Книга: Таинственная женщина
Назад: IX
Дальше: XI

X

Марсель и мадам Виньола сидели рядом у окна в полутемной гостиной и оживленно беседовали. Было десять часов утра. На ясном небе солнце стояло уже высоко, и его лучи, едва пробивавшиеся сквозь зеленую листву, ласкали молодых людей теплом. Аннетта своим бархатным голосом спрашивала:
– Неужели даже здесь, в этом захолустье, среди лесов, вдали от больших городов, нет спокойствия?
– Мирное население Ара никогда прежде не проявляло такого озлобления. Не понимаю, что за безумие овладело этими людьми!
– Вероятно, они поддались дурному влиянию, – с улыбкой предположила мадам Виньола, – но все это не важно. Самое главное – уберечь вас от этих дикарей. Когда я услышала вчера вечером их крики и угрозы, то задрожала от страха.
– Так вы неравнодушны ко мне?
– И он еще спрашивает!
– Послушайте, Аннетта, не знаю, как я мог находить жизнь хоть сколько-нибудь сносной до встречи с вами, – признался Марсель, сжимая ее руку. – Мне кажется, что я начал жить только месяц тому назад.
– Молчите! – воскликнула она, погрозив ему пальцем. – Я знаю, что у вас было много приключений. Не пытайтесь обманывать меня, как всех тех, кому вы признавались в любви.
– О, я никогда не любил! Теперь я это хорошо понимаю.
– Марсель, бога ради, будьте искренни, не обманывайте меня! Я ужасно страдала до этого дня, страдала потому, что чувствовала равнодушие и пустоту в сердце. Теперь я боюсь, что буду испытывать мучения именно потому, что полюблю.
– Нет, доверьтесь мне, дорогая Аннетта, и я заставлю вас забыть ваши старые печали. Вы так молоды, впереди еще столько хорошего. Я хочу, чтобы вы всецело принадлежали мне. Когда ваш траур закончится, когда вы будете свободны и сможете располагать своей судьбой… Если бы вы позволили мне поговорить с вашим братом…
– С Чезаро? – в ужасе воскликнула молодая женщина. – Что вы хотите ему сказать ему? Вы его совсем не знаете. Он станет вашим врагом на всю жизнь.
– Но почему же?
– Мне тяжело думать, а еще тяжелее говорить об этом! Чезаро беден, а мне Виньола оставил большое состояние. Если я отделюсь от него, он останется без средств к существованию. Как заставить его смириться с таким положением? Его угнетает одна только мысль о том, что он не может с достоинством поддержать блеск своего имени! Ведь мы принадлежим к древнему роду Бривиеска. Князья Бривиеска когда-то были господами Падуи, но наша семья разорилась, и теперь у Чезаро нет ничего, кроме его капитанского жалованья. Довольно жалкое положение для человека с его характером! С тех пор как я овдовела, он взял на себя управление моими владениями. Он получает с них доход, и я этому очень рада.
– Так отдайте ему ваше состояние! Разве мне нужны ваши богатства? Мне нужны только вы, Аннетта. Со временем я стану богатым человеком, и если бы я только захотел, то мог бы завтра же отдать вам все, чем вы пожертвуете для меня.
Мадам Виньола изобразила удивление, и ее прелестные глаза оживились.
– Каким образом? – полюбопытствовала она.
Очарованный ею, Марсель совсем забыл об осторожности. Он видел только пунцовые губы и блестящие глаза, вопросительно смотревшие на него.
– В моих руках находится очень важное техническое изобретение, которое произведет настоящий переворот в промышленном мире. Оно принадлежит не только мне, но та часть, которая выпадет на мою долю, составит целое состояние. Конечно, не мне одному известна тайна изготовления этих веществ, но без меня это дело не сдвинуть. Это даст нам огромный капитал, дорогая Аннетта, я буду обеспечен на всю жизнь.
– О, друг мой, объясните мне все!
