Глава 35

Кристина дошла до конца Уорвик Стрит, завернула за угол на улицу Лейтем и, пройдя по ней, свернула в узкий переулочек, который вывел ее на Дейли Стрит. Она нашла глазами впереди дом Линды Кейт и убедилась, что он действительно находится прямо напротив дома Гейл Робинбрайт, а значит, Линда действительно имела прекрасный обзор на ее лестницу и поднимающихся по ней мужчин.

Кристина сделала несколько фотографий телефоном, потом убрала его обратно в сумочку и вышла на Дейли Стрит. Она взглянула на то место, где встретила в прошлый раз Линду с метлой – и впервые обратила внимание, что это место находится довольно далеко от собственно дома Линды, практически за углом. Она запомнила этот факт, хотя и не была уверена, что это как-то может пригодиться, и пошла вдоль по Дейли Стрит, озираясь по сторонам.

Дейли Стрит была очень похожа на Уорвик: те же машины, припаркованные у хорошо сохранившихся кирпичных таун-хаусов, различающихся только цветом ставен и дверей, украшениями на дверях и растениями в горшках. Остановившись у дома на углу, номер пятьсот семь, она с надеждой постучала в дверь: дом казался очень ухоженным, со светло-желтой дверью и такими же оконными рамами, он был весь увит английским плющом, что создавало впечатление уюта и покоя.

Дверь довольно быстро открыла привлекательная брюнетка лет пятидесяти, в белой рубашке поло, коричневых укороченных брючках и черных ботинках. Кристина представилась, дала карточку, затем сказала:

– Я работаю на адвоката в вашем городе, и мы расследуем несчастный случай, произошедший с Линдой Кент.

– О да, – брюнетка помрачнела, брови ее сошлись на переносице, – вот уж не повезло ей. Ужасно. Меня, кстати, зовут Рейчел Каннонетт.

– Очень приятно, Рейчел. Мы пытаемся выяснить, может быть, были какие-то проблемы со ступеньками, возможно, какие-то недочеты конструкции или за ними плохо следили – что могло вызвать это падение?

– Понятно. Она снимала квартиру, дуплексы все сдаются в аренду. Конечно, за состояние ступенек отвечает арендодатель, но «Кобблстоун» на самом деле отлично работают. Человек, который владеет этой компанией, живет в городе, это не то что он какой-то там почти мифический хозяин, которого и в глаза-то никто не видел. Так что, думаю, вины «Кобблстоун» здесь нет. – Рейчел изогнула брови: – Не хочется распускать сплетни, но… Линда Кент была алкоголичкой.

– Да, я уже слышала об этом. – Кристина задумалась. – Я знаю, что она как-то подметала далеко от своего дома. Вы когда-нибудь видели, как она делает это?

– Постоянно. – Рейчел усмехнулась. – Мой муж поэтому зовет ее «ведьма с метлой». Она не расставалась со своей метлой.

– Но почему она подметала здесь, если жила в доме номер пятьсот пять?

– Я не совсем уверена, – Рейчел покачала головой. – Она подметала вообще все время, как будто у нее было расстройство. Я знаю, что она не работала, ей больше и заняться-то было нечем. Мой муж считал, что она, подметая, шпионит за всеми нами.

Кристина подумала, что это недалеко от истины.

– А вы ее хорошо знали?

– Нет. Честно сказать, я ее избегала. Она любила поскандалить. Хотя у меня лично с ней не было проблем, но она следила за этими домами лучше любой полиции.

– Что вы имеете в виду?

– В «Кобблстоун» существуют определенные правила: запрещены животные, вечеринки, курение. Лично для меня эти правила подходят, потому что я люблю тишину и покой. Я юрист, занимаюсь гражданскими делами, работаю допоздна, и мне не до вечеринок. Нам бы не хотелось, чтобы эта часть города стала похожа на ту, где расположен студенческий кампус.

– Очень вас понимаю. Кстати, вы не слышали никакого шума – крик или выстрел – в ту ночь, когда она погибла? Она ведь упала с лестницы.

