Глава 15
До конца исполнить своё намерение — не покидать яхту до начала третьей кварты мне помешала Астра, которая восьмого июля вечером связалась со мной, находясь в весьма расстроенных чувствах. У её дочери началось какое-то недомогание, причём ни сама Астра, ни срочно вызванный целитель так и не смогли определить причину. И Астра, запаниковав, подумала, что это её энергия отравляет Селену. Пусть мне и удалось, прикрикнув на Астру, несколько поуменьшить её страхи по этому поводу, но разговор подвиг меня на решение этой давно возникшей проблемы — научить Астру полноценно пользоваться своим каналом.
Так что в ходе разговора мы с Астрой пришли к единственно правильному, то есть моему мнению: она немедля собирается и с самого утра отправляется в замок Тодт. Я подъеду туда в течение завтрашнего же дня. Заодно повидаюсь с Марией, которая, как мне показалось немного обижена на меня, что я уже полгода не навещаю её. Отправляясь в Бритстан, я оставлю Астру и Кристи в замке Тодт на пару недель, чтобы Астра смогла оправиться от последствий ритуала, который я с ней проведу. После этого Селену придётся оставить в замке Тодт (впрочем, Астра оказалась к этому вполне себе готова), а они с Кристи вернутся в Бритстан.
Свои планы я нисколько не скрывал, поэтому абсолютно не удивился, обнаружив в замке Тодт графа Кобленца. После всех положенных расшаркиваний, он попросил (Ого! Мои акции растут!) о приватной беседе. Впрочем, долго ходить вокруг да около он не стал, прямо заявив, что Тхиудаланду нужен свой собственный, независимый от меня источник получения чистой энергии хоть какого-нибудь плана.
Просьба была вполне ожидаемой. Мало того, некоторые шаги в данном направлении были мною уже предприняты, и эксперимент показал, что получать, хоть и в незначительных количествах, чистую энергию духа можно, затрачивая весьма незначительные усилия. Впрочем, одна, так сказать, этическая проблема присутствовала: на Земле об энергии духа не имели ни малейшего представления.
Впрочем, размышлял я недолго:
— Граф, для демонстрации моих возможностей по исполнению Вашей… и не только Вашей (тонкий намёк на Люксембурга: мне ничего не стоит, а ему полезно) просьбы я вынужден пригласить Терезу Тодт.
— Это… не Ваш вассал?
— Вассал, но в данном случае это не имеет никакого значения.
— Хорошо, зовите.
По сути, сама Тереза была мне не нужна, но зачем давать графу информацию о том, что я свободно общаюсь с фамильяром другого человека, пусть и моего вассала. Лишнее это.
Терезу пришлось поискать по окрестностям, поскольку они с Гуго скрылись с глаз, как только вышли из кареты. Впрочем, не знаю, как граф, а я провёл время с пользой за приятной беседой с информированным человеком.
Наконец Тереза предстала пред нами стоя навытяжку:
— Рядовой Тодт готова к исполнению любых приказов!
— Позови Даниэля.
Она ощутимо «сдулась» и присела на край кресла:
— Даниэль!
Хомяк, естественно, появился прямо из-за кресла графа, да ещё и с его часами в лапах. Я успел заметить в глазах Кобленца опасные искорки интереса к таким возможностям фамильяра Терезы. Выкупив часы всего за одну печенюшку, я достал из кармана футляр со средним стандартным накопителем. Тереза вздохнула:
— Опять?!
— Опять, — подтвердил я.
По знаку Терезы Даниэль встал на край футляра и обхватил лапами накопитель. Тереза же стала гладить Даниэля. Граф смотрел на это во все глаза. Так прошло около трёх минут, пока Даниэль с громким хлопком не исчез. Тереза тут же встала и, дождавшись моего разрешающего кивка, сделала книксен графу и вышла. Я поднёс футляр к глазам:
— Чистейшая энергия, надо только разобраться, какого направления. Навскидку — арков шесть.
— И что, эту энергию может давать любой фамильяр?
— Скорее всего — да. Единственное, хозяин должен объяснить фамильяру, что подавать энергию надо постоянным небольшим потоком. Иначе только накопитель испортишь.
— Для этой цели подходят только стандартные накопители?
