Глава 24

Медно-красные и золотистые кроны деревьев ослепительно блестели на ярком солнце, и прохладный ветерок кружил во дворе, играя с моими волосами. У меня за спиной открылась входная дверь, и я еле сдержалась, чтобы не подпрыгнуть с перепугу.

В последние четыре дня я вздрагивала от каждого шороха. Глубоко во мне сидел страх, что объявится еще один убийца, пусть даже я и знала, что больше нам никто не угрожает.

Венди нашли в старом доме Пенна. Она лежала в другой спальне еще живая. Никто не знал и, вероятно, никогда не узнает, почему Гэвин или Шоу не убили ее, как остальных. Но, к счастью, ей повезло, и врачи обещали поставить ее на ноги. Что ж, хоть один лучик среди темных туч.

Интерес со стороны прессы и телевидения стал угасать, теперь их внимание было приковано к трагическому событию в другом городке. Жизнь постепенно возвращалась в обычное русло.

Дженсен сидел рядом со мной на ступеньках крыльца, и, поглядывая на него, я не могла не замечать темно-фиолетовый синяк у его виска. Казалось, он никогда не исчезнет. Впрочем, и мое лицо все еще напоминало котлету.

– Твоя мама собирается готовить чили на ужин. – Его губы дрогнули в улыбке. – Разумеется, она спросила у меня, какой мой любимый суп. Я выбрал чили.

Я негромко рассмеялась.

– Мама в тебя влюблена.

– Как и ее дочка, да?

– Что-то вроде того.

Дженсен наклонился и коснулся губами моих губ. Он целовал меня нежно и осторожно, чтобы не потревожить еще чувствительный уголок моего рта. Прервав поцелуй, он прижался лбом к моему лбу.

– Так чем ты хочешь заняться сегодня? В нашем распоряжении целое воскресенье.

Из-за всех последних событий мы с Дженсеном пропустили несколько дней занятий. В понедельник нам предстояло вернуться в школу. Пусть мне и хотелось поскорее вернуться к привычной жизни, я знала, что в школе меня ждет много взглядов и много вопросов.

И много воспоминаний.

– О чем ты думаешь? – спросил он, придвигаясь ко мне.

Мой взгляд задержался на его лице, а потом скользнул по двору. Листья с шорохом ложились на траву. Впервые с той ночи я решилась задать этот вопрос. Раньше не могла себя заставить говорить об этом.

– Как ты думаешь, почему он это сделал?

Повисло мгновение тишины.

– Гэвин?

Сглотнув подступившие горячие слезы, я кивнула.

– Как ты думаешь, почему он просто не сказал правду о том, что случилось с Пенном? Возможно, его бы не стали строго судить за это.

– Черт, мне ужасно неприятно это говорить, но у него было не все в порядке с головой. Никто из нас этого не замечал, и мы все…

Мы все несли чувство вины, думая, что довели Пенна до самоубийства. Что еще хуже, на протяжении всех четырех лет так думала и его семья. Теперь мы все знали правду, но оставалось еще слишком много вопросов.

– Возможно, мы никогда не узнаем. – Дженсен нежно потянул меня к себе и, когда я пересела, устроившись у него между ног, обнял меня сзади. Мы оба постепенно выздоравливали, но время от времени одно неверное движение скрючивало нас так, что впору было отправляться в дом престарелых. Мои губы все еще саднило, как и щеку. У Дженсена раз в день случались острые приступы мигрени.

Я уткнулась головой ему под подбородок.

– Гэвин сказал, что ты начал догадываться… насчет него.

– Просто по каким-то его фразам, но я не думаю, что действительно в это верил. – Он вздохнул. – Хотя мы с Гэвином давно не общались близко, я бы никогда не подумал, что он способен на такое… планировать убийства. Но мы никогда не узнаем, что им двигало. И бог с ним. Мы должны двигаться дальше.

Слезы выступили у меня на глазах. Гэвин унес с собой в могилу все ответы на наши вопросы. Вот еще о чем я старалась не думать – о том, как умерли Гэвин и Шоу. Меня тяготило сознание того, что они погибли от моей руки, хоть я и не испытывала никакого чувства вины. Я защищала себя – спасала свою жизнь.

