– Ах, Вега, дай я тебя расцелую! – воскликнул барон Боса, расплескивая вино из своего кубка.

– Думаю, что просто тоста за мое здоровье будет вполне достаточно, старина, – деликатно отказался граф, кладя руку на плечо лорда-кита. Затем Вега свободной рукой подхватил кубок с подноса, на котором разносил по полубаку вино корабельный кок «Немезиды». Собравшиеся здесь капитаны со всех двенадцати судов дружно поддержали его, радуясь добрым вестям.

– Тост за здоровье всех нас, и да пошлет нам Соша удачу!

Боса высоко вскинул свой кубок в воздух, вслед за ним подняли кубки все остальные.

– За Волка! – крикнул капитан Рэнсом, и этот тост эхом повторили его товарищи.

Дрю улыбался, глядя на воспрянувших духом капитанов. Стоявшая наискосок от Дрю Уитли тоже улыбнулась ему и приподняла свой кубок. Он кивнул ей в ответ.

– До сих пор не могу понять, как вам удалось уговорить Опал выдать все ее секреты, Вега, – сказал Дрю, глядя на него через плечи капитанов, склонившихся над исписанными листами бумаги. На каждом листе теснились записанные небрежным почерком лорда-акулы названия кораблей, наброски отдельных участков карты, действующие кодовые сочетания сигнальных флагов. Здесь было все необходимое, чтобы беспрепятственно пройти сквозь флот Скорпиона.

– Да, Вега, – подхватила Уитли. – Расскажите, как вы это сделали?

– Нащупал нечто крайне ценное для нее, миледи, – ответил граф. – То, что стало ключом к ней. Вон те записки, которые вы видите перед собой: будьте уверены, что в них одна только чистая правда. Даже Соша под страхом смерти не сумел бы заставить Опал солгать нам.

– Но откуда все-таки такая уверенность, граф? – спросил капитан Рэнсом.

– Поверьте мне на слово: она слишком многим рискует, чтобы решиться солгать нам. Она выдала нам всю необходимую информацию.

– Значит, живой Опал больше никому не нужна, – сказал Боса. – Жаль. Ее прелестные угрозы согревали мне кровь.

– Нет, наверняка она располагает сведениями, которые еще могут понадобиться нам в дальнейшем, – возразил Вега. – То, что она рассказала нам про бастийскую армаду, – всего лишь верхушка айсберга. В прелестной головке Красавицы из Баста по-прежнему хранится еще множество секретов.

– Если честно, мне очень не хочется оставлять ее здесь, – произнес Рэнсом. – Экипаж «Немезиды» боится ее, и вполне справедливо боится, если вспомнить о том, что она устроила в корабельном карцере.

– Не беспокойтесь. Я перевезу Опал на «Мальстрем», если вам так будет спокойнее, – ответил Вега. – А поскольку мы с леди-кошкой нашли, так сказать… взаимопонимание, будет только правильно, если она перейдет на мое попечение. Решено, перевезем ее ко мне при первой же возможности.

Кто-то из капитанов предложил новый тост, опять поднялись над головами заново наполненные кубки. Похожие звуки доносились над водой с других кораблей – слух о том, что бастийские коды взломаны, уже успел разлететься по всей эскадре. Дрю шагнул ближе к Веге, который как раз допивал свой кубок, и спросил:

– И все-таки, Вега, что вы сделали, чтобы купить ее секреты?

– Мой дорогой Дрю, если не возражаете, я предпочту, чтобы вы этого не знали.

– Да как хотите, Вега, я лишь опасаюсь, что она водит нас за нос, вот что, – тихо, чтобы его не слышал никто, кроме графа, сказал Дрю. – Вдруг она строит козни и заставляет нас плыть прямо в западню?

– Она теперь и подумать не посмеет о том, чтобы солгать мне, мой мальчик, когда знает о том, что поставлено на карту.

Дрю поежился, пытаясь представить, что за ставку объявил лорд-акула в игре с Пантерой.

– Так что за это можете не волноваться, – продолжил Вега. – И знаете что? На вашем месте я бы лучше озаботился тем, чтобы поскорее вернуть благорасположение нашей дорогой леди Уитли.

