Пенумбра приезжает рано, захватывая момент, когда последние остатки вчерашней толпы поднимаются, вяло потягиваются и расходятся искать, чем бы еще поживиться. К полудню в магазине пусто, и Корвина находит ему работу: надо переставить книги в коротком ряду на полпути к верхним полкам. Они взбираются по двум лестницам бок о бок и двигают тяжелые тома туда-сюда по некой системе, которой Пенумбра не понимает.

Работая, они разговаривают. Пенумбра рассказывает продавцу о Гальванике и о тамошней библиотеке. А сам узнает, что Корвина вообще-то был, можно сказать, моряком – механиком радиолокационной системы на борту авианосца. Провел четыре года в море.

– Я много читал, – рассказывает Корвина. – Так и заинтересовался всем этим.

– А что ты читал?

– Да чего только не читал! Всё подряд. У нас была лучшая библиотека во всем флоте. Ею заведовал офицер – я только потом об этом узнал – он входит в ту же… организацию, что и Мо. Он научил меня читать по-гречески.

– Погоди. Хочешь сказать, ваш авианосец был как-то связан с этим магазином?

– Еще как. Книгохранилище мичмана Тейлора на четвертой палубе. Есть целая сеть таких мест… это традиция, Аякс. У нее глубокие корни.

– Значит, есть уже два плавучих книжных магазина.

Корвина смеется.

– Ха! Да. «Уильям Грей» и «Коралловое море». Хотя, скажу тебе… мой был побольше.

Он улыбается. Номер три.

Через час у Пенумбры болит спина, дрожат икры, а руки – словно когти. Он того и гляди взмолится о перерыве, но тут внизу дребезжит колокольчик, и грубый голос спрашивает: «Есть кто-нибудь?» Громче: «Есть тут кто по имени Марк?»

Корвина напрягается. Шепчет: «Это он!» Пенумбра начинает спускаться, но Корвина снова шикает:

– Нет! Я сказал его бухгалтеру, что буду один. Оставайся здесь.

Не дав Пенумбре возразить, Корвина обхватывает лодыжками лестницу по бокам, расслабляет ладони и – Пенумбра разевает рот – соскальзывает прямо вниз, падая в позу полулежа на полу. Плавно встает и шагает сквозь ряды полок в переднюю часть магазина, исчезая у Пенумбры из вида и выходя на свет.

– Добро пожаловать, – слышит Пенумбра слова Корвины.

– Здорово, Марк, – голос посетителя груб и весел.

– Маркус, – поправляет его Корвина. – Вы клиент Элвина? Строитель?

– Строитель? Умоляю! Я – кессонщик. Нас мало, но мы гордые. Рад познакомиться. Меня зовут Фрэнки. Или, если угодно, Фрэнклин.

Если тут и есть оттенок насмешки, то Корвина либо не воспринимает ее, либо предпочитает не обращать внимания.

– Фрэнклин. Тоже рад познакомиться. Элвин вам рассказывал о характере нашего дела?

Пенумбра замедляет дыхание, напряженно вслушивается. Должно быть, Фрэнки в рабочих ботинках: при любом его движении они грохочут по половицам.

– Рассказывал, и – у меня такой вопрос, извини. Ради собственного спокойствия. Ты не налетчик, банк не собираешься грабить, нет?

– Уверяю вас, – учтиво отвечает Корвина, – я всего лишь краевед.

– Ладно. Поверю. Но только потому, что Элвин хороший парень, а он за тебя ручается. Понял?

– Разумеется. Так… и как нам теперь действовать?

– Короче, первым делом, Марк, ты мне платишь. Сумма, которую ты предложил Элвину, будет в самый раз.

Пенумбра слышит, как скрипит ящик стола и шелестит бумага – увесистый конверт, который он получил вчера в банковской компании «Уэллс Фарго». По спине пробегает холодок. Вот что значит быть младшим комплектатором.

– Вот, – говорит Корвина. – Как мы и договаривались.

– Дай-ка гляну.

Рвущийся конверт, шелест. Пересчет денег.

– Не поскупился. Так, Марк, у меня есть хорошая новость и есть плохая.

– Не уверен, что мне нравится, как это звучит.

– Хорошая новость такая: по твоему месту все ясно. Мы его прошли сто лет назад. Угол Маркет и Бил, верно? Ага, я вернулся и сам проверил. Там что-то есть. На вид ничего особенного, но с учетом обстоятельств не так все и ужасно.

– А плохая новость?

– Плохая новость, Марк… в том, что я не управляю площадкой Эмбаркадеро. Это совершенно другой участок, и он наглухо заперт.

Пенумбра чуть ли не слышит, как у Корвины ноздри раздуваются. У него самого сердце захолонуло. Они так близки, и все же путь снова перекрыт. Вот что значит быть младшим комплектатором.

Корвина нажимает.

– Вы бы сюда не пришли, если бы не знали, что делать, – говорит он. – Так ведь?

– Ты очень догадлив, Марк. Ты под моей крышей. Мы закончили трубу – знал об этом?

– Трубу под заливом?

Посетитель довольно хмыкает.

– Закрыли ее наглухо. Трассы еще нет, но мы гоняем грузовики каждый день. А площадка на другой стороне трубы – вот она моя. С ночным сторожем договорюсь без проблем.

– Площадка… на другой стороне.

– Ну да. Западный Окленд.

Корвина усмехается:

– Предлагаете пойти длинным путем?

Фрэнки тоже смеется:

– А почему нет? Размяться слегка, верно?

– Это безопасно?

– Конечно. В следующем месяце наши шишки устраивают большую прогулку – открытую для публики. Для детишек, стариков, для всех. Прямо через трубу. Ну и я так на это дело смотрю: ты как бы получаешь право доступа чуть пораньше.

– Что ж, рад, что вы так на это смотрите. Полагаю, это пожертвование гарантирует вашу… осмотрительность.

– Конечно, Марк, конечно.

Фрэнки топает к двери, потом притормаживает. Пенумбра слышит, как он разворачивается.

– А все-таки: что там? Золотые дублоны?

– Вам не все равно?

– Не знаю… Может, и мне отстегнете немного.

– Не хочется вас разочаровывать, Фрэнклин, но это всего лишь книги.

– Многовато, пожалуй, будет столько платить за старые книги, но, вижу, тут у вас целая коллекция. Каждому свое, я всегда говорю. Все понял?

– Западный Окленд. Через трубу. Что мне сказать ночному сторожу?

– Его зовут Гектор. Он тебя будет ждать. Можем использовать пароль…

– Festina lente.

– Как-как?

– Festina lente. Это будет наш пароль.

Наверное, осознает Пенумбра, Корвина не впервые организует нелегальную экспедицию.

– Фес-ти-на ленте. Годится. Раз так говоришь.

Фрэнки снова топает к двери и на сей раз ее распахивает. Звякает колокольчик.

– Приходи в любое время после полуночи. Фес-ти-на ленте. Годится. Счастливо оставаться, Марк.