Я пожал плечами:
— Насколько я понял, да.
— Что ж, благодарю за эту помощь. Уверяю Вас, Ваш жест будет высоко оценен.
Я лишь кивнул. Повисла пауза, впрочем, вскоре прерванная графом:
— Скажите, Ривас, а я смогу присутствовать на ритуале, который Вы планируете провести с Вашим вассалом?
— Нет, впрочем, как и никто другой. Этот ритуал не терпит свидетелей.
В комнате вновь установилось молчание. Я терпеливо ждал объяснений, граф, очевидно, моей реакции. Когда я, не дождавшись ничего, уже собирался было вставать, граф неожиданно заговорил:
— Ценю Ваш такт, первородный Ривас. Нет, никто не шпионил за Вашими людьми и не подслушивал их. Но вот целитель, приглашённый Астрой Тодт, поведал, что женщина смертельно боялась отравить свою дочь какой-то исходящей из неё энергией. А поговорив с Вами, успокоилась и сказала, что вы научите её регулировать этот поток энергии. Вот я и подумал, что Вы пытаетесь научить Ваших вассалов выделять чистую энергию, так же, как и Вы. А раз речь идёт о взрослом человеке, то Вашу методику можно использовать и не только Вам.
— Честно признаюсь, граф, я не знаю, правильно ли я буду учить Астру. Да и смогу ли научить её — тоже неизвестно. Но вот в чём я совершенно уверен — так это в том, что нельзя взять первого попавшегося одарённого и научить его выделять чистую энергию. Астра попала в список исключений, и я к этому не имею никакого касательства.
— А эта Тереза имеет способности Астры?
— Нет, но Тереза, как обучающаяся уже третий год, скорее всего сможет сама производить чистую энергию, правда, какую, я не знаю.
С этими слова я встал с кресла:
— Прошу прощения граф, но мне пора идти.
Кобленц также встал:
— Благодарю за содержательную беседу, маркиз. Надеюсь, ещё увидимся.
Астра, как я и ожидал, была прямо за дверью. Я успокаивающе пожал ей руку:
— Не волнуйся, в самом худшем случае ничего не получится сейчас, но получится в следующий раз.
— Но как же Селена?
— А что Селена? Во-первых, ты сейчас всё равно от неё уезжаешь. Да и не верю я, что это ты. Подожди немного, я сейчас настрою один артефакт и мы поместим под него Селену. Надеюсь, что это позволит точно диагностировать, что с ней происходит.
— Хорошо сюзерен, мы будем готовы, как только Вы прикажете.
Конечно же, готового ну и даже на четверть готового диагностического артефакта у меня не было, но вот тот прибор, который я готовил для семьи Крупп, должен был позволить создать максимально нейтральный фон, в котором все несуразности и (надеюсь, всё-таки обойдёмся без них) нарушения будет намного проще выявить.
Для обследования Селены я выбрал ту самую комнату, в которой столько лет был заключён призрак. Уже через несколько минут после начала обследования я убедился, что причина всех проблем — то же, или вернее, такое же самое проклятие, как я уже убирал с Астры во время её беременности. Получается, что Астра всё-таки оказалась права — причина недомогания девочки крылась именно в Астре, поскольку больше не было ни одного человека, который был бы рядом с девочкой и в Бритстане, чтобы наложить проклятие на плод и в Ипре, чтобы проклясть уже саму девочку. Разрушив проклятие (кстати, артефакт — разрушитель проклятий не рекомендуется применять к беременным и детям до трёх лет), я тут же позвал Астру и поместил её в зону действия моего прибора.
Ничего! Абсолютно нормальный фон, не отягощённый какими-то влияниями. Уже из чистого упрямства я проверил все её вещи, хотя, если кто-нибудь умеет включать в, скажем, обычный предмет одежды, источник проклятий с возможностью генерировать их через какие-то промежутки, то этот человек достиг в артефакторике гораздо большего, чем я могу надеяться когда-либо достичь. Ожидаемо, ничего найдено не было. Разговор с Астрой также ничего не дал, хотя встревожена она была не на шутку и буквально «выжимала» свою память в надежде найти какие-то зацепки. Так что единственное, что мы могли сделать — заказать артефакт, призванный разрушать именно это, конкретное проклятие. Селена, кстати, сразу же после разрушения проклятия снова стала абсолютно здоровым, хоть и очень голодным ребёнком.
