Сны

Друзья, считаю необходимым предупредить вас: этой темой я поставил вас на край бездны, однако не вздумайте прыгать с нее, недостаточно подготовившись, – вместо взлета вы разобьетесь…

Ну а теперь – к существу вопроса. Для начала давайте определимся, что такое сон с точки зрения экстрасенсорики. Сон – это процесс, протекающий в теле, и осознание, возникающее в мозгу. А сновидение является практически дверью в другие аспекты реальности, где возможно все.

Вообще же о снах и их интерпретации я уже рассказывал в «Азбуке ведьм», и здесь я не буду повторяться, а напомню лишь главные моменты и дополню тему некоторыми, на мой взгляд, существенными замечаниями. Во-первых, состояние бодрствования физического тела не означает, что и наше сознание тоже бодрствует, как и наоборот. Во-вторых, любые, даже самые абсурдные картины, открывающиеся нам во сне, не являются нелогичными, они всегда могут быть подвержены анализу с последующими полезными выводами.

Также мы уже знаем, что в нас скрыто другое сознание – подсознание, – и посредством сна есть возможность входить в него. И через подсознание во сне мы можем решать множество, казалось бы, неразрешимых с вечера задач, когда, проснувшись утром, имеем готовое решение. Недаром есть пословица, гласящая, что утро вечера мудренее. Ведь идеи и мысли находятся во Вселенной, поэтому истину нельзя создать, ее можно лишь осознать, и вход в этот кладезь идей часто нам открывается именно во сне.

Другое дело, что не всем удается помнить и особенно понимать свои сны, поскольку истины редко приходят в виде формул и постулатов, готовых к употреблению. Чаще сны оперируют образами, и наша задача их правильно истолковать. И для этого я советовал вести дневник снов, поскольку они индивидуальны и под сонники, списанные с опыта других людей или общности людей, проживающей на локальной территории и даже, иной раз, целой страны, как правило, не подпадают. На основе же собственного дневника снов, лет через восемь или десять, вы сможете создать свой собственный отличный сонник. И тогда в дальнейшем вы будете им руководствоваться, как путеводителем по жизни.

Ведя этот дневник, вы каждому сну должны давать краткую характеристику, которую лучше подчеркивать, а затем сопоставлять с аналогичными снами, чтобы сделать общий вывод. Например, вам снится, будто на вас лает собака, а днем директор сообщает вам, что вас повысили в должности. В другой раз вы просто слышите лай собаки где-то за окном, а утром в электронном ящике компьютера находите известие о том, что вам прислали договор на издание книги. Сопоставив оба таких сна, вы делаете вывод, что лай собаки во сне предвещает для вас радостные новости. Вот этот обобщающий вывод и следует записать в собственный сонник. Так же следует поступать и далее.

Таким образом, во всех своим снах мы ищем соответствия в реальной жизни и потом пытаемся осознать, какую пользу из этого можно извлечь.

Фактически сновидение – это разумное состояние, и человек во сне уже по своей природе находится вне границ всего, что касается его повседневной жизни. Во время сна правая сторона мозга человека, отвечающая за разум, проникает внутрь левого полушария, то есть в подсознание, что дает спящему возможность чувствовать трезвую рациональность всего, что происходит во сне.

Нелишне повторить и то, что сны предоставляют человеку огромные возможности. Например, можно оказаться во сне с кем-либо, кто вам мил или интересен, и поговорить с ним о том сокровенном, что в жизни при личной встрече он вам не скажет никогда. Можно там с ним даже заняться такими делами, которые в реальной жизни он с вами делать не будет. К примеру, заняться сексом с замужней женщиной, которая симпатизирует вам, но изменять мужу не смеет по разным причинам – то ли из принципа верности долгу, то ли из-за того, что ее муж богатенький папик, который, узнав об этом, выбросит ее на улицу. Для этого надо до входа в сон либо договориться с этим человеком, либо заставить его думать о себе, после чего и последует такой сон. Тогда нужно схватить его за руку во сне и держать возле себя до тех пор, пока вы ведете беседу или делаете что-то еще, иначе ваш визави исчезнет, поскольку наши сны, как правило, неуправляемы, кроме снов-попаданий.