– Вы единственная, с кем я так откровенен. Но разве я могу скрыть от вас что-либо? Я готов отдать вам свою честь, если вы потребуете. Впрочем, вы так бескорыстны, так благородны!
– Но, друг мой, если бы с вами что-то случилось, – прервала его мадам Виньола, – если бы вы вдруг пострадали в этой свалке, которая готовится у вас на заводе, – что стало бы с вашей тайной? Вы, вероятно, так же мало думали о ее сохранности, как и о защите своей жизни.
Произнося эти слова, она прижималась к нему все сильнее, а лицо ее выражало глубокую тревогу. Ее близкое дыхание обжигало Марселя, ее взгляд опьянял его.
– Не беспокойтесь, – проговорил он. – Сегодня утром я выписал формулу этого удивительного изобретения…
– Она у вас? – вновь прервала его Аннетта.
– Нет, дорогая, не волнуйтесь, я оставил ее в лаборатории. Теперь она не погибнет. Дядя Граф найдет ее в ящике моего письменного стола, если со мной произойдет несчастье. Но что со мной может случиться, если вы любите меня, Аннетта?
– Вы все еще сомневаетесь в этом после всего того, что я вам сказала? – произнесла она, еще сильнее прижимаясь к нему. – Вы сразу очаровали меня искренностью и великодушием. Вы так не похожи на тех, с кем мне до сих пор приходилось жить! Моя молодость прошла в холодном, мрачном доме в Милане, в доме моих родителей – суровых, строгих стариков, не понимавших меня. Потом я перешла в дом старого, больного мужа, где меня ждали тоска и скука. Только теперь я просыпаюсь и оживаю, словно спящая царевна из волшебной сказки. Я испытываю радость воскресения к жизни…
Самая талантливая актриса не сыграла бы этой роли лучше. Будто желая скрыть румянец, поступивший на щеках, она отвернулась. Совершенно обезумев от этих признаний, охваченный страстным желанием, Марсель склонил голову на плечо Аннетты. Тонкий аромат ее прелестного молодого тела окончательно опьянил его. Я обожаю тебя, обожаю! – прошептал он.
Она повернулась, и губы их слились в страстном поцелуе…
Среди лесной тишины внезапно послышался странный шум, звон набата, крики. Марсель слышал эти зловещие звуки, но не мог стряхнуть с себя оцепенения, удерживавшего его в объятиях Аннетты. Она вскочила первая.
– Что это? – воскликнула мадам Виньола.
– Да ведь это звон набата! – встрепенулся Марсель.
Раздался стук в дверь, и вошла горничная.
– Госпожа, в Аре что-то случилось, – тревожно заговорила она. – Отовсюду раздаются крики, над деревьями поднимается густой дым. С крыши все видно.
– Я поднимусь наверх, – воскликнул Марсель.
– Мило, проводи месье Марселя наверх. Я сейчас присоединюсь к вам.
Но вместо того, чтобы последовать за ними, молодая женщина подошла к письменному столу и стала что-то быстро писать на клочке бумаги. Вскоре на лестнице раздались торопливые шаги.
– Похоже, горит наша фабрика, – поспешил сообщить молодой человек. – О, Аннетта, я все забыл с вами. Прощайте, я бегу!
– Марсель, помните, что вы принадлежите мне! – И, обвив его шею руками, она с тоской прижалась к нему.
– Дорогая, я должен идти. Что обо мне подумают? Я вернусь вечером, отпустите меня!
– Хорошо, но Мило издали будет следить за вами и принесет мне известие о вас. Поклянитесь, что вы будете осторожны!
Молодой Барадье еще раз поцеловал ее и убежал. Аннетта повернулась к горничной и, подавая ей записку, которую она только что написала, приказала:
– Беги в Ар, на реке в лодке в крестьянской одежде ты увидишь Ганса. Передай ему эту записку и сейчас же возвращайся. На этот раз мы будем победителями!
– А этот молодой человек? Что будет с ним?
– Не знаю, Мило, – ответила мадам Виньола и помрачнела. – Но кажется, я его люблю.