– Нет, я ничего не слышала. – Рейчел прищурила глаза, пытаясь вспомнить. – Моего мужа дома не было, я была одна, а он уезжал из города.

– А как вы узнали о том, что случилось?

– На следующее утро мне сказали соседи.

– Кто именно?

– Девушки, которые живут в соседнем с Линдой доме. Кимберли и Лейни Межинка. Они сестры, официантки. К тому времени, как я узнала, «скорая» уже уехала.

– А во сколько это было?

– Я вышла из дома около восьми. Думаю, Линду нашли на рассвете.

– А вы не знаете, кто ее нашел?

– Нет. – Рейчел взглянула на часы. – Надеюсь, я смогла вам помочь. Мне нужно успеть на конюшню до темноты.

– Кстати, я сожалею о Гейл Робинбрайт.

– Да уж, это просто ужасно. Мне казалось, она такая милая. Всегда устраивала вечеринки – и даже нас на них пыталась звать. Просто невыносимо думать, что серийный убийца бродил тут, так близко. Я теперь запираю входную дверь и машину, а ведь никогда не делала этого раньше.

– Понимаю.

– Очень рада, что его поймали. И честно говоря – я не приверженец смертной казни, но пусть он сгниет в тюрьме на пожизненном заключении.

Кристина вздрогнула, услышав эти слова, но не подала виду.

– А в ту ночь, когда убили Гейл – вы не видели и не слышали чего-нибудь необычного? Я заметила, что от вас хорошо просматривается ее лестница.

– Нет. Полиция меня тоже спрашивала – но я была в конюшне в ту ночь, осталась там потому, что у моей лошади были колики.

Кристина даже не подозревала, что у лошадей, оказывается, тоже бывают колики, она думала, что только у детей.

– А вы видели когда-нибудь здесь того мужчину, которого арестовали, Закари Джефкота?

– Нет. Что ж, простите, мне действительно нужно идти.

– Спасибо.

Кристина пошла дальше. Подойдя к дому пятьсот пять, она ощутила легкое волнение: это был дом Линды, и если кто и мог что-нибудь слышать и видеть той ночью, когда она погибла – то это были соседи снизу, Кимберли и Лейни, сестры.

Подойдя к двери, черной и с дверным молоточком, Кристина собралась было постучать, но в этот момент дверь распахнулась и из нее выскочили две девушки, блондинка и брюнетка, лет двадцати с небольшим, обе в черных туфлях на огромных платформах, сильно надушенные.

Блондиночка взвизгнула и захихикала:

– Ой, ну надо же! Я не знала, что вы тут, мы вас не ушибли?

– Нет, все в порядке.

Кристина представилась и вручила им карточку Грифа, а потом быстренько рассказала суть дела.

– О’кей, я Кимберли, а это Лейни. – Сестры были одинаково одеты: на них были черно-белые полупрозрачные блузки и черные сатиновые шорты. Лейни захлопнула дверь и закрыла ее на ключ.

– Возможно, вы сможете мне помочь, – начала Кристина, – у меня есть пара вопросов относительно Линды Кент…

– Простите, мы не можем сейчас разговаривать, мы опаздываем на работу, – Лейни махнула в сторону старой красной «джетты», припаркованной на улице. На руке у нее покачивалась большая черная сумка, а кожа слегка лоснилась от увлажняющего крема.

– Я прогуляюсь с вами, с вашего позволения. – Кристина пошла рядом с ними. – Я сочувствую вашей потере – должно быть, тяжело, когда умирает соседка, тем более так неожиданно.

– О да, это грустно, конечно, сказала Кимберли, изображая сожаление.

– Правда грустно, – добавила Лейни, – она ведь была совсем не старая.

Кристина спросила:

– А как хорошо вы знали Линду?