Вообще же по своему принципу сны можно разделить на следующие основные категории:

• обычные, не несущие какой-либо определенной информации;

• сценарные – те, в которых мы ведем себя, словно актеры по заранее расписанному сценарию и самостоятельно ничего не можем сделать: ни продолжить приятную цепь событий, ни прекратить над собой насилие, отчего просыпаемся в холодном поту;

• провидческие, когда мы получаем ориентиры на будущее;

• сны-попадания, когда мы своим сознанием, или двойником, или астралом (можно назвать это как угодно, и все называют это по-разному, поскольку что от нас отделяется на самом деле, точно не знает никто) уходим в другие миры, где можем проживать другую жизнь и управлять собой и другими участниками этого сна. Очень редкая вещь, сознательно дается далеко не каждому, но случайно там оказаться возможно, однако осознать, если даже и вспомнить, практически – никогда.

Из этого списка нас больше всего интересуют два последних вида сна. Остановимся на них подробнее.

Пророческими можно считать любые сны, которые подтверждаются в дальнейшем действительностью. Причем отличительной особенностью их, во-первых, является высокая степень их описательной составляющей, детализация именно того, на что следует обратить внимание прежде всего. Ну и, во-вторых, пророческий сон имеет особенность повторяться, если сновидец не сделал для себя выводы после первого подобного сна. Ибо нельзя дважды войти в один и тот же сон с одинаковой обстановкой, как нельзя дважды войти в одну и ту же реку, если он обычный. И я могу абсолютно точно поручиться, что никто из вас не был дважды в одном и том же обычном сне, иначе это уже будет не просто сон, а видение или пророческий сон. Посему, если такое с кем-либо случится, насторожитесь, такой сон неспроста, вам что-то хотят сказать извне.

Кстати, интересный такой сон мне приснился незадолго перед тем, как я взялся писать эту книгу. Там я оказался на какой-то познавательной лекции по типу тех, какие в советское время организовывались по клубам обществом «Знание». Лектор – молодая женщина с хрустально-серыми глазами и грубым, басистым мужским голосом, рассуждала о средствах связи, которая со временем заменит телефонию, интернет и телевидение. С ее слов получалось, что в будущем связь будет абсолютно беспроводной и базироваться на гравитационном поле. А поскольку это поле едино для всех измерений, то есть пронизывает не только наш, но и все остальные миры, то с помощью коммуникаций, основанных на гравитации, станут возможны контакты со всеми мирами Вселенной. Кроме того, и это главное, именно на волнах гравитации человечеству предстоит научиться входить в иные миры и совершать мгновенные путешествия в пространстве и времени. И начинать думать о «технической» стороне этого вопроса нужно уже сейчас, создав специальные сообщества экстрасенсов и ученых.

На следующую ночь я снова оказался на лекции той же самой мадам, только в другом зале, но речь снова шла об этой гипотезе.

Эта гипотеза отныне будет называться гипотезой Николая Норда. И она была «услышана» мной голосом ночью во сне 20 и 21 октября 2011 года вместе с указанием на предстоящее 22 октября событие в качестве подтверждения верности этой гипотезы. И действительно, 22 числа это событие и произошло на самом деле, и заключалось оно в том, что мне пришло письмо из нарсуда, в котором сообщалось, что я назначаюсь присяжным заседателем на дело № 2–13/2011 – точно, как и было «объявлено» мне во сне!

Что касается снов-попаданий…

По моему глубокому убеждению, подтвержденным собственным опытом, кроме Ада и Рая существует, по крайней мере, и еще один мир. Это мир наших снов – снов-попаданий. И туда можно попасть даже по смерти, но на это способен только человек с могучей волей. Однако вернуться оттуда после этого становится невозможно по той простой причине, что просто некуда будет возвращаться. И там присутствовало ваше другое рождение, и будет ждать другая смерть. Впрочем, там может оказаться ваша основная жизнь, а нынешняя будет, наоборот, являться лишь сном-попаданием, посему оттуда возможен такой же переход в нашу реальность, как и обратно.

