Глава 19

Это мог быть кто угодно.

Слова Дженсена преследовали меня все выходные, хоть я и старалась заниматься обычными делами после того, как навестила родителей Линдси в больнице. Она все еще находилась в коме, и никаких улучшений пока не предвиделось.

Но что если Линдс не проснется?! Такая перспектива внушала дикий страх, и даже думать об этом не хотелось. Все, что я могла, это убеждать себя в том, что Линдси непременно справится. Она встанет и будет прежней Линдс.

К счастью, мама пока не заводила речь о «договоренности». И не то чтобы я категорически возражала против того, чтобы пожить у отца, просто не хотела оставлять маму одну.

Отметившись у своих родителей в субботу утром, а потом и в воскресенье, Дженсен вернулся, и мы почти целый день, уютно устроившись на диване, смотрели эпизоды «Сверхъестественного» – он принес с собой целую стопку дисков. Но даже братья Винчестеры не могли отвлечь меня от тяжелых размышлений.

Дженсен прав. Я успела мысленно перелистать список подозреваемых. Я исключила всех женщин, хотя именно мисс Рид отправила меня сначала в спортзал на окраине, а потом на верхний этаж фермерского дома. Но я физически чувствовала того, кто на меня напал, поэтому могла утверждать, что это был мужчина или мужеподобная женщина без малейшего намека на груди.

Что казалось маловероятным.

Я знала, что это не Гэвин. Думать на него – все равно что думать на Дженсена. Не могла же я не замечать в своем друге, с которым вместе выросла, наклонностей серийного убийцы.

По крайней мере, я на это надеялась.

И кто же тогда остается? Брок? Но какой смысл ему убивать? Разве что дело вовсе не в Пенне, или, возможно, одноклассником движет какое-то извращенное чувство вины. Однако у меня было стойкое ощущение, что все нити ведут к Пенну.

Когда мы смотрели уже третий сезон «Сверхъестественного», мама уехала в магазин за продуктами для ужина, и Дженсен сменил позу. Как-то так получилось, что я оказалась под ним.

– Что ты делаешь? – Я сложила руки на груди, пытаясь соблюсти приличия.

Облокотившись на руку рядом с моей головой, он выгнул бровь.

– Ты совсем не следишь за фильмом.

Порой Дженсен бывал чертовски наблюдательным.

– Ошибаешься.

– Как же. Все это время твое тело натянуто, как струна. Боюсь, как бы ты не лопнула. Поговори со мной.

Наши глаза встретились, и я вздохнула.

– Откуда такая проницательность?

– Жизненный опыт.

Улыбка тронула мои губы и тут же исчезла.

– Я думаю, мы должны предупредить Мейсона.

Дженсен не ответил.

– Я знаю, ты считаешь, что это не имеет никакого отношения к Пенну. Может, и так, – проговорила я. – Но мне было бы спокойнее, если бы мы предупредили Мейсона. Может, даже и Брока.

Парень приподнялся и сел, устраивая меня рядом с собой.

– Тебе будет спокойнее, если мы… предупредим их?

Смахнув с лица спутавшиеся волосы, я кивнула.

– Да.

– Ладно. – Дженсен хлопнул руками по коленям. – Хорошо. Мы можем сделать это завтра в школе. Я увижусь с Мейсоном на…

Я вздрогнула, когда из кухни донесся пронзительный звонок домашнего телефона. Дженсен застонал.

– Опять, наверное, репортеры с новостных каналов.

Они звонили все выходные, и я знала, что рано или поздно они разобьют лагерь возле моего дома. Нападения и убийства подростков всегда подавались как сенсация. Я это понимала, даже не злилась на повышенное внимание, только вот не могла взять в толк, какую информацию они рассчитывают получить от меня. Полиция строго наказала мне держать язык за зубами и не давать никаких интервью. Впрочем, я и сама не испытывала ни малейшего желания светиться перед камерами.

