Первым делом после переноса я посмотрел на Аликс. Её резерв составлял не «больше пятидесяти», а ровно пятьдесят пять эонов. Конечно же, у меня оставались опасения, что преграда, скрывающая от меня истинный размер резервов окружающих, не исчезла, а лишь отодвинулась, но пока, на кого бы я не обратил свой взгляд, продвигаясь к выходу из здания портала, так надоевшего мне ограничения не было. Правда и больших резервов я тоже не наблюдал.

В здании портала было многолюдно, большую часть публики составляли дети. Причём в подавляющем большинстве они были одеты в синюю форму Истока. Я уже знал, что форма едина для всех учеников, единственное отличие — цвет галстуков:

Факультет ласточек — сильнейшие из учащихся, основная специализация — боевые маги. Цвета — красный и чёрный. Галстуки — чередующиеся вертикальные полосы цветов факультета.

Факультет сов — основная специализация — артефакторы. Цвета — серебро и пурпур. Галстуки — пурпурные в серебряную клетку.

Факультет енотов — основная специализация — целители. Цвета — красный и белый. Галстуки — красный крест на белом фоне.

Факультет мышей — основная специализация — природники и химерологии. Цвета — синий и чёрный. Галстуки — чередующиеся горизонтальные полосы цветов факультета.

Факультет лис — основная специализация — ритуалисты. Цвета — оранжевый и чёрный. Галстуки — по краям оранжевые, а посередине — чёрная полоса.

Форма была обязательной к ношению всеми учениками. Единственное исключение в отношении формы допускалось как раз таки в день приезда после каникул. Однако, неписаные правила школы, предусматривали ношение формы и в этом случае.

Некоторые дети вовсе не носили галстуков. Очевидно, это такие же первоклассники, как и я, только проявляющие большее, чем я, уважение к порядкам, царящим в школе.

Здание портала выходило на площадь прямо напротив ворот, ограждающих территорию Истока. Да уж, если в Брюсселе сегодня светило солнце и было плюс шесть градусов по Цельсию, то Бритстан встретил нас небом, затянутым тяжёлыми свинцовыми тучами, пронизывающим ветром и явно минусовой температурой. Впрочем, никто из окружающих нас учеников на погоду не жаловался, что в общем-то и неудивительно. Подавляющее большинство учащихся принадлежало… к не самым бедным слоям общества.

В принципе, в отличие от Престола, в Исток принимали людей не взирая на их происхождение. Разве что выходцам из немагических семей путь сюда был закрыт. Но, естественно, для зачисления не по знатности рода должны были присутствовать особые условия. К примеру, ученик должен был либо происходить из семьи кавалера одного из трёх высших орденов Бритстана, либо победить на соревнованиях, проходящих по всему Бритстану.

Ворота школы были гостеприимно распахнуты. Перед ними стояла небольшая очередь из учеников. В то же время большинство учеников спокойно проходили на территорию. К счастью, спрашивать, в чём тут дело, мне не пришлось. Прямо перед воротами висело большое объявление, из которого следовало, что учащиеся, не имеющие пока места в общежитии, должны были зарегистрироваться и сдать багаж. Багаж же остальных отправлялся непосредственно из здания портала в общежитие. Сопровождающих на территорию школы не допускали. Поэтому перед воротами школы мы простились с охраной, которая перебиралась в Скоттвиль.

Кроме оформления багажа, новичкам выдавалась план-схема территории и описание дальнейших действий. Однако, у меня был свой план. Так что, пройдя на территорию Истока, мы пошли не в комиссию, определяющую выбор факультета (тем более, что туда и завтра сходить не поздно), а к общежитию. Приняв это решение, я взглянул в выданный мне план.

