1) Оставя земное, устремляйтесь к небесному, борясь особенно против гнева и похоти. – 2) наставления подчиненным и начальствующим. [2, 54]

1) (То же). Вы распялись миру и мир вам: отторгнитесь же от земного и возвысьтесь к небесному жительству, и Единому Богу живите, умерши всему другому. Где вера ваша, туда да будут обращены и очи ваши; чем пленены вы, там да бодрствует и сердце ваше, как и Господь сказал: идеже есть сокровище ваше, ту будет и сердце ваше (Мф. 6, 21). Видите, каких благ сподобились вы и какого жительства удостоились? Ангельского. Как Ангелы и ходите, не подчиняясь влиянию случайностей: против гнева стойте кротостию; против похоти целомудрием. Да не победит тебя малая сласть, каждый день и час тревожащая тебя. Оружие против нее указал сказавший: терпя потерпех Господа, и внят ми, и услыша молитву мою (Пс. 39, 2), и избавил от страсти хотя спустя довольно времени.

2) Известны вам законы послушания, подчиненные; а вам начальствующим – законы первенствования, именно чтобы быть произволением последними, – потому что вы первые, – располагаясь к тому состраданием и любовию. Надобно снисходить, но опять и восходить; поговорить, но и помолчать; весело и приветливо улыбнуться в утешение духовное и опять принять строгий вид, здравомысленно не допуская излишества ни с той, ни с другой стороны. Очи ваши да будут неусыпны к соблюдению правил, приветливы при отвечаниях; ноздри да не расширяются гневливо, брови да не подымаются горделиво, язык да не извращается тщеславно, всякое чувство да держится смиренно и всякий член благоустроенно, уста да будут органом псалмопения; ум да помышляет только о небесном, руки да делают только дела благочестия и любви. Никто не будь преслушлив, никто своенравен, никто тяжелосерд; сойдитесь все друг с другом в единодушии, возлюбите друг друга бездерзостно, дайте десницы друг другу на богоспасаемое ваше жительство.

1) Радуюсь, что опять собрались вы от рассеяния и благоустроились, как должно. Пребудьте же верны своему чину и внутренно, и внешно. – 2) Наставление Софронию наместнику – особо; и всем другим начальствующим и подначальным – обще. [2, 55]

1) (То же). Известил меня пришедший сюда эконом, что вы все опять собрались вместе и начальствующее, и подначальные, и восстановили у себя обычный порядок: начальствующие начали распоряжаться, как следует, и раздавать всякому подобающее послушание, подначальные приняли их благопокорно и смиренно и приступили к делу; что при этом все вы соединены любовию, любя друг друга братскою о Христе любовию, так что у вас всех одна душа, одно помышление и желание при посредстве мирной и благоустроенной жизни. Как обрадовалась этому смиренная душа моя и как возблагодарила Господа, об этом и говорить нечего. Ибо для меня ничего нет столь приятного и утешительного под небесем, как чтоб вы жили хорошо, исполняя заповеди Божии и пребывая верными уставам ангельского вашего чина. Поелику все такое у вас теперь восстановлено, то прошу и молю, да пребывает каждый в благодушном терпении, душеспасительно переживая день за днем в нелицемерном послушании. Да не будет среди вас ни разножелания, или своеумия, своенравия и своей воле поклонения, ни ропотливости, или шепотничества, и скопов, ни изнеженности, или дерзости и смехотворства, также ни праздности или малодушия и горделивости, и ничего другого неугодного Господу. Ибо для того мы и оставили мир и все что в мире: родителей, братьев, друзей, знаемых, села, города, торжища, зрелища и все другое страстное и сластолюбное, да Христа приобрящем и по-небесному жительствуем, да страсти истребим, а добродетелями обогатимся, да преподобно и праведно поживши в нынешнем веке, по подражанию преподобным отцам нашим, сподобимся получить обетованные нам блага. Поелику таково звание и чаяние наше, таковым да является и дело ваше, и ваше обращение, и поведение, да по имени и житие ваше будет и да блистает оно благими деяниями, давая благодать приближающимся к вам лицам того же с вами чина, и мирянам, дабы прославилось имя Отца нашего, Иже есть на небесах, дабы и нам смиренным радостно было видеть то или знать о том.

2) Чадо мое, Софроние! Из многих я избрал тебя вместо себя начальствовать над братиями. Смотри, не покажись неискусным на посрамление и пристыжение меня; но свет добродетелей твоих так да светится, чтоб имя твое славилось не между братиями только, но и вовне. Ибо кто Бога имеет в себе чрез исполнение святых Его заповедей, тот именитым делается и на небе, и на земле. Будь внимателен к братиям, благ, учителен, разумно напоминай о должном, любезно обличай безобразящих, праведно налагай епитимии погрешающим, врачуй отечески немощных, вразумляй неведущих и все делай на пользу братству: ибо для этого я и дал тебе власть, которую сам я смиренный имею от Бога по Его промышлению. – И все другие, – и начальники и подначальные, – верно делайте свои дела в страхе Божием, да радуется о вас Бог со всеми святыми Ангелами. Трудитесь усердно, ходите в незлобии, обращайтесь между собою в простоте; не прерывайте откровения сокровенных помыслов и пожеланий: ибо в этом – спасение души и избавление от страстей; соблюдайте, как положено, псалмопение, стихословие, бдения, чтения – все по уставу, также изучение псалмов и тропарей на память, по указанию духовных отцов. И наконец, молитесь о моем смирении, да даст мне Господь утешение и крепость перетерпеть предлежащие прискорбности.

Вы живете добре; и да не будет среди вас ни одного худонравного. Как делатели в винограднике трудитесь, чтоб получить мзду от Домовладыки; как воины воинствуйте, чтоб сподобиться венцов от Подвигоположника. [2, 56]

(То же). Все вы живете о Господе и сокровиществуете себе обильные плоды спасения, удаляясь от всякого лукавства и всяких покушений на бесчиние. – И да не будет в вас никто бедственно дерзостен, нерадив, сластолюбив, грехолюбив, плотоугодлив, срамен душою, ненавистлив, хищник хотя бы и ничтожных вещей, завистлив, спорлив, задорен, ропотлив, недвига, безделен, непослушлив, горд, неуважителен, лжесловесник, скопотворец, раздоролюбец, объястлив, соня, раб плоти и мира, Иуда, замышляющий предательство души своей и отторжение какого-либо брата от братства. Таковы сами себя похищающие у Бога, отбегающие от Него и блуждаюшие по распутиям греха. Не хотят потерпеть вара дневного; потому не получают и награды от вертоградаря. Или не хотят, как воины всецаря Бога, нести трудов бранных, чтоб, доблестно повоинствовав, благоугодить Владыке; потому не получают и наград, а заносятся в список дезертиров и вместо них получают казнь, когда уловляются. – Итак, добрые воины, своинники, сподвижники, сшественники! Потечем, погонимся, будем толкать и претерпевать все. Господь близ, – чтоб увенчать. Он Сам с неба смотрит на каждого текущего и сплетает венцы претерпевающим до конца. Почему все будьте чисты чрез исповедание, все мирны чрез смирение, все благоподвижны по любви к деятельности. Глава, как глава, смотри, что благопотребно каждому члену, и определив, что кому делать, приводи все и всех в движение.

1) Всех приглашает Бога благодарить, что изведен из темницы. – 2) Искушение наше, говорит, разделило братий подлинных от неподлинных. – 3) Жалеет о последних и молится о них в чаянии их исправления; а первым внушает быть твердыми, благодаря бога за то, в чем успели, и стараясь преуспеть в том, чего недостает. [2, 57]

1) (То же). Всеблагий Бог наш, скорый на милость и богатый в щедротах, умолен быв ходатайством Владычицы нашей Богородицы и молитвами покровителей наших свв. Предтечи и Богослова, вместе с вашими прошениями, отвел искушение и извел нас из заключения темничного. Итак, благодарственную обще все восслем песнь Богу благодателю, что преложил скорбь в радость и разрушил козни лукавого, на нас подвигнутые. Впрочем, что я пострадал, пострадал по грехам моим, а не по чему-либо другому: при какой мысли я благодушествую, веруя, что претерпенное мною будет мне в очищение грехов моих.

2) В нашем искушении мы все уже искушены, как золото в горниле, и особенно здешние. Ибо которые прежде жили в Духе Святом и с верою несомненною, те остались такими же, нисколько не изменившись, напротив еще более укрепившись и утвердившись случившимся бедствием. Которые же пребывали в хладности сердца, в двоедушии, в плотолюбии и нерадении, те как только коснулся их удар зла, отпали, как листья, и, как отруби из решета, сами по себе выскочили из монастыря, чтоб обнаружилось, которые были подобны чистой пшенице. Сие разумея, божественный Давид говорил в псалме: раздели я в животе их (Пс. 16, 14), т. е. грешников и нерадивых от добродетельных и преподобных. Но – о падения! что так от собственной небрежности расточишася кости их при аде пагубы (Пс. 140, 7).

3) Впрочем, я болезную о них и плачу и не перестану взывать о возвращении их, пока будет дыхание во мне. Может быть, какие-нибудь из них, от малой искры боговедения возгоревшись и обратившись к покаянию, высвободятся от уз греха и, как овцы заблуждения, возвратятся с пути лукавого. Вы же, по поводу падения их, не бывайте пристрашны, но еще с большим дерзновением стойте в подвиге благочестия, в аскетических упражнениях, в труде рукодельном, в поте от борений, в мужественном сретении каждодневно случающихся прискорбностей и навождений, и это даже до крови и даже до смерти: ибо так обещались мы, как знаете, когда принимали святую схиму. Теперь пусть каждый осмотрится и обсудит, что из того, что обещал, им исполнено, и что нет еще. И за первое пусть воздаст благодарение Давшему силу подъять все то; ко второму же пусть направит соответственное усилие, чтоб привести недостающее в дело: дабы таким образом вы достойно были украшены венцом мученичества; так как Господь говорит: не говорящий Мне: Господи Господи! но творящий волю Мою, сей есть верный раб Мой (Мф. 7, 21; Лк. 6, 46).

1) Затем оставили мы все, чтоб благоугождать Богу. Это и будем делать, подражая святым и царским идя путем, на коем все множатся добродетели, страсти же все отгоняются. – 2) Если вы таковы, то Бог в вас, а с Ним и всякое благо, и всякая помощь и защита. [2, 58]

1) (То же). Здравствуйте о Господе и благую жизнь вашу продолжайте обычным порядком совершать, исполняя заповеди Господни и ходя в оправданиях Его, ничего другого не имея в виду и ничего другого не желая, как благоугодить Богу чрез умерщвление страстей и восприятие добродетелей. Затем вышли мы из мира и вступили в монастырь, оставя всю житейскую суету, всякое пристрастие, всякую дружбу и любовь – родительскую, братскую, сыновнюю, родственную, равно как всякие плотские сласти, житейскую славу и все другое преходящее и суетное. Поелику же так мы решили и так возжелали жить, то следует нам и действовать соответственно такой цели и такому желанию, идя по следам жития святых, последуя их наставлениям и сообразуясь с примерами их, не озираясь туда и сюда, но царским шествуя путем, на коем качествуют нерассуждающее послушание, богоподражательное смирение, небесное беспристрастие, божественная чистота, равноангельное бесстрастие, кротость, правота, любовь, мир, рвение, терпение, трудолюбие и всякое другое богоугодное расположение и дело; а преслушание, ропотливость, гордость, тщеславие, безделие, продерзость, пристрастие, плотолюбие и другие злые деяния стоят напротив тех добродетелей.

2) Добродетели порождает Бог, а страсти и грехи – сатана: и нет никакого общения света со тьмою и никакого согласия Христа с велиаром. Будьте же сынами Божиими, сынами благопокорности и послушания, а не сынами гнева, противления и пагубы. – Никто не особься от других желаниями и мыслями, никто не люби безделия, никто не ропщи, никто не будь подделен (лицемерен); но все будьте скоры на добро, все благодарны, благодвижны, благосокрушенны, благоприступны, сорадостливы, дружелюбны, независтливы, не соперничны, да тако признан будет сущим среди вас Господь: ибо если Он есть там, где два или три собраны во имя Его (Мф. 18, 23); как не быть Ему среди вас, которых так много, если вы неотступно ревнуете всегда исполнять заповеди Его? Но если Бог в вас, то что может опечалить вас, или стеснить, или обездушить? Ничто; но все будет сносно, хотя и притрудно, душевное ли то, или телесное: ибо аще Бог по нас, кто на ны? (Рим. 8, 31)? – И если Он Сына Своего не пощаде, но за нас всех предал есть Его: како убо не и с Ним все нам дарствует? (Рим. 8, 32)? Потому стойте не колеблясь в уверенности, что если сохраните неизменною добрую жизнь вашу, то несомненно будете наследниками Царствия Небесного. – Ей, чада, усердно прошу и молю вас, зажгите в себе огнь любви Божественной, воодушевитесь ревностно, укрепитесь мужеством, установитесь в чистоте и непорочности, освятите себя молитвами, молениями, псалмопениями, бдениями, сокрушениями, исповеданиями, слезами, воздыханиями.

1) На пути в обитель молитв о себе просит и им помощи божией желает в трудах их: ибо жатва. – 2) афанасию и Ефрему напоминает править добре братиею, сообразуясь с нравом и немощами каждого. 3) всем внушает верно преследовать цель свою. – 4) будем блюсти заповеди отеческие, понуждая себя к тому страхом Суда и смерти: при сем рассказывается, как умирал некий логофет, с назидательными уроками из того. [2, 59]

1) (То же). Идем к вам, спеша в обитель, и во-первых, просим молитв ваших, да благопоспешествует нам Господь в пути нашем и на суше и на море, и да поможет нам благоугодными пред Ним явить себя и душевно и телесно; во-вторых, напоминаем вам, что мы не были беззаботны о вас и равнодушны к вашему положению, но во все время имели вас в смиренной душе своей с благожеланиями вам, особенно ныне, когда, по случаю жатвы, вы в больших хлопотах и трудах. Да укрепит вас Господь Бог и по внутреннему, и по внешнему человеку и да подаст вам силы мужественно перенести и внешние, и внутренние тяготы. К тому же, кто уразумеет козни диавола, его сети и соблазны?

2) Внимайте убо бодренно, чада мои, Афанасие и Ефреме, и правьте братиею богоугодно, всем и каждому доставляя потребное – и духовно и телесно, и в обращении с ними применяйтесь к характеру и нраву каждого: ибо не всем одно бывает нужно: одному нужен остен, другому узда, тому епитимия, этому прощение, третьему обличение и увещание; у всякого своя страсть, свои навыки: с ними надобно согласовать и врачевателные приемы.

3) Все же вы, прочие братие, чада Божии есте. Ради Него оставили вы мир и пришли сюда, ради Него разорвали всякое общение с плотию и кровию, ради Него взяли вы на рамена свои крест Его, из любви к Нему все вменили вы в уметы и обетованным от Него благам в будущем веке ничего не предпочли из временного. Как странники и пришельцы, пришли вы в обитель и приняли образ монашеского жития. Благословен выбор ваш, и свято решение ваше. Но, братие, прошу и молю и жизнь вести достойную сего великого чина, чтоб вам, находясь вне мира, не оказаться действующими по-мирски, и чтоб, убежав от плоти, не жить по плоти. Как это бывает и есть, вы знаете, хотя бы я и не говорил. Ибо если мы сластолюбствуем, если страстолюбствуем, если настаиваем на своих желаниях, если домогаемся первенства, если спорим о мантиях и других одеждах, о месте стояния, о писале и других ничтожных вещах, – то не плотские ли мы? Не мирское ли наше борение? Не попустим же, братия, никак не допустим, чтоб наше святейшее звание ниспадало до смешных детских споров! Слава монаха – быть бесславиму, поносиму и оклеветаему Бога ради, не делая ничего достойного осуждения и поношения. Украшение монаха одеваться в самую некрасивую одежду. Не буду более распространяться о сем.

