Увлекшись схваткой на холме, мы совершенно не заметили их появления внизу и спохватились только в самый последний момент, когда хищники не только вышли из леса, но успели подойти слишком близко. И… эта картина была по-настоящему страшной — серые тени, передвигавшиеся совершенно бесшумно, продолжали идти вперед. В вечерних сумерках я почти не могла разглядеть их покрытых костяным панцирем тел, поскольку их затеняли светящиеся желто-зеленые глаза. И их было много. Гораздо больше, чем тогда в Валенсии — я насчитала не меньше десяти штук. Целая стая, Хель…

Не знаю, как Адриан, а мне даже в голову не пришла мысль о том, что здесь можно натолкнуться на такой неприятный сюрприз, хотя ничего удивительного, если задуматься, не было: давно заброшенные земли, где не бывает людей, лес в двух шагах. Наверняка внимание хищников привлекла наша схватка с некромантами, ведь магической энергией они любят питаться ничуть не меньше, чем мясом. Отсюда и слабый магический фон после ритуала воскрешения, на который обратил внимание архивампир, — его выпили именно олльфары.

Кстати… А Раннулфу и его подельникам было хорошо известно, что здесь водятся эти звери. Наверняка им приходилось уже сталкиваться с ними, когда голодные монстры выходили из леса, причем не единожды, раз они уже знают, сколько времени должно пройти, и заранее готовят порталы в амулетах. И жертвы, скорее всего, тоже были.

Утробное рычание вернуло меня в реальный мир. Демон, как же неприятно ощущать себя потенциальным обедом и каждую секунду ожидать, что на тебя набросится эдакая машина для убийства!

Стой, возьми себя в руки. Ты же помнишь — тебе ничего не угрожает, пока ты не боишься и сохраняешь спокойствие. Олльфары же прекрасно ощущают чужие эмоции, так дай им понять, что ты — не добыча!

— Эржебета, встань за мной, — отрывисто приказал Адриан, не сводя глаз с приближающихся светящихся точек.

— Вы можете создать портал? — спросила я, послушно остановившись за его спиной и очень надеясь на положительный ответ. Несмотря на то, что в прошлый раз я выжила после встречи с этими хищниками, повторять этот эксперимент мне не хотелось совершенно.

Он качнул головой.

— Поздно. Они подошли слишком близко и развеют его, едва я начну формировать структуру.

Ну, с другой стороны, все не так плохо. Я знаю способ уцелеть, причем на этот раз мне гораздо легче оставаться спокойной, ведь мне уже известно, что это действует. А архивампир… Ну, они же считаются непревзойденными магами и воинами, верно? Да и вообще, всем известно, что архивампиры — очень живучие существа, и даже мое заклинание Иссушения не убило Адриана два года назад, так неужели олльфары могут его убить?

Но, боги свидетели, я не хочу проверять это на практике!

— Ваше Величество, насколько они опасны лично для вас? Вы сможете использовать какие-нибудь свои архивампирские способности, чтобы противостоять им?

Адриан ответил без раздумий, и я поняла, что он сам думал над этим вариантом.

— В некотором роде. Им даже ранить меня будет сложно, не то что убить.

— Отлично! — обрадовалась я, продолжая наблюдать за горящими глазами, которые теперь поднимались по склону. И медленно шли, гады, не торопясь, словно знали, что добыче деваться некуда… — Тогда чего вы ждете?

Голос архивампира зазвучал как-то очень глухо, когда он сказал:

— Их одиннадцать. Слишком много. Я не успею справиться со всеми.

— В каком смысле «не успеете»? — спросила я и тут же осеклась. Адриан не ответил, только сильнее сжал зубы, но меня уже озарила внезапная догадка — он боялся за меня! Он прекрасно понимал, что не сможет одолеть всех олльфаров сразу, я останусь без прикрытия, и кто-нибудь из хищников за это время успеет откусить мне голову, поскольку даже с навыками Госфордской школы я не выстою и против одного олльфара. И что же?.. Он не хотел меня оставлять? Действительно беспокоился за мою жизнь?

