Глава XIX
— Вы, должно быть, не борнмутский житель? — спросил мой новый знакомый, когда я вновь взялся за рулевое колесо.
— Вы правы, — подтвердил я, — я всего три недели назад приехал в Англию из Австралии.
— Из Австралии? Правда? О, как бы я хотел побывать там!
— Да, Австралия — великолепное место для тех, кто хочет работать, — сказал я.
— Понимаете, я очень мало видел в жизни. Дело в том, что мой отец — весьма странный человек. Он никогда не позволяет мне знакомиться с окружающими.
— А теперь, — сказал я, — мне хотелось бы спросить, как вас зовут, если это не покажется вам бестактным.
— Конечно, нет. Хотя отец и советовал мне не называть фамилию незнакомым людям, но вы спасли мне жизнь, и с моей стороны было бы невежливо не представиться. Я маркиз Бекингем.
— О, значит, ваш отец — герцог Гленбарт?
— Вы его знаете?
— Нет, я никогда его не видел, но недавно слышал о нем. Вы сказали мне, — продолжал я, — что у вас совершенно нет друзей. Неужели вы ни с кем не встречаетесь?
— Нет, мне не позволяют. Мой отец думает, что так для меня будет лучше. И мне, конечно, не остается ничего, кроме как повиноваться.
— Но как же вы проводите время? Ваша жизнь, должно быть, весьма однообразна?
— О нет! Я привык к ней. Я ежедневно купаюсь, у меня есть яхта, на которой я совершаю прогулки; у меня, наконец, есть гувернер, с которым я занимаюсь и который рассказывает мне удивительнейшие истории. Он был миссионером на островах Южного океана. Он много видел и пережил немало приключений.
— Миссионер с южно-океанских островов? Быть может, я его знаю!
— Разве вы там бывали? Вы тоже были миссионером?
— Нет, что вы! Просто я провел там бо`льшую часть своей жизни. Но с миссионерами ничего общего не имел, скорее был даже не в ладах с ними.
— Но они же все очень хорошие люди.
— Это возможно. Тем не менее я не ладил с ними. А знаете, я хотел бы взглянуть на вашего гувернера.
— О, вы его увидите. Кажется, он стоит на берегу. Наверно, удивлен моим долгим отсутствием.
Через несколько минут мы приблизились к берегу, и я высадил молодого человека на сушу. Маленький, гладко выбритый человечек, похожий на пастора в своем длиннополом черном сюртуке, дожидался нас, стоя у кромки воды. Когда я пришвартовал лодку, он шагнул вперед:
— Мы очень беспокоились, ваше сиятельство!.. Не случилось ли с вами чего-нибудь?
— Я чуть не утонул, мистер Бакстер. И если бы не помощь этого джентльмена, я бы не вернулся домой живым.
— Вы должны быть осторожнее. Я же предупреждал вас. Ваш отец был вне себя от беспокойства!
«Постой, — сказал я себе, — здесь что-то неладно. Что бы там ни было, мистер Бакстер, а я где-то видел вашу физиономию, только тогда вы не были миссионером».
Обернувшись, молодой лорд протянул мне руку.
— Вы еще не сказали мне своего имени, — заметил он с легким упреком.
— Дик Гаттерас, — ответил я, — всегда к вашим услугам.
— Я никогда не забуду той услуги, которую вы мне оказали, мистер Гаттерас. Я обязан вам своей жизнью.
Гувернер нетерпеливо прервал его:
— Идемте же. Ваш отец очень беспокоится, не будем терять время.
Мы простились. Лорд и его гувернер вместе пошли по тропинке. Я сел в лодку и вернулся на яхту. «Мистер Бакстер… — продолжал я размышлять. — Где же я раньше видел это лицо? Что-то оно не внушает мне особенного доверия. Нет, я положительно убежден, что когда-то уже видел этого господина, но тогда он был кем угодно, только не миссионером».
Я поднялся на борт яхты, и мы снова вышли в открытое море.