4) Блюдите отеческие заповеди, не преслушайте словес святых и ради мгновенной сласти не презирайте вечного блаженства. Придет, наконец, придет и не замедлит Имеющий судить всех; а, может быть, прежде еще Его пришествия придет страшный Ангел, имеющий отделить душу от тела, – придет это время изнеможения и последнего издыхания. Страшно и это, и столь потрясающе, что не вынося того, умираем. Что же будет по исходе души, когда придут за нею Ангелы? Какая страна победит и возьмет нас? – На это расскажу вам небольшое событие, бывшее хотя с лицом из не нашего чина, но очень полезное. Говорят, что, когда пришло время умереть знаменитому оному логофету Ставрикию, он, будучи при самых последних воздыханиях, потея, трясясь и скрежеща зубами, взывал сильным гласом: «помогите, спасите, Господи помилуй! Какая толпа бесов черных и безобразных выходит из моря и идет ко мне». – Он жил на прибрежии морском. – Хотя из присутствующих никто ничего не видел; но он видел и горько жаловался, безжалостный ко многим бывший логофет. – Так и при нашей с вами смерти, кто победит, ангельский хор или демонский? Те облобызают нас тогда тотчас, которых мы здесь любили. Если мы любили чистоту, послушание, смирение и другие добродетели, то Ангелы; а если любили тщеславие, непокоривость, противоречия, роскошь, смехи, зрелища, то демоны. Ибо страсти демоны суть, как добродетели – Ангелы. Так кто же победит? Кто возьмет душу мою? – Помилуйте меня, помилуйте меня, братия мои! – Но возлюбим обще все мы добродетели, чтоб Ангелы победили и взяли нас; а не страсти, чтоб демоны победили и взяли нас. И увы! лучше бы тогда не родиться нам. Ибо сильные сильне истязани будут (Прем. 6, 6), и особенно из тех, кои в нашей схиме, иереи, игумены и другие начальственные у нас лица. Не браните меня за такие слова: ибо я привожу их не за тем, чтоб постращать вас неправедно; но долг мой исполняя, любя вас и желая вам добра, провозглашаю должное.

1) Софронию внушает – смотреть за исполнением отеческих уставов: ибо от этого всякое добро, а от противного всякое зло. – 2) Держаться средины в мере трудов душевных и телесных. – 3) не оставлять никакой неисправности без взыскания. – 4) Строгости сии – дело любви, а не гнева. [2, 60]

1) (То же). Чадо и брате, Софроние! Возьмись за служение свое не небрежно, но со всем тщанием и усилием. – Нахожу необходимым всегда писать тебе о том же, чтоб возбуждать усердие твое. – Внимай убо бодренно, во всем руководя братий своих, помощником и советником себе имея авву Акакия, чадо мое. Назирай и наблюдай исходы каждого, как обращаются они, как действуют, как пребывают, чтобы все у вас обращалось во славу Божию, и жизнь ваша устоялась по пределам и уставам святых отцов наших и по заповедям моего смирения. Ибо где так живут и действуют, там благоугождается Бог, там свет воссиявает, там мир господствует, там не имеет места сатана, оттуда далеко отстоят страсти. А где об этом нерадят и в этом духе не действуют, там все противное сему гнездится, – вместо добра зло, вместо света тьма, вместо Христа велиар. Посему бодрствуй и внимай, назирая сердца братий при посредстве исповедания и направляя их на всякое дело благое.

2) Держись средины: и как безмолвию, молитве и чтению не допускай расстроивать дела по телесной жизни, так опять непомерным трудом по сей последней части не давай низводить ум от памятования о Боге и от созерцания божественных вещей долу и погружать его в вещественное. Таков закон истинного благочестия. И если б ты сам так жил, то и братия, последуя тебе, то же восприяли бы и делать начали. Ибо не за тем оставили мы мир, чтоб здесь спокойно есть, пить и одеваться; или в этом спасение наше? – И не за тем опять облеклись мы в эту схиму, чтоб сидеть без дела и движения, без пищи и одежды. Но чтоб то и другое, каждое в свое время, разумно совершать, по апостольскому слову говорящему: вся благообразно и по чину да бывают (1 Кор. 14, 40). Потом и о себе самом говорит сей великий Апостол, что никогда туне не вкушал хлеба, но что для потреб его и сущих с ним достаточно было того, что приобреталось трудами рук его святых (2 Фес. 3, 8; Деян. 20, 34). Сия твори, и в сем пребывай. Никтоже о юности твоей да нерадит (1 Тим. 4, 12).

3) Не оставляй без внимания того, что требует взыскания, чтоб чрез такую кажущуюся доброту малое какое опущение, оставаясь нетронутым, не привело братий к большим неисправностям. Тайно яст кто? Под епитимию его. Имеет что особно без благословения, хотя бы то самое ничтожное? Под епитимию его. Передает другому что съедобное, не имея на то власти, меняется с кем какою-либо вещию или другое что подобное делает? Под епитимию его. Ропщет? То же. Оказал непослушание? Под епитимию. Не хочет работать? Ниже да яст (2 Кор. 3, 10). Заводит скоп или крадет? Отлучен да будет. И прочее… Как положено у нас об епитимиях.

4) Слыша сие, чада мои и братия, не считайте тяжкими слов моих и не думайте, что все такое установляется от безжалостности. Напротив, это делается по отеческой любви и от болезнования о душах ваших, о коих мы должны дать отчет, и суд тяжело ляжет на главу нашу, если не будем возвещать вам должного, отвращать от недоброго и утверждать в добром. К тому же дело доброго отца не оставлять чад своих ненаказанными, но малыми угрозами и штрафами пролагать им путь к получению Вечной жизни. Достойный осуждения и укора отец, Илий, за то, что не обличал и не наказывал сыновей своих, когда они нарушали закон, вместе с этими сынами лишился жизни по одной этой причине.

Труды наши не велики, а награды безмерны. Будем же ревновать, возбуждая себя к тому памятию о смерти и о всем, что бывает при том. [2, 61]

(То же). Блаженны мы, чада, что добре действуя и добре живя, стяжаваем себе утешения Царства Небесного чрез малое наше и ничтожное злострадание в монашеской жизни; потому что весь труд монашеский легок, как говорят отцы, и поминания не стоит пред нескончаемым блаженным радованием. Если теперь вы терпя потерпите сей труд, то радуйтесь, яко мзда ваша многа на небесах. Но потребно внимание и непрестанное помышление ума о том, где мы и куда имеем преселиться, и каковы будут для нас исход из мира, сретение Ангелов, предстание пред Бога, присуждение Судии и вследствие того отослание одесную или ошуюю. Вот в чем утреннюйте, вот о чем размышляйте, вот чем занимайте себя. Се свидетельствую вам пред лицом Бога и избранными Его Ангелами, чтоб вы, достойно звания своего шествуя, не уклонялись ошуюю, не увлекались в грех, не попадались в сети дерзости. О сем вопию и не престану вопиять. Откройте же уши ваши, возгоритесь сердцем и уразумейте, что говорю, и соблюдите себя непорочными, да, как делатели вертограда Божия, получите воздаяние многое и безмерное.

Будьте во всем исправны, чтоб послужить доброю закваскою для имеющих поступить в обитель после вас; имейте Бога пред очами, смерть и решение Суда Божия: отыдите, или придите. Пред этим все ничто. [2, 64]

(То же). Будьте строгими исполнителями заветов моих, кои приняли вы от меня при вступлении в иночество с обетом хранить их, пока живы, и употребите все старание о благоустроении вашем под руководством Игумена, чтоб, благоустроившись, быть вам доброю закваскою для имеющих поступить к вам братий, оквашивая их собою, своим устроением, испекая огнем любви и представляя из них благоугодный Богу хлеб к трапезе небесной. Не иждивайте времени на телесное упокоение и исполнение волей своих, но ищите утешения небесного и упокоения душевного, после которого уместно бывать и мерному утешению телесному: ибо когда такому утешению предшествует утешение духовное, тогда оно неукорно. Ходите в преподобии и правде, мирствуя между собою, все всегда Бога имея пред очами своими, помня и о смерти непрестанно, о сложении одежды плоти, об исходе из мира, о предстании пред Богом и о предлежащем вам выслушании окончательного решения Суда Его, которое конечно будет одно из двух, – или: отъидите от Мене, проклятии, в огнь вечный, уготованный диаволу и аггелам его; или: приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира (Мф. 25 гл.). Пред этим ничто – мир, ничто – земные блага, ничто – человеческая слава, красивые одеяния, благоухания ароматов, пиры, гулянья, утехи и все. Вы же насыщайтесь Богом и божественными вещами, упивайтесь благодатию Духа Святого, наслаждайтесь сладкими паче меда и сота словесами Писания, украшайтесь целомудрием, правдою и воздержанием, богатитесь благими деяниями, славьтесь смиренномудрием, восходите на небеса бесстрастием, величайте Бога с Ангелами, устреляйте супостата страхом Божиим и святою молитвою вашею. Паче и паче просвещайтесь, паче и паче очищайтесь, паче и паче делайтесь небесными, да речено будет и к вам, как бы из уст Господа: несте от мира сего (Ин. 15, 19).

Подвизайтесь, помня об исходе и Суде: причем указываются благопотребные деяния и особенно, что потребно для борьбы с похотию плотскою. [2, 65]

(То же). Подвизайтесь, чада мои, и теките путем духовным, горе воздевая очи ума, зря небесное, воззревая на вечное и взыскивая, когда и как, – в зиму или в жатву, днем или ночью, теперь или под старость, в этом или будущем году, в сей день или час, – придет последнее мое издыхание: ибо смерть всеконечно придет; придут имеющие поять душу, придет соперник – враг; и определится победа или потеря всего. Возбуждая себя такими помышлениями, вы не будете скоры на грех, не впадете в бездну зла, но узрите наконец благая Вышнего Иерусалима и будете зреть их все дни вечной жизни вашей (Пс. 127, 6). Делайте и телесные делания, старайтесь о тех и других, устами Бога хвалите, языком говорите истину, руками работайте по силе своей, ногами шествуйте путем мира. Все тело ваше свято, и все члены ваши – члены Христовы. Взем ли убо уды Христовы, сотворю уды блудничи? да не будет, – говорит Апостол (1 Кор. 6, 15). Бегайте продерзости; никто никого не уязвляй; никто ни на кого не злословь. От Бога ничто укрыться не может: ибо очи Господни тмами тем крат светлейшии солнца суть, прозирающии вся пути человеческия иразсмотряющии в тайныхместех (Сир. 23, 27, 28). Не смейтесь бесчинно. Не садитесь близко друг к другу, когда разговариваете. Не разгорячайте крови насыщением чрева. Не пейте вина, – предлагаю, как добрый совет здоровым. Довольно с нас внутренних волн, довольно естественного огня; если же подложить совне огня винного, то возжжешь бедственный пожар: плоть не выдержит, воскипит и потребует своего. Се предупреждаю вас, предуказывая пагубные последствия. Бог уставил день испытания, осудит и предаст невообразимым мукам с демонами делающих такие дела. Предварите Господа в исповедании, открывая подлагаемые диаволом внушения. Все благообразно делайте, мерно принимайте сна и, поскорее пробудившись, совершайте положенный чин бдения. И блаженны будете, если Господь обрящет вас тако творящими.

1) Вопросами о том, в каком положении у них достодолжное и не уклоняется ли кто на недолжное, приводит на память весь строй обязательной жизни. – 2) затем внушает: трудились, – еще трудитесь; боролись, – еще боритесь; не допустите, чтоб даром пропали труды ваши, воодушевляя обещанием благоплодия и божия одобрения на Суде. [2, 66]

1) (То же). Приветствую вас все еще письменно, – и вопрошаю, как идут дела ваши? Как мир Божий ограждает вас? Как страх Господень очищает? Как оправдания Его веселят сердца ваши? Как стройность благочиния сочетавает вас? Как искренняя вера утверждает? Как благоутвержденный обет подчинения связует вас? Как нелицемерное послушание возвышает? Каково Христо-подражательное смиренномудрие ваше? Каковы входы и исходы ваши? И как идет исповедание сокровенностей? – Потом, как идут и дела рук ваших? Начата ли жатва?.. Возвестите нам сие и прочее все, и порадуйте нас. – Мы надеемся на вас, но и боимся; и с беспокойством иной раз помышляем, не бесчинничает ли кто у вас там? Не ропщет ли? Не плотоугодничает ли? Не вдается ли в продерзость? Не сдружаются ли иные с диаволом, то же замышляя, что и собравшееся вкупе на Господа и Христа Его, говоря: расторгнем узы их и отвергнем от нас иго их. Но Живый на небесех посмеется им и Господь поругается им. Тогда возглаголет к ним гневом Своим и яростию Своею смятет их (Пс. 2). Ибо я поставлен над вами по свободному вашему согласию, и вы сами самоохотно отдали себя мне в послушание. Почему и говорю к вам так, возвещая вам повеление Господне.

2) Потрудились вы, и еще трудитесь, боролись, и еще боритесь, терпя Господа в подвижничестве вашем, в послушности вашей, в отсечении волей ваших, в подавлении пожеланий ваших. Не губите же содеянного вами прежде. Но как сеяли и сеете в слезах, воздыханиях и всяких лишениях, так да пожнете в радовании тогда, когда Судия всех будет воздавать каждому по делам его. Слыши небо и внуши земле, яко Господь возглагола. – О, да не будет, братие, для нас с вами таково слово сие: сыны родих и возвысих, тии же отвергошася Мене.

Позна вол стяжавшаго его и осел ясли Господина своего: Израиль же Мене не позна, и людие Мои не разумеша! (Ис. 1, 2, 3). Но таково да будет оно: сынове твои, яко новонасаждения масличная окрест трапезы твоея, – духовно понимаемое. Се тако благословится человек, бояйся Господа (Пс. 127, 4, 5). – Слушайте же, прошу вас. Тожде мудрствуйте, в томже согласуйтесь все, последуя путеводству вашего Игумена. Живите, как каждодневно умирающие; из-за пищи и пития не мятитесь, не преогорчайтесь и не ропщите. Что говорит Апостол? – Аще брашно соблазняет брата моего, не имам ясти мяса во веки, да не соблазню брата моего (1 Кор. 8, 13). Не будьте же вы сынами противления, ни сынами блуда, ни чадами гнева и греха, прогневляя Бога срамными делами. – Горе сердца ваши! Горе око ума вашего! – Бог отмщений Господь! (Пс. 93, 1). Несть тварь не явлена пред Ним, вся же нага и объявлена пред очима Его (Евр. 4, 13). Кто не ужаснется? Кто не вострепещет? Кто не предаст себя на благоугождение Богу до пролития крови?