Однако хочу сразу предупредить, что проникновения туда слишком опасны, ибо там расположена немыслимая власть, она делает спящего уязвимым, так как оставляет его на милость неведомых сил, поскольку необъяснимым образом имеет обратный ход, обратное влияние на нашу жизнь. Бывает, смерть застает нас неожиданно в результате опасной ситуации именно в таком сне. Позже врачи спишут это на внезапную остановку сердца или еще что-то подобное. Но при этом никому в нашем мире неизвестно – реально ли мы погибаем навсегда или все же остаемся жить в другом мире, в мире своего сна, а убийство нас настигло оттуда лишь для того, чтобы мы не возвращались в жизнь этого мира.

Вообще же любой сон, который вы можете запомнить, уже не является сном, это сновидение. А искусством сновидения является возможность удерживать образы своих снов, фокусируя их на темах и событиях за пределами сна. В этом случае вы можете своей волей преобразовать обычные сны в полезное для себя дело.

Человек во сне уже по своей природе находится вне границ всего, что касается повседневной жизни. Но самому сну все равно – смотрите вы его, проживаете ли вы в нем – он автономен, а искусство управления им дается единицам. И все же, имея отважное сердце, великую любознательность и правильную технику входа и выхода в сон, мы можем попробовать постепенно этому научиться. Однако наше сознание устроено так, что мы не помним именно эти сны по той простой причине, что они могут быть чрезвычайно жестоки, отчего наше здоровье будет страдать, а психика разрушаться. И тогда наша история в нашей реальности может показаться раем, невинной новогодней открыткой, по сравнению с тем, что мы можем пережить в мире за пределами сознания. Не стремитесь без предварительных тренировок попасть в такой сон.

Вы предупреждены!

А вот как рассказал мне историю своего сна-попадания упоминавшийся мною ранее наш известный сибирский колдун Борис Ванин, когда мы однажды сидели у него дома, курили кальян и распивали чай «Пуэр» из чугунного чайничка. Огонь свечи, на которой заваривался чай, играл мятущимися тенями кальяна и загадочно поблескивал в глазах колдуна, придавая Борису вид обладателя некой непостижимой тайны. Борис, на котором был старый свитер с вытянувшимся воротником и протертыми до дыр рукавами, блаженствовал в кресле.

От крепкого чая он размяк, по его лицу блуждала благодушная улыбка, губы беззвучно шевелились. Было видно, что Борис что-то хочет мне рассказать, но не решается. Я подбодрил его:

– Вижу, тебе не терпится поведать о чем-то сокровенном – так, Боря?

Борис, видимо, только и ждал этого и стал неторопливо говорить, смакуя собственные слова, словно запрещенный наркотик:

– Знаешь, Коля, в школе я очень любил одну девчонку, назовем ее Таней, впрочем, как и она меня. Но какой-то пустяк, какое-то проявление моей гордыни уже перед самым выпускным вечером не дали сложиться нашим отношениям, и наши пути в жизни разошлись. Она вышла замуж, я со временем тоже женился. Моя жена Лена в те времена была одной из красивейших девушек города.

– Она до сих пор у тебя видная красавица! – поддакнул я.

– Ну да, – кивнул он мне признательно. – Но, по сути, я женился не по любви и без любви, а на Красоте. Но ведь, как говорится, красота – страшная сила. И эта сила в конце концов покорила меня, и я ее полюбил по-настоящему. Правда, как ни странно, и прошлая любовь не покидала меня. И по сути, я их обеих любил одинаково, только Татьяну платонически и не пытался к ней когда-либо приблизиться даже с малейшим намеком на физическую близость. Иногда, бывало, хоть и редко – раз в несколько лет – наши пути случайно пересекались, но дальше приветствий дело не шло, хотя я чувствовал, что ее душа продолжала страдать. Но однажды, при очередной мимолетной встрече, я подарил Татьяне свою только что изданную книгу по парапсихологии, которая ненароком оказалась со мной. Она попросила для нее автограф, и я к нему приписал:

Татьяна прочла и открыла было рот, чтобы что-то мне сказать, но прикусила губу и вскинула на меня темно-зеленые глаза, ставшие похожими на две затравленные бабочки. Я понял, что ей сейчас было больно, очень больно. Но она тут же опустила веки, спрятав под ними наворачивавшуюся слезу, и прошептала:

– Я тоже тебя вижу во сне…

Я схватил ее за руку:

– Если захочешь, мы там будем всегда! Только надо очень захотеть!

