Глава 22
С утра Норманн позвал меня с собой на стену замка. Взойдя на неё, я огляделся и обнаружил, что ближайшие люди находятся довольно далеко от нас. Только после этого я осознанно оглядел костюм Норманна. Вместо серебра и пурпура — цветов рода Кой, которые Норманн носил, не снимая всё время нахождения в замке, он был одет в изумрудно-зелёный сюртук с поясом, на котором золотом были вышиты трилистники клевера — символ Иверии. Очевидно, за ночь Норманн принял решение и хотел поговорить наедине. Я посмотрел ему прямо в глаза:
— Слушаю тебя.
— Меня живым отсюда не выпустят, но вы можете уйти. Тебе, Серж, вообще ничего не угрожает, ты нейтрал. Мало того, твой бой с возгулами заставит всех считаться с тобой. Если в твоей свите не будет моих подданных, бритстанцам и придраться-то не к чему будет. Единственная просьба — забери Лорену с собой. Она формально не мой вассал и даже не член моей свиты. Может быть, её удастся протащить.
— Ну, об этом ты мог бы и не просить, но ты уверен в своём выборе?
— Иверия уже дважды захватывалась Бритстаном и дважды освобождалась от его владычества. А собственной смерти я не боюсь. К тому же пусть погибну я, а не мой род.
Я лишь кивнул, принимая его выбор. Мы немного постояли в молчании, глядя я — на море, ну а Норманн вперил свой взгляд в скалы и луга Иверии, прощаясь с ними навсегда. Наше молчание прервало деликатное покашливание у нас за спинами. Слуга, побеспокоивший нас, склонился в глубоком поклоне:
— Молодой господин, полковник Кроули требует Вашего ответа.
— Ступай и передай полковнику, что я прибуду к нему через пятнадцать минут.
Дождавшись, пока слуга уйдёт, Норманн сжал меня в объятиях и шепнул:
— Передай Лорене, что я её люблю и очень счастлив, что она вошла в мой род. И ещё одно — передай это моему ребёнку, после того как ему или ей исполнится шесть лет. Это ключ к нашему родовому умению, действие которого ты сейчас увидишь.
С этими словами он отстранился от меня и сжал мои руки. После этого рукопожатия у меня в руке остался небольшой кулон. Я немедля скрыл его от посторонних взоров.
Не оглядываясь и не задерживаясь, Норманн сбежал со стены. Уже через пару минут я увидел, как одинокий всадник в зелёном камзоле скачет в сторону бритстанского лагеря. Спешился он перед самой штабной палаткой. Полковник Кроули и офицеры его штаба ожидали сдачу Норманна, выстроившись перед ней. Тут же находились прочие офицеры, маги и выстроилась примерно рота солдат. Норманн встал на одно колено и протянул в сторону полковника свою шпагу в ножнах. Полковник, явно красуясь, подошёл к коленопреклонённому Норманну и взялся за шпагу. Что произошло дальше, буквально врезалось мне в память.
Норманн запрокинул голову и закричал. Крик, исполненный муки, был столь громким, что его слышали даже неодарённые солдаты и слуги, высыпавшие на стену замка, как только Норманн его покинул. Одновременно вокруг Норманна стал закручиваться зелёный вихрь. За считанные секунды вихрь превратился в громадную призрачную зелёную змею, обвившую своими кольцами невидимый столб. Сформировавшись, змея открыла пасть и взорвалась, окутав всё окружающее зелёным дымом. После того, как дым рассеялся, нашему взору предстала громадная воронка и лежащие вокруг неё изломанными куклами бритстанские солдаты.
Последствия взрыва для бритстанского отряда оказались страшными. Погиб весь штаб отряда полковника Кроули и он сам. Убиты и ранены оказалось около полутора сотен солдат и шестеро магов. Пострадали также и прочие офицеры, в том числе «погонщики» возгулов. Единственным не раненым офицером оказался майор Ливингтон, которого полковник Кроули в то утро отослал инспектировать дальние посты.
В замке произошедшее также не осталось без последствий. Даже те, кто ещё вчера говорили о возможной сдаче, сегодня целеустремлённо готовились к отражению штурма. Сам поступок стал обрастать легендами уже в тот же день. Например, я стал свидетелем разговора солдат, которые наперебой рассказывали друг другу, что в пасти змеи был сам полковник Кроули, а Норманн, оказывается не просто кричал от боли, а провозглашал славу Иверии.
На Лорену поступок Норманна произвёл гнетущее впечатление, хотя она и была готова к нему. Оказывается, Норманн поделился с ней подобными планами ещё в «их» ночь.