Наставления, как во время жатвы службы совершать, подкреплять себя пищею и отдыхать, как ночь проводить и как вообще вести себя. [2, 67]

(То же). Ведая ведаю, что вы теперь в больших трудах, – будучи и солнечными лучами палимы, и потом обливаемы, по причине жатвы и собирания винограда. Почему я счел благовременным сказать вам подобающее именно о сих трудах ваших. – Благословение Господне буди на вас, чада мои, и да благословит вас Господь Бог ваш с высоты святыя Своея, оживляя вас и укрепляя души ваши и телеса, чтобы вы имели достаточно силы как для духовных служений, так и для телесных работ, и совершали то и другое без крайнего утомления. Я знаю, каковы и как жгучи летние в жатву дни, и какое причиняют они утомление, что если б особенное усердие трудящихся не придавало силы, едва ли бы кто смог перенести их. Прошу убо вас, любви ради Христовой, стойте и в том и другом подвиге. Благообразно и в благонастроении совершив рано утром обычное псалмопение и молитву Богу, приступайте к предлежащему делу и работайте, мысленно прочитывая псалмы, пока наступит третий час. Тут прекратите работу и пропойте Господу с разумом третий час, воздевая руки свои к небесам с испрашиванием благодати Святого Духа, на укрепление душ ваших и телес; затем совершив три и четыре, или больше, коленопреклонений с внимательною молитвою, вкусите, что Господь послал, кроме среды и пятка, как у нас положено. – Наблюдите однако ж, чтоб во время этих вкушений пищи не было шума и толкотни. – И во время работы жатвенной не должно быть ни споров, ни самочиния, от коих брани и крики, также ни разговоров, ни смехов, ни прекословий, – ничего такого и подобного да не будет между вами. Но да благословенно будет дело ваше, как пред лицом Бога совершаемое. И помогать надо друг другу. Когда близ тебя работающий отстанет по бессилию или по затруднению какому, остановись и ты – и помоги ему, чтоб жатва ровно шла, и у всех поддерживалось соревнование одинаковое. Когда по распоряжению смотрящих за работою будете отдыхать в полдень или спать ночью под деревьями или под навесом, смотрите, чтоб тела ваши не были близко одно к другому и тем паче не соприкасались, и чтоб иные по двое не отделялись от других в какие-либо скрытные места. За этим должны наблюдать заправители работ. Сеятель плевел тут же невидимо; как бы он не подкрался скрытно и не влил в кого яда своего пагубного, и мы не прогневали чрез то Владыку нашего Бога. Сего ради бдите. На службе, так как псалмопения не много, надо смотреть, чтоб и этого не исполняли спешно и смятенно, но со вниманием, чтоб мы могли входить в настроение на всякое дело благое. Все на ней бывайте, чтоб никто не оставался отсутствующим. Такой, хотя бы потом за десять рук работал один, недостоин ястия в тот день. Говорю это, заботясь о спасении вашем и напоминая, чтоб не уклонился кто от пути Божия. Если у кого будет печаль какая, пусть не скрывает ее, но объявит первенствующим: они рассудят и уврачуют требующее врачевства. Никто не должен оставаться праздным: такой не имеет части с братиями и не есть из числа ищущих Господа. Рубить не силен или не умеешь, брате? бери рукояти; рукоятей брать не можешь? собирай виноград, носи воду или другое что потребное исполняй на открытом воздухе или в доме. И Бог примет то, по усердию твоему, как две лепты вдовицы.

Услышав добрые о братиях вести, радуется и внушает паче преуспевать, изображая, как должны действовать начальствующие; и каковы быть все братия. [2 68]

(То же). Пришли братия, сказали, как у вас идут дела, и тем обрадовали меня несказанно. Ибо для меня немалая радость слышать, что все вы благодатию Христовою спасаетесь, удерживая доброе настроение свое и исполняя заповеди Божественные, коими просвещаясь, соделоваетесь сынами Света и наследниками Царствия Небесного. Ей, чада мои! Так мудрствуйте, так ограждайте себя, так проводите день за днем, будучи возгреваемы Божественною любовию и обновляемы обитающим в вас Духом Святым, умерщвляя всякую сласть и всякую похоть растленной плоти и на место их насаждая и возращая, как рай Божий, присноживотные добродетели, все покрывая, все терпя в подчинении, послушании, благотворении, любви, сострадании, бывая друг ко другу благими, друг о друге радующимися, друг друга тяготы носящими. И во-первых, ты, чадо мое, Варсануфие, служение, мною тебе преданное, соблюдай безукоризненно пред лицом все оживляющего Бога, действуя не по пристрастию, ни по презорству, ни по негодованию, ни по неразумному смиренничанью, ни по парению ума, но так мудро и благоутробно, как доилица греет чад своих, благоволи и душу свою предать за братий своих и чад моих. Великое дело пасти стадо Христово. Что сказал Господь апостолу Петру? Если любишь Меня, паси овцы Моя. Так и ты, чадо мое, если любишь Христа Господа и меня грешного, добре паси чад моих, или лучше агнцев Христовых. Если же некие из них прыгают, как козлища, – ибо слышу нечто и такое, – укрощай прыткость их, растолкуй им, что если они останутся козлищами, то в день суда будут поставлены ошуюю Христа Господа, на стороне погибающих, в части сатаны; устраши сим сердца их и порази их грозным словом сим, чтоб и они соделались агнцами: ибо агнцы кротки, незлобивы, смиренны, послушны, некрикливы, а козлища прытки, неудержимы, строптивы и злонравны. Горе таковым; ибо их ожидает осуждение в вечный огнь. Никто из вас, чада мои, да не будет таков, никто, прошу вас; так как иначе пастырю належать будет нужда или голодом морить их, или отлучить от своего стада. Но уразумейте, что говорю, и волю Божию творите. – Смотри и ты, чадо мое, Данииле, как следует обращаться в среде братий твоих: просвещай их, осоляй, вразумляй; не допускай бесчиний, новшеств, крикливостей; люби благонравных, благоговейнолицых, несмелых, степенных, трудолюбивых, послушливых, смиренных, неропотливых, несмешливых; противных же им не терпи без ненависти и исправляй, указывая им примеры лучшего; да никто не будет среди вас чужд Бога и неугоден Ему. Чужд же Бога и неугоден Ему бесчинник, шепотник, ропотник, смехотвор, тайноядец. Никто таков да не будет среди вас; но будьте все боголепны, богодвижны и боготечны. Господь да сохранить вас, чада мои!

1) Страх Божий и любовь возжигают ревность и держат на добром пути; не имеющие же их предаются нерадению и падают. – 2) о возвращении таковых на путь правый заботиться надо и молиться, а самим между тем строже держать себя. [2, 69]

1) (То же). Благодать вам и мир, в добром устроении вашем, в послушливости, смиренномудрии, благоговеинстве, благостности, в денноночных песнопениях ваших и стихословиях. Смотрите, чтоб все так и пребывало у вас неопустительно. Это же не иначе может быть, как когда будете иметь страх Божий и не погаснет огнь любви Его в сердцах ваших. Ибо когда он погаснет в какой душе, тогда начнут в ней проявляться малодушие и разленение и другие терния и волчцы страстей, расслабление и распущенность телесная, леность и уныние, сон непомерный, ядение ненасытное и всякой другой вид греха, особенно жгущие похотения, омрачительные помыслы, расположения и дела пагубной жизни. Признак же того, что не угас огнь оный святой и невещественный, тот, что душа всегда ревнует о добром и усердно делает все должное, не ослабевая и не малодушествуя, послушания, работы, стихословия, исповедания, рукоделья, молитвы, воздержания положенные и всякие другие дела, которые разумеются под блаженным послушанием. Блажен таковой, Богу угоден и всем любезен, из благого сокровища сердца своего, как цветы, износя проявления божественных благодатей, отражающихся и на боголепном лице его, и во всех движениях и словах. Обладаемые же неуместными помыслами мало-помалу уклоняются от должного, а потом и совсем отпадают от своего исповедания (обета) и делаются добычею диавола.

2) Но будем молиться, чтоб каждодневно призываюший всех уклонившихся с правого пути возвратил и их в свое им стадо, чтоб грех не истощил их вконец. Однако ж о должном взыскании погибшего не понерадите и сами. Ибо если потерявшие какое-либо из неразумных животных нелегко переносят ущерб этот; не паче ли тем, пасению которых вверены разумные овцы, должно всеусердно пещись о взыскании погибающих из них. – Так как эти подверглись падению, то прочие тем крепче пусть стоят и держатся должного; ибо написано: праведнии, когда падают нечестивии, устрашаеми бывают (Притч. 29, 16). Восприимите же страх и продолжайте шествовать осторожнее; потому что по ту и другую сторону вас диавол устрояет вам стремнины. Потому никто не оставайся с неисповеданными помыслами и не действуй по своей воле. Никто не будь ни сластолюбив, ни самолюбив; потому что те, будучи обладаемы этими худыми расположениями, поскользнулись в ров пагубы и убежали; и теперь в состоянии малости достойном блуждают туда и сюда, как заблуждшие овцы. Молитва отступила от них: ибо к кому станут они воздевать руки, отбежав от Бога? Псалмы и песни замирают в устах их. Кому воспоют они: терпя потерпех Господа, когда по малодушию сгубили себя? Поэтому вы молитесь за них о возвращении их; но вместе молитесь и о своей твердости, говоря: аще востанет на мя брань, на Него аз уповаю (Пс. 26, 3). Множицею брашася со мною от юности моея, и не премогоша мя (Пс. 128, 2). Сей покой мой во век века, зде вселюся, яко изволих и (Пс. 131, 14), – чтоб как воины Христовы, борясь, но не падая, получить сподобились вы за терпение венец правды.

Скорбит о нарушающих обеты и оставляющих обитель и всячески убеждает их возвратиться на добрый путь и пребывать твердыми в иночествовании. [2, 70]

Узнав ныне о том, что у вас делается, и порадовался я, и поскорбел: порадовался о здравии и благоденствии ваших проигуменов, и о правошествующих и правошествовавших братиях в благочестной покорности, в благом терпении и богоугодном житии; поскорбел об уклонившихся с пути и убежавших, хотя они и опять воззваны. Вас Господь паче и паче храня да хранит и утверждая да утверждает к совершению течения истинной жизни вашей; к уклонившимся же с пути обращусь с следующим словом пророка: сынове человечестии, вскую любите суету и ищете лжи? (Пс. 4, 3), – ища исполнения волей своих, по возбуждению страстей ваших, не полагая пред очами страха Божия, ни суда неумытного, ни огня неугасимого, ни тьмы кромешной, ни скрежета зубов и тартара невообразимо страшного, но так бесстрашно и дерзко, так лживо и легкомысленно судя о Боге при беспутных начинаниях ваших. Доколе будете вы забывать суды Его? Доколе будете не приходить в чувство раскаяния? Доколе будете полагать лукавые советы в душах своих, придумывая извинения во грехах и предаваясь суетным чаяниям? – Восставьте себя, наконец, от падения, разгоните окружающую вас тьму, пресеките безумные стремления ваши. От кого бежите вы? От кого отрицаетесь? Не от Духа ли Святого, Коего прияли в день избавления? – Но довольно доселе. – Не прилагайте еще, не давайте диаволу еще радоваться о вас, перестаньте угождать супостату своему. Возлюбите возлюбившего нас Господа, восприимите в себя благого Владыку; а прошедшее Он яко всеблагий простит вам ради смирения вашего. Исправьте же, прошу вас и молю, неисправности душ ваших, утвердите основания сердец ваших, соберите рассеяния мыслей ваших. Вспомните обеты ваши. После них, хотя бы огнь и меч угрожали вам, хотя бы муки и истязания предлежали, вам отнюдь не следовало уклоняться от них; а вы из-за ничтожной вещи злого желания своего, поправ Божественный Завет и священные обеты, вскочили, как тельцы ужаленные, и устремились в места безводные и непроходные, поселились в деревне, обращались с мирскими женами и мужами, ели и пили, как на заклание. – Из таких семян какие получаются плоды?! Увы мне несчастному! Лучше бы земля поглотила меня. – Ныне время сказать мне с пророком: падите на меня горы, и холмы покройте меня, беззаконного и грешного (Ос. 10, 8). Потому что те, которых я родил, оставили Законы Божии, осквернили плоти свои, предали девство, отказались от послушания, сделались посмешищем демонов. Ибо не водит ли сатана туда и сюда послушных ему и не пожирает ли их потом устами греха? – Но придите хоть отселе отрезвимся, опомнимся, осмотримся, рассмотрим прелесть вражию и наше бессоветие, укорим себя, смиримся, сокрушимся, припадем в исповедании и восприимем мало-помалу прежнее наше прекрасное житие. Ей! прошу всех вас, стоящие в доме Господни, во дворех Бога нашего! стойте доблестно, шествуйте неуклонно и покорны будьте предстоятелю вашему и другим начальственным у вас лицам. Отметаюшийся их, меня отметается, а приемлющий их, меня приемлет, или не меня, – но Бога, ради Коего я есмь, что есмь, и вы есте, что есте.

Убеждает оставить свое мудрование и свою волю и с верою предаться руководству для прочного преуспеяния в должной жизни. [2, 71]

Смотря на возжигаемые против нас брани оттуда и отсюда, могу сказать словом Апостола: истинно дадеся нам пакостник плоти, аггел сатанин, да не превозносимся, но паче да смиряемся, наказуеми, и под крепкую руку Божию да прибегаем, как не могущие иначе спастися. Когда со всем тщанием покорим непокорное мудрование наше и познаем самих себя, что мы всецело окаянны, ничего не могущие сделать, как должно, без помощи Божией при посредстве руководящего нас, кто бы он ни был: тогда снидет в пещь страстей наших Ангел, как некогда в пещь вавилонскую, исторгнет из сердца пламя похоти и произведет в душах, – яко дух росный веющий, – дар чистоты. Потому смиримся; долу мудрование наше, долу и очи наши; да преклонит выю свою разум; и се близ милость Человеколюбивого Бога. – Не будь никто неверен, никто лукав, никто криводушен, который бы устами благословлял, сердцем же далеко отстоял, каковым бывает следующий только своему нраву и своему разуму. Никтоже своего си да ищет, но еже ближняго кийждо (1 Кор. 10, 24). Всецело будьте световы, всецело искренни, всецело истинные сыны; будем шествовать, как чада, как братия, как сонаследники; не будем принимать ничего, чем могли бы послужить во вред друг другу и не допустим никаких новых бесчинств.

Приглашает радоваться, что проходят жизнь нищенскую, полную лишений и скорбей, при подвижнических трудах, с оставлением всего мирского; потому что это верный путь к наследию Царства Небесного. [2, 72]

Хоть несколько дерзновенно, но скажу вам апостольским словом: радуйтеся всегда о Господе, и паки реку радуйтеся (Флп. 4, 4). Чего ради? Того ради, что дело Божие совершаете, что в монашескую схиму облеклись, что состоите под законом послушания и исполняете его каждодневно, скорбя, тесноту терпя, бедствуя, печалясь, – то в пощениях, бдениях, спаниях на голой земле, то в трудах и утомлениях по делам послушания вашего, в отсечениях волей, в нечаянностях приказаний, в немытии плоти, в ношении рубищ, неопрятных одежд и обуви; приложу, – в епитимиях и отлучениях, и еще паче, – в непрестанных приражениях, толчках, уколах, как бы ужалениях и устреляниях, видимо и невидимо поражающих нас, от демонов – то блуда, то лености, то объядения, то непостояния мыслей и желаний, и других неисчислимых страстей. – Судите же сами, не справедливо ли я сказал: всегда радуйтеся. Ей, братия мои! блаженны вы и треблаженны, претерпевая все сие ради Бога, сие избрав и сие лобызая. А отсюда что? – Воссияет в сердцах ваших в будущем веке правда и множество мира, живот, радование и упокоение вечное, всыновление и наследие Царства Небесного: что так благоумно, так доброхвально и так богоблаженно взыскали вы и ищете, – мир возненавидев и все что в мире, от родителей, братий, родных, друзей и знаемых отторгшись, города, села, поля, домы и родины свои оставив и к Единому Богу Господу и Царю Славы прилепившись, благому и преблагому Владыке, Ему работая, Ему предстоя, Ему служа, Ему поя непрестанно; и у вас не об отце и матери слово, не о жене и детях забота, не о рабах и рабынях попечение, не о стяжаниях и имениях беспокойство, не о чинах и отличиях борьба, не о яствах и винах искрящихся и не о других плотских удовольствиях хлопоты, и ни о чем земном и тленном, но о единой богоугодной жизни и наследовании обетованных на небе вечных благ. Не достойно ли потому возлюбит вас Бог? Не достойно ли наречет вас чадами? Не праведно ли в день оный скажет вам: приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам от сложения мира? Таковы подвиги ваши, таковы ваши искания, таковы надежды! Потому и опять скажу: радуйтеся всегда.

