IX

Вернемся назад, к той минуте, когда в лесу раздался отчаянный крик Аврилетты и Сильвен вместе с Пакомом очутился в подземелье. Стояла кромешная тьма, собака, испуганно взвизгнув, бросилась к ногам хозяина. Все это было весьма странно. Какой-то невидимый враг стал юноше поперек дороги. Крик девушки все еще звучал в ушах молодого человека. Он, затаив дыхание, надеялся услышать его снова. Но тщетно: все было тихо.

Собравшись с духом, Сильвен попытался определить, куда же он попал. В его кармане нашлись спички, и молодой человек, протянув руку наудачу, дотронулся до каменной стены. Вспыхнул огонь, и юноша успел осмотреться в подземелье. Сильвен догадался, что находится в пещере, стены которой были покрыты чем-то вроде извести. С одной стороны была высокая стена, судя по всему, не так давно отстроенная, а с другой стороны — закругленное углубление. Это все, что юноша успел рассмотреть, пока горела спичка.

Юноша погрузился в размышления. Хоть он и не понимал толком, что же произошло, но ни одной минуты не думал, что это Аврилетта закрыла вход в подземелье. Не был ли ее крик лучшим доказательством того, что она находилась в опасности? Юноша предположил, что таинственные ночные носильщики увидели его и Аврилетту как раз в тот момент, когда они открыли лаз в подземелье. Значит, его заживо похоронили, а на Аврилетту напали. Из этого он заключил, что ему оставалось или умереть голодной смертью, или ждать нового нападения и таинственной гибели. Сильвен, однако, достаточно спокойно отнесся к той незавидной ситуации, в которой он оказался. В случае атаки он решил геройски сопротивляться.

Теперь было важно не терять ни минуты. Соскользнув в подземелье, Сильвен убедился, что верно определил его глубину. Прежде всего следовало подняться наверх и постараться приподнять камень. Но как подняться без веревки и посторонней помощи? Сильвен измерил ширину пещеры, она составляла примерно два метра. Тогда юноша улегся на пол и увидел, что, упираясь ногами в одну стену, он плечами касается другой. Кому приходилось наблюдать за тем, как выкапываются колодцы, тот знает, что спускаются в него и поднимаются наверх весьма оригинальным способом. Повернувшись лицом вниз, ко дну колодца, надо упереться в одну стенку ногами, а в другую — руками и, согнувшись, начать переставлять их все выше и выше.

Сильвен решился прибегнуть к этому средству. Он был силен, ловок, а небольшое расстояние между стенами колодца должно было облегчить ему подъем. Но оставалось разрешить главное затруднение: добравшись до верха, что делать с камнем, закрывающим лаз? Пытаться сдвинуть его руками нельзя, потому что можно потерять точку опоры и упасть. Решив, однако, не останавливаться на этом вопросе, Сильвен, полагаясь на случай, провидение, внезапное озарение, приступил к исполнению плана.

К величайшей радости, юноша убедился в том, что не зря понадеялся на свои силы. Через несколько минут, показавшихся ему целой вечностью, он уже касался головой камня. Осталось придумать, как поднять камень. Он попробовал сделать это головой и одной рукой, но ничего не вышло. Приложив нечеловеческие усилия для того, чтобы сдвинуть глыбу, Сильвен понял, что ему не справиться с этим препятствием. Он заживо был похоронен в ублиетте.

Спустившись тем же способом вниз, юноша весь покрылся потом и дрожал как в лихорадке. Но это длилось недолго: мужество победило усталость. Первый опыт не удался, однако стал искать другой выход. На миг неожиданное нападение показалось ему лучшим исходом. Он по крайней мере попытался бы пробраться через ряды осаждающих и выскользнуть тем путем, который они показали бы. Но тишину ничто не нарушало.

«Почему же Паком так злобно ворчал и лаял? Не потому ли, что в подземелье были другие люди? Но как они сюда пробрались?» — размышлял юноша. Снова прибегнув к спичкам, Сильвен внимательно осмотрел стены темницы, но никакого другого выхода не обнаружил. После нескольких часов бесплодных усилий им стало овладевать отчаяние. Бедный Паком вертелся у ног хозяина и жалобно повизгивал, будто умоляя освободить его поскорее.

Не раз юноше казалось, что он слышит шум. Тогда Сильвен сжимал в руках нож и ждал нападения, но все тщетно. Что было делать? Какой еще способ испробовать? Сколько времени прошло с тех пор, как он попал в подземелье? Мало-помалу усталость взяла верх, и Сильвен почувствовал, что его клонит ко сну. Юноша пробовал противостоять усталости, но природа взяла свое. Вскоре ему стали грезиться какие-то призраки, его окружали враги, он защищался. Потом ему явилась Аврилетта. Она была веселой, улыбалась и шептала ему: «Друг мой, я отошла теперь в мир духов и жду тебя после смерти».