Пожалуй, единственным человеком, нисколько не горевавшим по своему господину, был комендант. Он зашёл ко мне в тот же вечер:
— Прошу прощения, что отрываю Вас, первородный, но у меня к Вам вопрос: каков Ваш статус в замке теперь, после смерти высокородного Норманна?
— Уже никакого. Завтра с утра я намерен направиться к командиру осаждающих с требованием предоставить нам подорожную для проезда до Белфаста.
— Я рад видеть в Вас столь разумного молодого человека, первородный.
Комендант поклонился и уже намеревался покинуть мою комнату, когда я остановил его:
— Потрудитесь к утру составить свидетельство неучастия в боях против бритстанских солдат меня, Кристи, Лорены и моих телохранителей.
Вот тут он заюлил:
— Но я не знаю, имею ли я право…
Я перебил его:
— Если Вы считаете себя вправе задавать мне подобные вопросы, то и свидетельство Вы также можете составить.
— А что касательно родовитой Лорены?
— А Вы составьте на меня, мою свиту и мою охрану. Этого достаточно.
Сам комендант наутро не решился выйти ко мне с этим свидетельством. Нет, он выписал его, но специально подчеркнул, что оно не касается Лорены. Я до хруста в пальцах сжал кулаки. Какая жалость, что нельзя до нашего отъезда трогать эту мразь!
Кристи неслышно подошла ко мне:
— Кацик, Вы чем-то расстроены?
— Очень хочу убить кое-кого, но не могу.
— А я?
— А ты мне гораздо дороже возможности раздавить эту гадину.
Она отступила, но чувствовалось, что если бы она знала точно, кого идти убивать, этот человек не прожил бы и нескольких секунд… ну или сама Красотка прожила бы не дольше.
Майор Ливингтон не скрывал своей радости. Гибель полковника Кроули вновь делала его командиром отряда, а кто доложит начальству о гибели врага, тот и получит награду. Да и все потери, в том числе понесённые самим майором, можно списать на покойника — кто там будет разбираться, тем более, что сам майор происходил из высокородного рода, а полковник был из благородных.
Прочитав свидетельство коменданта, майор тут же любезно согласился выписать подорожную на всех указанных в ней лиц, и сроки в подорожной указал вполне себе щадящие — целых пять дней. С широкого плеча майор даже пообещал сегодня не обстреливать замок, давая нам возможность спокойно уехать. Однако он предупредил, что завтра штурм начнётся независимо от наших намерений. Впрочем, задерживаться в замке мы и не планировали. К тому моменту, как я вернулся от майора, все были готовы выступать. Сам же замок явно готовился к отражению штурма. Впрочем, косых взглядов в нашу сторону не было: люди не слепые и явно догадались, что произошло между Норманном и Лореной. Поэтому почти все были готовы прикрывать наш отъезд, если потребуется, собственными жизнями.
Почти, потому что комендант был тут как тут. Отозвав меня в сторону, он яростно зашептал:
— Куда Вы тащите родовитую Лорену? На неё же нет подорожной! Вы и сами погибнете, и её погубите!
Я не выдержал и ткнул ему в живот дуло своего верного револьвера:
— Шагай и не дёргайся.
Я завёл его в ближайшее пустое помещение. Мягкое ментальное касание — и он валится на пол. Связав коменданта в неудобной позе с руками за спиной и заткнув ему рот кляпом, я вложил в руки коменданта магический фейерверк, внешне выглядящий как небольшой шарик. Такие фейерверки были разработкой Франца. После этого я сжал руку коменданта вокруг шарика, активировав заключённое в нём заклинание. Теперь, если шарик выпустить из рук, он полетит вверх и взорвётся, образовав красивую огненную фигуру. Впрочем, сами по себе эти фейерверки были абсолютно безопасными, поскольку были скорее иллюзиями на алхимической, а не ментальной основе. Я уже сказал Францу, что если тот сможет придумать дешёвый способ изготавливать такие фейерверки, то я профинансирую это предприятие.
Пробудив коменданта, я сказал:
— Слушай и запоминай, повторять не буду. У тебя в руках бомба. Пока ты держишь шарик в руке — живёшь, отпустишь — умираешь. Понял?
— Комендант яростно что-то замычал и замотал головой. Впрочем, я был абсолютно спокоен. Верёвка, которой я его связывал, была специально предназначена для магов. Нет, маг с резервом даже в пятьдесят эонов мог освободиться, но у коменданта резерв был всего тридцать два.