Сравнивает подвижническую жизнь с бегом на ристалищах и подробные дает наставления, как успешно кончить сей бег и награду получить. [2, 76]

Наш подвиг подобен бегу на ристалищах, как указал св. Павел (1 Кор. 9, 24). Но здесь для бега определяется небольшое пространство и назначается недолгое время. А в нашем подвиге путь простирается от земли до неба, и время определяется целою жизнию, после которой раздаются и венцы победителям. Зрителями наше состязание имеет тысячи и тьмы святых Ангелов, – подвигоположником Самого Владыку всяческих, на неприступном Престоле Славы Своея восседящего, – противниками злокозненных демонов, всячески покушающихся положить нам препоны, сбить с ног и погубить. – Судя по сему, сами видите, сколько надлежит нам быть внимательными и осторожными, заботливыми и неутомимыми, чтоб не только добре начать течение, но и совершить его. Начать только никакой не принесет нам пользы, если с юношескою живостию и с мужеским постоянством не будем простираться в предняя; но и это не означает еще победы, если с тем же рвением и напряжением не будем тещи до самой смерти, хотя бы жизнь наша протянулась и очень долго. Будем же, братие и отцы, тещи еще и еще, будем стремиться в предняя дальше и дальше, испрашивая помощи и силы свыше от человеколюбивого Бога, чтоб и добре тещи, и успешно достигнуть предназначенной черты или меты. Страшнейший подвиг указало нам Слово Божие, добре текущим и побеждающим обещающее неизреченную радость и славу, а нерадивым и беспечным, которые или с места не движутся, или останавливаются пред препятствиями и самовольно уклоняются с пути, угрожающее бедственнейшею и ужасающею участию. – Имеяй уши слышати, да слышит, говорит Господь. Слушайте же сие, чада, и внимайте: теките бодренно и осматривайтесь зорко, зная, что лукавые демоны всегда готовы стать нам поперек дороги и устроить нам преткновение. Ведайте, что никто не может добре тещи, если не обнажится от всего облежащего, удержав только нагрудник веры, – разумею не только оставление всякого внешнего имущества, но отстранение и внутреннего разнообразия помыслов и пожеланий земных. В нашем состязании никто не может иметь успеха, если не обучит тела довольствоваться малою пищею и питием; если вместо елея не намастится твердостию и неутомимым терпением; если не пройдет, как некий гимнастический курс, испытательные упражнения пред приятием схимы. Во время же течения никто не должен мешать другим сподвижникам, ни завидовать им, ни наветовать; но ум и очи устремленными иметь на то, как бы достигнуть благоуспешно предела течения, прилагая усилие к усилию, рвение к рвению, воодушевление к воодушевлению, не озираясь ни на десно, ни на шуе, не внемля похвалам, не увлекаясь тщеславием, не малодушествуя при утомлении, препонах и столкновениях, не падая духом от преткновений, чтоб таким образом все исполнив преподобно, смиренномудро, братолюбно и искренно, по успешном окончании течения сподобиться нам получить обетованное воздаяние от Господа нашего.

1) Возревнуем о всякой добродетели, от всего же недоброго будем блюстись, особенно такого, какое кажется добрым. – 2) Много засад у врага. Лучшее средство к избежанию их есть откровение помыслов. – 3) Против всякой страсти надо вооружаться своим противострастным борением. В пример выставляется способ борения с завистию. – 4) Внушается во всем соблюдать благочиние. [2, 77]

1) Придите, движимые желанием обще всем полезного, восприимем теплейшее рвение о спасении, станем все делать подобающее, желать должного, искать благотворного, малые и великие, начинающие и старцы; очистим себя от всякой скверны плоти и духа, сделаем из себя сосуды избрания, творяще святыню в духе, бегая случаев ко греху, не допуская гордости, преслушания, сластолюбия, плотолюбия, стремясь обогатиться добродетелями – смирением, послушанием, чистотою, братолюбием; отвергнем далеко от сердца нашего плотские и сластолюбные склонности, пресечем поблажающие сему сношения не только со внешними, но и со своими внутренними, – разумею то, чтоб не иметь к одному брату большую любовь, чем к другому: ибо такая любовь лукава и Богу ненавистна, по видимости будто братская, по существу же сатанинская.

2) Знаете, как много засад у диавола и как хитросплетенны сети его, – и что никто не избавится от них иначе как чрез исповедание помыслов и желаний, с верою к руководителю своему, сопровождаемою смирением и послушанием. Те, которые шествуют не сим путем, падают, падали и прежде, как читаем; сему же последующие закону явились блестящими в мире светилами, избегши тьмы греха и диавола поправши умерщвлением своих желаний.

3) Умоляю убо вас любовию Господа нашего Иисуса Христа, умудритесь во спасение свое. Каждый какою страстию томим бывает, против той должен и подвиг воспринимать, против зависти, например, противозавистный подвиг, именно – ненависть к здешней мгновенной славе, – потому что эта страсть зарождается от желания показаться лучшим ближнего чем-либо: или живостию ума, или мелодичным псалмопением, или приятным чтением, или другою какою способностию, духовною или телесною, и зародившись, сожигает медленным огнем, истощает и снедает. Но будучи друг другу членами, так как одно тело есмы все, будем сорадоваться друг другу, почитая своим все, чем отличаются другие; ибо когда один одним, другой другим, третий еще иным чем отличается, все же суть одно тело братства, то всем этим братство все отличается и является всесовершенным, честь чего и на каждого переходит: тот мелодичен, а ты громогласен; тот читает внятно, а ты понимаешь читаемое скоро; иной сообразительнее умом, а ты способнее ходить по делам; иной еще полезнее в распоряжении работами, а ты более охотен на послушания; и последнее гораздо лучше первого, потому что кажущееся быть чем-то пред тем, что действительно есть таково, ничтоже есть. Что мелодия, или доброгласие, или чтение, или быстроделие, или каллиграфия, или музыка пред блаженным и прелюбезным смирением и послушанием, пред благостию и простотою, пред кротостию и тихостию, пред незлобием и безропотностию, пред боголюбием и действенною молитвою и пред другими добродетелями, которых стяжание есть дело произволения и искания, хотя бы кто был без голоса, не умел петь, дурно читал, был косноязычен, косоглаз, дурен лицом, хромоног. Так благий Бог наш для всех нас сделал удободостижимым и удободоступным благо добродетели, поставив его в зависимость не от телесных преимуществ, а от душевных расположений, в коих оно и засеменяется, и возрастает, и достигает совершенства.

4) Будем довольны тем, что есть в нас, радуясь и тому, что есть у каждого из братий, единясь между собою и оставаясь в жизни по Богу со всяким благоустроением. Видите, братие, что мы множимся; и надобно, чтоб все у нас было благочинно: ибо если и малое что выступит из своего чина, весь состав братства приходит в движение и колеблется, теряя свою красоту добродетели, как бывает и со всяким другим обществом. Для нас, собравшихся воедино о имени Господа нашего Иисуса Христа и состоящих в чине ангельскаго жительства, неотложно обязательно полное во всем благочиние, – разумею то, чтоб без шума и смятения петь и молиться, стоять и переменять место, сидеть и вставать, спать и просыпаться, нисходить и восходить, молчать и говорить, есть и пить, входить и выходить, спрашивать и отвечать, сходиться и расходиться, искать и давать, услуживать и принимать услугу, полагать и держать, одеваться и раздеваться, обуваться и разуваться, все это, видимо, деется у нас каждодневно. Когда во всем этом соблюдается благочиние, тогда все братство наше, как море некое покойное представляется, хотя движущееся, но кроткими волнами движения, как Духом Святым производимыми. Когда же, по невниманию, привнидет какое-либо нестроение, тогда оно, как бы сильными ветрами и ураганами воздымаемое, мятется и кипит волнами. Не это ли видится у нас, когда между вами поднимается шум, крик, смех и говор, – как недавно при раздавании св. агиасмы и во время выхода из трапезы, когда четыре благочинных едва успели восстановить должный между вами порядок. – Не так, чада мои и братия, не так. Ведомо вам, что сказано о воле Божией, что она есть не благая только, но и совершенная и благоугодная (Рим. 12, 2), по благоустроению многих. – Это впрочем сказал я вам не в укор, а в напоминание о прежде бывшем, чтоб вперед избегались подобные случаи. Господь же мира и Бог всякого утешения, содержащий в чине все небесное и земное, да дарует вам силу и крепость ко всякому благому делу и движению, ко всякому миру и единомыслию, ко всякому благочинию и тихости, в искренней друг к другу любви, да обрящемся и в день откровения Его ликом святых и сонмом освященных, со всеми святыми, от века Ему благоугодившими.

Жизнь терпеливая в общежительном послушничестве есть настоящее мученичество. [2, 78]

Блюдитесь от лукавого сообщничества, самомнительного самочиния и пагубного нарушения законоположений обительских, сообразуясь во всем с преданным нам свв. отцами уставом; ибо что у нас положено, то положено не как попало, но по испытании всего с давних времен, со многими трудами и потами, и что уставлено, уставлено по требованию и существу нашего ангельскаго образа жизни, и в обличение инако мудрствующих о заповедях Господа. Продолжайте же вашу добрую куплю и ведите до конца ваш о Господе путь, намащая себя елеем кротости и терпения и перенося всякого рода подвижнические тесноты, за кои уготовляется пространное наслаждение вечными благами. Какие же это тесноты? Те самые, которые вы каждый день на самом деле имеете: бдения и псалмопения, труды рук, малоястие, малопитие, последовательное одного за другим прохождение послушаний, благочиние в стоянии в церкви и в порядке при шествии, в поступи, в одежде, в обуви, в покровах, – скорби от лишений, от предпочтений, от презрения и всего подобного. И справедливо свидетельствуют многие свв. отцы, прежде же всех свидетельствует св. Василий Великий, что состояние послушания есть настоящее мученичество. – Но смотрите, какое нам от этого благо? и какое за то воздаяние? Неувядаемые венцы правды, наследие Царства Небесного, всыновление, нетление, бессмертие и всякое другое недомыслимое блаженство. Таковые имея обетования, братия мои, еще и еще переносите предлежащий вам труд подвижничества, не устрашаясь прилучающимися поскользновениями некиих, ни падая духом от встречаемых трудностей и печалей ради нашей по Богу жизни: ибо если здесь не попечалимся, то и в день оный не будем обрадованы, – если здесь не потерпим тесноты и не постенаем, то не встретим простора и веселия и в будущем веке. Но чем более здесь попечалимся и поскорбим, победствуем и поугнетаемся, тем большие там встретим утешения: вместо печалей получим радования, вместо бедности богатство; вместо малых стяжаний земных – многие стяжания сокровищ небесных, вместо телесных болезней душевное благоустроение, вместо оставления мира Господнее призвание к Нему Самому: ибо каково и колико будет нам, когда услышим блаженный оный глас, зовущий и глаголющий: приидите, благословеннии Отца моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира (Мф. 25, 25). Почему, если б надлежало нам каждодневно умирать любви ради Христовой, предпочтем сие и предадим себя бить, жечь, рассекать и всякие муки терпеть, как терпели свв. мученики. Ибо не одно им подобало любить и лобызать, а другое нам; но один у нас подвиг и одно стремление, так как и по естеству мы одно есмы, – Божии создания, в мир вводимые для одной цели – прославлять Бога чрез исполнение святых заповедей Его: членов же отсечение, кровей излияния и муки тиранов не всегда и всюду имели место. Мы сподобились вступить в настоящий подвиг высокого жительства в послушании, и подъемлем мученичество иным образом: вместо отсечения членов отсекаем волю свою; вместо излияния крови извергаем греховные помыслы и пожелания; вместо тиранических мук терпим нападения бесов и неприязни со стороны мира; почему не суетною надеждою надеемся в будущем веке получить часть вместе со свв. мучениками.

По случаю землетрясения напоминает о потрясении неба и земли в последний день и дает соответственное тому наставление [2, 79]

После землетрясения, бывшего у нас вчера, ни о чем другом не уместнее нам беседовать, как о нем, и именно: от чего оно и для чего бывает? Из еллинов одни одно, другие другое говорят; нам же божественный Давид изъясняет сие, когда говорит о Боге: призираяй на землю и творяй ю трястися: прикасаяйся горам и дымятся (Пс. 103, 32). Как, когда господин обращает гневный взор на раба, раб приходит в трепет: так истинный Владыка всего и Творец, пред Коим все твари предстоят, как рабы и рабыни, когда восхощет показать праведное негодование Свое на нас за грехи наши, всевидящим оком силы Своея грозно воззревает на тварь и творит ю трястися, чтоб мы, устрашившись и вострепетав, как рабы, навлекшие на себя гнев, уцеломудрились и обратились к исполнению Его заповедей. – Вот, братия мои, коль страшна сила Его! каково проявление негодования Его, и ярость гнева Его! И если настоящее таково и толико, то каково будет будущее во время скончания всего? Ибо Сам Он говорит с угрозою: еще Аз единою потрясу небом и землею (Агг. 2, 7), показывая необычайность того. Какой страх узрится, и какой трепет будет тогда, когда земля отдаст всех от века умерших, когда небо совьется как свиток, спадут звезды, изменятся светила, и звук трубы архангельской пронесется над всеми, живущими на земле, когда и Сам Бог наш явно придет с тысячами тысяч и тьмами тем Ангелов и Архангелов и Вышних Сил, шествующих пред лицом Его, когда престолы поставятся, сядет судилище и неподкупный Судия и Владыка обнажит все сокровенное, пережитое нами. Когда по совершении всего сего во мгновение ока произнесется великое и страшное решение, призывающее праведных в Царство Небесное и Жизнь Вечную, а грешных отсылающее в огнь вечный, в тьму кромешнюю, в страшную бездну ада, в тартар мрачный, к червям неусыпающим, на скрежет зубов и все другие грозные муки? Кто снесет все такое, братие? Кто стерпит такие страхи и ужасы! Кто устоит пред этим подавляющим и в исступление приводящим событием! Видеть небо раздираемое, землю потрясаемую, множество Ангелов и Самого Господа и Бога, грядущего на облаках судить всю землю!!! – Но ведь не в далеке, а близ есть сие ожидаемое: Судия при дверях! – Се Жених! исходите во сретение! – Но если имеем светлые светильники чистоты и елей милостивости и любви в достаточной мере, благо нам; мы сретим Жениха радостно и внидем в Ччертог Его. Если же нет, то отосланы будем от дверей оных, которые на стук наш не отверзутся нам, зле мудрствовавшим, дремавшим и спавшим и оказавшимся неготовыми. Почему, чтоб этого не случилось с нами, пробудимся, спящие, от сна беспечности, восстанем, расслабшие, от уныния, отрезвимся, пьянеющие, от срамных помыслов, очистим души, оскверняемые нами неуместными похотениями, утвердим сердца крепкою верою, у кого они поколеблены двоедушием, изменчивостию и плотолюбием. Добре же текущие будем тещи и еще так же, светлые еще просветимся, чистые еще паче очистимся, ревностные еще паче возревнуем, добродетельные еще более возлюбим делание добра, смиренномудрые еще более воссмиренномудрствуем, послушливые еще более станем послушны; все всё доброе будем творить и всякую заповедь исполнять, да достойными окажемся внити в Чертог Жениха душ наших на нескончаемую радость.

Паче и паче преуспевать будем о всякой добродетели ревнуя и всего недоброго избегая, и подвигами ангельского общежительства украшаясь по примеру свв. отцов и в чаянии великих обетовании. [2, 80]

Не посрамим пройденных уже нами подвигов настоящими деяниями; как бы положившие только начало, будем ревностно исполнять всякий долг и всякую добродетель, свет к свету воспринимая и от славы в славу восходя: что и достигается добрым вашим во всем поведением, когда будете облечены во одежду смирения, будете украшаться послушанием, являть деятельную любовь и кротость, бегать своеволия и самоугодия, от коих смерть, лукавства, первенстволюбия и славолюбия, в коих скорая погибель и от коих пали все падшие от века доныне на сем поприще послушания. Ныне, как уже очистившиеся от всяких терний, плевел и волчцев, будьте доброплодны и новую покажите жизнь, ничего в нее не внося от мудрования преткнувшихся, чтоб иначе и вам не пострадать того же. Все будьте искренни и чисты; все переносите благодушно поношение, уничижение и брань; все являйте твердость в борьбе за добро, воздержание и постоянство: ибо в этом мученичество жизни в послушании; и все, потерпевшие его, получат венец правды. Как горящие любовию ко Христу и искушенные напастьми и бедами, переносите доблестно все, каждодневно случающееся, и теките оною воистину златою жизнию отцов наших, в коей не встретим преслушания, гордости, противоречия, продерзости, поношения, смуты, но где владычествует мирное ангельское состояние, покоящееся под веянием Духа. Вы знаете, что то, что я говорю, истинно благо; если благо, то и достолюбезно; если достолюбезно, почему и нам не полюбить того, не возжелать и не постараться приобрести?