Нахмурившись, я вскочила с дивана и поспешила на кухню, ожидая услышать голос очередного проныры, умудрившегося раздобыть номер нашего домашнего телефона. Еще до недавнего времени этот чертов аппарат не докучал нам своими трелями.

Я схватила трубку.

– Алло?

Тишина.

– Алло? – Я обернулась и увидела, что Дженсен стоит в дверях. Я пожала плечами, поднимая брови. – Кто там? Послушайте, если вы репортер, мне нечего вам сказать. Не-че-го.

Дженсен нахмурился.

– Просто повесь трубку.

Неплохая мысль. Я уже отняла трубку от уха, когда услышала это – скрипучий шепот, едва различимый сквозь внезапные помехи в трубке, но от которого вздыбились крошечные волоски на моих руках.

– Убийца…

Я оцепенела – тело обдало ледяным воздухом.

– Что?

Щелчок прерванного соединения прозвучал, как выстрел над ухом. Мои глаза широко раскрылись, и в следующее мгновение Дженсен уже стоял рядом со мной. Он выхватил трубку из моих обмякших пальцев.

– Алло? – Он нахмурился, опуская трубку на рычаг. – Короткие гудки. Тебе кто-то ответил?

– Не знаю. – Я обхватила себя руками. – Мне показалось, что кто-то произнес «убийца».

Холодная маска гнева застыла на его лице. Он перевел взгляд на телефонный аппарат и нажал кнопку определителя номера.

– Звонок от неизвестного абонента. Номер, вероятно, заблокирован.

– Я даже не уверена, что правильно расслышала. – Я выбежала из кухни, пронеслась мимо Дженсена и остановившись у окна, раздвинула жалюзи. Улицу отсюда было не видно, но может быть, полицейская машина еще дежурит где-то поблизости.

Я вздрогнула, когда сзади подошел Дженсен, обвивая мою талию руками.

– Ты не… – начал он.

– Я знаю. – И я действительно это знала. Гнетущее чувство вины, которое я носила в себе столько лет, теперь казалось совершенно бессмысленным, и я не собиралась позволить кому бы то ни было снова взвалить на меня эту тяжесть.

В понедельник утром школа бесила больше, чем обычно. С утра пораньше зарядил дождь, и школьные коридоры казались неестественно холодными, неприветливыми.

В школе, похоже, навечно поселилась бригада психологов, и большую часть третьего урока я провела в обществе психоаналитиков.

Это не улучшило настроения.

Копы – как местные, так и федералы – лезли из всех щелей, не то, что раньше, когда они мелькали лишь изредка. Теперь их постоянное присутствие не вызывало ни у кого вопросов. Телевизионщики расположились в школьном дворе, приставая с расспросами к каждому, кто попадал в зону досягаемости. Картина вырисовывалась сюрреалистическая.

Быстро пообедав в компании Дженсена и Хейди, я ждала в коридоре, пока Дженсен выманивал Мейсона из-за столика, за которым сидела их заметно поредевшая компания. Странно, что Брока нигде не было видно, и меня это очень беспокоило.

Может, решил прогулять школу?

Или пропал?

Я прислонилась к стене рядом с витриной школьных трофеев, задаваясь вопросом, с каких это пор меня стало волновать чье-то отсутствие на уроках и почему теперь я непременно связываю это с какой-то бедой?

Из-за угла показался Дженсен, и рядом с ним шел на удивление спокойный Мейсон. Его светлые волосы были собраны на затылке в короткий хвостик, руки утопали в карманах модных рваных джинсов.

Мейсон увидел меня и нахмурился.

– Что случилось?

Я выпрямилась, поглядывая на Дженсена. Он нервно пробежался рукой по волосам. Я было открыла рот, но Дженсен меня опередил.

– Где Брок? – спросил он.

Мейсон пожал плечами.

– Не знаю. Я не общался с ним с самой субботы. Он что-то дергался из-за той фигни с Линдс, и копы его порядком достали. Наверное, прячется дома.

Я очень на это надеялась.

– Насчет того, что случилось с Линдс… думаю, тебе нужно быть осторожным.