Как бы дико это ни звучало, но я… Боже, время от времени я ловила себя на том, что скучаю по Гэвину, и тогда сразу вспоминала все, что он совершил. Он убил Пенна, случайно или нет, а потом помогал убивать Ви, Монику и Брока. Одним словом, вот такая путаница чувств, но я не сомневалась в том, что когда-нибудь ее распутаю.

– Я знаю, – ответила я наконец.

– Это будет трудно, – сказал Дженсен, когда я запрокинула голову назад и наши глаза встретились. – Его родители…

И это тоже угнетало. Они понятия не имели, какая тьма царит в душе их сына. Насколько я могла судить, они даже не догадывались о том, что происходит. Пребывали в полном неведении, как и все мы, и такой финал стал для них настоящей трагедией.

– Ты не думаешь…

– Нет, – покачала головой я, уже зная, о чем он собирается спросить. – Я не виню себя за… это. Шоу и Гэвин сделали свой выбор. – Я закрыла глаза, чувствуя, как его пальцы перебирают мои волосы.

Дженсен напрягся и не ответил, но я знала, что он с облегчением воспринял мои слова. Да я и перестала пороть всякую чушь. За последние пару дней я многое переосмыслила. Пришлось. Мой взгляд снова устремился в небо, и я вспомнила ту ночь, с которой все началось для меня, когда я смотрела на звезды, похожие на крошечные факелы тики.

Я была так взволнована предстоящим учебным годом и скорым отъездом в колледж. Я хотела вернуть ту ночь.

Я знала, что она может повториться.

Только потребуется немного времени.

И, наверное, немножко терапии.

Дверь распахнулась, и мы повернули головы. Мама стояла на пороге с телефонной трубкой в руке.

– Только что звонили родители Линдси.

Мое сердце колотилось всю дорогу до больницы и самой палаты. Дженсен крепко держал меня за руку, когда мы чуть ли не бегом неслись по широкому коридору. Дверь в палату Линдс была приоткрыта. Я остановилась, как будто боялась переступить порог. Я взглянула на Дженсена, и он, улыбнувшись, кивнул.

Отпустив его руку, я толкнула дверь, и сразу хлынули потоки воды. Слезы ручьями текли по моим щекам, но меня это совершенно не волновало.

Линдси сидела в постели. Она была в сознании. Живая.

Наши глаза встретились, и я бросилась к ней, едва не сбив с ног ее отца. Я чуть ли не запрыгнула к ней на кровать – так крепко я прижала ее к себе, – и никогда еще не чувствовала ничего лучше, чем ее ответные объятия.

Я говорила взахлеб, путаясь в словах, которые не имели никакого смысла, и она тоже что-то лопотала. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем Дженсен положил руку мне на спину.

– Отпусти-ка ее. – В его голосе звучала усмешка. – Ей, наверное, нужно дышать.

Нехотя я присела на край кровати, вытирая руками глаза.

– Извини. Просто я так счастлива.

– Я тоже, – всхлипнула Линдс.

Дженсен фыркнул, усаживаясь позади меня.

– Если вы так счастливы, почему тогда обе рыдаете?

– Ты – мальчишка, – проворчала я, оглядываясь по сторонам. Родители Линдси ушли. – Тебе не понять.

– А вот и ошибаешься. – Он обнял меня за талию и выглянул из-за моего плеча. – Я рад тебя видеть, Линдс. Хорошо выглядишь.

Робкая улыбка появилась на ее непривычно бледном лице.

– Если бы я только знала, что после комы дождусь от тебя такого комплимента, погрузилась бы в нее намного раньше.

Я рассмеялась с невероятным облегчением, потому что узнала прежнюю Линдс – она действительно вернулась к жизни. Я снова вытерла слезы.

– Господи, я так счастлива.

– Я тоже. – Подруга откинулась на гору подушек. – И буду еще счастливее, когда они разрешат мне что-нибудь съесть.

– Скорее всего, это будет чашка желе, – сказал Дженсен.

Линдс нахмурилась.

– О боже, я хочу воппер.

Парень положил подбородок на мое плечо.