Буквально сразу после этого я начал проводить ритуал. Для ритуала я попросил предоставить мне зал, который ранее был залом алтарного камня рода Тодт. Ритуальную фигуру я чертил сам, но вот накопители с чистой энергией смерти расставлял уже Петрович. Я не хотел рисковать и привносить в энергетику ритуала свой «запах».
Сам по себе ритуал несложен и применяется в Гиперборейской империи в том случае, если у ребёнка не получается самостоятельно научиться обращаться к энергии второго из доступных ему планов. Ребёнка помещают в знак — символ той энергии, которой ему надо суметь управлять и заполняют данный символ энергией этого плана. Канал внутри ребёнка откликается на это и как бы заполняет всего ребёнка своей энергией. После этого специальный педагог начинает учить ребёнка самого вызывать, убирать, смешивать и отделять его собственную энергию от энергии плана. Конечно же, в нашем случае, ни о какой постоянной подпитке знака энергии речи не шло, но и канал у Астры всего один, а это должно облегчить задачу.
Уже даже не припомню, сколько раз данный ритуал с разными энергиями пытались провести со мной, но так и не смогли добиться «удержания» преимущества хотя бы одного из каналов. Впрочем, зато то, как этот ритуал должен проходить я знаю во всех мельчайших подробностях.
Итак, всё готово. Астра стоит в центре символа, закрыв глаза, её щёки пылают румянцем. Уж не знаю, почему, но новость о том, что вовремя ритуала она должна быть полностью обнажена, повергла её в страшное смущение, хотя протестовать она и не думала. Впрочем, это даже хорошо. Сосредоточившись на своём состоянии, она не мешала мне проводить ритуал.
Вдруг, Астра резко открыла глаза и посмотрела на меня. Я лишь успокаивающе кивнул ей — я и сам видел изменения в её энергетике, которую постепенно заполняла иссиня-чёрная энергия смерти. Выдохнув, я простёр руки, направляя движение потоков вокруг Астры.
Уже через полчаса Астра смогла-таки самостоятельно направить энергию смерти из своего тела в потолок зала. Конечно же, сама энергия лишь бессильно растеклась по поверхности, но главное — осознанное действие с энергией плана. После этого я развеял символ смерти на полу и впитал остатки энергии из накопителей. Конечно же, по хорошему Астре надо было бы ещё поработать с энергией, да и заканчивать ритуал настолько резко, насколько это сделал я, тоже не рекомендуется, но энергии в накопителях уже почти не осталось, поэтому пришлось пожертвовать самочувствием Астры.
Вскрикнув, Астра рухнула на пол. Она извивалась от боли, мгновенно покрывшись крупным потом, судороги пробегали по её телу. Чтобы не кричать в голос, она намертво сжала челюсти, но стоны всё равно прорывались сквозь эту преграду. Самое противное, что вмешиваться и ослаблять эту боль, было ни в коем случае нельзя. Даже бессознательное состояние могло помешать ей в будущем чувствовать энергию.
Впрочем, к счастью, это продолжалось недолго. Уже через несколько минут дыхание Астры выровнялось. Я, сам с трудом держась на ногах от упадка сил, не физических, а как бы моральных, ритуал полностью внутренне вымотал меня, даже не ожидал, что поддерживать нужное направление и силу потоков будет настолько сложно, подошёл и окутал её потоком тёплого воздуха. Она выдохнула и обессилено прижалась ко мне:
— Это было… незабываемо.
Я выдавил из себя усмешку.
— Хочешь повторить?
Её аж передёрнуло:
— Нет, это явно не тот опыт, который я когда либо пожелаю повторить.
— А если надо?
— Но ведь не надо, правда? — Она резко повернула ко мне и застонала: для таких резких движений она явно находилась в неподходящей форме.
— Пока — точно не надо, а там посмотрим на твои успехи.
— Не-е-ет.
Посмеявшись над её мученическим видом, я собрал остатки сил в кулак, поднялся и протянул ей руку:
— Вставай. Одевайся и пошли.
