Виртуалистика суррогатного материнства – научный, православный, христианский и медицинский взгляд на проблему

Вопрос о «суррогатном материнстве» и других вспомогательных репродуктивных технологиях (ВРТ) неоднозначен: с одной стороны это шанс материнства и рождения ребенка для бесплодной матери, а с другой стороны – целый ряд морально-этических аспектов данной проблемы. Мы не в коем разе не обличаем суррогатную мать и женщин, которые хотят, но в силу определенных причин не могут иметь детей. В данной статье мы освещаем вопросы суррогатного материнства с медицинских, духовных, социальных позиций. Также рассматриваем суррогатное материнство с позиции виртуалистики и попадания в виртуальную патологическую реальность суррогатной матери. Описываем с научных позиций последствия пребывания суррогатной матери в виртуальной патологической реальности ее решения выносить ребенка для другой женщины, беременности, родов и отказа от родившегося ребенка или детей в пользу матери – заказчицы данной беременности. Согласно социальной концепции Русской Православной Церкви: «Суррогатное материнство травмирует как вынашивающую женщину, материнские чувства которой попираются, так и дитя, которое впоследствии может испытывать кризис самосознания». Таким образом, наша Православная Церковь не одобряет суррогатное материнство. Давайте рассмотрим с научных позиций пребывание в виртуальной реальности беременности и родов у обычных женщин, у женщин, вынашивающих «суррогатный плод», и у женщин, вынашивающих нежелательную беременность. С научной позиции виртуалистики женщина, замужняя, вынашивающая ребенка, или не замужняя мать-одиночка, но желающая стать матерью пребывают в виртуальной реальности беременности и предстоящих родов, где параллельно для них существует обычная реальность, в которой живут беременные женщины их родные и близкие вместе ожидающие появления на свет малыша. Виртуальная реальность относится к психическим реальностям, таким как работа, семья, труд, творчество и т. п. Беременные женщины: замужние и матери-одиночки четко разделяют эти виртуальные реальности, в отличие от «суррогатной матери», которая разделить эти виртуальные реальности не может. Замужняя женщина или мать-одиночка, родившие детей и вскармливающие грудью родившихся на свет божий младенцев, быстрее и безболезненнее выходит из мира виртуальной реальности беременности и родов в обычную для них реальность, в которой они жили до беременности и родов. В своей семье, окруженные вниманием мать и дитя, быстрее приспосабливаются к новым условиям жизни в окружающей их среде и обществе, независимо от того, замужняя это женщина или мать-одиночка.

Суррогатная мать также находится в виртуальной реальности беременности, она окружена постоянным вниманием будущих родителей малыша, поэтому она не задумывается о предстоящих родах, вскармливании ребенка, проблемах каких бы то ни было, вследствие этого беременность переносится ею легко, а пребывание в виртуальной реальности беременности комфортно для ее психики. Наша обычная реальность, в которой мы живем, для суррогатной матери на период беременности не существует. Предстоящие роды ее не пугают: независимо от возраста она о родах просто не думает, у нее в голове нет даже мыслей о предстоящих родах и будущем малыша. Суррогатная мать не просто пребывает в виртуальной реальности беременности, как и обычная беременная женщина, но она, в отличие от обычной беременной женщины, просто в виртуальной реальности беременности живет, как мы с вами живем в своей жизни. Для нее виртуальная реальность беременности это целая виртуальная «сладкая» жизнь, которая в ее представлении будет длиться бесконечно. У суррогатной матери даже мысли не возникает о том, что после родов все закончится и комфортного состояния психики у нее уже не будет. Роды у суррогатной матери резко выбрасывают ее из виртуальной комфортной реальности беременности в реальную жизнь, не давая шанса приспособиться к реальным условиям жизни без малыша, т. к. мгновенно обрывается психологическая связь с малышом, не подкрепленная кормлением грудью и проживанием в одном пространстве с ребенком. Малыш, согласно договору, изымается. Вследствие быстрого выброса в реальную жизнь, психика только что родившей суррогатной матери страдает, мысли тяжелые, она неадекватно реагирует на окружающую среду. Появляются суицидальные мысли, попытки к суициду и противоправные действия, возможно развитие даже острой психопатической симптоматики, т. к. выйти самостоятельно из мира виртуальной реальности беременности и родов суррогатная мать не может. Суррогатная мать думает, что беременность будет протекать вечно, она в этом уверена, поэтому роды для нее являются своего рода блокиратором для выхода из виртуальной реальности беременности и родов и приспособления к реальной жизни без данной беременности и родившегося малыша.