Решение пришло в голову мгновенно. Раз другого выхода нет, будем спасаться так же, как я два года назад. Вот только как бы это осуществить? Понятно, что просто заявить что-то вроде «Сохраняйте спокойствие!» нельзя — Адриан мне не поверит, да и успокоиться в подобной ситуации, когда на тебя надвигается стая тварей, от которых мало кому удавалось уйти живым, сложно. Объяснять суть — то, что олльфары не выносят эмоций спокойствия — слишком долго. Боги, как бы мне передать ему это спокойствие, чтобы Адриан увидел все своими глазами?

Вот оно, поняла я. Передать спокойствие! Основы ментальной магии, которые мы практиковали на занятиях Лэшела! Самая база этого раздела магии — это умение передавать эмоции!

Отмахнувшись от мысли, что от олльфаров нас отделяло каких-то несколько метров, я сосредоточилась на ауре Адриана. Передавать свои эмоции другому человеку на небольшом расстоянии у меня получалось хорошо, но сейчас мне нельзя было ошибиться и сбиться в самый неподходящий момент. Поэтому я решительно вышла из-за спины архивампира, обошла его и встала к нему лицом, одновременно беря его за руки. Не ожидавший ничего подобного Адриан изумленно спросил, отвлекаясь на меня:

— Эржебета, что ты…

— Ничего не говорите и не сопротивляйтесь, — быстро сказала я, поскольку не сомневалась, что архивампир почувствует, как я пытаюсь воздействовать на его разум, и может закрыться.

Тот замолчал. Подняв через какое-то время голову и взглянув ему в лицо, я поняла, что у меня получается — вертикальная складка у него на лбу разгладилась, а сам Адриан перестал напоминать застывшее изваяние. Выходит, прав был Лэшел, когда говорил, что при телесном контакте ментальная магия работает лучше…

— Зачем… — начал снова он, и я, не дожидаясь вопроса целиком, быстро выпалила:

— Дело в эмоциях. Олльфары чувствуют их. Если страх, боль, любое беспокойство — нападут. Если человек остается спокойным, его не тронут. Сочтут несъедобным.

Получилось очень сумбурно и не очень понятно, но на более внятные разъяснения я сейчас не была способна. Однако Адриан, кажется, понял, что я имела в виду, однако, как я и предполагала, не поверил:

— Что за ерун…

— Смотрите сами, — предложила я и шагнула вбок, открывая обзор на олльфаров, однако не отпуская его руки. Те достигли вершины холма и целенаправленно шли в нашу сторону. Каждый из них был мне по пояс, и я сильнее вцепилась в руку архивампира. Ну, момент истины…

Тот олльфар, который шел впереди всех, неожиданно приостановился, не дойдя каких-то двух шагов до нас, и потянул носом воздух. Недовольно зарычал, а затем все же подошел вплотную к нам. Его друзья не отставали, хотя тоже теперь недоуменно вертели головами, словно не понимая, куда пропал источник вкусного запаха. Несколько олльфаров остановились, четверо кружили вокруг нас, продолжая рычать и скалить зубы, но никто не делал попытки броситься на нас.

— Невероятно, — выдохнул архивампир, и я впервые видела его настолько растерянным.

— Они не нападут, если их не бояться, — подытожила я, окончательно успокаиваясь, а Адриан продолжал следить за олльфарами, все еще не веря своим глазам. Твари кружили теперь вокруг заднего крыльца, и, должно быть, высасывали остававшуюся в воздухе магическую энергию, не обращая больше на нас внимания.

— Нам надо спуститься и отойти подальше, чтобы я мог создать портал, — наконец сказал Адриан, когда окончательно убедился, что для олльфаров мы не представляем никакого интереса.

Я согласно кивнула, он подхватил меня под руку, и мы вместе направились к спуску с холма. Двое или трое хищников зарычали, но не попытались нас преследовать, и мы беспрепятственно вернулись на тот пустырь, на который перенеслись час назад. Причем архивампир, похоже, прекрасно видел в темноте, поскольку шел по каменистому склону очень уверенно и вел меня за руку за собой, предупреждая, когда впереди была какая-нибудь рытвина или камень, о который я запросто могла бы споткнуться и сломать себе шею.

