Годы службы на флоте привили мне стойкое отвращение ко всем праздникам, даже к 23 февраля. Потому что радость одна – праздничный завтрак, который отличается от обычного разве что двумя печенюшками и парочкой сваренных вкрутую яиц. А все остальное – сплошной геморрой.

За сутки до праздника – нудные проверки вышестоящих штабов, для которых готовится специальная красная папка (она так и называлась «праздничная»), где утверждается, что, мол, все опечатано, все под контролем и все расписались, что готовы не бздеть, а бдить, то есть не пить, не есть, не спать, а если враг нападет в святой для Родины день, то получит достойный отпор. Можно подумать, в будний день враг может нападать на нас без проблем.

С утра все побриты, помыты, выглажены, в парадной форме, на боку болтается кортик. Эта тупая гордость офицера, которой даже колбасу нарезать невозможно (разве что врага в ближнем бою заколоть). На борту за пять минут до торжественного подъема флага появляется командир. Как дежурный по кораблю докладываю:

– Товарищ командир! За время моего дежурства происшествий не случилось, за исключением…

Командир меня неожиданно прерывает:

– Стоп! Вот доложил – «не случилось». И все, молчишь. А потом провожаешь меня по шкафуту* и как бы невзначай говоришь – ну там пожар случился или погреб взорвался, корабль чуть не затонул… Но никаких исключений! А то меня «кондратий» хватит. А ты, лейтенант, беречь командира должен…

Далее – сплошные удовольствия. Для начала – строевая прогулка по улицам гарнизона. Февраль в нашей стране, как известно, не самое теплое время года, так что маршировать под звуки бригадного оркестра не слишком приятно. Потом – торжественное собрание в матросском клубе. Доклад об успехах в боевой и политической подготовке, а также вручение высоких наград Родины. Награды эти разнообразием не отличаются. Большинству героев службы – грамоты. Ну и, конечно же, медали. В основном, за выслугу лет или что-то юбилейное. После вручения наград – концерт художественной самодеятельности. Сбежать невозможно – гардероб закрыт на ключ до окончания мероприятия. В общем, здравствуй, Вася, я снеслася!

Ну офицер, ладно. Если ты не обеспечиваешь на «железе», к вечеру доберешься до дома и жена нальет стопарик. Хорошая жена – два. А что делать любимому личному составу в праздничный день? Конечно же, смотреть патриотическое кино (как правило, «В зоне особого внимания»), а потом все по обычному распорядку. То есть просмотр программы «Время», а затем отбой – всем по койкам.

Кстати, о программе «Время», просмотр которой был обязателен для защитников Родины, где бы они ни находились. Помощник коменданта гауптвахты в главной базе Балтийского флота, Балтийске, решал этот вопрос просто. Так как в камерах, естественно, телевизоров не было, он ровно в 21. 00 выводил (причем в любую погоду) арестованных морячков на прогулку во внутренний дворик и заставлял их полчаса смотреть на прожектор на караульной вышке. Мол, это вам просмотр программы «Время».

А прапорщик на губе на Новой Земле, к примеру, подобным «прожектором перестройки» вообще не заморачивался. Он просто выводил арестантов в коридор и выливал на пол ведро воды (палуба тут же покрывалась ледяной коркой). После чего давал им в руки, как он говорил, «карандаш», то есть ломик: долбите, заодно и согреетесь. Потому что это флот, а не хухры-мухры. И Родину надо быть готовым защищать в любую погоду. А страна у нас, как говорил Жванецкий, северная, так что морозы повсюду. Но мы к ним привычны.

От морозов у нас не страдают только моряки и крысы. Потому что на флоте бабочек, как известно, не ловят. На флоте ловят крыс. Полсотни дохлых шушарок – и 10 суток отпуска, как говорится, в кармане. Правда, это еще суметь надо – крысу уничтожить. Жору Сичкаря, трюмного морского тральщика «Дмитрий Лысов», в экипаже звали Сомнамбула. Он спал всегда – на вахте, во время дежурства, на приборке и т. д. Но не ночью. После отбоя он гулял по кораблю с длинным и острым железным прутом. Редкий корабельный пасюк мог убежать от него. Он протыкал их, как д'Артаньян гвардейцев кардинала. Так как больше двух раз за убиенных шушарок мы его отправить в отпуск не могли, в итоге охота на крыс стала для Жоры просто хобби. Но извести всех хвостатых ему все равно не удалось. И это правильно, потому что если на корабле нет крыс, значит, он потонул. Да и несправедливо это было бы – служили-то вместе. Кстати, что интересно: коты на корабле укачиваются, а крысы – нет. Настоящие мореманы.

С мореманами сегодня, кстати, на флоте проблемы. Контрактников не хватает, а что такое моряк срочной службы, который и служит-то всего год? Из салаг сразу же в годки?

Сейчас, когда я нахожусь в стадии перехода от капитана 2 ранга запаса в капитаны 2 ранга в отставке (то есть в мирное время к службе уже не годен, а в военное – опасен), конечно же, больше волнует не боеготовность флота, а другое – как отметить День защитника Отечества. И какой подарок жена приготовит. Носки или крем для бритья? Впрочем, понятно, что лучший подарок мужчине на 23 февраля – это выходной 24-го. Но такое не в каждом году, увы, получается.

Еще, кстати, крайне волнует тот факт, что никогда страна не бывает такой беззащитной, как вечером 23 февраля. Потому что, как известно, служить у нас некому, но как бухать 23 февраля – все защитники Отечества!

А как будет обеспечена безопасность Родины на следующий день? Все же служивые с похмелья… Помнится, как-то утром 24 февраля, как раз после праздника, командир нашего разведывательного корыта Виктор Михайлович вызвал в каюту командира БЧ-5. А механик на корабле, как известно, отвечает не только за говно и пар, но и за водоснабжение. Командир достал из сейфа трехлитровую банку с чистым спиртом и разлил по стаканам:

– Ну, мех, давай по пять капель!

– Товарищ командир, так рано же еще, только флаг подняли.

– Ты, механик, меня не дури. Я же знаю, с чего ты рабочий день начинаешь.

– Ну, товарищ командир, только из уважения к вам.

Командир БЧ-5 опрокинул в пасть содержимое стакана, схватил в руки графин с водой и налил себе запить. А в графине, увы, тоже чистый спирт! Механик бросился к умывальнику, открыл кран… А оттуда две-три капельки воды – кап-кап…

Посмотрел Михалыч с сочувствием на механика и молвил так ласково:

– А я, механик, так каждое утро…

Нет, ребята, такой народ непобедим. А уж армия и флот – тем более.