После моих слов она посмотрела на себя. Очевидно, только в этот момент она вспомнила, что на ней нет ни клочка ткани. Руки, которыми она спешно попыталась прикрыться, бессильно опали, вызвав у неё новый мученический стон. Я покачал головой и отвернулся:
— Хорошо, не пошли… хотя бы поползли.
* * *
Встретил Исток нас с Аликс неласково — сразу за воротами к нам подошёл мужчина средних лет в учительской мантии с резервом семьдесят два эона. Коротко поклонившись только мне, он произнёс:
— Приветствую Вас, Ривас. Сообщаю, что по распоряжению директора школы все индивидуальные разрешения на выход из Истока аннулированы. Прошу Вас сдать своё разрешение.
С этими словами он требовательно протянул ко мне свою руку. Однако я не торопился исполнять его распоряжение:
— Во-первых, кто Вы такой?
— Сэр Джек Корби, второй куратор четвёртого класса «сов».
— А что, «совам» положено два куратора? — Нет, я действительно удивлён, но и потянуть время не помешает.
— Проучившись в школе уже две кварты, можно запомнить, как обращаться к кураторам, Ривас. И да, и «совам» и «мышам» из-за того, что там учится довольно много учеников положено по два куратора. Надеюсь, я ответил на все Ваши вопросы и Вы не будете более отвлекать меня. Разрешение!
— Последнее слово он произнёс громовым голосом, взмахнув протянутой рукой у самого моего носа. Не отшатнуться и не моргнуть стоило мне некоторых усилий:
— Видите ли, Корби, — я сделал паузу, — сэр, данное разрешение мне вручал декан моего факультета и не Вам его у меня забирать.
Сказав это, я повернулся к Джеку Корби спиной, я сделал несколько шагов, намереваясь сойти с дорожки и пойти в парк. Однако куратор «сов», то ли чересчур сильно обиженный на меня, то ли ранее не сталкивавшийся с подобной наглостью со стороны учеников крикнул мне в спину:
— Остановитесь, Ривас или я буду вынужден наказать Вас.
Не оборачиваясь, я помахал ему рукой:
— Ловлю тебя на слове… сэр.
Внезапно сзади от меня послышался шум, и сдавленный голос сэра Корби прохрипел:
— Нападение на преподавателя! — И замолк.
За спиной ещё слышалась какая-то возня, но я не оборачивался. Всё равно всё будет доложено, причём в красках. И действительно, не успел я побыть в одиночестве и нескольких минут, как меня догнала задыхающаяся от смеха Аликс:
— Сюзерен, Вы много потеряли, не оставшись полюбоваться этим зрелищем! После Вашего жеста этот «сэр куратор» выхватил палочку и хотел что-то кинуть в Вас. Я даже не успела вмешаться, как от сторожки привратника в него прилетело обездвиживающее заклинание. Он, очевидно, не понял, что это не от Вас и закричал о нападении на преподавателя. Тут же его опять-таки от сторожки добили оглушающим и потащили прямо по земле чарами притяжения. Я даже не рассмотрела, кто там действовал. Но как это было потешно! Тащили его вперёд ногами, так что и мантия и рубаха немедленно сбились ему на голову, обнажив все его дряблые телеса.
— Почему же «потерял»? Счаз подключим тебя к мыслепроектору и запишем фильм.
— Точно! Как я сама не догадалась? — С этими словами Аликс схватила меня за руку и потянула меня за собой.
Но быстро уйти нам не удалось. Пока мы добрались до Алисы Рен, пришлось останавливаться не менее пяти раз. Казалось, вся школа выстроилась между воротами и стадионом и просто-таки жаждала с нами пообщаться. Впрочем, я несколько несправедлив к ученикам Истока. Скорее можно сказать, что они желали общаться друг с другом, узнавая и передавая из уст в уста подробности произошедшего.
Уже после того, как Аликс записала фильм, а я в это время поговорил с Редингом, у самых дверей наших апартаментов мы повстречали нашего куратора. Он был сух и деловит:
— Ривас, Шварцвален, рад приветствовать вас в Истоке. Первородный Ривас, нам надо поговорить.
— Хорошо, сэр Стивен.