Спустившись вниз, мы дошли до края пустыря, у которого уже начиналось кладбище, и Адриан открыл портал. Олльфары, если его и почуяли, не успели вмешаться, и мы благополучно очутились в Оранморе. Правда, на этот раз Адриан перенес нас к себе — вспыхнул свет, и я узнала ту самую гостиную, в которой король меня сегодня принял. Когда темное пламя воронки потухло, я не сдержала вздоха облегчения, не веря, что всё обошлось, и жадно вглядываясь в окружающие предметы. Дорогая мебель, тяжелые деревянные панели, камин. За окном царит тьма, но она кажется далекой и неопасной. Знакомый, привычный мир. Все в порядке. Олльфары остались в Атламли. Я в королевском дворце, где мне ничего не грозит.

— Никогда такого не видел, — пораженно сказал Адриан, окончательно растерявший все свое привычное спокойствие и, как и я, еще не пришедший целиком в себя. — Об этом же ни в одной книге ни у одного мага не написано!

Ну да, вряд ли он читал исследования того моего предка, который изучал олльфаров.

— Д-да, — клацнула я зубами и, положив сарды рядом, обессиленно опустилась на диван. Нахлынул запоздалый шок от пережитого, и меня затрясло.

Архивампир взглянул на меня, затем тоже снял перевязь с сардами и подошел к настенному шкафчику. Позвенел там чем-то и вернулся ко мне с двумя наполненными бокалами, один из которых протянул мне со словами:

— Вот, выпей. Ты белее призрака.

Я послушно опустошила бокал, не почувствовав вкуса того, что пила. Но через какое-то время мне действительно стало лучше — в животе приятно потеплело, и я перестала напоминать самой себе замороженную рыбу. Словно в подтверждение этой мысли я снова ощутила, как саднит рана на лбу, дотронулась до нее и увидела на пальцах кровь. Проследив за моим движением, Адриан молча вытащил белый платок и отдал мне.

— Спасибо, — пробормотала я и принялась стирать кровь, одновременно вспоминая нужное целительское плетение. Как оказалось, ссадина на голове от заклинания некроманта получилась довольно большой и кровоточила все это время, но, отвлекшись на олльфаров, я и думать о ней забыла. Залечив ее и стерев кровь, так что белая тряпица заметно окрасилась красным, я устало откинулась на спинку дивана.

— Что вы собираетесь рассказать остальным магам? — я вспомнила о самой цели нашей вылазки в Атламли.

— Правду, видимо, — задумчиво ответил Адриан, садясь в кресло напротив меня. — Про Арлиона, Атламли и мага, которого мы встретили, точно надо рассказать… Это ведь был преподаватель из твоей Академии, я правильно понял?

— Правильно, — хмуро подтвердила я. — Он декан факультета некромантии. Я даже представить себе не могла, что он сообщник Раннулфа…

— После завтрашнего совета маги наверняка захотят расспросить и тебя, — предупредил он. — Я, конечно, скажу, что ты выполняла только мои указания, и с тебя спрос невелик, но все же… Кстати, а об эпизоде с олльфарами я бы вовсе не упоминал.

— И не надо, — торопливо согласилась я. Еще не хватало, чтобы все вокруг узнали о том, что от этих хищников можно ускользнуть!

Взгляд Адриана неожиданно потеплел.

— Ты очень смелая, — вдруг сказал он. — Там, у дома, ты поразила меня, когда не начала паниковать, бежать или звать на помощь. Или ты была настолько уверена в успехе?

Я не сдержала нервного смешка.

— Конечно, нет. Но я просто поняла, что терять уже нечего, так что стоило попробовать.

— Откуда ты вообще об этом узнала? — наконец задал он вопрос, которого я так боялась. — Что олльфары так чутко реагируют на человеческие эмоции?

Пришлось ответить полуправду.

— Читала в какой-то книге о научной работе одного мага, который изучал разные виды животных. Он выдвинул эту теорию об олльфарах, которая тем не менее ничем не была подтверждена, и потому осталась малоизвестной. И в Атламли я решила, что стоит рискнуть.

— Мне кажется, я должен поблагодарить тебя, — серьезно сказал Адриан. Я удивленно вскинула голову, и он пояснил. — За спасение моей жизни.

— Бросьте, — пожала плечами я, не видя здесь моей заслуги. — Вы бы выбрались оттуда самостоятельно. Это я должна снова благодарить вас за то, что спасли меня от некромантов.

