблемами, т. е. эти люди действительно являлись частыми клиентами. Нетрудно представить, что разные шарлатаны, выступавшие в роли гадальщиков и магов, пользовались огромной популярностью городских и деревенских рабов, пытавшихся найти хоть какую-то опору в своей жизни, полной превратностей.