Глаза Сильвена наконец закрылись, голова свесилась на грудь, и он крепко заснул. Это был сон или агония? Вдруг юноша открыл глаза, но потом снова закрыл их, думая, что все еще находится во власти сна. Но что это? Дневной свет? Неужели он на свободе?! Нет, это была не иллюзия. Пещеры будто и не существовало. Ночь прошла. Сильвен, весь в грязи и песке, лежал на дороге между Рамбуйе и Клер-Фонтеном. Нет, это был не сон! Юноша действительно был спасен! Молодой человек быстро поднялся и всей грудью вдохнул свежий воздух. По высоте солнца он определил, что стояло раннее утро. Но какой был день? Сколько времени он провел в подземелье? А где же Паком? Сильвен тщетно искал и звал его. Бедное животное!

Юноша тотчас решился действовать. Как бы странно это все ни было, ему следовало сообщить о случившемся властям. В одиночку он бороться не мог, но жандармы сумеют отыскать Аврилетту и нападут на след тех таинственных людей, которых она видела ночью в лесу. Без промедления Сильвен направился в Рамбуйе, к судебному следователю, и попросил, чтобы о нем доложили. Юноша очень обрадовался, когда увидел Давида, и, приободренный, вошел в кабинет чиновника.

— Вы хотите мне о чем-то сообщить? — поинтересовался господин Люссер. — Я слушаю вас, говорите по существу.

Сильвен, в грязной и рваной одежде, произвел на следователя неприятное впечатление.

— В Трамбле было совершено убийство, в котором теперь обвиняют Давида. Так вот, я пришел к вам, чтобы доказать, что убийца не он. Это сделали другие люди, и я вам их назову.

Следователь вздрогнул и жестом пригласил молодого человека присесть.

— Вы и правда полагаете, — спросил господин Люссер, — что знаете, кто убил графиню Керу?

Сильвен не обратил внимания на иронию в голосе следователя и ясно и кратко изложил все то, что читателям уже известно. Юноша не упустил ни одной подробности, начиная с того, как Аврилетта спустилась в колодец за венком, и заканчивая ночным приключением в лесу. Следователь с каменным лицом, не выражавшим ни единой эмоции, молча выслушал Сильвена.

Юноша был достаточно наблюдателен для того, чтобы заметить неестественность поведения следователя. Однако, несмотря на внутреннее убеждение в своей правоте, Сильвен все яснее сознавал, что его повествование не очень правдоподобно и едва ли следователь поверит во все это.

— Итак, — уточнил господин Люссер, — вы говорите, что были заперты в подземелье?

— Точно так.

— Вы знаете, сколько времени длилось ваше заключение?

— Думаю, что да. Два дня тому назад было совершено убийство в Трамбле, следовательно, я пробыл в подземелье более тридцати часов.

— И захватили вас люди, приметы которых вы не можете описать?

— Это верно…

— Хорошо. Эта маленькая Аврилетта, которой, как мне кажется, вы очень интересуетесь…

Сильвен покраснел.

— Она в здравом рассудке?

— Откровенно признаться, господин следователь, услышав ее рассказ, я сильно усомнился в этом…

— Но потом?..

— Потом я убедился, что она говорила правду.

— Убедились! Мне это слово кажется довольно сильным. Вы говорите, что сами видели следы ног у креста егермейстера?

— На том самом месте, куда указывала Аврилетта.

Следователь улыбнулся:

— Да, но после того, как вы там походили, кто-то мог бы сказать то же самое, однако это не доказывает присутствия мошенников.

— Аврилетта не ребенок, и клянусь вам…

— Не клянитесь, вы сами, в сущности, ничего не видели. Поверьте, у девушки всего лишь разыгралось воображение. При слабых нервах это, знаете ли, часто бывает…

Сильвен ничего не ответил, и следователь беспрепятственно продолжал:

— Все гораздо проще, чем вы думаете. Волнение крестьянки, понятное дело, объясняется тем, что произошло: свадебный пир, торжество, затем неожиданный выстрел, убийство, невеста, обагренная кровью… Этого всего было более чем достаточно, чтобы взволновать девушку, принявшую сон за реальность.

— Я забыл вам сказать вам, господин Люссер, что Аврилетта не знала о преступлении. Я сам поведал ей о нем.

Следователь замолчал: настойчивость Сильвена начинала его злить.