Марсель во весь дух мчался в Ар. Он уже видел город и фабрику. Над потребительской лавкой высоко взвился густой столб дыма, а над крышей мелькали огненные языки.
– Ах, негодяи! – неистовствовал молодой человек. – Они подожгли завод. Дядя Граф! Боже, только бы ничего не случилось!
Подгоняемый страхом и гневом, он бежал все быстрее. Толпа любопытных, сдерживаемая жандармами, теснилась на улице. Марсель, задев бригадира, пробрался через толчею и, обливаясь потом, прорвался во двор. Рабочие пытались тушить пламя, направляя на него струю воды из городского насоса. Увидев хозяйского сына, они с радостью воскликнули:
– Ах, месье Марсель, вот и вы! Наконец-то!
– Где дядя Граф? – вскрикнул молодой Барадье.
– Ах, месье, – сказал один из мастеров, – мы не смогли его остановить…
– Где он?
– В конторе с месье Карде и вашим слугой. Они не могли оставить там ценные бумаги и кассу.
– Но ведь все здание объято огнем! – взревел Марсель.
Тут в горевшем доме что-то грохнуло, и миллионы искр взвились к небу: рухнула крыша магазина.
– Теперь до них не добраться, – произнес опечаленный мастер. – Со всех сторон горит…
Сам не понимая, что делает, Марсель вдруг схватил топор и бросился к фабрике. Что-то сжимало ему горло до боли, но его было не остановить. Когда он взобрался по лестнице, которая вела в контору, перед ним распростерлось целое море огня. Тогда он поднялся еще выше и влез на крышу. Пробежав по желобу, молодой человек спрыгнул на заполненный дымом чердак и, едва переводя дух, добрался до той части здания, что располагалась над конторой. Огонь еще не проник туда. Он остановился. Если Карде и дядя Граф были внизу, то выбраться они могли только одним способом – через крышу. Он начал рубить пол чердака и тут услышал, что его зовут с крыши. Не переставая работать, Барадье крикнул:
– Сюда! На чердак!
Это были мастер и трое рабочих. Они с ломами рьяно принялись за работу. Когда, наконец, в полу образовалось отверстие, Марсель, растянувшись на животе, громко прокричал:
– Дядя Граф! Карде! Бодуан! Вы там?
– Да, мы здесь! Поспеши, дым душит нас!
В дыру, из которой дым валил как из трубы, скинули веревку, и вскоре наверху, весь покрытый сажей и известью, показался дядя Граф. Дрожа и задыхаясь, он бросился в объятия Марселя. Карде и Бодуана вытащили точно таким же образом.
– Ну, теперь можно и в обратный путь, господа! – крикнул Марсель. – Смотрите, сколько здесь дыма!
Дым, действительно, валил густым облаком, и местами виднелись языки пламени. Марсель, поддерживая дядю Графа, вернулся назад тем же путем. Народ приветствовал их радостными криками. Те же люди, которые совсем недавно кричали «Долой патронов!», готовы были теперь кричать «Да здравствует месье Марсель!».
– Дядя, расскажите, что же тут, собственно, произошло?
– Мы еще сами не разобрались в этом. Час мы с делегатами в кабинете Карде обсуждали их предложения, как вдруг наши переговоры были прерваны криками «Пожар!».
Марсель с озабоченным лицом слушал дядю Графа и мысленно обращался к тем опасениям, которые неоднократно высказывал Бодуан. Неужели тайна генерала Тремона должна приносить горе ее хранителям? Молодой человек искал глазами Бодуана, но тот исчез. Огонь ослабевал, насосы обливали непрерывными струями дымящиеся тюки шерсти. Бранд-майор, отделившись от толпы, подошел к Графу и Карде.
– Ну, господа, можно сказать, что мы отделались легким испугом! Больше двух третей здания уцелело. Ну и нажарились мы за этот час!
– Не будь месье Марселя, – добавил Карде, – мы теперь не разговаривали бы с вами.