— И тем не менее, — не согласился он. — Ты не растерялась, хотя и знала, что никому никогда не удавалось выжить после стычки с олльфаром…

Не договорив, он резко замолчал и невидящим взглядом уставился куда-то перед собой. И я, не владея ментальной магией и не умея читать мысли других людей, в тот момент точно знала, о чем он думал. Думал о том, а не могла ли одна небезызвестная валенсийская принцесса использовать тот же трюк два года назад. Не могла ли она оказаться хитрее и везучее, чем думали другие, и не могла ли она обвести всех вокруг пальца.

Да, я знала это. В тот момент, когда мне в голову пришло решение передать Адриану свои эмоции, я поняла, что поставлю этим себя под удар. Окажусь очень близка к разоблачению. Ведь одно дело — подозревать, что принцессе могли помочь сбежать, и совсем другое — точно знать, что от олльфаров можно уйти целым и невредимым.

И мне было все равно. Я не могла допустить, чтобы он пострадал. Я не знаю, что бы произошло, если бы я оставила все, как есть, и не стала бы вмешиваться, но в том, что архивампиру пришлось бы тяжело, я не сомневалась. Да, убили бы его вряд ли, но одиннадцать олльфаров — это слишком много. Хватило бы на то, чтобы тяжело ранить даже архивампира. И сейчас, наблюдая искоса за Адрианом, я в очередной раз уверилась в правильности своего решения.

Боги, я буду об этом жалеть, я знаю это. И умом я это понимаю, и стараюсь держаться за эту рациональную часть себя, но у меня получается все хуже. Вместо этого я поддаюсь странным, неожиданно вспыхнувшим чувствам, которым я не могу найти определение, которые не могут привести ни к чему хорошему.

— Как вы думаете, что будет дальше? — быстро спросила я, желая отвлечься от этих мыслей и возвращаясь к насущным проблемам. — С Арлионом?

Адриан неопределенно пожал плечами, стараясь казаться невозмутимым, но из-под маски все равно прорывался подавляемый гнев.

— По-видимому, стоит ждать мести. Через какое-то время он восстановится и начнет действовать. Полагаю, в первую очередь его удар будет направлен на меня.

— Что? — растерялась я. — Почему?

— Сто лет назад ему так и не удалось убить моего отца, хотя он и старался, но тот убил его первым, — Адриан говорил спокойно, но я чувствовала, что на самом деле ему тяжело. — Полагаю, он захочет взять реванш. К тому же нет смысла убивать обычных вампиров, когда можно убить архивампира.

Да, верно. В волнении я вскочила на ноги и прошлась по комнате. Ведь архивампиры являются главами государств не чисто формально, они и в самом деле являются определенным стержнем, на котором держится вся страна. Благодаря архивампирам прочие вампиры становятся сильнее, живучее. Не станет архивампира — и государство заметно ослабнет, и даже высшие вампиры его не спасут. А у Адриана наследников нет, и, если Арлиону и впрямь удастся убить его, Вереантеру придет конец.

— Вы уже знаете, как остановить Арлиона? — подумав, спросила я.

— Пока нет, — честно ответил Адриан, с интересом наблюдая за мной. — Но надеюсь в ближайшее время придумать.

Я покивала головой, и он вдруг спросил:

— Эржебета, почему тебя это так волнует?

Несколько секунд я молчала и уже хотела было как-то отшутиться, но остановила саму себя. Какого демона? Почему я всегда должна ему врать и недоговаривать?

— Потому что я не хочу, чтобы вы пострадали, — собственная храбрость поразила меня саму, но я твердо договорила. — Не хочу, чтобы с вами что-то случилось.