Пребывание в виртуальной реальности беременности у такой женщины превращается в сущий для нее ад. Мысли тяжелые, концентрация внимания рассеивается, все члены тяжелые и единственное желание у такой женщины прекратить беременность любыми путями и избавиться от плода, приносящего ей столько физических страданий и мучений. Отсюда и попытки к преждевременным родам и аборты на поздних сроках беременности. Страх за свою жизнь отсутствует, т. к. слишком велико желание выйти из патологической виртуальной реальности беременности. Если не удалось избавиться от малыша до родов, то роды такая женщина ждет, как «манны небесной». Родившая женщина мгновенно выходит из патологической виртуальной реальности беременности и родов и переходит практически мгновенно в константную (обычную) реальность своей жизни до беременности и родов, где ей было легко и весело жить, несмотря на трудности в жизни. Для такой женщины освобождение плоти от ребенка-это «рай» по сравнению с «адом» виртуальной реальности беременности и родов. Такие мамы-кукушки легко отказываются от ребенка, не возражают об усыновлении в чужой семье, никогда не вспоминают о своем ребенке, отказываются кормить грудью и даже иногда сбегают из родильного дома. Беременность и роды оставляют на всю жизнь тягостный неизгладимый след. Такие женщины, если выходят замуж, то всячески оттягивают рождение детей, а родив ребенка, перекладывают заботы о воспитании на родных и близких. Инстинкт материнства у таких женщин слабо выражен, или отсутствует вовсе. На сегодняшний день существует и нами описано огромное количество сценариев развития виртуальной реальности беременности и родов в разных моделях семей и у разных категорий женщин.

Однако если мы рассматриваем вопросы о вспомогательных репродуктивных технологиях (ВРТ), в данном случае о суррогатном материнстве, то мы должны, прежде всего, как православные люди, обратиться к представителям нашей церкви и специалистам в области биомедицинской этики, к основам нашего православия, а уже потом рассматривать эти вопросы с позиции медицины.

В своей статье «Экстракорпоральное оплодотворение: от медицины к биоэтике» Иеромонах Димитрий (Першин), руководитель информационно-издательского управления синодального отдела по делам молодежи Московского Патриархата, старший преподаватель кафедры биомедицинской этики Российского государственного медицинского университета пишет, что «Бесплодный брак и бездетность – это боль многих семей, равно как и людей, своих семей не создавших. Отсюда популярность и востребованность вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ), широкий спектр которых предлагает современная медицина.

Чтобы оценить масштабы прогресса в этой области, достаточно отметить, что в США с 1996 по 2004 годы количество детей, родившихся с помощью ВРТ, выросло вдвое, причем, в 2004 году их было уже около 1 % от общего количества детей, появившихся на свет. Очевидно, подобная перспектива ожидает и Россию.

Поскольку ВРТ напрямую затрагивают человеческую жизнь, возникает вопрос о правовых и нравственных границах их применения. Каковы эти границы? Это такие фундаментальные нормы биомедицинской этики, как принцип «не навреди», принцип информированного согласия, принцип чести и достоинства человека, морально-этическая ответственность медицинского сообщества за социальные и религиозные аспекты ВРТ. Первый человек, зачатый вне тела человека, появился на свет в 1978 году. Этому предшествовала череда открытий, первым из которых стало предположение Левенгука, высказанное еще в 1677 году, о том, что зачатие происходит в результате проникновения сперматозоида в организм женщины. И лишь в 1827 году впервые было дано описание яйцеклетки, а в 1891 году – осуществлена первая успешная трансплантация эмбриона, перенос от одной самки кролика к другой. В 1893 году русский ученый Груздев B. C. сделал принципиально важное сообщение о том, что полноценность оплодотворения напрямую зависит от степени зрелости яйцеклетки. И это было задолго до появления предположения о том, что перенос эмбрионов в полость матки может быть применен для лечения бесплодия человека.

В 1930 г. Пинкус впервые применил технологию суррогатного материнства – перенос оплодотворенной яйцеклетки в матку и последующее развитие беременности, а в 1934 году О. В. Красовская смогла провести оплодотворение яйцеклетки в лабораторных условиях.

В 1960 г. в клиническую практику широко вошел метод лапароскопии, и уже в 1968 году был предложен метод взятия яйцеклетки.