– О, этот юноша выказал удивительное мужество! – признал бранд-майор. – Ни я, ни мои люди не догадались до того, что придумал он.
В эту минуту из лаборатории донесся страшный крик. Вслед за тем оттуда бледный как смерть выбежал Марсель.
– Дядя Граф, идите скорее!
– Что там? – спросил Карде.
– Нет-нет, вы оставайтесь! Мне нужен только дядя!
Граф последовал за ним. На пороге лаборатории стоял Бодуан.
– Войдите, бога ради, войдите! – воскликнул Марсель, толкая старика вперед. – Бодуан, заприте дверь на ключ!
– Ты пугаешь меня. Что случилось? – спросил Граф.
– Смотрите!
Все трое застыли на месте, потрясенные неожиданным зрелищем. В комнате царил страшный беспорядок, все в ней носило следы отчаянной борьбы. Большое кожаное кресло было опрокинуто, половина занавески у окна оторвана, разбитые склянки и реторты валялись на полу, на столе алело огромное пятно крови, бумага была забрызгана красными каплями, ящик письменного стола раскрыт…
– Что тут произошло? – прошептал дядя Граф.
– Ящик, – произнес Марсель, – в нем нет листа бумаги, на котором был написан состав пороха. Его выкрали! Исчезла и склянка с ружейным порохом!
– Но кто мог взять их?
– Тот же, кто поджег завод, тот же, чья кровь обагрила пол. Кто пролил ее? Дядя Граф, смотрите, что тянется за изобретением Тремона! Целая шайка негодяев уже несколько месяцев пытается завладеть этой тайной, не останавливаясь ни перед чем. Отец предчувствовал это и потому не хотел, чтобы я занимался этим изобретением. Бодуан, очевидно, подозревал что-то и постоянно дежурил в лаборатории. Нужно было вспыхнуть пожару, чтобы отвлечь его отсюда! Если бы он остался тут, то, несомненно, поплатился бы жизнью. Но чья кровь пролита здесь за нас? Бодуан, скажите, что вы думаете о случившемся?
– Я знаю, кто убит здесь и кто убийца. Жертва – человек преданный нашему делу. Он не смог помешать злодеянию, не смог схватить вора только потому, что его лишили жизни.
– Кто же убийца?
– О, это ловкий негодяй! Он вызвал смуту среди рабочих, он подговорил их поджечь фабрику, он же убил генерала Тремона! Да, это все дело рук Ганса!
– Откуда вам все это известно?
– Я своими глазами видел его! Лафоре, агент министерства, которого я вызвал сюда для наблюдения за лицами, показавшимися мне подозрительными, поплатился жизнью, исполняя свой долг. Вчера вечером он проследил за Гансом. Мы были в гостинице «Золотой лев» и наблюдали за его тайным совещанием с руководителями стачки. Мы слышали, как он отдавал приказания, как делал распоряжения.
– Но как он мог узнать, что бумага, на которой написана формула пороха, в письменном столе?
Слуга бросил печальный взгляд на Марселя:
– О, месье, должен ли я говорить? Простите ли вы меня?
– Говорите, Бодуан…
– Этот человек целую неделю прожил на вилле «Утес»!
– Не может быть! – вскрикнул Марсель. – Ганс? Этот разбойник?
– Месье Марсель, я видел его там, – продолжал Бодуан. – Лафоре тоже наблюдал за ним. Этот негодяй размещался наверху и выходил только ночью.
– И я ничего не заподозрил! – воскликнул молодой человек. – Но кто же эта женщина, которая жила там шесть недель? Какую жестокую комедию она разыграла со мной!
– А-а! – протянул дядя Граф. – Опять женщина! Ты неисправим!
Марсель присел за стол и, положив голову на руки, постарался собраться с мыслями. Он будто упал с безоблачного неба в кровавую грязную лужу.
– Но, постойте, это невозможно! – заговорил он дрожащим голосом. – Зачем ей так жестоко обманывать меня? Зачем ей было сводить меня с ума? Нет, она не виновна! Нет-нет, вы ошибаетесь, вы клевещете на нее! И если даже тот человек – преступник, она не могла быть его сообщницей. Она такая же жертва его алчности, как и мы!