Мы прошли в наши комнаты и я первым делом проверил их, пусть пока и бегло, на всякие разные нововведения… типа новой подслушивающей системы вместо той, которую я разрушил ещё в марте. К моему немалому смущению, ничего подобного не обнаружилось. Смущение было вызвано прежде всего моей низкой квалификацией. Ведь если я не обнаружил шпионских плетений, это с почти стопроцентной гарантией говорит о том, что на самом деле они есть, просто моей квалификации для их обнаружения не хватает.
Проверив всё и внешне успокоившись (правда, Аликс я подал сигнал: «говорить о погоде») я уселся в кресло и ожидающе посмотрел на куратора:
— Слушаю Вас, сэр Стивен.
— Вы в курсе, первородный Ривас, что родители Стокпорт подписали разрешение на её участие в неком «медицинском эксперименте»?
— Нет, но не удивлён этому.
— У Вас есть что-нибудь, что сможет ей помочь в этом случае?
— Нет. Мне не перебить того, что с ней будут делать на этом эксперименте.
— В таком случае мне придётся воспользоваться правами представителя ордена викторианцев и объявить Стокпорт моей воспитанницей. Вы уверены, что для неё будет безвредным оружие, уничтожающее демонов?
— Не более вредным, чем для Вас или для меня.
— Что Вы об этом знаете? — Тут же вскинулся сэр Стивен.
— Только то, что любимым оружием вашего ордена является концентрированный свет, а любая концентрированная энергия в больших количествах вредна для здоровья.
— Вы просто-таки кладезь бесценных знаний, первородный.
Это его замечание я решил оставить без ответа. Немного помолчав, куратор продолжил:
— К сожалению, сейчас позиции ордена в Бритстане пошатнулись из-за ситуации в Спинии, поэтому я не могу гарантировать, что мне удастся спасти Стокпорт.
— Очень жаль. И что же Вы хотите от меня?
— Может быть бритстанцы согласятся не трогать Стокпорт, если Вы поделитесь с ними какими-то своими секретами?
— Вы сами-то в это верите, сэр?
— Главное, чтобы Вы не вздумали поверить, первородный. То, что знаете Вы гораздо больше, чем положено пусть даже и первородному одарённому Ваших лет, уже не секрет ни для кого из заинтересованных лиц. Так что Вас будут стараться спровоцировать на раскрытие информации, которой Вы владеете. И самое лучшее для Вас — уехать из Истока хотя бы на год. Такая возможность предусмотрена Уставом Истока. Я не думаю, что прошение из Берлина не присоединится к нашему по первой Вашей просьбе.
Я уже говорил, что внимательно изучил Устав Истока? Так что ответ на это предложение у меня был уже готов:
— Во-первых, окончательное решение принимает всё-таки сам Исток, а во-вторых, пусть эта возможность останется на самый крайний случай.
— Что ж, не смею настаивать, первородный. В таком случае прошу Вас ни во что не вмешиваться и всегда иметь под рукой это, — с этими словами он положил на стол небольшой знак викторианцев.
— Просьба о помощи со встроенным маяком? — Предположил я.
Куратор, кивнув в знак подтверждения, откланялся.
* * *
Вечером трудного дня я прилёг на кровати прямо в одежде и стал оценивать свои впечатления об Истоке.
А Исток бурлил. Публикации в прессе сначала Тхиудаланда, а затем и других континентальных стран произвели в Бритстане ошеломляющее впечатление. Нет, первой реакцией было категорическое отрицание. Но, к моему глубокому тайному сожалению, у короля Бритстана хватило ума не отрицать очевидное, а признать ошибку своих теоретиков. Впрочем, в ловушку, приготовленную им нами с высокородным Себастьяном они с восторгом вляпались всеми четырьмя лапами, несмотря на всю немудрёность этой ловушки.
Естественно, первое, что приходит в голову после того, как мысль о разнообразии и единстве магической энергии прочно утверждается в твоём сознании, это идея о том, что неплохо было бы разделить поток энергии, идущий от конкретного человека, на составляющие. Мысль тем более здравая, когда вспоминаешь, что человек в принципе может выделять чистую энергию какого-либо плана ну или направления. Однако, высокородный Себастьян поверил мне на слово, ну и смог убедить короля Тхиудаланда в том, что сделать такой артефакт, который смог бы выделить из имеющейся смеси энергии какую-то одну конкретную невозможно. Ну, по крайней мере в Гиперборейской империи этого так и не смогли добиться. Впрочем, превратить любую имеющуюся смесь разных планов магической энергии в энергию нейтральную в Гиперборейской империи научились. Но, к сожалению, я не знаю, как.