1975 год стал революционным в истории ЭКО. Основоположниками ЭКО считаются британские ученые – эмбриолог Роберт Эдвардс и гинеколог Патрик Стептой. В 60-х годах Эдвардс работал с тканями человеческих яичников, удаленных во время операции и в 1967 году смог добиться первого в истории оплодотворения человеческой яйцеклетки в лабораторных условиях.

В эти же годы Патрик Стептой активно участвовал в развитии такой принципиально новой отрасли хирургии, как лапароскопия. Первые годы совместной работы были потрачены на отработку методики получения яйцеклеток лапароскопическим доступом и на определение момента менструального цикла, наиболее подходящего для получения яйцеклеток, а также на разработку питательных сред, необходимых для культивирования эмбрионов. В 1976 году после нескольких сотен неудачных попыток они добились первой в истории искусственной беременности у женщины; к сожалению, эта беременность оказалась внематочной. Однако спустя 3 года на свет появился первый ребенок из пробирки – Луиза Браун.

В России первый ребенок, рожденный по технологии ЭКО, появился в 1986 году. В 1989 г. стала возможной предимплантационная диагностика генетических нарушений, при которой исследованию подвергается изъятая часть яйцеклетки.

К методам вспомогательной репродуктивной технологии (ВРТ) относится и суррогатное материнство. При отсутствии или выраженной неполноценности матки бесплодной женщины для вынашивания беременности привлекается другая женщина – так называемая «суррогатная мать». Эмбрион помещается в матку другой женщины, обычно родственницы или ближайшей подруги, которая обещает родить, а затем отдать его бездетной паре. При таком методе часто возникают подозрения в коммерциализации человеческой жизни под видом некоего вида финансового или другого обмена между двумя женщинами. Христианская этика негативно относится к этому методу, потому что в таком случае нарушается институт семьи, а сложившиеся во время беременности личностные отношения между матерью и ребенком разрушаются. Уже само это название «суррогатная мать» является формой дискриминации женщины, вынашивающей беременность. Наконец, появляется опасность превратить суррогатное материнство в профессию. В процессе вынашивания беременности мать и ребенок находятся в состоянии непрестанного взаимообщения, между ними возникает глубинная психосоматическая связь, разрыв которой, обусловленный контрактными обязательствами, может привести к тяжелым душевным недугам».

С медицинских позиций метод «суррогатного материнства» ставит под угрозу психическое здоровье ребенка. Мы очень хорошо знаем о значимости дородового периода жизни ребенка и его тесной связи с матерью, которая сохраняется с ребенком на протяжении не только беременности, но и всей жизни на земле и является необходимой составляющей для нормального роста и развития ребенка. В случае «суррогатного материнства» травмируется как вынашивающая ребенка мать, так и дитя, т. к. при рождении ребенка не поддерживается его связь с суррогатной матерью, ребенок попросту изымается у матери, выносившей и родившей его. Этот метод пренебрегает той глубокой эмоциональной и духовной близостью, которая устанавливается между матерью и младенцем не только во время беременности, но и продолжается в период кормления грудью, поэтому провоцирует кризис идентичности у ребенка (которая мать настоящая?). Неестественный характер этого метода часто вызывает неприятные последствия, когда, например, суррогатная мать при проснувшемся материнском инстинкте или в силу других обстоятельств отказывается отдавать ребенка бесплодной женщине или когда эмбрион имеет какие-то недостатки, и ни одна из женщин не хочет брать рожденного ребенка из-за его уродств или отклонений в развитии. Таким образом, рожденный ребенок будет вынужден страдать без родителей, если выживет, всю оставшуюся жизнь, а суррогатная мать и мать – заказчица будут держать строгий ответ перед Богом. Не отрегулированы достаточно хорошо и правовые вопросы «суррогатного материнства».

Позиция Русской Православной Церкви по этим вопросам была наиболее полно отображена в Основах социальной концепции Русской Православной Церкви, принятых на юбилейном Архиерейском Соборе 2000 года. Она такова.

(XII.4) Применение новых биомедицинских методов во многих случаях позволяет преодолеть недуг бесплодия. В то же время, расширяющееся технологическое вмешательство в процесс зарождения человеческой жизни представляет угрозу для духовной целостности и физического здоровья личности. Под угрозой оказываются и отношения между людьми, издревле лежащие в основании общества. С развитием упомянутых технологий связано также распространение идеологии так называемых репродуктивных прав, пропагандируемой ныне на национальном и международном уровнях. Данная система взглядов предполагает приоритет половой и социальной реализации личности над заботой о будущем ребенка, о духовном и физическом здоровье общества, о его нравственной устойчивости. В мире постепенно вырабатывается отношение к человеческой жизни как к продукту, который можно выбирать согласно собственным склонностям и которым можно распоряжаться наравне с материальными ценностями.