1) Доброе трудно прививается к нам, а худое удобоприемлемее. – 2) Путь добрый то же, что восход на гору, а путь грешный то же, что спуск с горы. – 3) Горе смотреть нам надо и не нисходить к земным помышлениям. – 4) у нас разные дарования, разные и помышления; но воздаяние получим по усердию и труду. – 5) Будем благодушно переносить всякие лишения, неудобства, тяготы и скорби; ибо на это уж мы пошли. Но это верный путь ко спасению. [2, 31]

1) Обыкновенно бывает так, что когда кто говорит о чем грешном, то сказав однажды и дважды о том, располагает слышащих к худому. В отношении же к добру, и много раз сказавши спасительное, едва успевают чье-либо привлечь к тому внимание и расположение. Так трудно прививается доброе к естеству человеческому; напротив, злое очень удобоприемлемо для него.

2) Идти путем добрым то же, что восходить на гору: сколько тут трудов, неудобств и неприятностей? Напротив, путь грешный то же, что спуск с горы: легок и преград не видно по быстроте хода. Потому на добром пути потребны и особенное тщание, и руководство, и предосторожности.

3) Тут ничего не следует иметь в виду земного и тленного, а только одно небесное и вечное, если желаем восходить, а не нисходить. Ибо как у восходящего на высоту, если он посмотрит вниз, происходит некое омрачение: так и у того, кто, восходя путем добродетели, прилепится вниманием к утехам земным, омрачается око душевное. Горе смотреть нам надлежит, потому что там глава наша – Христос Господь, там сокровище наше и Жизнь Вечная. Не будем ослабевать восходя, ни падать духом, видя высокость восхождения. Достигнуть конца нам самим не по силам, но близ есть помощь Божия и Его заступление.

4) Мы вступили на путь сей и преуспели, и каждый из нас, соответственно своему рвению и труду, стоит теперь на такой или такой степени добродетели. И мы душевными расположениями разнимся между собою более, нежели видом тела: ибо один более, а другой менее тепле возлюбляет смирение и послушание; или один отличается даром любви к ближнему, а другой – усердным присмотром за многими, или по рукодельным послушаниям, или по работам полевым и домашним, или по удовлетворению потреб, каковы например, эконом, келарь, трапезарь, сапожник, портной и другие. Всякий у нас путем Господним идет, и всякого путь сей приводит к венцам нетленным.

5) Будем только терпеливо и смиренно переносить труды, поты и тяготы делания, бдения поста, псалмопения, равно как холод, худобу одежд и обуви и прочие неудобства. Свидетель Бог, что я неравнодушно смотрю на это, жалею вас, состражду вам и, сколько сил есть, забочусь доставить покой всем вам. Но сами видите, что дело немалое стольких одеть, обуть и упокоить. – Впрочем, на то ведь мы и пошли, чтоб голодать, жаждать, наготствовать, нищетствовать любви ради Христовой, по коей и божественный Апостол жил в голоде и жажде, в холоде и наготе и в других лишениях (2 Кор. 11, 27); и не он только, но и все святые проидоша в милотех, и в козиях кожах, лишени, скорбяще, озлоблены… в пустынях скитающеся, и в горах и в вертепах и в пропастех земных (Евр. 11, 37, 38). Если же они так, как же мы, иначе живя, одинаковой с ними чести сподобиться можем? Никак. Но если кто видит себя в каком-либо из исчисленных лишений, да радуется, что приобщился части святого. Так должно смотреть на все каждому и все принимать с благодарностию, как от Бога подаемое чрез распорядителей, без всякого ропота или охуждения. Если так будем действовать, блаженны мы, братия, ибо за это сподобимся упокоения там, где нет болезней, труда, лишений и печали.

Обличает уступающих внушениям врага и падающих и убеждает противостоять им, обнадеживая помощию Господа. [2, 82]

Нерадение, зародившись, мало-помалу увлекает не внемлющего себе в ров погибели. Когда начнет кто тяжел быть на подъем для дел своих, противоречив при назначении послушания, уклончив от исполнения их, – тогда враг снабжает его внушениями и возбуждениями к совершению преступных дел, и он, склонившись на то, не только сам падает, но и других сбивает на то же. Увы! что это деется? – Как побеждает демон? Как пристыжаем мы хранителей наших, святых Ангелов? Как прелагаемся мы на сторону супостата, к постыждению Великого Бога нашего, Доброго Пастыря, давшего Себя за нас в искуплениие крестом и смертию? Как воззрим мы на лице Его? Как стерпим гнев Его? Не найдется мука, соразмерная с нечестием нашим. Другие восхищают Царствие Небесное, а мы похищаемся душегубителем нашим. Другие являют твердость мучеников, а мы подвергаемся падению отверженных. Другие возвышаются до небес, а мы низводимся до преисподних земли. Другие полагают в сердцах своих восхождения по степеням добродетелей, а мы устрояем себе нисхождения по степеням пагубы. Ужели не отрезвимся когда-либо? Ужели не очувствуемся? Ей, умоляю вас, поспешим к делу, возьмемся за подвиги, потечем путем Божиим, избегая причин, приводящих к падению, и совершая все боголепное и преподобное: нерассуждающее послушание, неослабный труд в рукодельях, смиренномудрую веру, чтоб все – и делаемое и мыслимое – открывать на исповеди, скорое запрещение непотребным помыслам, в самом начале нападения демона говоря: отойди с глаз моих, сатана, – к сласти ли похотной влечет он, или к отступлению возбуждает, или к лености клонит, или нетерпеливость наводит, или восставляет против веры. Ибо он всегда и всюду устрояет засады, сети ставит, ямы роет; не спит, и празден не бывает, ни пищи, ни пития, ни другого чего не ищет; одно у него и дело, и ночью и днем, – губить души наши. Против него же первое и главное у нас орудие – откровение помыслов с Божиею помощию и заступлением. Не будем же расслабляться и предавать себя падению. Пусть велик он силою греха, пусть хитр в способах влечения ко злу, пусть злобен по естеству и один изобретатель и делатель нашей пагубы, – но не убоимся его: ибо после того, как Христос Бог наш восприял плоть нашу и вочеловечился, он обессилел, и мы поем: врагу оскудеша оружия в конец (Пс. 9, 7), потому что победивший его Господь дал нам власть наступать на главу его. Дерзая верою, будем считать его равным бессильному воробью или ничтожному какому пресмыкающемуся, попираемому ногами.

Определив, что мы, зачем мы, где мы и куда отойдем, изображает решение Страшного Суда и участь десных и шуих и выводит назидательный урок. [2, 83]

Напоминаю вам, будем помышлять, рассуждать и рассматривать, – что мы, зачем мы, где мы и куда отойдем? Мы творение Божие, дело рук Его, по образу и подобию Его созданные, имеющие власть над всем, сущим под небесем; ибо как написано, Он все покорил под ноги наши (Пс. 8, 7). Мы вторые после Ангелов, как они первые, по естеству. Зачем мы? – Не за чем, как чтоб быть во славу державы Его, подобно Ангелам, чрез верное исполнение всех заповедей Его, – так как мы умалены малым чем от Ангелов (Пс. 8, 6), и еще менее будем таковы, когда совлечемся тления и облечемся в нетление. – Где мы? В месте изгнания, по прародительскому бессоветию, преслушанию и сластолюбию, перешедшему и к нам, потомкам его: о чем плакать подобает и рыдать, печалиться и стенать, помышляя о том, из какого благолепного извержены мы жилища, из какого ангельского пребывания, какого блаженного утешения райского. – Куда отойдем? – В тамошний мир, в треблаженное ангельское пребывалище, в светлую страну, в невечернюю жизнь, после того, как на страшном всемирном суде Судия всех и Бог, восседши на Престоле Славы, во мгновение ока рассудит все и воздаст каждому по делам его: соблюдшим заповеди Его даст стояние одесную, радость неизреченную, вкушение вечных благ, Царство Небесное, а преслушавших Его и по нерадению и сластолюбию учинивших зло – блуд, прелюбодеяние, хищение, зависть, убийство, распутство, нечистоту, отступничество, гордость, тщеславие и всякие другие виды зла, предаст вечным мукам: огню кромешному, червю ядовитому, тьме тмущей, в тартар бездонный, – каждого сообразно с собственными его грехами. Кто в премудрости, добре понудив естество, все претерпит мужественно, а если потребуется, то и умрет за добро, – тот в день оный просветится, как солнце, будет в части святых, в ликостоянии Ангелов, в веселии мучеников, в наслаждении пророков и апостолов. Но горе тому, кто за мгновенную сласть плотскую, за миролюбивый нрав, за скоропреходящие и ничтожные удовольствия попадет там в оную бедственную часть стояния ошуюю, под немилосердое отвержение и невозвратное отслание на нескончаемые муки, в неразрешимых узах, где только и слышится, что – увы и горе! – Нет избавления, нет изменения, нет человеколюбия, ни от Бога, ни от Ангелов, ни от святых, во веки веков! О сем, чада мои, да помышляют все: и добре текущие, и претыкающиеся, и сильные духом, и малодушные, и первенствующие, и вторствующие, и теплые, и хладные, и богатые, и бедные добродетелями, и вообще всякий человек, всякое колено и всяк язык. Позаботимся и мы о сем, примем добрые решения и потечем путем Божиим бодренно и напряженно, отвергши всякую страсть, как заразу; возденем руки наши к Богу спасающему, изъявляя готовность каждодневно претерпевать мученичество: кровоизлияние, членов отсечение, плоти строгание, костей сокрушение, а не только лишение какой-либо пищи или пития сладкого, одежды тонкой, обуви хорошо сшитой, чести стояния и многого другого подобного, о чем смешно и говорить; чтоб, добре поживши здесь по чину нашего звания, в смирении и послушании и верно соблюдши обеты свои, изыти нам из здешней темницы радуясь и с дерзновением предстать пред лицом Бога в благой надежде получить обетованные живущим во славу Его блага.

Из того, как приготовляются к состязаниям на мирских зрелищах, выводит наставления и для подвизающихся в духовной невидимой брани. [2, 84]

Посмотрим, как приготовляются к состязаниям на мирских зрелищах, – нельзя ли из их примера поучиться нам чему-либо и для наших подвигов. Когда наступает время народного зрелища, большею же частию еще гораздо прежде того, имеющие выступить на состязание не праздно проводят время, но наперед упражняются в том, что и как следует им делать на зрелище, делают опыты всего предлежащего, соответственную тому и диету держат, недопускающую яств, не могущих способствовать успеху, и речей у них в это время не бывает других, как все о предлежащих состязаниях, как выступить и сделать первый шаг, куда потом направиться и кому на кого нападать. Столько у них занятий и забот: из-за чего? Чтоб победою стяжать венцы тленные и получить положенные награды; вместе с сим и для того, чтоб доставить удовольствие зрителям и приятелям при посрамлении побежденных. Если у этих предварительно бывает так много труда и обсуждения, какой, полагаете вы, должно нам и вам иметь подвиг, какое тщание и осмотрительность и какую неусыпную заботу то о том, то о другом? Ибо враг наш, противник и супостат, не неопытен, не невежда, не небрежен; но стоя насупротив, кажется, и он немало обдумывает, какие против нас устроить ковы, как подойти, как напасть, как отразить, как подстрелить и повергнуть долу бедного монаха? Не великий ли потому предлежит нам подвиг? Не великую ли заботу и тщание должны мы иметь? Не следует ли нам, воздев руки горе, взывать: призри, Господи, от Святаго жилища Своего (Пс. 32, 14). Воздвигни силу Твою, и прииди, во еже спасти нас? (Пс. 79, 3). Истинно так; и это со смирением и сокрушением сердца, с упованием и мужеством, с искреннею верою и послушанием испытанным. Не оставит Господь подвижника добродетели, если он призывает Его на помощь себе, говоря: на Него упова сердце мое, и поможе ми; и процвете плоть моя (Пс. 27, 7). А когда Он помогает, кто может противостать? Кто силен низложить? Никто. Пусть будут тысячи и тьмы врагов, не убоится таковой. Именем Господним отразит он их и разгонит. Мужайтесь убо.

Примером земледельца, пловца, купца, путешественника возбуждает ревновать о стяжании благ духовных; и помянув о препонах со стороны врага, обнадеживает в успехе помощию Господа Спасителя, все устроившего и устрояющего во спасение наше, если окажем себя достойными Его помощи. [2, 85]

Земледелец, пловец, купец, путешественник, – все трудятся, заботятся день и ночь, утомляются и из сил выбиваются, желанием желая достигнуть своей цели, – и достигают. Но наше возделывание, наше плавание, наша купля, наше путешествие отстоят от того, как восток от запада, или лучше, как небо от земли. Потому наши труды, подвиги и поты сколько должны быть превосходнее, ревностнее и неусыпнее тех? – Чего ради и св. Давид с изумлением взывает: кто взыдет на гору Господню, и кто станет на месте святем Его? (Пс. 23, 3) и опять: кто даст ми криле яко голубине? и полещу и почию (Пс. 54, 7). Мы и трудимся, мало вкушаем пищи, мало сна, простаиваем службы и в келлиях молитвословим, читаем, слушаем, поем, рукодельствуем, смиряемся, слушаемся и все терпим. Но отчего же не достигаем мы желаемого и не видим успеха? Ни от чего другого, как от препон нашему спасению, полагаемых супостатом нашим диаволом. Он от дней века сего доныне восстает на род наш, чтоб не допускать нас на небо, с которого он низринут за превозношение. Не будем однако ж, братие, унывать и не падем духом пред трудностями жизни нашей. – Ибо Бога имеем помощником и заступником, Бога, воздвизающаго от земли нища и от гноища возвышающаго убога (Пс. 112, 7), препоясующаго силою немощь естества нашего (Пс. 17, 33) и побеждающего искусителя нашего врага. Потому не будем малодушествовать, смотря на то, как мало можем мы сделать своими силами. Не так любит жених невесту свою, не так родители радеют о детищах своих, как любит нас и радеет о нас Владыка всяческих Бог. Он заботится о спасении нашем, радуется доброму поведению нашему, отверзает очи ума нашего, показует ему светлую красоту свою и вожделенное благолепие свое, и возводит его под ангельским световодством к созерцанию неба и всего, что на небе, и охраняет его от врагов невидимых под кровом крыл Божественного промышления Своего. И что много говорить? – Он таков в любви к нам грешным, что благоволил, не оставляя недр Отчих, преклонить небеса, и в уничижении снити к нам, и соделаться человеком, будучи Господом всяческих. Содержа все словом, препрославленный и превознесенный соделался Он младенцем, рожденным от бедной Матери, когда обогащает все. Верх же таинства то, что Он приял за нас крестную смерть после страшных страстей и тридневно воскрес, исхитив нас из рук змия и дав нам силу попирать его, как пресмыкающуюся скнипу. Какой отец так возлюбил сына, или мать – дщерь, или муж – жену, или друг – друга, как Он, за нас любимых столько потерпевший и пострадавший? Но и нельзя словом высказать и умом измерить презельную любовь и благостыню Его к нам. Возлюбивши же нас так и столько пострадавши за нас, как может Он не быть помощником нашим на всяк день и час? Заступником и прибежищем нашим, если мы сами не отступим от Него, увлекаемые страстями своими? Зная сие, попечемся быть верными Господу, подъемлем всякий подвиг, мужественно перенося все прискорбное и творя все заповеданное Им; – и Он соделает нас победителями в борьбе с врагом и даст нам беспрепятственно достигнуть возжеланного нами конца.