Конечно же, у меня так и чесались руки прикончить этого… тем более, что у меня бродили в голове отчётливые подозрения о том, что он не просто трус, но и агент Бритстана. Но если я это сделаю, магия, заложенная в выданное им свидетельство, тут же отреагирует на мой поступок и бумага рассыплется прахом. Конечно же, майор мог полученную от меня бумагу засунуть куда-нибудь да и забыть о ней, а если нет?
Выйдя обратно на улицу, я глубоко вздохнул, убирая напряжение, и подозвал к себе заместителя коменданта. Ему я передал обычную пуговицу:
— Если в течение четырёх часов пуговица не потеплеет, завтра можете смело сдавать замок бритстанцам. Нам это уже не помешает.
Помощник коменданта несмело улыбнулся и взял пуговицу. Конечно же, обманывать нехорошо, но зачем гибнуть попусту хорошим людям? Если штурм будет только завтра, нам это действительно уже и не поможет, и не помешает.
Перед самыми воротами Кристи немного отошла в сторону, и из ворот замка выехало пять человек — ровно столько, сколько было указано в подорожной. Я держался неподалёку от Лорены и, когда мы подъехали к первому посту, осуществляющему блокаду замка, накинул на неё иллюзию Кристи.
Данная предосторожность оказалась нелишней. На посту было изображение Лорены, но моя иллюзия с честью прошла проверку. Единственный её недостаток — быстро развеивается.
Мне ещё дважды пришлось накидывать иллюзию на Лорену, пока мы не добрались до небольшого городка Лондондерри, на въезде в который у постового уже не было изображения девушки.
Красотка догнала нас перед самым городком, показавшись мне на миг. Так что в городок я въезжал с лёгким сердцем.
Лондондерри оказался переполнен бритстанскими вояками. Несмотря на то, что официально они здесь были по просьбе как бы законного короля, вели они себя как обычные захватчики.
Пока мы проезжали улицами городка, нам несколько раз попадались солдаты, нагруженные узлами, коробками, чемоданами и даже тележками с сундуками. Многие дома носили явные следы пожаров, а все без исключения магазины и лавки были разграблены.
Свернув на очередную улочку, мы стали свидетелями того, как трое солдат тащили куда-то двух молодых женщин за волосы. Платья женщин были изорваны, руки, обнажившиеся ноги и шеи были в синяках. Платье одной из них было настолько повреждено, что грудь вывалилась из лифа. На груди отчётливо виднелись следы зубов.
Лорена не выдержала и, выхватив палочку, пришпорила свою лошадь. Вмиг оказавшись около солдат, она с лёгкостью разбросала их в стороны. После чего приказала женщинам: «сюда» и махнула головой в сторону нашего отряда. Те не стали чиниться и мигом оказались около нас. После этого Лорена медленно, придерживая лошадь, отступила. Приблизившись ко мне, она опустила голову:
— Прости, Серж, я просто не могла сдержаться.
Я лишь покачал головой.
Солдаты, лишённые добычи, угрюмо сгрудились напротив нас. Скорее всего, эта история так бы и закончилась, если бы из таверны, в которую очевидно и тащили женщин, не вышла новая группа солдат численностью более десятка. И что самое неприятное, эти были с ружьями, которые немедля были направлены на нас. Маги моей охраны выехали вперёд и вытащили свои помощники.
Солдаты стали неуверенно переглядываться и опустили оружие. Связываться с магами никто из них явно не хотел. Женщины жались поближе к Лорене, очевидно именно в ней видя свою главную заступницу.
Внезапно мизансцена пополнилась новыми действующими лицами:
— Что здесь происходит? — На улицу из той же таверны вышли трое магов. — Кто мешает храбрым войнам Бритстана получить причитающееся им по праву победителя?
Я выехал из-за спин своих людей и достал подорожную:
— Я нейтрал, что подтверждено данным документом. И согласно ему же, еду в Белфаст, к ближайшему порталу.
После ознакомления с моими документами, энтузиазм магов несколько увял. Однако, старший вдруг просиял и заявил:
— Но ведь нигде не указано, что вы обязаны передвигаться именно на лошадях? Так что отдавайте своих коней, а сами можете валить хоть в Белфаст, хоть в свой Брюссель, вплавь. — Очевидно, эта шутка показалась ему очень смешной, так как он захохотал.
Я лишь поморщился. Очевидно, магам, да и солдатам, просто хотелось приключений, а я попался им под руку. Разумеется, при любом судебном разбирательстве моя правота будет установлена, но где тот суд и где я! Впрочем, у меня был ещё один вариант. Слава Богам, что маги были не настолько пьяны, чтобы ничего не соображать. В таком состоянии может и сработать:
— Предлагаю пари. Вы втроём защищаете вот эту стену, — я указал на каменную стену полуразрушенного дома, — я один её атакую. Если мне удастся повредить её — мы спокойно едем дальше, если нет — мы отдаём вам своих лошадей.