Адриан поднялся на ноги и в один шаг очутился прямо передо мной. В отличие от предыдущего раза, когда он заходил ко мне в комнату, сейчас я не испытывала никакой нервозности от того, что он находился так близко. В крови гудел адреналин, который, кажется, уже не имел никакого отношения к олльфарам, и сердце забилось учащенно, но я не отступила, хотя на этот раз за мной было достаточно свободного пространства. Архивампир стоял в нескольких сантиметрах от меня, так что мне снова пришлось задрать голову, чтобы смотреть ему в лицо. Вспомнилось, как в Атламли я схватила его за руки, передавая эмоции. Адриан пристально смотрел на меня, словно пытаясь запомнить мое лицо в мельчайших деталях, и в этот момент я впервые смогла разглядеть цвет его глаз — они оказались темно-серыми, причем без малейшего оттенка голубого, цвета грозового неба. Когда я сделала это важное открытие, Адриан начал наклоняться ко мне, и в этот раз я не отстранилась.

Пока мы целовались, у меня в голове успела промелькнуть тысяча сумбурных мыслей, а когда он отпустил меня, я не могла вспомнить ни одной. Я даже не знала, сколько времени прошло, а только в полной растерянности смотрела на Адриана, пытаясь осознать, что только что произошло.

— Сп-покойной н-ночи, Ваше В-величество, — наконец, заикаясь выдавила я.

— Спокойной ночи, Эржебета, — он улыбнулся.

На негнущихся ногах я вернулась к дивану, взяла сарды и вышла в коридор. Больше похожая на зомби, чем на мыслящего человека, я дошла до своего крыла, поднялась к себе и заперла за собой двери. Внутри только положила оружие на кровать и опустилась на пол, прислонившись спиной к спинке кровати.

Я сошла с ума. Теперь я это знаю. Можно больше не обманывать саму себя, нет больше смысла задаваться вопросом, что со мной происходит, и почему я творю всякие необдуманные глупости, когда общаюсь с архивампиром, я поняла, что это.

Я влюбилась.

Боги, ну почему он? Почему сейчас? Почему так несправедливо? Снотра, я двадцать три года была принцессой, жила во дворце, и моя жизнь, хоть и была временами сложной, тем не менее оставалась постоянной, без каких-либо серьезных изменений, и тогда никакие сердечные волнения меня не тревожили! Мне никогда никто не нравился, кроме того принца, за которого меня могли выдать замуж, да и то это было несерьезно. Просто он был очень похож на прекрасного рыцаря на белом коне из детских сказок, и потому очаровал меня. А сейчас, когда я даже не уверена, чем для меня обернется завтрашний день, меня угораздило влюбиться! И в кого! В того, кто ненавидит меня настоящую! У кого я не вызывала ничего, кроме презрения и гнева!

Конечно, может, после всего случившегося Адриан и смог бы относиться ко мне по-другому, но теперь об этом можно забыть. Не когда воскресили Арлиона. Когда архимаг начнет действовать открыто, ненависть к Этари вспыхнет с новой силой, и Адриан не сможет воспринимать меня отдельно от Арлиона. Я хорошо помню, как он отреагировал в Ленстере, когда увидел мои светящиеся глаза; трудно представить, каким сильным будет его гнев теперь, когда он узнал, что воскресили того, кого он так сильно ненавидел. Даже сейчас у него не хватило сил на то, чтобы сохранить внешнее ледяное спокойствие, и дальше будет только хуже. И я для него навсегда останусь лишь Этари, которая к тому же однажды здорово ему насолила.

Знать бы, как он относится ко мне сейчас… Кто я для него — мимолетное увлечение или все же что-то большее?

Застонав сквозь зубы, я резко вскинула голову и ударилась о спинку кровати. Забудь об этом, Корделия! Ни о какой взаимности и речи быть не может! Как только он поймет, кто ты на самом деле, он пожалеет, что не позволил Раннулфу убить тебя в Триме в прошлом году!

А он поймет, не сомневайся. Совпадений и странностей было слишком много, чтобы продолжать их игнорировать. И если после сегодняшней стычки с олльфарами Адриан еще не догадался, то это лишь потому, что его мысли сейчас заняты Арлионом и проблемами, которые безумный темный эльф может ему принести. Так что теперь лишь вопрос времени, когда он наконец-то сопоставит факты и разоблачит тебя.

А, может, есть надежда? Если предположить, что я ему все же нравлюсь, то, получается, что ему нравится именно Корделия! В конце концов, я только представлялась ему другими именем, но оставалась самой собой! Может, он сможет отказаться от своей ненависти и относиться ко мне так же, как сейчас?

Впрочем, эта мысль имела явный оттенок самообмана.