ИЗ СОЧИНЕНИЙ ШЕНУТЕ
Шенуте (*Сын Бога») родился в деревушке Шеналолет (см. прим. 2 к € Житию Шенуте») в семье крестьянина. В детстве он был отдан отцом в подручные к пастуху и пас овец. Затем его дядя по матери Пжоль, настоятель Белого монастыря (см. прим. 3 к «Житию Шенуте»), взял его в монастырь, и после смерти Пжоля Шенуте стал его преемником на этом посту.
Обладавший неукротимой энергией и колоссальной силой воли, а также замечательными организаторскими, ораторскими и литературными способностями, Шенуте был выдающейся личностью и играл первостепенную роль в общественной жизни Верхнего Египта в конце IV — первой половине V века. Он прожил почти 120 лет (333—451), и его деятельность составила целую эпоху в истории Верхнего Египта, а влияние простиралось на всю страну. Недаром во время народных волнений в Александрии комит и префект (окруженные многочисленной свитой — *со своими схоластиками, вельможами и приближенными») являлись к нему за объяснениями — €желая, чтобы мы оправдались», как иронически замечает Шенуте, — и получали в ответ достойную отповедь и приличествующее случаю поучение. Поучать свласти» было для Шенуте привычным делом. Они менялись, а Шенуте оставался. Поколение сменялось поколением, а великий старец продолжал властвовать и действовать. Он казался бессмертным. Он сжигал языческие храмы, боролся со злоупотреблением чиновников и насилием помещиков, вступал в дискуссии с языческими философами, до мелочей входил в управление Белым монастырем и подчиненными ему монастырями. За толстыми, настоящими крепостными стенами его монастыря (см. рис. 7, ср. рис. 4) укрывались окрестные жители во время набегов кочевников; монастырь кормил и поил их в течение многих дней, больных лечили монастырские врачи, пленных выкупали на средства монастыря. Обо всем этом мы узнаем из сочинений Шенуте, которые представляют собой ценный исторический источник.
Произведения Шенуте утилитарны. Таково назначение свы- сокой» коптской литературы. Шенуте не считал себя писателем, и не только потому, что все его проповеди, послания, поучения продиктованы нуждами повседневной действительности и являются средством, а не целью: у коптов вообще отсутствовало понятие «писатель», и такой профессии, такого занятия не существовало. В лучшем случае могли говорить об «ученом», «писце», но не об авторе, сочинителе, творце. Творить было обыденной обязанностью духовных глав. Не только наставления и поучения к определенному случаю или вообще, но и составление житий, записывание легенд и сказаний служили воспитательно–назидательным целям. Вместе с тем, естественно, с чем большей силой вдохновения и искусством было составлено поучение, тем скорее оно находило путь к сердцам слушателей и сильнее воздействовало на них, и авторы поучений старались по мере своих сил и таланта достичь этого. Шенуте это удавалось блестяще. Недаром его ученик и преемник Беса называл его послания разящими, пронзительными.
Пользуясь метафорами, сравнениями, аллегориями, приводя живые примеры, вызывая в представлении слушателей прекрасные и устрашающие образы, грозно громя пороки и поэтически воспевая целомудрие и благочестие, Шенуте поднимался до высоких художественных вершин. Свойственная египтянам любовь к аллегориям и мистическим символам проявляется и в его произведениях. Мистическое толкование образов человеческой любви и красоты мы находим, например, в одной из его проповедей, посвященной аллегорическому истолкованию Песни Песней в христианском духе. Шенуте можно назвать классиком коптской литературы. Равных ему среди коптских писателей нет.
Копты высоко чтили все творения «великого святого отца Шенуте» поистине как священные писания, независимо от того, было ли это прозаическое перечисление обязанностей монастырского эконома или апокалипсис, описание аллегорических видений, или гневные и горькие обличения злодеяний помещиков, или живые и вместе с тем документально точные описания нашествий кочевников. Следует отметить, что сочинения Шенуте и с чисто грамматической точки зрения заслуживают эпитета образцовых. Отточенная строгость и стройность синтаксических построений сочетается в них с богатством синтаксических средств; при всем разнообразии, сложности, смелости и свободе в их применении у него нет места неправильности или небрежности; он последователен и точен в употреблении различных форм и оборотов. По сравнению с языком Шенуте язык других коптских произведений кажется элементарнее и проще, более скованным и бледным.
Шенуте оставил обширное наследие. Выбрать даже что?либо наиболее характерное для его творчества нелегко. Здесь приводится перевод его рассказа о нашествии кочевников, часть проповедей против Кроноса, характеризующая борьбу Шенуте с язычеством, отрывок рассуждения о труде, послание к иге- мону (правителю Верхнего Египта) для иллюстрации отношений Шенуте с администрацией. Помимо этих отрывков, одно произведение Шенуте представлено здесь почти полностью (по рукописи, хранящейся в Государственном музее изобразительных искусств) под условным названием «О покаянии грешников».