Указывает, как блаженно работать Господу; и помянув, что и братия для этого вступили в обитель, оставя все, воодушевляет их словом Господа: ищите и обрящете… трудясь смиренно в обительских послушаниях, кои по виду только будто житейски, по духу же духовны. [2, 85]

Что прекраснее и блаженнее, как работать Богу Живому в преподобии и правде, очищать душу и тело, сохранять от всякого греха, влещись вожделением будущих благ, всегда переноситься от мира к небесному, иметь душу неуловленною никакою страстию, подобно птице, перелетающую все сети диавола и парящую в превыспренних. Кто таков, тот веселится всегда и радуется, услаждается и восхищается, от зде начиная вкушать начатки будущего всеблаженства. Так как и вы для этого вышли из мира и пришли сюда, для этого отреклись от мира и всего, что в мире, для этого сделались странниками и пришельцами, отчуждились от родины, рода и родных, для этого стали иными по виду и образу жизни и простились со всеми заботами и попечениями житейскими: то благий восприяв подвиг, ищите и обрящете, стремитесь и достигнете, чего возжелала душа ваша. Ибо ищай обретает и толкущему отверзется (Мф. 7, 8), говорит Господь. Ищите, ни о чем другом не заботясь и ничем другим не занимаясь. Хотя вы занимаетесь обычными своими послушаниями, но у вас это не мирские и не житейские занятия, потому что занимаетесь не по страсти, не по своей воле, не в угоду плоти, а для святого братства духовного, по послушанию и заповеди, паче же все для богоугождения. Бог приемлет сей труд ваш, как жертву и всесожжение. И блаженны вы, братие, что избрали сей ангельский образ жизни, ведущий в Небесный Иерусалим, Егоже содетель и Зиждитель есть Бог. Теките же добре, укрепляемые благодатию и украшаясь добродетелями: сокрушением, послушанием, смирением, готовностию на всякое дело, безропотностию, бдением, трезвением и молитвою.

1) Помянув, как тяготит его бремя настоятельства, особенно при мысли об ответе за каждого, просит помочь ему. Чем? Преуспеянием в жизни иноческой. – 2) Затем определяет, что должно считать преуспеянием. – 3) Наконец приглашает рассмотреть, преуспевают ли они, указывая и признаки преуспевающих и непреуспевающих. [2, 87]

1) Как, думаете вы, смиренная душа моя относится к моему над вами настоятельству? Может быть, вам кажется, что я величаюсь небольшими своими к вам поучениями и этим одним надеюсь вполне исполнить долг настоятельства. Отнюдь нет. Но скажу вам поистине, что в томительном и мучительном беспокойстве провожу дни бедной жизни моей, не успокоиваясь тем, что скажу вам о достодолжной жизни, но желая видеть в вас самое дело жизни. Посему, когда вхожу в среду вас, каждодневно всматриваюсь в ваше поведение, как обращаетесь друг с другом, как себя держите, как вопрошаете и отвечаете, и из всего этого, а также по взору очей и виду лица, познаю, каково у каждого настроение души: в ком нахожу его правым, радуюсь и утешаюсь и надеждами воодушевляюсь; а в ком нахожу противное, печалюсь, скорблю и воздыхаю, полагая наверное, что тут взяла силу страсть. И не могу иначе. Ибо разве я не должен отдать отчет о каждом из вас? – При мысли же о сем кто может оставаться равнодушным? Кто не восплачет, не устрашится и не вострепещет? – Велико и страшно стать человеку пред Богом, неумытным Судиею, и давать отчет о всей пастве, соблюлась ли она в чистоте и непорочности и исправно ли ходила во всех оправданиях Божиих и во всем достодолжном и в отношении к Богу, и в отношении к ближнему? – Сие сказал я вам для того, чтоб вы, узнав скорбь души моей, пожалели меня и помогли мне. Чем же? – Все большим и большим стремлением к преуспеянию в равноангельной жизни вашей.

2) Нам нельзя довольствоваться тем, что отличаемся от мирян, но должно в совершенстве следовать в жизни по стопам отцов; нельзя довольствоваться и тем, если превосходим некиих из одного с нами чина, но должно ревновать сравниться с совершеннейшими. Ибо много званных, мало же избранных (Мф. 22, 14). Нельзя также мерять свое преуспеяние длительностию времени, думая, столько и столько лет уже монашествуем мы; но смотреть, соответствуют ли длительности времени число и степени добродетелей наших? – И не то опять надо иметь во внимании, что вот и еще день прошел, но то, отложено ли и в этот день какое-либо доброе дело в сокровищницу небесную на содержание души в будущей жизни, и то, прибавлено ли еще хоть малое что к очищению души и к препобеждению томящей нас страсти. Так монах по имени доходит до того, чтоб быть монахом и самым делом, освобождаясь от тьмы страстей и от уз злых навыков и давая чрез то душе и уму свободно стремиться к Господу, к Нему Единому воспарять любовию и с Ним Единым вожделевать общения.

3) Рассмотри же себя каждый из вас, имеет ли в себе сие искомое или все еще состоит рабом страстей, узником грехов, пленником помыслов, – отчего является он неустроенным в словах, делах и помышлениях, обнаруживая сие непослушанием, гордостию, ропотливостию, спорливостию, самооправданием, своеволием и первейшим из зол неверием. Но между тем как этот таков, в том, кто подвигается к искомому и преуспевает в борьбе со страстьми, проявляется всякое даяние благо и всяк дар совершен: кротость, мир, любовь, сострадание, безропотность, смиренномудрие, беззавистность, благодарение, терпение, молитва, псалмопение, бдение, сокрушение, слезолитие и всякое другое похвальное деяние и расположение; он не ищет первенства, но бежит от него, – не желает рукоделья нравящегося, а такого, какое назначит отец, с отсечением своей воли, будь дело кухонное, или садовое, или полевое, или другое подобное, – не воюет из-за одежды, обуви, пищи и пития, но терпеливо переносит все, хоть одет в рубища, зябнет и голодает, на одно устремляя взор, – на стяжание тамошнего упокоения.

1) Как гражданин доблестный, будучи позван царем для получения награды, радуется: так радуется и брат наш Харитон, позванный отселе господом, вкушая теперь неописанные блага небесные за понесенные им подвиги и труды обительские. – 2) Помышляя о сем, кто и из нас не воодушевится на подобное, не внимая диаволу, который обычно своими внушениями или отклоняет нас от добрых дел, или делаемое добро омрачает недобрыми помышлениями и чувствами, какое бы послушание мы ни проходили. – 3) Не забудем при том, что добродетель и в сей еще жизни получает воздаяние, иной раз видимое, и всегда – невидимое, как предначатие и предвкушение будущей славы и блаженства. [2, 88]

1) Подобно тому, как в гражданском быту человек, обвиненный в больших преступлениях и осужденный на смерть, страхом и трепетом поражаем бывает, когда возвестят ему: время пришло; выходи: так и для грешника весть о переселении отселе в другую жизнь обыкновенно бывает страшна и трепетна. Напротив, как тот, кто ожидает наград и венцов от царя за содеянные им доблестные дела, радостию радуется, когда услышит глас, призывающий его к получению их: так радуется праведник, когда Ангел смерти возвестит ему о переселении отселе, в уверенности, что отходит к принятию благих воздаяний. – Это дерзаем мы сказать ныне о брате нашем Харитоне, что он, соименно себе, с радостию и веселием вышел из тела и отошел в место упокоения. – Вот как, братие, хорошо подвизаться; вот как благоплодно насиловать естество; как благотворно терпеливо проходить подвижничество; как блаженно вести борьбу в подчинении до последнего издыхания. Потому что это в немногие годы, лучше бы сказать, в один почти день (ибо что другое значит здешняя жизнь в сравнении с бесконечною?) доставило брату нашему неиждиваемое богатство, славу недомыслимую, веселие несравненное, царство нескончаемое. И ныне он радуется и торжествует, никакого не имея чувства скорби о подъятых им здесь трудах ради такого блага, но вселяясь в хорах преподобных, в скиниях праведных, во дворах мучеников, в Вышнем Иерусалиме, матери всех святых, созерцает неизъяснимые и несказанные блага: свет оный непрестающий, жизнь бессмертную, блаженство невыразимое.

2) Помышляя о сем, как нам, находящимся еще на поприще состязания, не восподвизаться, не воодушевиться дерзновенною надеждою, не возревновать, не возгореться сердцем, не воспарить умом, не преложиться расположением от мира к небесному и не дать обета все сделать и все претерпеть из любви к Господу? Не пост только и бдение, не спание только на голой земле, не холод только и зной, не труд только и утомление, не унижение только и бесчестие; но, если б потребовалось, излияние крови, членов отсечение, плоти оскобление, костей сокрушение, – только бы достигнуть искомого. – Ей, братие, хорошо так мудрствовать, мудро так расположиться действовать. Диавол хищник есть, всегда около вертится, чтоб похищать у ума нашего прекрасные помышления и увлекать его в суетные помышления мирские. Но не дадим ему прельстить себя, а напротив, содержа в уме божественные обетования, каждодневно чтомые, в песнях восхваляемые и в молитвах изображаемые, будем проводить день за днем, неделю за неделею, месяц за месяцем, год за годом, стараясь всячески представить дела наши Богу все чистыми, все мирными, все любительными, не оскверненными гордостию или тщеславием и человекоугодием. Пашем ли, копаем, поварствуем, плотничаем, сторожим, келарствуем, садовничаем, переписываем или каким рукодельем занимаемся – шьем, корзины плетем или другое что делаем, – будем стараться так делать, чтоб дело наше Самим Богом было почтено совершенным и внесено в сокровищницу небесную для получения вечной награды. Портить же дела свои ропотом, дерзостию, тщеславием, смутою и противоречием есть дело неразумное и даже не человеческое, т. е. несвойственное человеку истинному. Ибо настоящий человек есть нечто великое, подобно приснопамятному Иову, он истинен есть, и благочестив, и удаляется от всякия злыя вещи (Иов. 1, 8).

3) Да обратит каждый внимание и на то, как человек тщаливый и добродетельный любим бывает всеми, у всех почетен и славен, не только между своими братиями, но и вне между слышащими о нем. Ибо добродетель, и в сокровенности пребывающая и невидным человеком совершаемая, такова по природе, что непременно проявится, и слово о ней прозвучит и проповестся повсюду, по слову Господа, Который говорит: не может град укрытися верху горы стоя (Мф. 5, 14). Если мы немного потерпим в делах благих, немного поподвизаемся, то придет время упокоения, не только в час смерти, но и прежде того, в то время, когда утвердится в нас бесстрастие. Ибо душа, всецело возлюбившая Господа и умертвившая свои желания чрез послушание, по словам свв. отцов, достигла упокоения, и уже отселе начинает вкушать будущее благобытие.

В Далматскую обитель избрали нового настоятеля не за что другое, а за одно смирение. такова цена смирения; оно всякое добро вмещает в себе и хранит; и не ища известности, сама собою делается известною и славится. [2, 89]

Думаю, что ныне хорошо побеседовать мне к вам о вчерашнем событии. По повелению Владыки нашего должен был я отправиться в Далматскую обитель на избрание нового для нее игумена. Там надлежало спросить, кого хощет братия обители и собравшиеся туда игумены. И все единодушно в один голос указали на авву Илариона. Почему же это? по каким его отличиям? Не потому, что он многознающ, не потому, что доброречив, не потому, что известен по жизни; но потому только, что смиренномудр, боголюбив и славы человеческой не ищет, послушанием прикрывая свои добродетели. Хотя был некто другой, более его знающий и превосходящий его летами; но как он в означенных добродетелях был слабее, то авва Иларион и признан более угодным Богу и способным разумно руководить братию. – Видите ли, братие, как достолюбезен дар смиренномудрия. Это всеобъемлющая добродетель, коею пресекается всякое внутри самомнение, отгоняется гордость, попирается славолюбие, поражается своенравие, умерщвляется сластолюбие, – вводится же вместо всего сего кротость, мир, любовь, сострадание, терпение, любомудрие; – и что много говорить, оно есть источник добродетелей, источающий всякую благостыню, или лучше – рай богонасажденный, произращающий всеплодие бессмертия. Но не может град укрытися, верху горы стоя (Мф. 5, 14), по слову Господа: так не может навсегда оставаться в сокровенности и стяжавший сию добродетель, хотя бы в обычном порядке он был последним, хотя бы под землею укрывался, хотя бы некие по зависти клеветали на него: ибо тут он более и узнается, как свет, на горе воссияваюший и на себя обращающий очи всех зрящих. Это именно и случилось с теперешним избранником, потому что многие и из внешних изъявили братству свое одобрение избрания.

1) Пришел пост; и упорядочил и внешнее, и внутреннее. Смотря на сие, не могу удержаться, чтоб не сказать вам: обратите в постоянный навык такой образ жизни; ибо иначе и спастись нельзя. – 2) Враг непрерывно хлопочет, как бы погубить нас; а нам непрерывно надо противодействовать ему, силу на что даровал нам господь. – Лучший способ препобеждения врага есть подражание Господу в том, к чему Он приглашает: яко кроток есмь и смирен сердцем. вся земная жизнь его есть поприще смирения Его ради нас. [2, 90]

1) Сколь прекрасно воздержание, и чрез него проявляемое благочиние в действовании по Божественным заповедям. Мы вошли в сии честные дни святой Четыредесятницы, как в тихую пристань, избегши от волнения предшествовавших дней, и теперь мирствуем, безмолвствуем, безмятежествуем, тщательно благочинствуем в храме, благоговеинствуем в псалмопении, трезвенствуем в молитве, в столе соблюдаем неразнообразие яств и безызлишество их, делаем и все другое во спасение душ: нет теперь входа к нам мирских лиц и от нас выхода к ним. – Здесь не могу удержаться от желания, чтоб вы, взяв в содействие себе здравое понимание добра, такой образ жизни обратили во всегдашний навык, чтоб и после сего удаляться от всех стезей, ведущих к греху, а не так жить, чтоб пять или десять дней держать добрую жизнь, а потом, вознерадев о добре, оказываться опять разоряющими то, что прежде созидали, как говорит Апостол (Гал. 2, 18). – Не буди так с вами, братие; не будем удобопреложны, чтоб так легко вращаться по навету искусителя; но возжелаем пребыть в стяжанных добродетелях, все большие и большие делая приложения добрых дел в нашем добром действовании, зная, что не короткое время хорошо жить достаточно для спасения, а в продолжение всей жизни напряженно держаться дела спасения.

2) Таков ведь и искуситель, который ни днем, ни ночью не оставляет нас без набегов своих и устроения коварных засад на пагубу нам, много повсюду расставляет сетей, бесчисленные посылает на душу нашу стрелы: щекотание сласти, возгорение похоти, треволнение и противоветрие помыслов и пожеланий, возмущает ложе ума нашего как на море некоем, так что всякий вынужден бывает исповедать: аще не Господь помогл бы ми, вмале вселилася бы во ад душа моя (Пс. 93, 17); потом стихает на время, прячет страду похоти и впускает яд тщеславия, или ослабив с одной стороны острожелчие, с другой поражает стрелою зависти, иной же раз со всех сторон возбуждает пыль на смирение наше: ибо у него ненасытное желание сгубить нас. Он идет против Владыки нашего Бога и неистовствует, видя нас восходящими на высоту небесную, откуда сам он ниспал за гордость. – Какая потому и коликая забота и настойчивость потребны, какое тщание и какой усиленный подвиг, чтоб победить такого и толикого змия? – Но дерзайте, говорит Господь, яко Аз победих мир (Ин. 16, 33); а после Его побеждения мы, в силу святого воплощения, восприяли силу на врага, как опять Господь взывает: се даю вам власть наступати на змию и на скорпию, и на всю силу вражию (Лк. 10, 19): так что мы можем попирать все его на нас устремления, все многообразные греховные сласти.