Татьяна недоверчиво посмотрела на меня, хлопая ресницами.

– Я могу так сделать, я же колдун! – сказал я наигранно шутливо.

Но она восприняла мои слова всерьез и прошептала на выдохе:

– Хочу! Очень…

– Тогда думай об этом сегодня перед сном, а когда увидишь меня, возьми за руку. Хорошо?

Она напряженно засмеялась и кивнула головой, тряхнув выбеленной челкой.

Вечером я тоже думал о Татьяне, а перед самым сном отделился своим вторым телом, которое я называю двойниковым, и очутился в другом мире, в другом сне. Там я и встретил Татьяну, выходящую после работы из НИИ на Геодезической улице. Она взяла меня за руку, и мы пошли к машине, которую я припарковал за углом.

Потом мы поехали домой, где нас встретила наша дочь – семнадцатилетняя дылда, которая, вместо прилежной учебы, к вящему моему неудовольствию, таскалась по всяким конкурсам красоты. Впрочем, Татьяна не возражала, считала, что та сделает карьеру в модельном бизнесе – дочь уже имела титул вице-мисс Новосибирска.

Здесь, в этом сне – или иной реальности, я сам до сих пор точно не знаю – у меня даже не возникало сомнения, что мы с Татьяной женаты давно, как и давно идет моя тут жизнь.

И я провел в этом сне, как мне кажется, несколько лет, прежде чем вернулся в эту жизнь утром следующего дня.

Днем я позвонил Татьяне, которая оставила мне свой рабочий телефон, и поинтересовался: видела ли она меня в своем сне.

Та ответила, что не помнит…

Ну что ж, не каждому дано переходить границу таких снов.

Но что интересно: когда мне хочется, я возвращаюсь в тот сон, и там мне столько же лет, сколько и здесь, тот же город, те же люди… И все же что-то там не так – например, у нас другой президент, пенсии у стариков в два раза больше, чиновники не так нагло воруют – там больше чтут закон. И там я работал не инженером на заводе, как здесь, а начальником ЖЭУ, и это странно – мне кажется, я никогда не любил коммунальщиков…

Вообще в жизни сказать, что вот это факт, а вот это – сновидение, не имеет ни малейшего смысла для другого своего «я», – резюмировал Борис.

– А ты мог бы остаться там навсегда? – спросил я его с черствой прямотой.

Борис нахмурился, из выдвижного ящика стола он вынул коробку с ямайскими сигарами, долго выбирал какую взять, затем, в конце концов выбрав, неторопливо отчикнул ее кончик ножничками и сделал несколько глубоких затяжек. Потом, беззвучно шевеля губами, уставился на меня наполненными дымом глазами. Наконец слова слетели с его уст:

– Не знаю… Я – честно – не знаю, где я останусь вообще. Мне кажется, если, не дай бог, не станет моей жены, я уйду в тот сон навсегда, если же такое случится с Татьяной, то, наоборот, я останусь здесь.

– А значит ли что-то для тебя Татьяна в нынешней жизни? – поинтересовался я.

– Здесь – ровным счетом ничего. Теперь – она у меня там…

– Боря, последний вопрос, – не унимался я, – а ты там встречаешь Лену?

– А вот это действительно интересная тема! Ты знаешь, до уговора с Татьяной, то есть до этого момента, я ничего не знал о Лене в той моей жизни. Но тут заинтересовался, ведь в тамошней жизни я думаю об этой так же, как о другом сне, и я стал Лену разыскивать. Саму ее я не нашел, но от соседей по дому, где Лена жила в юности, узнал, что она с мужем и сыном уехала жить то ли в Австралию, то ли в Новую Зеландию.

Помолчав, Борис поправил серебряные усы и расхохотался:

– Что ты уставился на меня, как на идиота? Считаешь, я сбрендил?

– Да нет, вовсе нет… – стал оправдываться я, но сам подумал, что каждый уносит кормить своих тараканов к себе домой.

Позже, когда я сам несколько раз побывал во снах-попаданиях, все мои сомнения в рассказе Бориса исчезли. Но однажды я в таком сне умер, едва успел из него вырваться с последним вздохом и больше в эти сны не захожу…