«Где застрял Борхерт?»

Ярость Штерна сосредоточилась на его бывшем клиенте, который по какой-то причине совсем не спешил. Пять минут, сказал он. Максимум. Затем он собирался вломиться в дом и одолеть эту парочку. После интермеццо в вагончике Гарри сегодня днем у Штерна не осталось сомнений, что в итоге Борхерт вытащит из обоих всю необходимую информацию. При условии, что в их больных головах еще что-то осталось. Потому что всем было ясно: они цепляются за соломинку. Для себя Штерн решил: это предприятие сейчас будет последней попыткой проверить утверждения Симона.

И попыткой найти Феликса.

Не важно, как все закончится. После он позвонит Энглеру и сдастся. Он адвокат, а не преступник. И уж точно не детектив, работающий под прикрытием в среде педофилов. Один из полноправных членов этой тусовки как раз сидел рядом с ним на диване и ласково гладил Симона по коленке.

– Сколько? – радостно спросил мужчина, даже не взглянув на Штерна.

Роберт старался рассмотреть в его лице что-нибудь дьявольское, но видел только дружелюбного господина, которому, не раздумывая, помог бы на дороге.

– Об этом мы еще не говорили, дорогой.

Женщина, стоявшая у бара, указала своим бокалом в сторону Симона:

– Но посмотри на него повнимательнее. Мальчик кажется мне больным.

– Да? Ты болен? – Мужчина приподнял подбородок Симона. Латексная перчатка была еще бледнее, чем кожа ребенка. – Мы же сказали, что хотим здоровый товар. Что с ним не так?

Больше всего Штерну хотелось схватить мужчину за руку и сломать безымянный палец. Он не сможет долго держать себя в руках в присутствии этой душевнобольной пары. Если Анди не вломится сюда в ближайшее время, придется брать ситуацию в собственные руки. Подонок килограммов на десять легче его, не очень гибкий, так что справиться с ним будет несложно. Змея в очках вообще не считается, главное здесь – эффект неожиданности. Удлинителя и кабеля от лампы должно хватить, чтобы связать обоих. Остается только вопрос…

Штерн сердился, что это не он заставил маклера убрать латексную руку с колена Симона. Послышалось жужжание. Вибрирующий звук стал громче, когда педераст вытащил ультратонкий телефон-«раскладушку» из кармана халата.

– Да, спасибо, – сказал мужчина после лицемерных фраз приветствия.

Пульс Штерна ускорился. Он не слышал, кто говорил на другом конце провода. Но оба, похоже, хорошо ладили, потому что мужчина громко рассмеялся и еще дважды поблагодарил собеседника. Потом смех резко оборвался, и мужчина бросил на Штерна подозрительный взгляд.

– Все ясно, я понял, – сказал он и положил трубку.

Диван облегченно вздохнул, когда муж поднялся и взял Симона за руку.

– Он адвокат, разыскивается полицией, а ребенка похитил из больницы, – сказал он, обращаясь к своей жене.

– Что за бред? – спросил Штерн, стараясь казаться спокойным и невозмутимым. На самом деле его пульс зашкаливал от страха. Все стало еще хуже, когда женщина наставила на него пистолет.

– Уберите это от моего лица, – потребовал он безуспешно. – Что здесь происходит?

– Это мы хотим у вас спросить, господин Штерн. Какую игру вы ведете?

– Никакой игры. Я пришел к вам, чтобы… – Штерн запнулся от возмущения, когда мужчина поднялся и протянул Симону руку.

– Мы пойдем наверх, пока вы обсудите все детали, да, дорогая? – сказал он сладким голосом и послал жене воздушный поцелуй.

– Роберт? – робко позвал Симон, которого мужчина потащил за собой.

Штерн хотел встать, но взгляд женщины заставил его передумать. Он моргнул, ненадолго закрыл глаза, чтобы собраться. Его мысли лихорадочно вертелись по кругу.

«Что сейчас делать? Где Борхерт? Что мне делать?»

Монстр приятной наружности с мальчиком, которого держал за руку, был всего в нескольких шагах от открытой двери гостиной, и Штерн не знал, как помешать им выйти из комнаты.

– Роберт? – еще раз позвал Симон мягким, теплым и приветливым голосом. Как будто спрашивал разрешения переночевать сегодня у школьного приятеля. Ребенок все еще верил, что его «адвокат» не допустит, чтобы с ним случилось что-то плохое. Он ведь обещал разобраться с этим делом и защитить его от любой опасности. В любой ситуации.

Кроме того, мальчик по-прежнему был искренне убежден, что завтра утром должен убить кого-то на мосту. Если это так, то здесь и сейчас с ним просто ничего не может случиться.

Штерн чувствовал ход мыслей Симона. И поэтому точно знал, что сейчас случится, не вмешайся он немедленно.

У него оставалось еще пять секунд, прежде чем этот скот, которому он передал мальчика, покинет гостиную и уведет ребенка в темную комнату на другом этаже.

Штерн ошибся. Оба исчезли уже через четыре секунды.