– Она не желает меня слушать, Вега.

– Все не так просто, мой мальчик. На самом деле она чертовски много думает о вас. Надеюсь, вы понимаете ее чувства?

Дрю вопросительно уставился на Вегу, и лорд – акула рассмеялся.

– Эх, бочки дубовые! Я, конечно, понимаю, вы выросли Бренн знает где, на Холодном побережье, но должны же вы были иметь хоть какой-то опыт общения с прекрасным полом? Хотя бы в своем детстве по крайней мере! Думаю, на ферме вашего отца были не только овцы и снег?

Вега фыркнул от смеха, а у Дрю пересохло во рту и часто забилось сердце. После того как они вместе с Уитли проделали путь с севера на юг через весь Лонграйдингс, эта девушка стала очень много значить для него.

Они вместе, плечом к плечу, преодолевали все трудности и испытания, а затем судьба надолго их разлучила. Воспоминания о времени, поведенном с юной Медведицей, были одними из самых дорогих для Дрю, но он чувствовал, что постепенно отдаляется от нее. Война, политика, интересы народа Лиссии – эти и другие проблемы все больше требовали его внимания и все меньше времени оставляли на их общение с Уитли.

– Что бы ты ни чувствовал к ней, приятель, просто скажи ей об этом, – шепнул Вега. – Не держи это в себе, иначе можешь навсегда упустить свой шанс. Не желаю тебе сожалеть о потерянной любви так же, как я сожалею о своей.

– Я прямо сейчас поговорю с ней, не откладывая, – кивнул Дрю.

– Хороший мальчик. И помни: ей до сих пор очень больно, так что ты полегче, полегче.

Юный вервольф поискал свою подругу взглядом, но на палубе ее не было.

– Где она?

– Да только что здесь была, – ответил Вега, глядя на то место, где совсем недавно стояла Уитли.

А Дрю уже спешил к люку, который вел в трюм судна. Заметив открытую крышку люка, он ускорил шаги, а затем перешел на бег.

Опал проснулась. Сон, в который она ненадолго погрузилась, был тревожным, в голове продолжали крутиться секреты, которые она выдала лорду-акуле. Принятое ею решение было ох каким нелегким, но уже не в первый раз Опал поставила интересы своей собственной семьи выше всего остального. Последствия ее поступка могли стать ужасными для Баста, поскольку теперь в руках Веги были сигнальные коды и все остальные сведения о флоте Скорпиона. Это означает, что многим отважным воинам, соотечественникам Пантеры, придется умереть. Счет погибших наверняка пойдет на сотни, если не на тысячи, и смерть всех этих людей окажется на ее совести.

Тяжелый груз? Конечно. Но если потребуется, она повторит то же самое, потому что нет ничего, что не сделает мать ради своих детей.

Опал моргнула, ее глаза быстро приспособились к окружающей темноте, и, негромко звеня цепями, Пантера приподнялась с пола, на котором спала. По приказу Рэнсома полы в карцере вымыли, однако здесь все еще пахло кровью тех, кого Опал убила в этой камере. Очевидно, слишком глубоко впиталась в пересохшие половицы. Пантера вдруг почувствовала чье-то присутствие. Чье? Ладно, если это окажется Вега, которому ей пришлось открыться. Старинный и злейший ее враг. И хуже всего то, что он был прав. Тот день, когда Пантеры, Львы и Тигры завладели Бастом, начали считать его своей собственностью, стал судьбоносным и для нее самой.

– Кто здесь? – спросила Опал, становясь на колени. Она провела пальцем по надетому у нее на горле ошейнику. Нащупала возле него заживающие ранки, оставшиеся после того, как она едва не трансформировалась, взбешенная словами Веги. Дверь была закрыта, но Пантера готова была поклясться, что сквозь сон слышала, как она открывалась. Сейчас ручка двери была подперта спинкой приставленного к ней стула с заклиненными на полу ножками. Опал выпустила на волю своего Зверя – чуть-чуть, ровно настолько, чтобы приобрести кошачье зрение и слух. Пантера обвела взглядом темное помещение и сразу же заметила стоящую в его дальнем углу фигуру.