Я сыграл на азартности бритстанцев и не прогадал:
— Отлично сказано, мальчишка — явно обрадовался новому развлечению старший маг.
Внезапно в разговор вмешался один из молодых:
— Только вот предлагаю тебе поставить ещё и твою спутницу нам на забаву.
— Вы забываетесь, как Вас там? Вы разговариваете с первородным!
Молодой рванулся, но был удержан своими же товарищами:
— Успокойся, Том. Недолго им осталось задирать нос перед всеми.
Том что-то пробурчал, я разобрал лишь: «проклятые павлины», но перестал угрожать мне. Повернувшись к выбранной стене, маги стали насыщать её защитными плетениями. Что ж, в их действиях явно был виден опыт совместных действий. Поколдовав минуты три, маги отошли. Старший изобразил шутовской поклон:
— Прошу, первородный. — Слово «первородный» он как будто выплюнул.
Взмахнув палочкой, я активировал «схлопывание» — заклинание школы пространства, убирающее тончайший, буквально несколько миллиметров, слой пространства вплотную к цели.
Раздался взрыв, куски стены полетели в разные стороны, что несколько меня удивило. По моим прикидкам, стену должно было просто немного деформировать, всё-таки энергии в неё было влито достаточно.
Бритстанцы замерли, поражённые. Не давая им опомниться, я скомандовал:
— Палочки на землю и руки за голову!
После этого повернулся в сторону солдат. Впрочем, они и так уже лежали на земле, мотивируемые помощниками моей охраны.
На шум взрыва прибежал патруль. Молоденький капрал, явно только недавно призванный, растерялся, увидев вместо всепобеждающих бритстанских солдат два десятка лежащих вповалку на земле тел, валяющееся рядом с ними оружие и троих магов, стоящих без палочек с руками за головой. Капрал схватил свисток и подал сигнал. Впрочем, прибывший на место происшествия майор быстро разобрался в ситуации. Путь из Лондондерри был открыт.
Спасённые нами женщины, постоянно кланяясь и благодаря, исчезли, как только мы доехали до первых же кустов. Мы же продолжили путь.
Находясь в авангарде отряда, я постоянно обдумывал свой план, как скрыть Лорену от недоброго внимания и всё больше убеждался, что придумал, пожалуй, наилучший вариант. Впрочем, был ещё один фактор, могущий нарушить мои планы. Я придержал лошадь. Поравнявшись с девушкой, я спросил:
— Ты уверена в своих родителях? Их не смогут заставить начать твои поиски?
Лорена, тихая и смущённая после своей выходки в Лондондерри, ответила:
— Уверена. Мой прадед дважды обязан жизнью и один раз — сохранением чести рода деду Норманна. — При произнесении имени возлюбленного, у неё на глаза навернулись слёзы, однако она решительно смахнула их и продолжила. — Так что я уверена, что мой отец никогда не пойдёт против рода Кой. Серж, я… — но я не стал дослушивать:
— Хорошо. — Я пришпорил лошадь и вырвался вперёд. Всё-таки из всех членов отряда у меня были наибольшие шансы выявить возможную засаду. Не стоит полагаться лишь на чутьё Красотки.
Впрочем, добрались мы без дальнейших приключений.
В Белфасте мы остановились в ближайшей гостинице, чтобы Красотка могла с наименьшими трудностями пробраться к нам. Кстати, Кристи рассказала мне презабавную историю про нашего «милого» коменданта замка Малин Хед. Оказывается, после нашего отъезда она первым делом отправилась в ту самую комнату, где лежал комендант. Уж что она хотела с ним сделать — история умалчивает, хотя определённые подозрения у меня возникли, но оказалось, что ей не пришлось даже пачкать руки. Походя к двери, она услышала громкий хлопок и, сразу после этого, в воздухе сильно запахло алхимическими реагентами, Открыв дверь, Кристи обнаружила коменданта мёртвым. Очевидно, он случайно выпустил шарик из рук и когда тот взорвался, умер. Умер от страха.
Приведя себя в порядок после длительного путешествия и поужинав, мы стали решать, уехать сегодня же или подождать до завтра. Сомнения отпали, когда в зал таверны вошли сразу же две компании бритстанских солдат, с оружием, заказавших себе чаю (!), а уж когда к ним присоединились трое магов, мы окончательно решили не дожидаясь утра стартовать из ставшей настолько недружелюбной Иверии.