В молитвах чина венчания Православная Церковь выражает веру в то, что чадородие есть желанный плод законного супружества, но вместе с тем не единственная его цель. Наряду с «плодом чрева на пользу» супругам испрашиваются дары непреходящей взаимной любви, целомудрия, «единомыслия душ и телес». Поэтому пути к деторождению, не согласные с замыслом Творца жизни, Церковь не может считать нравственно оправданными. Если муж или жена неспособны к зачатию ребенка, а терапевтические и хирургические методы лечения бесплодия не помогают супругам, им следует со смирением принять свое бесчадие как особое жизненное призвание. Пастырские рекомендации в подобных случаях должны учитывать возможность усыновления ребенка по обоюдному согласию супругов. К допустимым средствам медицинской помощи может быть отнесено искусственное оплодотворение половыми клетками мужа, поскольку оно не нарушает целостности брачного союза, не отличается принципиальным образом от естественного зачатия и происходит в контексте супружеских отношений.

Манипуляции же, связанные с донорством половых клеток, нарушают целостность личности и исключительность брачных отношений, допуская вторжение в них третьей стороны. Кроме того, такая практика поощряет безответственное отцовство или материнство, заведомо освобожденное от всяких обязательств по отношению к тем, кто является «плотью от плоти» анонимных доноров. Использование донорского материала подрывает основы семейных взаимосвязей, поскольку предполагает наличие у ребенка помимо «социальных» еще и так называемых биологических родителей. «Суррогатное материнство», то есть вынашивание оплодотворенной яйцеклетки женщиной, которая после родов возвращает ребенка «заказчикам», противоестественно и морально недопустимо даже в тех случаях, когда осуществляется на некоммерческой основе. Эта методика предполагает разрушение глубокой эмоциональной и духовной близости, устанавливающейся между матерью и младенцем уже во время беременности. «Суррогатное материнство» травмирует как вынашивающую женщину, материнские чувства которой попираются, так и дитя, которое впоследствии может испытывать кризис самосознания в своей будущей жизни на земле. Нравственно недопустимыми с православной точки зрения являются также все разновидности экстракорпорального (внетелесного) оплодотворения, предполагающие заготовление, консервацию и намеренное разрушение «избыточных» эмбрионов. Именно на признании человеческого достоинства даже за эмбрионом основана моральная оценка аборта, осуждаемого Церковью (см. XII.2)».

В своей статье «Православный взгляд на биоэтику» от 06.05.2008 г. Ванцос Мильтиадис пишет: «Православная Церковь глубоко обеспокоена чрезвычайно быстрым поступательным движением науки и возникающими в связи с этим биоэтическими проблемами. Она призвана давать нравственную оценку различным вмешательствам в человеческую жизнь и выступать с заявлениями духовного порядка, которые избавят сегодня людей от возникшей путаницы. Мнения Церкви спрашивали как ученые, так и общество, и теперь уже как нечто само собой разумеющееся воспринимается факт участия делегатов от Церкви и богословов в работе комиссий по биоэтике. В первую очередь мнение Церкви хотели получить сами верующие, ищущие нравственного руководства, когда периодически оказывались лицом к лицу перед трудными нравственными дилеммами: правильно ли с нравственной точки зрения бездетной паре просить об экстракорпоральном оплодотворении, о суррогатной матери или в будущем о клонировании, что позволит парам иметь такого ребенка, какого они пожелают»? На все эти вопросы дан исчерпывающий ответ нашей Церковью и ее пастырями.

Священник Димитрий Выдумкин пишет: «Суррогатное материнство» изначально предполагает вмешательство третьей стороны в такой важнейший процесс, как деторождение. В контексте благословенной Богом семьи это представляется совершенно недопустимым, ибо если двоих людей Бог сочетал в единое целое, то из этого единого целого и должны рождаться дети.