3) Как же это? В силу подражания Тому, Кто победил его. Подражателями же Ему мы явимся, когда облечемся в смирение и кротость, как Сам Он говорит: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем (Мф. 11, 29). Если Он Царь и Владыка всяческих, естеством един препрославленный и всеблагий, восприял смирение, послушлив быв Богу и Отцу даже до смерти, смерти же крестныя (Флп. 2, 8); то что скажем мы? или сколько смирившись, уподобимся Ему мы, по естеству бедные и ничтожные? Если Он, устранившись от небес, сошел на землю, сколько нам надлежит устраниться от всего своего, чтоб хоть тень некая была подражания Ему? Если Он соделался младенцем, и млеком отдоен был, и исполнял все законное, повинуясь родителям, как написано, – сколько нам надо младенчествовать злобою и повиноваться игуменам, чтоб хоть малою чертою казаться подобными Ему? Если Он алкал и жаждал, ходил пешком и утомлялся, сколько подобного нам следует потерпеть, чтоб подумалось, что переживаем нечто равное Ему? И наконец, если Он поношение приял и заушение, осмеяние и поругание, предательство и на суде стояние, бичевание и распятие, хуление и в ребра прободение, что и сколько подобного должно нам перенести, чтоб сказать, что подражаем Ему? Должно это всегда, братие, припоминать нам, и на Него взирая, смиряться безмерно, и если встретим что, в чем можем явить подражание Ему, примем то благодарно, если не встретим, взыщем того, именно – алчбы, жажды, осмеяния, поругания, уничижения, бедствования, нищенства в одеянии, в обуви и во всем другом: чтоб, таким образом мало-помалу подвигаясь вперед и восходя, созидаясь и назидаясь, высясь и превозвышаясь, достигнуть в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова.

1) Ублажив иноков, что чрез отречение от мира отстали они от наслаждений и утех, подобных мясопустным, и призваны служить богу в преподобии и правде, в чем истинное веселие и непрестающий праздник. – 2) приглашает их не возвращаться более мыслию и желанием к тем котлам египетским, удостоверяя, что наша доля есть наиблаженнейшая. – 3) При коей ничего нельзя еще пожелать, разве только того одного, чтобы нам дал Бог благодушно переносить все скорбное и тяжелое в жительстве нашем. [2, 91]

1) Ныне мясопуст, для житейских день ястия и пития, гуляния, игр и всякого веселия. Что же? окаявать ли нам себя, что не имеем ничего такого? Нет; но о себе возблагодарим Господа, что исторг нас из такой жизни, как из тины и пропасти, и ввел в настоящее наше святое звание – служить Ему в преподобии и правде, а над теми посмеемся или лучше поплачем о них, что этими ничтожными утехами увлекаясь, лишают себя неизреченных радостей небесных. Приидите же, братие, возрадуемся Господеви, воскликнем Богу, Спасителю нашему: предварим лице Его во исповедании, и во псалмех воскликнем Ему (Пс. 94, 1, 2). Вот добрый пир, вот похвальное веселие, вот радостный праздник! и нам можно не однажды или дважды, но всегда так праздновать и веселиться в доме Божием. Такое веселие есть предтеча тамошней блаженнейшей доли и ее предвозвестница. Аз же, говорит божественный Давид, правдою явлюся лицу Твоему: насыщуся, внегда явитимися славе Твоей (Пс. 16, 15).

2) Не будем же, прошу вас, возвращаться сердцами нашими, как в Египет некий, к обычаям общей жизни, ни воспоминать о мясах и котлах тамошних; но на нас самих обратим взоры наши, на прекрасную нами проходимую и совершаемую жизнь: ибо здесь наипаче заповедал Господь благословение и живот (Пс. 132, 3), истинное радование, неложную надежду, спасительное празднование. И если вопрос о преуспеянии, то мы паче преуспеваем; если вопрос об участи, то мы избрали благую часть; если вопрос о блаженстве, то мы облаженствовались. Убегши из мира и от всего, что в мире, отвергши все срамные и суетные утехи, отказавшись от брака, деторождения и стяжаний, восприяли мы девство, ничего не имение и своей воли отречение, в коих и подвизаемся, каждодневно распиная плоть свою и распинаясь миру и всему, что в мире. Почему праведно можем к себе приложить сказанное Апостолом: иже Христовы суть, плоть распята со страстьми и похотьми (Гал. 5, 24).

3) Кто же теперь блаженнее нас? Или чего другого еще искать нам в жизни, что было бы более приятно и более утешительно, чем это? Ничего, кроме того одного, чтоб все остальные дни нашего здесь пришельствия терпеливо и мужественно переносить все трудное и неприятное и, сохранив себя от падений при встрече видимых и невидимых искушений, благонадежно улучить отложенные нам обетования. Сего ради мужайтесь, укрепляйтесь, утверждайтесь и все благообразно и по чину делайте, разумея, каково и колико таинство схимы нашей и какой жизни она требует, и как проходили ее приснопамятные святые отцы наши, с примерами коих и соображайтесь, и по ним образуйте и преобразуйте себя, чтоб неложно называться сынами их и их потом радости причастниками соделаться.

1) Бдите над собою; ибо внезапно может напасть враг и сгубить вас. – 2) а из вас некоторые держат себя распущенно. – 3) Чтоб этого не было вперед. Учители, внушайте сие… чтоб вместо руководителей не оказаться вам развратителями. [2, 92]

1) Каждый смотри и замечай, твердо ли и неподвижно стоит на камне веры, в исполнении своего обета, на мученическом пути общежительства, не уклоняясь ни на десно, ни на шуе, но царским шествуя путем, не дремля душою, чтоб не поткнуться о камень падения ногою своею и ничего не делая по самоугодию или пристрастию. Я вижу вас, но не всегда и не везде: ибо это свойственно только Единому Богу. И не знаю, может быть, кто из вас, действуя скрытно по своей воле, или лучше по страстолюбию, ринулся в пасть греха, на пагубу души. Бойтесь и страшитесь сего, и пока плывете под благоприятным ветром, поминайте, по поговорке, о кораблекрушении. Ибо в одно мгновение может случиться – ветер, буря, ураган, бедствие, погибель, смерть. Иной раз кажется мир и утверждение, но внезапно – тревога, брань, война, заклание не тела, а души, что наиболее горько. Лукавый притихает на время, чтоб ввести в беззаботность, и потом, нечаянно наскочив, превратить помысл и погубить. Нет у нас места беззаботности, нет времени покоя. Многих, до самой пристани спасения достигших, пустил на дно враг лукавый. Некоторых, до самого свода небесного поднявшихся, по причине малого нерадения низвел он на землю греха. Многие сокровищницы добродетелей опустошил он, много духовных подвигов похитил и соделавших их оставил бедными. Ведая сие, бдите и не давайте очам ума своего дремания.

2) Но слышу, что иные из вас по самонадеянности держат себя небрежно: смотрят бесстыдно друг на друга, пустословят и смеются; иные же сплетают руки с руками и прикасаются устами к устам и щеками к щекам. Плача сие достойно. Ввяжет ли кто огнь в недра, риз же не сожжет ли? Или ходити кто будет на углиях огненных, ног же не сожжет ли? (Притч. 6, 27). Так и такие дела делающий не останется без падения. Худо также и то, что иные охорашивают лицо свое, щеголяют, прикрашивают веки и брови и рисуются как блудницы; вышитые имеют пояса, уборно приправляют одежду, в походке принимают модные движения и слова произносят манерно.

3) Всем таковым сказываю, чтоб вперед этого не делали: иначе броздами и уздою челюсти их возстягнет слово (Пс. 31, 9): ибо нас поставил Бог не на разорение, а на созидание людей сих. Потому соблюдайте законы. Учители, внушайте должное учимым вами и исправляйте их. Не потому говорю сие, будто бы подозреваем был кто из вас, что он вместо врача бывает отравителем, вместо просветителя омрачителем, вместо путеводителя сбивателем с пути правого, вместо спасителя губителем. Ибо учители предлежат ученикам, как изображение благочестия, пример спасения, картина всякого доброделания. Для того и отдаются им ученики, чтоб они позаимствовались от доброго примера учителей. Если же выходит противное, то да возмутся таковые и устранятся, чтоб они не передали своей шелудивости здоровым. – Всего этого я не хотел бы говорить, но нужда заставляет. – Желаю одного, да право шествуем все, дабы и Бог порадовался нашему доброму житию.

Радуясь благочинию братий и тому, что у них все идет по уставу и все довольны монастырским содержанием, – прибавляет: но это не первое; главное – так жить, чтоб по смерти внити в покой Божий: к чему и направлять надо все. [2, 93]

Как земледелец, видя зеленеющим поле свое, которое трудами своими возделал и засеял, радуется и веселится: так и я, хоть не как о плоде трудов моих, веселюсь однако ж и радуюсь о вашем духовном плодоносии, потому что нахожу праведным исповедать истину, видя, что вы благодатию Божиею все более и более преуспеваете и делаетесь лучшими. Да вы и сами можете засвидетельствовать о том. Не видите ли, какое у нас благочиние, какой мир и тишина? Не сочетаны ли вы все, как одна душа и одно сердце, верою твердою и союзом неразрывным? Не ревнуете ли все о более и более полном исполнении животворящих заповедей Христовых? Нет между вами частных содружеств, разделяющих и раздробляющих единое братство в угоду врагу диаволу, нет у вас самоугодничания и самочиния, чтоб каждый жил и действовал, как хочет, а напротив владычествует однообразная по Богу жизнь; нет у вас того, чтоб каждый равнодушно носился туда и сюда на разорение и расстройство всего тела братства, но, по благоволению Божию, все во всем идет у вас по уставу, в ястии и питии, в бдении и спании, в труде и отдыхе, во входах и выходах, в беседе и молчании, в чтении и псалмопении, в молитве и безмолвии, в одежде и обуви. Не всем, конечно, все одинаковое и поровну раздается, ибо не все равны по возрасту, воспитанию, состоянию, способностям, добродетелям и мере здоровья; но всякому оказывается должное внимание и доставляет удовлетворение потребного: ибо все вы члены единого тела, хотя не все одинаковой чести сподобляются (1 Кор. 12, 23, 24). Но все это не первое; главное, чего ищем, есть, да добре совершив дело свое, чрез смерть внидем в покой Божий после потов и трудов здешней жизни и вкусим радости неизреченной и вечных благ неописанных. Сие имея в чаянии, паче и паче потщимся преуспевать, внимать себе, трезвенствовать, бодрствовать, яко во дни благообразно ходить, упованием радоваться, скорби терпеть, нудить себя на все доброе, плоть подчинять духу, в честь вменяя бесчестие за Христа, первенством почитая быть последним и радуясь уничижению Господа ради, да, тако совершив путь, с мучениками вселимся и с преподобными радоваться сподобимся бесконечные веки.

Поем мы: чашу спасения прииму. Сия чаша есть приятие мученичества, которое для нас состоит в мучительной борьбе со страстьми. на сем пути стоим мы. – воинствуйте же добре, чтоб и подобных венцов сподобиться. [2, 94]

Что воздадим Господу о всех, яже воздаде нам? Что как не песнь Давидскую с истинною решимостию и на то, что поется в ней: чашу спасения приимем, и имя Господне призовем (Пс. 115, 3, 4). Чаша сия есть приятие мученичества. Но мученичество наше не в пролитии крови, а во внутренней добросовестной борьбе, когда, например, не преклоняем колен пред ваалом, т. е. не поддаемся похоти плотской, преодолеваем все, видимо и невидимо наводимые на нас искушения, волнение помыслов, жжение похотей и пожеланий, прискорбность лишений, бед, унижений. Вот добрые мученики! Вот воины Христовы! Вот нуждницы и восхитители Царствия Небесного! Радуйтесь, благодушествуйте, мужайтесь, теките добре, восходите от силы в силу, возвышайтесь на самый верх добродетелей, витайте в превыспренних созерцаниях и делайте так непрерывно, пока придет конец жизни вашей и переведет вас к уготованным вам от сложения мира веселиям и радованиям. Блажен и преблагословен, кто, слыша сие внимательно и в дело приводя и огнь к огню прилагая в сердце своем, возжигает в себе до небес восходяший пламень любви Божественной. Но окаянен, кто замыкает уши свои, любя суету и ища мимолетных услаждений плотских. Однако ж никто не ищи только своих си, но и яже ближних смотри, своим собственным то считая: ибо мы члены в отношении друг к другу. Сим всяк радует Господа, а себя лучшим и совершеннейшим соделовает.

1) Описав вид усопшего и помянув о том, что видится в усыпальнице, и – 2) поместив краткий очерк доброй жизни почившего, – 3) выводит урок о хранении чистоты тела и души, чтоб соделаться достойною Христа невестою. [2, 95]

1) Память о смерти всегда спасительно действует и тем паче, когда стоим пред лицом умершего брата, как в настоящем случае. Се опять видим пред собою странное таинство! За минуту пред сим бывший с нами, не с нами уже теперь духом; говоривший с нами своими устами, умолк совершенным молчаньем, когда звук гласа его еще отзывается в ушах наших. Какое изумительное это зрелище! Видим его и не видим: телом он здесь видится, духом же отступил от нас. Лежит недвижим и бездействен, нет дыхания, нет зрения и слова, все чувства видны, – и ни в одном – никакого нет живого действия; он как камень или другая какая бездушная вещь. – Взглянем в место покоища прежде почивших: что увидим там, братие? Зрите и поучайтесь. Не прах ли это и пепел? Не истлевшие ли тела? Не иссохшие ли черепы? Не обнаженные ли кости? – И все это неприятное безобразие, жалкая и отвратительная куча. – Можно ли тут различить брата от брата, благообразного от безобразного, юного от престарелого? Никак: все истлело, все потеряло свой вид. Изволь теперь рассмотреть, кто хочет, где тут похотная сласть, где наслаждение яствами, где упокоение сном и все другое, что делается в угодие плоти? – где пожатие рук, объятия, лобызания? – Все прешло отсюда и взято с собою тем, кто, как богач приточный, предпослал то в ад на поджигание себе огня неугасимого.

2) Чего да не постраждет ни один из братий наших! И особенно ныне преподобно почивший и перешедший в жизнь нескончаемую, добре проведши здешнюю, в безукоризненном повиновении, послушании, юный летами, но седый мудрованием, малый возрастом, но великий духом, коего внутреннее благонастроение ведомо мне, внешнее же поведение известно и вам, что в нем вся добра зело и всякой похвалы достойна, – Рафаил – добрый и воистину благородный, яко сохранивший богоподражательный образ и, дерзаю сказать, достойно соименный одному из первостоятелей ангельских. – Такую я имею уверенность о сем чаде моем; имейте и вы, ибо он того достоин. – Но обратимся к начатой речи.

3) Так и мы спустя немного прейдем отсюда: умрем, нас опрятают, отпоют и похоронят. – Поелику же это так есть, и несть человек, иже поживет и не узрит смерти (Пс. 88, 49); то прошу и молю вас, будем жить преподобно и непорочно и вести себя неповинно и безукоризненно, не только плоть, но и душу сохраняя чистыми: первую порабощая духу, чтоб не рассвирепевала и не восставала подчревными движениями, и обуздывая страхом Божиим, чтоб покорно и смиренно довольствовалась мерою пищи, пития, сна и отдыха, определенною уставом и особым повелением; над второю же наблюдая, чтоб не слагалась с скверными помыслами и движениями и, вся воспаряя к Богу, Его красоту созерцала единую, потому что она одна воистину прекрасна и достолюбезна, все же другие красоты – призрак и ничто; ограждая также ее молитвою и псалмопением, чтоб чрез то и другое представить ее благоугодною благостному Жениху, Христу Богу. Если так совершим течение наше, благо нам: мы не умрем, а живи будем, сопровождаемые утешительною напутственною песнию: блажен путь, коим идете вы днесь; ибо уготовано вам место упокоения.