Он посмотрел на меня, а потом перевел взгляд на Дженсена.

– Я должен быть осторожным?

– Да. – Я кивнула, на случай если он не понимал слов. Глубоко вздохнув, я решила разом покончить с этим. – Помнишь Пенна?

Мейсон вскинул брови.

– Того малахольного ботана, который покончил с собой несколько лет назад?

Мои руки сжались в кулаки.

– Его звали Пенн…

– Да, помню. – Мейсон оглянулся в сторону кафетерия. – И что с ним?

– Не знаю, заметил ты или нет, но все жертвы нападения, за исключением Линдс, были так или иначе связаны с Пенном.

Парень вытащил руки из карманов.

– В смысле?

– Ви, Венди, и Моника – они все издевались над Пенном. – Дженсен сложил руки на груди. – Так же, как и Брок, и ты.

Растерянная улыбка появилась на лице Мейсона, и его взгляд заметался между нами.

– И что?

Мои брови поползли на лоб. Сколько клеток мозга задействует этот парень ежедневно?

– И что? Мы пытаемся объяснить тебе, что убийца, возможно, охотится на тех, кто травил Пенна. Это означает, что ты и Брок… где бы он ни был… вы оба в опасности.

Мейсон открыл рот, посмотрел на Дженсена, который выжидательно уставился на него, и снова повернувшись ко мне, рассмеялся.

– Вы что, обкурились?

Дженсен сделал молниеносный выпад, хватая Мейсона за плечи и прижимая его к стене.

– Давай-ка повежливее, дружище.

– Дженсен! – испугалась я.

– Да ладно! – Мейсон поднял руки. – Я же ничего…

Дженсен взял его за грудки.

– Я не шучу. В следующий раз думай хорошенько, прежде чем открывать свой рот.

– Я лишь хотел сказать, кому какое дело до этого чудика Пенна? – Кровь отлила от лица Мейсона. – Все уж давно про него забыли.

Все давно забыли? Боже, у меня в груди разлилось море грусти. Я схватила Дженсена за руку, пока он не прибил Мейсона.

– Пойдем, – сказала я, качая головой. Мне хватило впечатлений.

Дженсен неохотно отпустил Мейсона, и, когда он повернулся, обнимая меня за плечи, его глаза блестели.

Мейсон отлепился от стены и отошел от нас подальше.

– Послушайте, я же не спорю. Но чтобы все это из-за Пенна? Бред какой-то.

– Заткнись, Мейсон! – рявкнул Дженсен и, обратившись ко мне, спросил: – Ты в порядке?

Я кивнула. В конце концов, я сделала то, что считала нужным, и мне плевать, если Мейсон считает меня сумасшедшей. Я его предупредила, и теперь ему решать, относиться к этому серьезно или нет. Хотелось верить, что ему не придется пожалеть о своем выборе.

После несколько обескураживающей и, по сути, провальной попытки предупредить Мейсона школьный день закончился без потрясений, и мы с Дженсеном отправились ко мне домой.

– Я не жалею, что мы поговорили с ним, – сказала я, когда он выехал на дорогу.

Дженсен взглянул на меня.

– А я жалею, что не дал ему по морде.

Мои губы дрогнули в улыбке.

– Извини. Я не могла этого допустить.

– Уверен, у меня еще будет возможность, – пробормотал парень, щурясь в лобовое стекло.

Я только вздохнула. Когда мы подъехали к дому и припарковались позади моей одинокой «Джетты», мама еще не вернулась с работы, и несколько часов мы могли побыть вдвоем. Дженсен выключил двигатель, но я не шелохнулась. Хорошо хоть в кустах не прятались репортеры.

– Как ты думаешь, он добрался до Брока, или… – Я осеклась, не в силах закончить фразу.

Дженсен откинулся на спинку сиденья, сжимая в руке ключи.

– Или Брок сбежал, потому что у него на хвосте полиция?

Я кивнула.