— Пусть так, — сухо проговорил он. — Нужно, однако, согласиться, что в замке Трамбле совершено преступление. После таинственные разбойники, похожие на героев романа Понсона дю Террайля, переносят тело убитой, закутанное в вуаль, ночью через лес… Что же, это была новобрачная Элен Керу? Нет, потому что в то же самое время граф Керу, его верный Лантюр, гувернантка и племянник графа, господин Ружетер, находились у трупа убитой. Следовательно, девушка видела не новобрачную из Трамбле. Может быть, другую? Не исключено. Но я вам вот что скажу: женщина не может просто так исчезнуть, пропасть, не наделав шуму. А мне ничего подобного не доводилось слышать. Что вы ответите на это?

— Ничего, кроме того, что я верю словам Аврилетты.

— Даже вопреки очевидности? Но, помилуйте, вы заставляете меня усомниться в вашей способности здраво рассуждать.

Сильвен начинал терять хладнокровие.

— Однако, даже если не принимать во внимание все то, что говорила девушка, есть подмеченные мною факты, которые я не могу ставить под сомнение. Тот камень у входа в подземелье Аврилетта не смогла бы сдвинуть с места. Кто же тогда закрыл меня там?

— Но разве глыба сама не могла откатиться назад?

— Это невозможно. Кроме того, клянусь вам честью, что слышал отчаянный крик девушки.

— Не подвергая сомнению ваши слова, позвольте мне сделать предположение, что крик вам только послышался. В том возбужденном состоянии, в котором вы находились, разве не могло…

— Но, господин следователь, почему во всех моих словах вы видите только иллюзии? Вы считаете Давида виновным потому, что против него есть грозные улики? Хорошо. Но, когда я указываю вам на факты, которые совсем иначе представляют драму в Трамбле, почему вы предпочитаете не замечать их?

Сильвен был бледен и едва сдерживал гнев. Господин Люссер, в свою очередь, сохранял удивительное спокойствие и, по-видимому, не замечал волнения свидетеля.

— Последний вопрос, — холодно сказал следователь. — Как вы выбрались из таинственного подземелья, в котором оказались заперты?

— Мне кажется, я уже говорил, что у меня нет ответа на этот вопрос. Мои собственные усилия ни к чему не привели. Я потерял сознание, но когда очнулся, то лежал на большой дороге…

У господина Люссера не было намерения относиться к показаниям Сильвена недоброжелательно, но правосудие обязано быть недоверчивым. В рассказе юноши едва ли не все казалось сверхъестественным. Эти таинственные люди с трупом женщины на плечах, одетой во все белое, не взяты ли они из легенды? А это никому не известное подземелье и необъяснимое освобождение Сильвена? Имело ли все это хоть какое-нибудь отношение к убийству в Трамбле? Чем доказывалась невиновность Давида?

Наступило долгое молчание. Следователь один за другим задавал себе вопросы, но не находил на них ответов. Тот факт, что Сильвен был в здравом уме, не вызывал сомнений. Его все хорошо знали, и он заслуженно пользовался прекрасной репутацией. Он не стал бы вводить правосудие в заблуждение даже для того, чтобы спасти друга. «Следовательно, — думал про себя господин Люссер, — что-то все-таки есть в его словах…»

Сильвен встал. Скрестив руки на груди, он ждал новых вопросов. Приблизившись к окну, что выходило во двор, юноша вдруг вскрикнул.

— Что случилось? — спросил следователь.

— Аврилетта! — воскликнул Сильвен. — Аврилетта здесь!

Действительно, по двору в сопровождении жандармов шла девушка. Обращаясь к следователю, Сильвен спросил:

— Почему ее арестовали? В каком преступлении ее обвиняют?

— Успокойтесь, — отозвался господин Люссер. — Показания девушки для нас очень ценны, и я распоряжусь, чтобы ее сейчас же привели сюда.

И следователь отдал приказание.

— Допросите ее без меня, если вам угодно, — предложил Сильвен, — и вы увидите, что ее показания не будут противоречить моим. Она лучше всех знает, кто опустил камень.

Следователь сделал вид, что не расслышал последних слов юноши. Склонившись над столом, он притворился, что внимательно рассматривает бумаги. Помощник господина Люссера вышел. Сильвен стоял в ожидании. Теперь он знал, что Аврилетта жива и здорова. Но почему ее задержали? В каком преступлении обвиняют?

Помощник вскоре вернулся и что-то на ухо шепнул следователю. На лице последнего отразилось удивление, и он сказал Сильвену:

— Кажется, сейчас мы получим объяснение всему.

Дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась Аврилетта с распущенными волосами. Сильвен, увидев ее, вздрогнул: она невидящим взглядом смотрела перед собой. Скрестив руки на груди, она остановилась в дверях. Юноша хотел кинуться к ней, но следователь остановил его и тихим голосом обратился к девушке:

— Подойдите.

Так как она, по-видимому, не расслышала, господин Люссер повторил:

— Подойдите сюда и расскажите, что вы видели этой ночью в лесу.

Сильвен окончательно растерялся. Что же происходило? Откуда эта неподвижность, этот бессмысленный взгляд и зловещее молчание?

— Аврилетта! — воскликнул он. — Отвечай! Отвечай, умоляю тебя!

Медленно повернувшись к молодому человеку, она улыбнулась, и губы ее шевельнулись так, словно она собиралась что-то сказать.

— Аврилетта! Разве ты не узнаешь меня? Это я, Сильвен! Твой друг, твой брат! Посмотри на меня!

Как ни звал ее юноша — все бесполезно. Тогда он подбежал к девушке и, крепко сжав ее руку, стал умолять произнести хоть слово. Но Аврилетта, казалось, ничего не слышала. Опустив голову и медленно покачиваясь из стороны в сторону, она монотонно запела:

— Боже мой! Что это за новая тайна! — вскрикнул Сильвен.

Господин Люссер подозвал жандарма, стоявшего у дверей. Это был бригадир Бланшон.

— Бригадир, — обратился к нему следователь, — где вы нашли эту девушку?

— На берегу речки Рабет.

— Вы знаете, кто она такая?

— Да, очень хорошо. Она из Клер-Фонтена, и все зовут ее Аврилеттой. Эта девочка всегда была необычной, но на этот раз она показалась мне очень странной. Я спросил ее, не больна ли она, но она не ответила. Тогда я взял ее за руку и повел за собой. По делам службы мне нужно было в Рамбуйе, и вот мы здесь…

— По дороге она ничего вам не говорила?

— Ни слова, господин следователь. По-моему, она сошла с ума.

— Сошла с ума! — воскликнул Сильвен и опустился на стул, сраженный новым ударом.

Господин Люссер подошел к Аврилетте и внимательно посмотрел на нее.

— Похоже, вы правы, — проговорил он, наконец. — Эта девушка лишилась рассудка!

Сильвен заплакал, крупные слезы покатились по его щекам. Он больше не сомневался: Аврилетта не узнала его, не опомнилась, услышав его голос. О да, она лишилась рассудка.

— Я понимаю ваше горе, — продолжал следователь, обращаясь к Сильвену, — и сочувствую вам. Но теперь вы сами видите, что я правильно сделал, когда отнесся к вашему рассказу с недоверием. Он был порожден расстроенным воображением этой девушки.

Сильвен опустил голову и ничего не ответил. Теперь он и сам засомневался. Забыв о Давиде, он думал только об Аврилетте. Этот удар его окончательно сразил.

— Куда отвести девушку? — спросил Бланшон.

Сильвен вскочил.

— Я позабочусь о ней! — воскликнул он. — Бедное дитя! Ее сумасшествие не опасно! Я буду ухаживать за ней! И даже если мне придется потратить все, что у меня есть, я добьюсь того, чтобы к ней вернулись умственные способности.

Господин Люссер раздумывал.

— Она знает обвиняемого Давида? — спросил он.

— Да, — ответил Сильвен.

— Может быть, вид этого человека разбудит в ней хоть какие-нибудь воспоминания?

— Вы правы. О, умоляю вас, произведите этот опыт!

— Я готов пойти на это, но только для того, чтобы доказать вам, что правосудие ставит своей целью открыть истину.

Через несколько минут Давида ввели в кабинет следователя, но, увы, девушка его не вспомнила. Крестьянин и музыкант обменялись печальными взглядами, однако последний не знал всего. Он не знал, что нынешнее состояние Аврилетты осложняло его положение, а ведь она одна могла его спасти. Зловещее кольцо еще плотнее сжалось вокруг него. Он должен был погибнуть…

Сильвен, держа за руку Аврилетту, вышел. Но вдруг искра надежды блеснула в его глазах: он не имеет права бросить Давида на произвол судьбы, он должен сделать все, чтобы спасти невинного! Итак, он найдет подземелье! Аврилетта лишилась рассудка, но он раскроет эту тайну! Однако едва юноша вступил на дорогу, что через поля вела в деревню Гюмиер, как резко остановился. Однако горизонте показались клубы дыма и страшные языки пламени.

— Пожар в лесу! — крикнул Сильвен и бросился вперед.

Горел лес в Темной долине…