Нам удалось без особых проволочек взять карету. Хозяин гостиницы был явно рад избавиться от нас поскорее, так что лично договорился со своим соседом.
Покинули таверну мы через задний двор. Город был просто-таки наводнён бритстанскими войсками, однако, в отличие от Лондондерри, дисциплина была на высоте. Мы спокойно проехали до площади портала, но на въезде туда улица оказалась преграждена рогатками — дальше разрешалось идти только пешком.
Уже совсем стемнело, площадь освещалась лишь светом газовых фонарей, впрочем, довольно-таки ярких. Погода нам благоприятствовала, ближе к ночи начался дождь, который к этому моменту превратился чуть ли не в ливень, поэтому наши закутанные в плащи фигуры не должны были вызвать никакого удивления.
Вход в здание портала охранялся. Хмурые усачи в мундирах королевских егерей молча преградили нам вход. Никакие ссылки на законы о свободе перемещения и экстерриториальности порталов, на них не действовали. Пришлось вытащить палочку.
Как будто дожидаясь этого (впрочем, почему «как будто») в доме напротив со звоном распахнулись окна и из них высунулись стволы ружей, а из переулка показался целый отряд. Однако, я был не намерен играть в эти игры:
— Официально заявляю, что я, Серж Ривас, маркиз Ипрский, намереваюсь пройти в здание портала и без сомнений уничтожу всякого, кто вознамерится мне помешать. Моё слово.
Усачи дрогнули. После слов, произнесённых мною специально усиленным голосом, чтобы слышали все, на площади вообще воцарилась тишина, нарушаемая лишь шумом дождя. В этой тишине я явственно услышал чей-то задыхающийся голос:
— Подождите, первородный!
Я обернулся. К нам бежал пехотный лейтенант в красном мундире. Подбежав, он, вернее, она, поклонилась, взмахнув шляпой:
— Родовитая Пенси Мерипорт к Вашим услугам, первородный. Прошу прощения за небольшое недоразумение. Вас никто и не думал останавливать. Но дело в том, что по сообщениям поста на въезде в Белфаст, Вы приехали с четырьмя спутниками, а сейчас с Вами пятеро. Как только нам будут предъявлены личности всех Ваших спутников, вы все немедленно будете пропущены внутрь.
В ответ я процедил сквозь зубы:
— Я с удовольствием подискутирую с Вами о Вашем вольном понимании международных законов, но в другой раз и в другой обстановке, а сейчас я даю Вам ровно десять секунд на то, чтобы Ваши люди убрались у меня с дороги.
По закону я был прав. Всякое установление личности должно проводиться внутри здания портала, а никак не снаружи. В принципе, именно поэтому сразу за входом располагалась зона, считающаяся территорией того государства, на земле которого стоял портал. Очевидно, в этом случае, власти Бритстана попросту не были уверены в лояльности тех, кто представлял Иверию внутри портального здания.
Лейтенант произнесла, явно изображая растерянность:
— Но это егеря, они мне не подчиняются. Может быть, Вы подождёте, пока не прибудет их командование?
В этот момент двери здания портала распахнулись, вынуждая егерей отступить, и на улицу вышли сразу семь портальщиков с палочками наготове. Один из них подошёл ко мне и поклонился:
— Приветствую, первородный.
Дождавшись, когда все мои спутники войдут в здание портала, я отвесил издевательский поклон лейтенанту Мерипорт и прошёл внутрь.
Мне без труда удалось договориться с портальщиками о том, что Лорена останется у них до момента рождения ребёнка, благо после успешного эксперимента семьи Крупп в каждом портальном здании, правда пока лишь в Европе, обустраивались покои для беременных. Спрос на эту услугу на сегодняшний день значительно превышал имеющиеся возможности, а я был единственным поставщиком оборудования для этих покоев, соответственно, только от меня зависело, сколько таких покоев будет оборудовано. Так что первый месяц Лорена проведёт в Париже, а затем её направят куда-нибудь в Азию, конкретное место определим в процессе. Помимо того, что это гарантировало надлежащий медицинский уход, данный вариант ещё и обеспечивал полную конфиденциальность. Даже родители Лорены, во что я не верю, должны были бы приложить очень много усилий для того, чтобы разыскать её, а уж не кровным родственникам и браться не стоило.
Только решив этот вопрос, я позволил разблокировать своё серебряное блюдечко.
Первым человеком, связавшимся со мной, оказался барон Рад. Он был сух и деловит:
— Первородный, у меня для Вас неприятные известия. Александра приняла приглашение первородной Сима Ян посетить выставку современного искусства в Бирмингеме. После выхода из портала их никто больше не видел. Это случилось пятого.