– Не знаю, но что, если он и есть убийца? – Дженсен покачал головой. – Все настолько запутано, что ничего толкового в голову не лезет, но такой вариант меня бы устроил. Потому что, если это Брок и он пустился в бега, значит, ты в безопасности.

– И ты тоже.

Он склонил голову набок.

– Я за себя не боюсь.

Я нахмурилась.

– И напрасно. Мы все должны быть начеку.

– Я слишком волнуюсь за тебя, чтобы думать о себе.

– Хоть это очень мило и все такое, но мне хочется тебе врезать за такие слова.

Дженсен рассмеялся.

– Я не хочу, чтобы ты проявлял беспечность и подвергал себя опасности. – Я потянулась и чмокнула его в щеку. – И мне совсем не хочется тебя колотить, но, если ты совершишь какую-нибудь глупость и поставишь себя под удар, я это сделаю, тем более что ты научил меня драться. Так что будет больно. Договорились?

Он снова усмехнулся.

– Ладно. Ты готова?

– Ага. – Я протянула руку и взяла с заднего сиденья сумку с учебниками. – Ты голодный?

– Как всегда.

Я вылезла из машины, подождала, пока он присоединится ко мне, и мы торопливо зашагали по дорожке. Темные тучи грозили прорваться дождем в любой момент.

– Кажется, у нас осталась вчерашняя пицца.

– Отлично.

Я сделала еще один шаг, и жирная капля холодного дождя приземлилась на мой нос.

– Черт.

На полпути к крыльцу мы бросились бежать, но все равно не успели. Небеса разверзлись, и ледяной дождь хлынул стеной, промочив нас до нитки, прежде чем мы добрались до укрытия.

– О боже, – застонала я, убирая с лица мокрые волосы. – Холод собачий.

– Замерзла? – Его взгляд скользнул по моей шее и вниз. – Я вообще не чувствую холода.

Я проследила за его взглядом, и мои щеки вспыхнули. Я шлепнула его по груди.

– Какой же ты негодяй.

Дженсен усмехнулся.

– И ты любишь меня.

Я перестала дышать, когда наши глаза встретились. Ты любишь меня. Эти три слова прозвучали так естественно, потому что в них заключалась неоспоримая правда. Я любила Дженсена. Любила давно, уже много лет. И могла лишь добавить, что я в него влюблена.

Его улыбка постепенно угасла.

– На что ты уставилась? Что, мои соски просвечивают через рубашку? Я сомневаюсь, что они у меня такие же…

– Нет. – Я покраснела и отвернулась, выуживая из сумки ключи. – Я ни на что не смотрела.

– Нет, смотрела.

Я закатила глаза, вставляя ключ в замок.

Дженсен встал у меня за спиной, слегка прижимая кончики пальцев к моим бедрам.

– Тогда скажи, о чем ты думала.

– Ни о чем я не думала.

Его теплое дыхание коснулось моей шеи.

– Не умеешь ты врать.

Открыв дверь, я проскользнула внутрь и бросила сумку на пол.

– А ты умеешь разозлить.

Дженсен рассмеялся. – Куда ты?

Я остановилась у подножья лестницы.

– Пойду переоденусь.

И приведу в порядок свои путаные и чересчур эмоциональные мысли. Я знала, что Дженсен тепло относится ко мне. Искренне. Но чтобы любить? Он этого не говорил, да мы и встречались всего ничего.

Хотя знали друг друга целую вечность.

Он опустил ресницы, и его взгляд стал тяжелым.

– Нужна помощь?

На языке вертелось слово «нет», но сердце екнуло, а другие части тела свело сладкой судорогой. Я облизнула внезапно пересохшие губы, сознавая, что нужно отказаться от такой помощи.

– Конечно.

О боже…

Дженсен заморгал.

– Черт побери.

Громко рассмеявшись, я повернулась и зашагала вверх по лестнице. Смех… боже, он вернул мне силы. Я почувствовала себя свободной; но, когда поднялась на лестничную площадку и, обернувшись, обнаружила Дженсена за своей спиной, с трудом сглотнула.