– Боюсь, это тебе не светит.

– Ты – разрушитель мечты. – Она вздохнула и посмотрела на меня. – Я твоя должница по гроб жизни.

Я нахмурилась.

– Почему?

– Почему? – Линдси округлила глаза. – Мама и папа рассказали мне, что ты сделала – выбила машиной гаражную дверь, чтобы вытащить меня. Черт, жалко, я была в отключке и пропустила такое зрелище.

Мои щеки вспыхнули.

– Я бы одна не справилась. Брок помог вытащить тебя из машины, но он… – Я осеклась, не уверенная в том, что Линдс все знает.

Она заерзала на кровати.

– Отец рассказал мне про него и про того копа. – У нее задрожала нижняя губа. – И про Гэвина тоже.

– Да, – прошептала я, не зная, что еще сказать.

Дженсен прижал ладони к моему животу и выписывал большим пальцем медленные ровные круги.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, меняя тему.

Пока Линдс отвечала на его вопрос, к нам присоединился еще один посетитель. Хейди. Я не удивилась ее приходу, потому что по дороге в больницу отправила ей эсэмэску, но для меня стало приятным сюрпризом, когда она подошла к кровати и тепло обняла Линдс, вместо того чтобы швырнуть ей в лицо мюсли.

– Я рада, что ты вроде как не умерла и все такое, – сказала Хейди.

Линдс перевела взгляд с Хейди на нас и обратно.

– Хм, я должна сказать спасибо?

Я рассмеялась, и мрак последних месяцев слегка рассеялся. Дженсен крепче обнял меня, и я расслабилась. Несмотря на боль, которая оказалась глубже, чем физическая, улыбка расползлась на моем лице, пока не заломило щеки и губы.

Мы с Линдс встретились глазами, и она подмигнула мне, когда Дженсен потерся губами о мою щеку. Осторожно откинувшись назад в его объятиях, я взглянула на Хейди. С игривыми косичками, чем-то похожая на цыпочку из компании Венди, она смотрела на Линдс, и, пожалуй, впервые в ее взгляде сквозило желание быть рядом с ней, а не бежать в другую сторону.

И это уже о многом говорило.

Черт возьми, мы все изменились, особенно я. Но я бы ни за что не стала приписывать эту заслугу Шоу или Гэвину. Груз вины, который я несла в себе, стал легче, и, в некотором смысле, за это стоило поблагодарить память Пенна.

И моих друзей.

Главное, что все мы были живы, и впереди нас ожидало будущее.

Навестив Линдс в больнице, я вернулась домой. Как и в прошлый раз, я так и не поняла, что привело меня к шкафу и заставило его открыть, но я опустилась на колени и стала разгребать груды джинсов. Наконец я отыскала обувную коробку и отнесла ее на кровать. Когда я открывала крышку и доставала кроссовки, я думала о Пенне. Печаль, однажды поселившаяся в моем сердце, никуда не ушла, и даже сознание того, что он расстался с жизнью не по собственной воле, не могло смягчить боль потери. Скорее, от этого становилось еще горше.

Но я не могла вернуться в прошлое и все изменить.

Из нашей четверки остались только мы вдвоем. Дженсен и я. Порой я задавалась вопросом, думал ли кто-нибудь из нас, сидя в домике на дереве, что из четверых останутся двое. Что в любой момент может оборваться чья-то жизнь, или случится то, что перевернет наши представления о мире.

Нет. Я знала, что никому такое и в голову не приходило. Если только Гэвин задумывался об этом задолго до того рокового дня в домике на дереве, но кто же теперь скажет?

Глубоко вздохнув, я надела кроссовки и зашнуровала их. Могла же я хоть что-то сделать для Пенна. Стать учителем, ветеринаром и врачом – вряд ли, но уж это точно могла.

Я оттолкнулась ногами от пола и пошевелила пальцами в новеньких кроссовках. Выйдя из комнаты, я сошла вниз по лестнице и выскользнула за дверь. Я постояла на крыльце, глядя в безоблачное голубое небо. И улыбнулась, когда почувствовала это. Когда невидимая сила подтолкнула вперед.

Я спустилась с крыльца и побежала.