– Да не так чтобы очень хорошо, из-за работы, – ответила Кимберли, пока Лейни садилась за руль «джетты». – Мы работаем по ночам, в «Бернси», а когда работаешь ночь – днем обычно отсыпаешься. Так что мы не особо знаем соседей.

– А в ту ночь, когда она упала – вы были дома?

Кристина остановилась у задней двери машины.

– Нет, у нас только одна свободная ночь в неделю – в среду.

Кристина сделала мысленную пометку.

– А в котором часу вы пришли домой в воскресенье?

– Часа в четыре. Мы после работы поехали к друзьям и поэтому вернулись нереально поздно. Поэтому мы даже не слышали, как подъехала «скорая» на следующее утро, в понедельник. Они, правда, не включали сирену, но все равно.

– А кто нашел Линду, вы не знаете?

– Наш сосед, Дом. Он живет вот тут в пятьсот третьем. – Кристина махнула наманикюренным пальчиком в сторону дома пятьсот три. – Это… я уважаю вашу работу, адвоката и все такое, но знаете, Линда свалилась с лестницы потому, что она была в хлам пьяная. Вы же знаете об этом, да?

– Я слышала, что у нее были проблемы с алкоголем, – уклончиво ответила Кристина. – Кстати, в ту ночь, когда убили Гейл Робинбрайт – вы ничего необычного не видели на ее лестнице?

– Гейл была такая клевая! Мы обожали ее вечеринки, это просто ужасно, что она умерла. Даже не верится до сих пор. – Кимберли поморщилась. – И мама наша от этого просто в шоке – хочет, чтобы мы немедленно возвращались домой.

– Так вы не видели ничего необычного той ночью?

– Нет, мы работали в ту ночь. Дома нас не было. И я просто счастлива, что этого гада поймали! Такой кошмар вообще!

Кристина не сдавалась:

– Я спрашиваю потому, что ваша квартира находится прямо напротив квартиры Гейл.

– Да, это точно, но мы никогда не выходим на задний двор. Мы всегда выставляем туда мусор – но и только. А вот Линда часто туда ходила, на свою лестницу. Она там курила.

– Вот как? – Кристина чувствовала, что в этом что-то есть, но пока не могла уловить, что именно.

– Да, хозяин установил строгие правила. Курить в квартире нельзя, и Линда курила снаружи, много курила.

– Значит, она поэтому была на лестнице в такое позднее время? Потому что пошла покурить?

– Скорей всего.

– А во сколько она обычно ложилась спать, вы не знаете?

– Знаю только про то, как это было в мои выходные. Она выкуривала обычно последнюю сигарету в полночь. Я знаю, потому что чувствовала запах табака. В прошлом я курила – так что не ошибусь, – Кимберли махнула своей черной сумкой. – Так вы говорите, работаете на адвоката, да?

– Да, я… – начала было Кристина, но Кимберли не дала ей договорить, порылась в своей сумке и выудила оттуда колечко с ключами. Отсоединив один ключ, она протянула его Кристине.

– Вот, возьмите. Она дала нам запасной ключ на случай, если потеряет свой, так что отнесите его ее адвокату.

– Да… спасибо, – Кристина постаралась не выдать неловкости, убирая ключ.

– Нам пора, было приятно познакомиться. – Кимберли повернулась к пассажирской двери, потом остановилась. – О, подождите-ка, вон же Дом! Дом, подойди на секундочку!

– Отлично, – обрадовалась Кристина, а Кимберли энергично замахала аккуратному, невысокому мужчине в темных очках и легком костюме, который как раз выходил из припаркованного синего БМВ. Дом помахал в ответ и пошел им навстречу, забрасывая на ходу на плечо кожаную сумку. Он сдернул указательным пальцем очки – и Кристина увидела ярко-голубые глаза. У него было удлиненное загорелое лицо и коротко постриженные седые волосы.

– Привет, Кимберли, как поживаешь?

– Хорошо, – Кимберли торопливо влезла в машину, разговаривая с ним. – Дом, мне нужно на работу, но, пожалуйста, поговори с этой леди. Ее зовут Кристина и она ассистент адвоката, и она спрашивает про Линду. Мы ужасно опаздываем! Ты не возражаешь?