– Знаешь… – Его голос звучал ниже, чем обычно. – Сначала придется снять рубашку. Она насквозь мокрая.

– Ты прав, – прошептала я.

– Я рад, что мы с тобой на одной волне. – Парень неотрывно смотрел мне в глаза, когда поднялся на верхнюю ступеньку и остановился передо мной. – Так нужна помощь?

Как будто кто-то другой управлял моим телом. Я кивнула.

– Спасибо тебе, – произнес Дженсен одними губами, и я так и не поняла, за что он меня благодарит. Но вот он протянул руку и убрал мокрые волосы с моих плеч. – Ты хоть представляешь, как долго я мечтал об этом?

В горле пересохло, и я покачала головой.

Дженсен молча опустил руки и потянул вверх мою мокрую рубашку. Пока он снимал ее с меня через голову, мое сердце не билось. Парень издал глубокий гортанный звук, перебрасывая рубашку через перила лестницы.

Я закрыла глаза и заставила себя дышать ровно, чтобы не грохнуться в обморок и не опозориться в столь ответственный момент. Но мне с трудом удавалось не паниковать. Я стояла перед ним в джинсах и бюстгальтере – тоже мокром насквозь, и я знала, что он демонстрирует больше, чем скрывает.

– Ты красивая.

Я распахнула глаза и столкнулась с его взглядом, прикованным к моему лицу. А я почему-то думала, что Дженсен будет разглядывать мои прелести. Горло сжалось, и я замерла, когда кончики его пальцев порхнули по моему животу, поднимаясь к шее, а потом и к щекам. Кто знал, что такие легкие прикосновения могут вызвать дрожь в коленках?

Он запрокинул мою голову назад, и его губы прошелестели по моим губам, посылая новую волну трепета по всему телу. Он провел подушечками пальцев по моим щекам, смахивая задержавшиеся капли дождя, и в следующее мгновение его губы снова отыскали мой рот, впиваясь в него глубоким и долгим поцелуем.

Его руки скользнули вниз, оставляя за собой шлейф мурашек. Я запустила пальцы в его влажные волосы, и его руки устроились на моих бедрах. Не прерывая поцелуя, он оторвал меня от пола. Его губы поймали мой удивленный вздох, когда я обвилась ногами вокруг его талии.

Я прижалась к нему, путаясь пальцами в его волосах. Прикосновение его мокрой рубашки к моей разгоряченной коже отзывалось во мне бурей ощущений.

Дженсен понес меня в спальню, и я не знала, что произойдет там, но мне было любопытно – и не только. Я хотела это познать. Хотела испытать это с ним.

Я устала бояться.

Дверь моей комнаты была приоткрыта и, когда я уткнулась в нее спиной, распахнулась настежь. Не отрываясь от моих губ, он осторожно опустил меня на пол.

– Боже, Элла, – вдруг произнес Дженсен, поднимая голову. – У тебя… Господи.

Его голос, исполненный ужаса, выдернул меня из дурмана. Дженсен смотрел не на меня, его взгляд устремился в глубину комнаты. Я хотела было повернуться, но он обхватил меня руками, прижимая к своей груди так крепко, что я едва могла шевельнуться.

– Нет, – сказал он. – Нет.

– Что? – Мой пульс подскочил до небес, и тревога уже пускала корни в животе. Я снова попыталась вырваться, но он держал меня мертвой хваткой.

Дженсен начал пятиться назад, и мне удалось просунуть руки и оттолкнуться от его груди.

– Элла!

Я смогла повернуться вполоборота, и этого хватило. Мой взгляд скользнул по письменному столу и переместился в середину комнаты, к изножью кровати. А потом медленно поднялся к потолочному вентилятору.

С потолка свисало тело, безвольное и словно лишенное костей. Мертвенно-белая маска закрывала лицо, на голове болтался рыжий кудрявый парик.

Мои губы беззвучно шевелились, когда я вжалась в Дженсена. Я не могла оторвать глаз от этой головы, повисшей под неестественным углом, и жуткой петли на шее.