У него перехватило дыхание. Дядя Граф, щадя его горе, отвел Бодуана к окну и тихо обратился к нему:
– Что же, по-вашему, произошло в лаборатории после того, как вы ушли?
– Лафоре, следивший за преступником, должен был пройти сюда вслед за ним. Из-за всеобщего замешательства Ганс беспрепятственно проник во двор завода и добрался до павильона. Лафоре, вероятно, застал его за тем, как он рылся в ящике. Тогда между ними завязалась отчаянная борьба. Чтобы отбросить противника, Ганс, должно быть, пустил в ход оружие, и Лафоре упал на стол. Тогда негодяй схватил его и потащил к окну. Сопротивляясь, агент, видимо, ухватился за занавеску и сорвал ее. Тяжесть была очень велика. Видите, перекладина сломана. Затем Ганс выбросил в окно несчастного Лафоре, и его унесло течением. Быть может, его найдут у плотины Сен-Савинской мельницы.
– А та женщина, Бодуан? – спросил вполголоса старик.
– О, месье Граф, я пока ничего не могу сказать. Возможно, это та самая, что была в Ванве. Правда, у нее не тот голос и не те духи, но ведь их можно изменить. Неизменными остаются только хитрость и дьявольское обаяние. Эта женщина обладает всем, чтобы свести человека с ума, – красотой, изяществом, грацией. Взгляните на месье Марселя, его довели до такого состояния не преступление, не кража. Нет, ему больно оттого, что он должен подозревать ту, которую любит, и он боится, что ему придется возненавидеть ее!
– Бедный мальчик! Он не заслужил таких страданий. Он выказал столько мужества. Без него, Бодуан, нас теперь не было бы в живых.
– Но, если бы не эта женщина, ничего бы не случилось, месье Граф. Она прекрасно знала, с кем имела дело. Она не пыталась соблазнить вас, потому что понимала, что ваш трезвый ум не поддался бы ее ухищрениям. Но генерал и месье Марсель – вот люди, которые не могут противостоять женщине. О, она не ошиблась! Будь у нее время и желание – поверьте, и старик, и молодой человек выдали бы ей свою тайну.
Граф, изумленный проницательностью Бодуана, во все глаза смотрел на него.
– О, месье Граф, вы удивлены моим словам? – продолжал слуга. – Это не пустые фантазии. Генерал в минуты благоразумия сам признавался мне в этом. «Ах, Бодуан! – восклицал он. – Я всю жизнь слепо следовал только за знаменем и привлекательной мордашкой!»
– Интересно, что же она будет делать дальше?
– Наверно, исчезнет вместе со своими сообщниками.
– И много их?
– Брюнет, которого она выдает за своего брата, служанка, которая приходила сегодня утром за месье Марселем, и Ганс. Это я еще не считаю тех, кого мы не знаем. Их, несомненно, целая шайка, месье Граф.
Марсель поднялся и подошел к ним. Его лицо за эти несколько минут покрылось морщинами, на щеках проступили красные пятна, а во взгляде чувствовалась глубокая тоска.
– Дядя Граф, теперь не время отчаиваться, надо действовать. Быть может, нам удастся еще настигнуть этого преступника. Сообщите его приметы прокурорскому надзору, поднимите всех жандармов! Что касается меня, то я отправляюсь на виллу, чтобы узнать истину.
– Ты все надеешься, что красавица ждет тебя? – спросил старик, качая головой. – Что ж, прекрасно, мы пойдем туда все вместе и увидим, насколько это справедливо. А пока сообщим обо всем властям. Не будем говорить о взрывчатых веществах, заявим только об убийстве. Этого будет достаточно, чтобы преступника схватили, если удастся напасть на его след, в чем я сильно сомневаюсь. О, мы имеем дело с противниками куда более сильными, чем мы!
Назад: IX
Дальше: XI