– Да нет, все в порядке. – Дом повернулся к Кристине с вежливой улыбкой. – Дом Гальярди. Приятно познакомиться. Какую адвокатскую фирму вы представляете, как вы сказали?

– Я Кристина Нилссон, ассистент Фрэнсиса Гриффита, – Кристина подала ему визитку.

Дом посмотрел на карточку и сдвинул брови.

– Гриффит? Что-то я не знаю такой фирмы. Я работаю в страховой компании, в Филли, мы сотрудничаем со многими адвокатскими конторами Вест-Честера, но я никогда о нем не слышал.

Кристина поспешила сменить тему.

– Мы проводим расследование обстоятельств гибели Линды Кент, пытаемся выяснить, были ли допущены какие-нибудь нарушения, приведшие к несчастному случаю. Кимберли сказала, что это вы нашли Линду. Вы можете показать мне то место?

– Разумеется, пойдемте. – Дом пошел к дому. – Вы, наверно, знаете, что попасть в квартиру на втором этаже можно только с аллеи, передняя дверь ведет только на первый этаж.

– Знаю.

Кристина поспешила за ним, и они прошли через узенький проем между домами, настолько узкий, что там мог одновременно находиться только один человек.

– Вы не знаете, здесь никаких камер слежения нет?

– Нет, очень сомневаюсь. Здесь даже фонарей нет. Хотя они, конечно, не помешали бы. Люди здесь даже двери не закрывают. Я закрываю – но я вырос в Квинсе.

– То есть камер нет? Ни личных, ни общих?

– Нет, это же жилой район. В центре города или в кампусе, может быть, их и установили. Но не здесь, – Дом хмыкнул, – в Вест-Честере время остановилось. Моя жена называет этот город Мэйбери. Она местная.

– Ну, может быть, какие-то дорожные камеры? – Кристина знала ответ, еще не закончив вопрос. – О, упс. Здесь же нет проезжей части.

– Да, здесь раздолье для бегунов. Хотя меня лично это никогда не интересовало – я жил одно время на Манхэттене. – Дом остановился перед деревянной лестницей и показал на бетонную поверхность перед нижней ступенькой. – Вот. Тут я ее и нашел, в самом низу лестницы.

– Понятно. – Кристина не заметила пятен крови или еще каких-нибудь следов падения на бетоне. Она оглядела маленький, узкий задний дворик, очень чисто выметенный. Мусорные баки и баки для сбора отходов стояли справа, напротив старого заборчика, отделяющего садики друг от друга. Была здесь и калитка с навесным замком, и табличка с надписью «Частная собственность “Кобблстоун”».

– Наверное, это было ужасно. Мне жаль, – сказала Кристина с сочувствием, – мне неловко спрашивать, но все же: как выглядела Линда? Ну, я имею в виду – вы можете сказать, как она упала?

– Нет, не могу. – Дом поморщился. – Я только сразу понял, что она мертва, потому что шея у нее была вывернута, глаза открыты, она смотрела неподвижно перед собой.

– Она лежала вверх лицом?

– Да, а голова у нее была вот тут, – Дом ногой наступил на нижнюю ступеньку. – Она лежала ногами к нашему дому.

– Что на ней было надето?

– Шорты и майка. И еще она была босиком, я на это обратил внимание.

Кристина отметила это про себя.

– Как вы нашли ее?

– Я каждое утро перед работой бегаю. Добираться до работы мне довольно долго, да и пробки на двести второй бывают, поэтому ухожу на работу я рано. Встаю в пять тридцать и иду бегать.

– А что вас привело на ее задний двор?