– Если ты пришла допросить меня, то опоздала. Я все уже выложила Акуле, – сказала Опал.

– Мне не нужны твои секреты, – угрожающим тоном ответила Уитли.

– Зачем тогда ты здесь? Будешь издеваться надо мной за то, что я предала свой народ? Что ж, давай, только знай, девочка, что бы ты ни сказала, я уже не смогу чувствовать себя хуже, чем сейчас.

– И этого мне тоже не нужно. Я пришла совсем за другим, Пантера.

– Что же тебе надо?

– Вы много чего натворили в Лиссии, – произнесла Уитли. – Ваша бастийская армия пронеслась по всему Семиземелью, как волна, убивающая всех, кто пытается противостоять ей.

– Только так и завоевываются новые земли, девочка. На этом весь мир держится.

– А контроль над Бастом вы так же завоевывали? Я слышала, что когда-то там было много земель, которыми правили разные верлорды. А теперь весь континент находится в руках Котов?

– Мой отец и его кузены вели себя совершенно беспощадно, когда забирали земли своих соседей. Они непоколебимо верили, что Котам должна принадлежать вся власть на континенте. Если честно, это было восхитительно.

– Не думаю, что те, кого вы победили, тоже восхищаются вами.

– Те, кого мы победили, делают то, что мы им прикажем.

– Или?

– Или мы убиваем их детей.

– Не поняла?

– Вы ничего не знаете о нашей форме правления, верно? Так вот, каждый верлорд должен отослать своего первенца в Леос, где находится королевский двор. Там три высших лорда из Совета Старейшин обучают детей тому, что значит быть преданным Басту верлордом. К тому времени, когда бывшие дети возвращаются взрослыми к себе домой, они уже полностью осознают место своего народа в государстве и всецело преданы лордам-котам. И если только их матери или отцы заметят хоть малейшую попытку детей изменить привычный порядок вещей…

Опал замолчала, предоставляя Уитли самой додумывать, что ждет этих отступников.

– А теперь, значит, вы намереваетесь применить ту же систему, чтобы взять под свой контроль всех верлордов Семиземелья? – резко спросила Уитли.

Опал, прищурившись, присмотрелась к ней, затем неожиданно щелкнула пальцами и сказала:

– Эй, ты же сестра лорда-медведя. Лорда… Лорда Брогана, так его, кажется, звали, я не ошиблась?

– Рада, что ты помнишь его имя, – сказала Уитли. – В конце концов, это же ты убила Брогана.

– Я думала, тебе известно, что твоего брата убила не я, а Лукас, – удивленно шевельнула бровью Опал.

– Но по твоему приказу!

– Ну что я могу сказать? Лукасу нужно было доказать самому себе, что он способен убить. Да, я ему помогла это сделать.

– Мой брат просил пощады?

– Я… Я не помню, – ответила Опал, посматривая на дверь и прикидывая, с какими, собственно, намерениями пришла в карцер эта девушка.

Уитли вышла из тени, приблизилась к решетчатой перегородке, и Опал заметила, как начала трансформироваться леди из Брекенхольма. Ее торс раздался вширь, покрылся мощными медвежьими мускулами, грозящими разорвать в лоскуты надетое на Уитли платье. У нее удлинились конечности, ладони превратились в длинные когтистые лапы. Уитли принялась покачивать из стороны в сторону головой, и при каждом движении ее лицо менялось, становилось медвежьей мордой. Вскоре Уитли грозно зарычала, обнажая свои крупные белые клыки.

Опал посмотрела на сковывающие ее запястья наручники и внезапно ощутила себя ужасно уязвимой. Она попятилась прочь от решетки, Уитли, напротив, приблизилась к ней.

– Что ты собираешься делать? – испуганно ахнула леди-пантера.

Уитли ухватилась за дверь карцера, потянула ее на себя – взбугрились могучие мышцы, железный язычок дверного замка начал прогибаться, не в силах устоять перед натиском разозленной трансформировавшейся Медведицы.