В защиту подобного способа рожать детей иногда приходится слышать такой аргумент, что в прежние времена матери, не могущие вскормить своих детей грудью по причине оскудения грудного молока, давали своих грудничков другим матерям, еще имеющим молоко, которые вскармливали помимо своего малыша еще и чужого. Но подобная аналогия в данном случае неуместна. Одно дело – найти подходящую замену материнскому молоку, каковое может с равным успехом заменить и молоко посторонней женщины, и молоко козы, и большого ущерба от этого малыш не претерпит. Другое дело – выносить ребенка. В период вынашивания мать и ребенок составляют единый организм: у них единая кровяная система, фактически единый питательный процесс. Младенец воспринимает от мамы не только питательные элементы, поступающие к нему от нее через кровь, но и все многообразие ее душевных движений. Радуется мать – радуется и ребенок, находящийся внутри нее; скорбит мать – скорбит вместе с ней и он. Ее отношение к миру и окружающим людям впитывается ребенком уже в этот период. И этим периодом во многом определяется справедливость поговорки, что «яблоко от яблоньки недалеко падает». Ребенок во многом может быть похож именно на мать, которая его выносила. Кроме этого, в эмбриональный период между матерью и ребенком устанавливается особая душевная связь, и она также очень важна для будущих взаимоотношений между матерью и ребенком. Для женщины, которая его выносила, может показаться совсем нелегким испытанием время разлуки с тем, кого она носила «под сердцем» девять месяцев. И ребенок впоследствии может обнаружить недостаток взаимопонимания и любви в отношениях с той, которая его не выносила. Здесь же этот момент не учитывается. Итак, эта методика предполагает разрушение глубокой эмоциональной и духовной близости, устанавливающейся между матерью и младенцем уже во время беременности. «суррогатное материнство» травмирует как вынашивающую женщину, материнские чувства которой попираются, так и дитя, которое впоследствии может испытывать кризис самосознания».

В своих выступлениях и публикациях Священник Сергей Филимонов и профессор Г. Л. Микиртичан высказали свою точку зрения на «суррогатное материнство»: «Одним из самых спорных и уязвимых с точки зрения биоэтики является метод «суррогатного материнства», при котором оплодотворенная яйцеклетка (от биологических отца и матери) вносится в матку другой женщины (социальной или суррогатной матери), которая вынашивает и рожает ребенка, а потом передает его биологическим родителям. Таким образом, становится очевидной манипуляция телесной природой ребенка, получающего генетическое наследие от двух определенных лиц и вместе с тем кровь, питание и жизненное внутриматочное обеспечение (что в будущем может иметь последствия и на психическом уровне) – от третьего лица – суррогатной матери. Все это способствует ряду злоупотреблений в отношении не только брака, но и ребенка, с которым обращаются не как с личностью, которая вправе знать собственных родителей и идентифицировать себя с ними. Допустимость суррогатного материнства по обоюдному согласию признали 64,3 % врачей, признавая также необходимость его оплаты; воцерковленные респонденты чаще отрицают этот метод – 77,5 % против общего показателя 20,4 %. Мотивирование отрицательных ответов сводилось к опасениям по поводу непредсказуемости поведения суррогатной матери, неадекватности отношений, которые, скорее всего, сложатся между участниками такой ситуации, в противоестественности самого метода. Основной довод в пользу положительной оценки суррогатного материнства, приводимый как врачами, так и пациентами – это возможность женщины иметь ребенка, если она сама не может его выносить и родить. Многие писали, что этически правильнее не прибегать к суррогатной матери, а взять на воспитание сироту».

Таким образом, мнения по поводу «суррогатного материнства» неоднозначны. Однако, доктора, советующие бесплодной матери вспомогательные репродуктивные технологии, в том числе и «суррогатное материнство», берут на себя морально-этическую ответственность не только перед ребенком, биологическими родителями и матерью, которая будет в будущем воспитывать такого ребенка, но, прежде всего, перед Богом за противоправные действия против замысла Творца. Рождение ребенка – это таинство, дети даются Богом. При бесплодии или постоянных выкидышах рождение детей вымаливается у Бога при взаимной работе врачей и священнослужителей. Вопрос о материнстве и способах зачатия ребенка каждая семья решает для себя сама, но задумайтесь об этом, прежде чем примите решение о «суррогатном материнстве» или о других вспомогательных репродуктивных технологиях (ВРТ), а их на сегодняшний день великое множество, посоветуйтесь со своим духовником, или священником. Поэтому прежде чем решиться на такой шаг, и супруги, и будущая «суррогатная мать» должны взвесить все возможные последствия такого вынашивания. Здесь огромный риск для тех и других. Ответ перед Богом придется, прежде всего, держать вам, как родителям, принявшим то или иное решение.

Под лежащий камень вода не потечет, ее надо толкать, а помощь может придти к вам через священника, врача, целителя и просто доброго человека, и ваша жизнь коренным образом изменится.