– Я обычно разминаюсь здесь, а уже потом выбегаю из калитки. – Дом махнул в сторону заборчика, отделявшего его двор с аккуратно постриженным газоном и пластиковым столом, в конце которого виднелась металлическая калитка. – Я разминался и случайно заглянул за забор. Сами видите, он невысокий. А тут она… Я подбежал, думал сделать искусственное дыхание, но у нее уже не было пульса. И она была… холодная. – Дом содрогнулся от отвращения. – Я вызвал службу спасения, и они увезли ее на «скорой».

– А вы знаете, когда с ней это случилось? Может быть, в полиции вам что-нибудь сообщили о времени происшествия?

– Вообще-то вам лучше получить эту информацию у коронера, но мне кажется, я слышал, как они говорили, что, судя по всему, это случилось около полуночи.

Кристина отметила, что это совпадает с тем, что она слышала раньше.

– А вы не слышали никаких подозрительных звуков той ночью около полуночи? Может быть, кто-то звал на помощь? Или звук удара или падения – ведь должен же был быть какой-то звук?

– Нет, я ничего не слышал. Но я рано ложусь спать и принимаю снотворное – и моя жена тоже. Мне на работе хватает стрессов.

Кристина сделала паузу, прежде чем двинуться дальше.

– Кстати, мои соболезнования в связи с тем, что случилось с другой вашей соседкой – Гейл Робинбрайт.

– Да, Гейл была хорошим человеком, мы оба любили ее. Всегда приходили на ее вечеринки, и она всегда была очень дружна с нашими соседями с другой стороны, Дэвидсонами.

Кристина навострила уши – это был следующий дом, в который она собиралась отправиться.

– Они чета пенсионеров, но в это время их никогда не бывает дома – у них внук в Толедо, и они всегда уезжают на все три летних месяца к нему.

Кристина мысленно вычеркнула этот дом из списка тех, которые надо посетить.

– А как она с ними познакомилась?

– Билл Дэвидсон лежал в больнице Честербрук, ему делали операцию, и Гейл приходила в больницу даже в выходные, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Это было очень трогательно, Билл очень ценил это. – Дом нахмурился. – Мы все очень обрадовались, когда этого негодяя поймали – того, кто это сделал. У меня просто мозг разрывался от мысли, что он где-то поблизости. В последнее время у нас что-то перебор с плохими новостями.

– А вы не слышали ничего подозрительного в ту ночь, когда убили Гейл?

– Полиция нас уже спрашивала, но мы ничего не слышали. Говорю же вам – снотворное делает свое дело.

– А вы случайно не замечали никого на задней лестнице квартиры Гейл Робинбрайт? К ней часто ходили гости?

– Нет. Но если ваш босс хочет найти что-нибудь, чтобы подать иск из-за Линды Кент – он напрасно старается. Страхование – мой бизнес, а люди частенько не понимают, что, подавая иск страховой компании, они таким образом подают иск против еще кого-то. – Дом показал на лестницу. – Сами посмотрите на эти ступени – они в прекрасном состоянии. В ту ночь не было дождя, им не с чего было становиться скользкими. У Линды были проблемы с алкоголем – это все здесь знают. Именно поэтому она и свалилась. И никаких нарушений.

– Да, я уже слышала об этом, – у Кристины упало сердце: очередное свидетельство о пристрастии Линды к алкоголю делало ее ненадежным свидетелем, – Линда часто курила на лестнице?

– Постоянно. Она усаживалась там со своими кроссвордами и курила без конца. Нас это с ума сводило, – Дом закусил губу, – мы вынуждены были постоянно держать окна с этой стороны закрытыми. А когда моя жена делала ей замечания, она обзывала нас «повернутыми на здоровье» и специально выдыхала дым в нашу сторону. А теперь, если вы не возражаете, я бы откланялся: мне хотелось бы успеть поужинать до того, как начнут звонить из офиса в Вест-Косте.

– Да, конечно, понимаю, очень благодарна вам, что уделили мне время.

– До свидания. – Дом пошел к своей калитке.

– До свидания, еще раз спасибо. – Кристина повернулась к ступенькам.

Ключ от квартиры Линды Кент, лежащий у нее в кармане, как будто жег ее бедро.