– Ты уже рассказала все, что нам было нужно, – проворчала Уитли, доламывая замок. Дверь застонала, зазвенела и открылась. Леди из Брекенхольма вошла внутрь. – Теперь моя очередь получить то, чего я хочу. А хочу я, чтобы ты своей кровью заплатила за жизнь моего брата.

Раздался резкий, требовательный стук во входную дверь карцера, а следом за этим голос Дрю. Уитли замерла. Подпиравший дверную ручку стул трясся, но продолжал держать дверь.

– Уитли! – крикнул Дрю. – Не знаю, что ты собираешься сделать, но умоляю тебя: не надо! Не своди с ней счеты, это не наш путь. Кроме того, она еще может помочь!

Леди-пантера улучила момент и попыталась стрелой проскочить мимо Уитли, но не сумела ее обхитрить. В воздухе мелькнула когтистая лапа, схватила Пантеру за ошейник. Ноги Опал оторвались от пола, а саму ее припечатало к металлическим прутьям решетки.

– Ничего, она уже нам помогла! – крикнула Уитли. Ее когтистая лапа перескочила с ошейника на горло Опал и начала медленно сдавливать его. – Теперь пусть расплатится за свои преступления!

Дверь карцера с грохотом вывалилась внутрь, подпиравший ее стул превратился в груду щепок для растопки. В дверной – уже не проем, а пролом – проскочил Волк и замер, быстро оценивая ситуацию.

– Опусти ее на пол, Уитли, – прорычал он. – Не делай этого. Будешь жалеть потом до конца своих дней!

– Я могу жалеть только о том, что не отомстила убийце моего брата, больше ни о чем. Ты говорил, что всегда будешь помогать мне, но теперь, похоже, я могу полагаться только на себя саму.

– Она уже заплатила, Уитли, – сказал Дрю, подходя ближе и пытаясь встретиться взглядом со своей подругой. – Она предала своих земляков, выдала нам их секреты. Но это всего лишь начало. Мы сможем использовать ее в этой войне как оружие, Уитли.

В карцер один за другим входили и собирались за спиной вервольфа Вега, Боса, Рэнсом, остальные капитаны.

– Она солгала Веге, – прорычала Уитли. – Одурачила! Вокруг пальца обвела!

– Я сказала… правду! – торопливо заговорила Опал, чувствуя, что еще немного, и медвежья лапа Уитли расплющит ей горло. – Я не лгала… пощадите… прошу вас!

Леди из Брекенхольма отпустила Пантеру, отступила в сторону, а затем вышла из карцера через скрученную, изуродованную дверь.

– Она в вашем распоряжении, – спокойным тоном сказала Уитли, стремительно возвращая себе человеческий облик. – Думаю, теперь мы можем быть уверенными в том, что она действительно сказала правду.

– Ведьма сумасшедшая! – прошипела Опал.

– Лучше перестраховаться, чем потом волосы на голове рвать, – пояснила Уитли своим товарищам, не глядя в сторону задыхающейся теперь уже не от медвежьей лапы, а от ярости Пантеры.

– Прости, – сказал Дрю, беря Уитли под локоть своей, тоже успевшей трансформироваться в человеческую, рукой. – А я думал, что ты… собираешься убить ее.

– Плохо ты обо мне подумал, Дрю, – ответила она. Конечно, мне бы очень хотелось придушить Пантеру, но если она нужнее вам живой, пусть будет так. Честно скажу, такой расклад мне не нравится, но я как-нибудь смирюсь. – Теперь Уитли посмотрела наконец на жалкую, скорчившуюся у стены карцера пленницу и добавила: – Но отныне я с нее глаз ни на минуту не спущу, и не жди.

В карцер вошли трое лучших матросов Рэнсома, подхватили под руки сломленную леди-пантеру и повели прочь, а Дрю тем временем обернулся к лорду-акуле.

– Забирайте ее на «Мальстрем». Я к вам тоже переберусь, Вега. Мы покинем эскадру и направимся в другое место, не в Калико.

– А куда же? – спросил Вега.

Дрю обнял подошедшую к нему Уитли и ответил:

– В Баст, Вега, в Баст. Именно там корень всех проблем. Именно там необходимо наше вмешательство.