1) Наша брань к духам злобы с вождем их диаволом. – 2) Они непрестанно строят козни на пагубу нам: следует и нам неусыпно блюсти себя и противодействовать им на радость Господу и Ангелам Его. – 3) Так действовать неизбежно, если желаем достигнуть бесстрастия и за борьбу стяжать венец мученический. – 4) Для успеха в сем нужны – смирение с послушанием, молитва неусыпная, внимание себе, все подвиги самоумерщвления и откровение помыслов. [2, 96]

1) Несть наша брань к плоти и крови, но к началом и властем и миродержителем тмы века сего (Еф. 6, 12), – и к началозлобному супостату нашему диаволу, который в самом начале миробытия, прокравшись в рай, прельстил праотца нашего к преступному вкушению от запрещенного плода и чрез то был причиною изгнания его из рая сладости на землю сию. С тех пор из рода в род преследует он род человеческий, научая его всякому злу. Он ныне и нам всячески наветует, ползает шипя, и виляя хвостом ластится, чтоб удобнее прельстить, воровски входит и выходит и уловляет души неутвержденные и себе не внемлющие. Почему нам против него нужны большое трезвение, большая бдительность, большая осмотрительность и тщание, чтоб он не напал на нас и не уранил.

2) Зная его замыслы и козни, вооружимся всячески и станем противовоевать и отражать его, не ленясь и не послабляя ни себе, ни ему; как и он не отступает и не делает послабления, ища погибели нашей. Хотя бы многократно нападал он в день и терпел неудачу, все стоит на своем, как бы не начинал еще борения, и снова нападает еще сильнее, взяв с собою и других духов злобы. Так и нам не должно отступать или послаблять себе при таких ежедневных и ежечасных на нас нападениях. Хотя бы мы показали уже много внимания и напряженного усилия и с успехом, не будем изменять сего; но всегда будем держать равное против него рвение, возбуждение и сопротивление, чтоб, видя такое наше сильное врагу противодействие, Бог радовался и веселился о нас, и свв. Ангелы Его, помогающие нам по Его внушению и мановению.

3) Ибо мы не достигли еще в меру бесстрастия и вместе с ним свободы от браней, чтоб ум наш безмолвствовал в себе, не подвергаясь борениям. Это многими трудами, потами и подвигами наследовали и наследуют неутомимые ревнители. Нам же, коих обдержит еще страстность, необходимо настойчиво пребывать в подвиге и утомлении непрестанном, не унывая и не опуская рук при виде своей изменчивости и при переменах в тактике врага, по причине коих каждодневно и каждочасно приходится будто снова начинать. Таково дело подвизающихся искренно: за то и венец каков? – Свято – достигнуть высот бесстрастия; но блаженно и второе – не быть побеждену в бранях и всегда противостоять, подвигаясь постепенно к той высоте и совершенствуясь. Мученическую корону получит и таковой, как и воин по возвращении с поля сражения, показывающий царю раны свои и язвы, не бывает презираем или осуждаем, а напротив получает похвалы, дары и отличия.

4) Будем же подвизаться, как воины Христовы, и время свое будем почитать не иным чем, как временем схватки с врагами, когда только и слышно, что жужжание стрел и удары мечей: ибо мнози борющии нас с высоты (Пс. 55, 3), как написано, кои весь день делают нападения и ведут борьбу, ставят сети, роют ямы, устрояют засады и всякие другие ковы. Кто же избежит их, кто укроется от них, кто не поткнется ногою и не попадет в сети их? Кто другой, как не имеющий смиренномудрие в содружестве с послушанием, неленостную молитву, усердие к делу, непротиворечивую покорность, безропотную подвижность, неусыпно трезвенное внимание к отражению срамных помыслов и к восприятию благих созерцаний, бдение, псалмопение, поклоны, над всем же сим, или со всем сим, исповедание сокровенностей своих, бежание дерзости, мерность слова? Всем этим и подобным сему внутренний наш человек запирается, как в крепости, и враг, не имея силы действовать против него, отходит.

Описание внешнего вида человека Божия, истинного инока. [2,97]

Будем внимать себе, братие, и не будем иждивать дней своих и времени своего напрасно. Вот этот день уже прошел, и не видать нам его больше; но дела, нами в продолжение его сделанные, записаны. Если они хороши, благо нам; а если нет, увы! Будем блюсти чувства свои неокрадаемыми, держа голову большею частию преклоненною: око да будет внимательно, нерассеянно, неповлачаемо туда и сюда; ибо что видится в глазе, то видится и в душе, потому что внешний человек срисовывает то для нее; лицо да будет не сумрачное, ни рассеянное, но степенно и кротко, и большею частию печально и орошено слезами сокрушения; поступь да будет смиренна, невычурна, не горда, без подъятия плеч, хмурения бровей, шумного ступания и потрясания всем станом; речь также да будет приятная, не слишком громкая и не слишком тихая, с степенностию в очах и других членах, без расширения ноздрей, махания рук и вращания лица. Ибо человек Божий благоустроен во всем, органом некако будучи обитающего в нем Духа, направляющего его и в говорении, и в смотрении, и в ястии, и в питии. И нам надлежит поступать благообразно и по чину во всем: и в одеянии, и в обуви, помышляя, что с нами всегда и во всех случаях и при всех делах присущ Господь Бог наш.

1) Приведши слово Апостола: се ныне время благоприятно, сказывает, что сим Апостол возбуждает ревность нашу о содевании спасения. – 2) Потом прилагает: вы так и делаете, благо вам. [2, 98]

1) Чему учит нас св. Павел и что внушает, когда говорит: се ныне время благоприятно, се ныне день спасения (2 Кор. 6, 2)? Отложим убо дела темная и облечемся во оружие света (Рим. 13, 12). – Это он, как благой отец и учитель, возбуждает нас от лености и отгоняет дремание душевное от мысленных очей наших, добре направляет наши по Богу шаги, наводя их на стезю доброделания. Послушаемся его божественного учения, восстанем живо, отрезвимся и потечем еще и еще усерднее, потому что день жизни каждого из нас уже преклонился. Потщимся же приготовиться, да благо будет нам и вечные веки поживем, наслаждаясь неизреченною радостию. Ибо если неготовыми и неблагоустроенными в душе застанет нас конец жизни нашей, – увы! на – увы! воистину. И кто исхитит нас из рук душегубительного змия? – или в чем найдем облегчение, когда мучимы будем за нерадение, в коем зле провели здешнюю жизнь? Почему – оставляющие нас пусть оставляют, и беззаконнующие пусть беззаконнуют, – говорю об отбегших от нас. Или лучше, помолимся о них и постараемся воззвать их обратно: ибо не хощет Бог смерти грешника, но еже обратитися ему и живу быти (Иез. 33, 11).

2) Вы же, благодатию Христовою пребывающие в подвиге послушания и неложными сохраняющее обеты свои пред Богом и человеками, радуйтесь и веселитесь: ибо многая сокровиществуется вам награда на небесах, если до конца будете внимать себе и верно исполнять все, заповеданное вам о Христе Иисусе, Господе нашем, как воины Его, Им набранные: ибо Ему ввоинились вы и Ему служите день и ночь, помня слово Его: не говорящий Мне: Господи, Господи, но творящий волю Отца Моего Небесного, Мой есть, – и внушение Апостола: хощеши ли не боятися власти? благое твори, и имети будеши похвалу от Него (Рим. 13, 3).

1) Будьте тверды в жизни и все терпите: ибо за то вечное блаженство, которого когда сподобитесь, еще пожалеете, что не потерпели больше. – 2) поминайте и в чувстве имейте день суда и воздаяния; – и никогда не впадете в разленение и ропотливость. – 3) Кто иначе себя имеет, тот порабощен страстям и зверонравен; а кто таков, тот ангел есть. [2, 99]

1) К вам не надо ныне говорить так, как говорится у древних пророков: слухом услышите, и не уразумеете: и видевше узрите, и не увидите: одебеле бо сердце людей сих, и ушима своима тяжко слышаша, и очи свои смежиша (Ис. 6, 9, 10). Ибо вы трезвитесь и бодрствуете, откровенным лицем славу Господню взирающе (2 Кор. 3, 18), после того как отрясли тину пристрастия к миру от очес душевныхчрез послушливое священное жительство ваше и стали чисто видеть вещи, т. е. житейскую суету и непрестающее волнение человеческих дел в разных направлениях, и уразумели, что одно только есть твердое, достолюбезное и превожделенное благо – Бог, и то, чтоб к Нему стремиться добродетельною жизнию. Благословен убо Господь и Бог отцов, сподобивший нас быть причастными части сей и вести такую любомудрую жизнь. Горе потому будем взирать, где Глава наша – Христос, умопредставляя не какие-либо тленные и скоропреходящие, но небесные и пренебесные красоты и тамошних неописанных и неизреченных благ вкушание и утешение, о которых ни ум никогда не помышлял, ни ухо не слыхало, ни сердце не мечтало, по причине недомыслимого превосходства их, которых, как я могу уверить вас, достигнете и вы, если Господь подаст вам силу до конца терпеливо понести предлежащий вам подвиг, и упокоитесь там, где нет ни болезни, ни печали, ни воздыхания. Тогда вы велегласно возблагодарите Господа, призвавшего вас к сему священному образу жизни; о претерпенных же скорбях не только никакого помина не будет, напротив жалеть будете, что не пришлось вам понести гораздо больших подвигов, скорбей и теснот, чем понесли.

2) И что увидим в оный страшный день явления Господа нашего Иисуса Христа, когда явно придет Он с бесчисленными мириадами Ангелов и Архангелов и сядет на Престоле страшнаго судилища, собирая с четырех концов земли все языки и всякое дыхание, открывая дела тьмы и объявляя советы сердечные, вследствие чего одни возьмутся к радости одесную страну Господа, а другие отыдут со стыдом ошуюю, и те введены будут в светлые обители, в рай сладости, в Царство Небесное, а эти отосланы в огнь неугасимый, в пищу червям, на скрежет зубов, в тьмущую тьму, в глубь тартара, в узы неразрешимые и всякие мучения, сообразно с грехами каждого? Тогда те просветятся, как солнце, и начнут радоваться и веселиться полным сердцем, и немолчными песнями прославлять Господа, уразумев, какому благому добре поработали Владыке. – Это мученики, за исповедание Его пролившие кровь, апостолы, пророки, исповедники, преподобные и праведные; за ними душевное мученичество показавшие, архиереи, иереи, монахи и миряне, – все в добрых делах, начинаниях и подвигах пожившие. А эти начнут стенать и рыдать, увы! к – увы! прилагая, и проклятие за проклятием призывая на свое бессоветие, вяжемые, биемые и поносимые отверженными духами, паче же сами себя осуждая и клеймя и отчаянием терзаясь, конца не чая нестерпимым мукам, определенным на вечные веки, как изречено в слух их: идут сии в муку вечную, праведницы же в живот вечный (Мф. 25, 46). Принимая все сказанное в чувство, можем ли мы разлениваться в наших трудах и потах? Можем ли малодушествовать от притрудности теперешней жизни? Не паче ли воодушевимся сердцем и пламеннее огня возгоримся рвением – до конца пребыть верными уставам нашей самоотверженной послушнической жизни, чего бы это нам ни стоило?

3) Восприимем же все сие в чувство и пребудем в нем, усердно делая все, к чему это побуждать будет нас. Ибо кто равнодушен к этому, будьте уверены, что он уловлен страстьми, дремлет в беспечности, тяжкосердствует, сластолюбствует, завидует, легкомысленничает, ленится, уткнувшись, как медведь в лапы, того только ищет, чтобы поесть и попить, рыкает, как лев, не получив удовлетворения своих злых пожеланий, прыгает, как леопард, от одного удовольствия к другому, ухитряется, как лисица, достигать искомого по своему сердцу, злится, как верблюд, в отмщении ближнему за какое-либо случайное опечаление, ржет, как конь, женонеистовствуя на тела человеческие и скотские, бесстыдствует, как волк, в продерзости на погубление души своей и братней. И что много говорить о разных страстях, коими иные не уподобляются только зверям, но и гораздо превосходят их в зверонравии своем. – Стоящий же на стороне благих помышлений, как Ангел, светл, как Херувим, молниеносен, как Серафим, многоочит, чтоб, воспользовавшись каким-либо случаем, не наскочил на него душепагубный дракон, мужествен, как воин, огненный меч разительного помысла наносящий на грех и демонов опаляющий возжжением благих помышлений, как источник приснотекущий, источает чистые струи слез сокрушения, как храм Божий, созидается из златых камней добродетелей, как агнец незлобивый, по подражанию Владыке своему, не преречет и не возопиет, но, хотя бы предлежала смерть, идет, повинуясь отцу и братиям. Но се показана вам жизнь и смерть; избирай себе каждый, что хочет.

1) Брань наша с духами злыми. Почему надо блюстись, облекшись во всеоружие указанных апостолом добродетелей, коим дана сила отражать и поражать врагов их. – 2) брань эта мысленна и отражается противоположными мыслями с молитвою к Господу. – 3) Она подымается внезапно и делает наше внутреннее состояние изменчивым, как изменчиво состояние воздуха; но это не страшно для внемлющих себе и украшающихся добродетелями с упованием на бога. [2, 100]

1) Несть наша брань к крови и плоти, но к началом и ко властем, и к миродержителем тмы века сего, по Апостолу (Еф. 6, 12). Посему нам нужно иметь трезвение, бодренность, заботливое тщание, напряженное усилие и ограждение себя духовными оружиями, – как то: верою несомненною, как шлемом, послушанием непритворным и смирением нелицемерным, как щитом, и всякою другою добродетелию, кои все в своем случае могут служить оружием против обольстителей наших и имеют силу обращать вспять невидимых супостатов наших.

2) Эта брань великая и страшная, как знаете, всегда в действии, не преставая даже во время молитвы и Святого Причастия; она приводит в движение и воздымает иногда такие помыслы, о коих не леть есть и глаголати. Но душа смиренная, уязвляемая помыслами, отражает их с ненавистию, противореча им святыми помыслами и в то же время обращаясь с молитвою к Господу. Помощь от Господа тотчас приходит, и восток с высоты поражает и прогоняет дракона. Почему не следует нам малодушествовать или уступать при таких нападениях: ибо при бесстрашии сердца ум пребывает недоступным для приражения таких нападений, и это не только во время Причащения, но и во всякое другое время.

3) Враги во всякое время нападают, и когда не ожидаем; но когда мы в добром и мирном бываем устроении в духе или от объявшего нас сокрушения, или от чистой молитвы, или от чтения, или другого какого священнословия, он нападает, возмущая и колебля сердце, и как бы из пристани выбрасывая на волны, или из света дня вводя в ночную тьму помыслов. В сем отношении с нами бывает то же, что и с состоянием атмосферы в продолжение дня: то она бывает ясна при сиянии солнца, то мрачна при набеге облаков, потом опять просветляется и опять омрачается по причине разных изменений в воздухе. Не так ли бывает и с нами? То мы светлосияем, подобно светлому дню, от благих помышлений, то омрачаемся злыми помыслами и опять возвращаемся в область света, предавшись молитве или другому какому доброму упражнению? И это не раз в день. Но в воздухе изменения бывают иначе, чем у нас: там это случается естественно, и как премудрость Творца всяческих Бога законоположила; а у нас оно произвольно, есть отчасти и дело нашего произволения. Ибо хотя диавол и покушается посредством прилогов лишить нас света доброго состояния; но мы имеем силу отражать его и всегда иметь Солнце Правды осиявающим ум наш, как имели святые и как имеют все добре жительствующие. Ибо и ныне много святых, кои, как камение честное, вращаются по земле, отличаясь не творением знамений и чудес: ибо не в этом только святость: но хранением правой веры и Заповедей Божиих точным исполнением, искреннею любовию к братиям, чуждою зависти, сорадованием благоденствию ближнего, стоянием выше славы человеческой и всякою другою добродетелию. Так проявляется святость во всяком человеке. Вы же, исшедшие из мира и ему распявшиеся, должны сверх того отличаться нестяжательностию и девством, отречением от своей воли и благодушным претерпеванием всех лишений и скорбей, неразлучных с образом жизни нашей. Так живя, вы святы и со святыми вчинены будете, и сонм преподобных примет вас в среду свою, – и вы вечно будете радоваться в скиниях мучеников.