Отец Валерий очень любил Россию. Америка — это было так... Заблуждение молодости, перестройка, романтика. Он, конечно, и в американской церкви служил искренне и ревностно, за несколько лет собрал целый русский приход, все сплошь интеллигентные люди, компьютерщики, историки — из соседнего большого университета, и все его очень любили. А все-таки не Россия. И вернулся отец Валерий со всей своей большой семьей домой. Стал жить сельским батюшкой в одной из неблизких губерний своей необъятной родины.

Раз заехал он в Москву, туда-сюда, по магазинчикам, в Патриархию, а вечером зашел в гости к своим давним добрым знакомым, бывшим однокурсникам — жене и мужу. Попил чайку, расслабился, а хозяйка, большая любительница необыкновенного, ну его пытать, батюшка, да как вы, да какие случились в вашей жизни за последнее время чудеса? Все-таки вернулись на Святую Русь.

— Ох, — говорит батюшка. — И рассказать-то не о чем. Если только о елочках.

Хозяйка обрадовалась, ручки сложила, слушает. И батюшка начал.

— В деревне нашей возле храма в ограде посадил я елочки.

— Зачем же?

— Да там провели у нас в соседнем доме канализацию, ее прорвало, полгода никто не чинит, все это на дорогу выливается, стекает в яму, двести метров от храма... И магазин рядом, пьянчужки местные всегда там толкутся, кричат, место дурное, голое; в общем, посадил я вокруг храма елочки. И есть у нас там один сильно пьющий, не из денежных, так, за десяточку купит себе пузырек какой-то дряни — и доволен. Сашей зовут. Часто заходит в храм, покачается-покачается и выйдет. «Ты, — говорит, — батюшка хороший. Но в Бога я все-таки не очень верю».

И вот посадил я елочки. На следующий день только меня этот Саша увидел, как начал ругаться:

— Ты, батюшка, зачем елочек насадил?

— А что ж такого? — удивляюсь я. — Пусть растут.

— Да ведь это плохая примета! Вырви. Хочешь, я сам завтра к тебе приду, выкопаю?

— Ты не хватил ли сегодня лишку? От елочек радость.

— Примета плохая, елки-то, — твердит Саша. — Плохая примета.

— Да что же плохого в них, ты погляди! Стоят рядком, глаз радуют, — пытаюсь вразумлять его я.

— Не радуют, — говорит Саша и в землю смотрит. — Примета нехорошая. Со смертью связано.

— Эх ты, в приметы веришь, а в Бога не очень.

«Так и прогнал его», — заключил свой рассказ отец Валерий.

Ждет хозяйка продолжения, а его и нет. Да и хозяин удивлен — ни назидания какого, ни чуда. Канализация, елочки...

— И все? — спрашивает.

— Все, милые, — вздыхает батюшка. — Хорошо, если в воскресенье придет десять бабушек. И все- таки... слава Богу, что мы вернулись!