Так вот, в Тхиудаланде громко заявили, что смогли сделать экспериментальную установку для разделения энергии. Мало того, там всерьёз начали делать образцы оружия, рассчитанного именно на чистую энергию. Эффективность такого оружия явно превышала эффективность обычных боевых артефактов. И Бритстан поверил. И как было не поверить, когда Тхиудаланд был готов представить образцы чистой энергии. А поверив, естественно, тут же бросился догонять. Что и было целью, поскольку это отвлекало его, хоть и большие, но отнюдь не бесконечные силы от решения гораздо более насущных задач.
Но самый большой удар был нанесён, как и предполагалось, по идеологии Бритстана. Лишившись такого прекрасного повода вмешательства в дела других государств, бритстанцы как бы на полном ходу уткнулись в стену, вынужденно приостановив свои экспансионистские планы. А в эти планы уже было вложено немало сил и средств. Но, с другой стороны, если агрессия, прикрывающаяся заботой о сохранении магии, может вызвать, да и по правде говоря, вызывает разброд и шатания в лагере потенциальных противников Бритстана, то вот отсутствие высоких гуманистических целей позволяет всем без особых проблем объединиться против агрессора. И я только мысленно поаплодировал мудрости короля Бритстана, который предпочёл потерять эти деньги, но не попадать в глупое, если не сказать больше, положение со второй антибритстанской коалицией за три года.
Однако, я нисколько не переоценивал значение нанесённого удара по Бритстану. Армия, и, особенно, флот этой страны чересчур хорошо отмобилизованы и обучены, на их содержание, особенно содержание флота, тратятся чересчур большие деньги, а количество майоров и полковников, которым «очень хочется немножечко повоевать» превышает всякие разумные пределы. Так что немного оправившись и разработав новую стратегию, переход Бритстана в наступление неизбежен. Другое дело, что у разрушенной при моём скромном участии концепции войны, как «принуждение к сохранению магии» было несколько неоспоримых преимуществ. Во время моего последнего визита в Люксембург высокородный Фриц, граф Кобленц подробно очертил мне их все.
Во-первых, многие, по выражению графа «прекраснодушные болваны» были готовы встать под знамёна Бритстана, сражающегося «за прогресс против косности и гнусности» их собственных государств.
Во-вторых, в рамках фогенной теории разрабатывалась концепция «связывания» «плохой» магии с помощью создания умертвий. Кстати, именно из этого разговора я узнал, что вообще-то количество умертвий, которые могли быть у каждой армии, было конечным и определялось межгосударственными соглашениями. Другое дело, что тип этих умертвий никто не удосужился определить. Так что это могли быть как призраки, так и те же возгулы. Естественно, что в Бритстане, как в самом богатом государстве, предпочтение отдавалось именно более сильным умертвиям. А эта концепция позволяла оправдать появление на твоей стороне практически любого количества низшей нежити.
В-третьих, подобный всеобщий повод к войне позволял Бритстану не ограничивать себя в выборе цели для нападения. Всего, оказывается, было четыре варианта, названных по сторонам света. Но если «северный» вариант — нападение на Исландию — зависел, прежде всего, от позиции Горынычей, которые могли попросту не пропустить корабли Бритстана к Исландии, а «южный» был косвенной причиной моего появления на Земле, то вот «восточный» Бритстану никто не мог помешать осуществить. Как я понял, именно нападения на Нуоррик больше всего и опасались в Тхиудаланде.
Про «западный» вариант граф сказал только то, что у Бритстана есть хорошие возможности получить Иверию и без войны. Так что за подробностями по этому вопросу я решил обратиться к Норманну.
Что же касается дел, творящихся внутри Истока, то как верно заметил сэр Стивен, лучшее, что я могу сделать — по-тихому саботировать всё происходящее. Конечно же, у меня появились некоторые мысли по поводу того, как бы мне радикально сократить срок обучения в Истоке, но это не план, а так — намёки на намёки.
За этими всеми прикидками и расчётами я так и не заметил, как заснул.