Вообще Исток — это целый комплекс зданий. Сразу за воротами находится массивный четырёхэтажный главный учебный корпус с четырьмя небольшими шестиэтажными башенками по углам. Справа за ним располагается второй учебный корпус, соединённый с главным крытой галереей. Сам второй корпус трёхэтажный, однако вплотную к нему пристроена башня — обсерватория, возвышающаяся над всем комплексом зданий школы. Слева от главного здания располагается парк, в котором нашлось место лабораториям, загонам для животных, огороду и теплицам. Между парком и вторым зданием, как бы на заднем дворе центрального здания расположились спортивные сооружения, центральное место среди которых занимал стадион для соука, что бы это слово не обозначало. За спортивными сооружениями слева располагается общежитие, а справа — коттеджи для преподавателей. Общежитие также соединено со вторым корпусом крытой галереей, так что, в принципе, можно пройти из главного корпуса в общежитие, вообще не выходя на улицу. Однако, этот путь был несколько длиннее и изобиловал подъёмами и спусками, так что им пользовались лишь в очень плохую погоду.

Идя по территории я ощутил несколько неприязненных взглядов. И если причину неприязни одних я относил на отсутствие на нас формы, к примеру, вот те три девочки ясно это показали, демонстративно отвернувшись от нас и принявшись ухаживать за своей одеждой, то неприязнь, вспыхнувшая в глазах подростка, как только он перевёл взгляд с Аликс на меня, осталась загадкой. Аликс, кстати, вела себя образцово: шла чётко за моим левым плечом, удерживая дистанцию в два шага, полагающуюся по этикету для вассала.

Уже перед самым входом в кабинет коменданта мне в голову пришла любопытственная мысль. Ради проверки её я взял Аликс за руку и поразился тому румянцу, который немедленно охватил её щёки. Впрочем, это было не главное: моя мысль получила блестящее подтверждение. Дело в том, что наблюдая за окружающими, я заметил, что у всех них я вижу резерв целыми числами, без десятых эона. Прикоснувшись же к Аликс я заметил, что её резерв на самом деле не пятьдесят пять, а пятьдесят четыре и семь десятых эона. То есть за снятие или значительное расширение границ моего восприятия резервов окружающих пришлось заплатить некоторым ухудшением возможностей углубиться в детали. С одной стороны — ничего страшного, но если это будет касаться не только возможности видеть резервы, но и общей «остроты» моего магического зрения… лучше было бы сохранить то самое ограничение. Так что к коменданту я зашёл в смятенных чувствах.

Комендант производил… впечатление. Крупный, даже массивный одарённый рыжеволосый мужчина, с шикарными усами, которые, в отличие от шевелюры, не были даже затронуты сединой. Одет он был в тёмную суконную рубаху и кожаную безрукавку. Я не видел, во что он был одет ниже пояса, но мне сразу представилось, что на нём одеты бриджи и специальные «палубные» башмаки: по крайней мере, такие безрукавки, как у него, входили в комплект обмундирования моряков бритстанского флота. Размер его кистей, густо покрытых волосами и веснушками, внушал боязливое уважение. На первый взгляд я дал ему чуть за сорок лет, но потом пригляделся к морщинам вокруг глаз и накинул ещё десяток. Несколько секунд продолжалось молчание, прерванное комендантом:

— Ну?! — В ответ я лишь недоумённо приподнял бровь. — Ну, чего застыл?! На какой факультет зачислен?!

— Разрешите представиться: первородный Серж Ривас, маркиз Ипрский. Согласно пункту «к» подраздела «дельта» примечаний к правилам школы Исток заявляю о своём желании получить для себя и своего вассала отдельные апартаменты.

Да, я сознательно шёл на конфликт. Дело в том, что отдельные апартаменты для первородных хоть и предусматривались правилами, но последний раз фактически были востребованы более пятисот лет назад. В принципе, ничего удивительного в этом не было: условия проживания в Истоке и без того были очень комфортными. Каждому ученику полагалась отдельная комната, по желанию можно было скооперироваться и взять несколько соседних комнат, которые можно было выделить в отдельный блок со своей собственной общей гостиной. Душ и туалет прилагались к каждой комнате.

Для чего же мне был необходим данный конфликт? Ну, во-первых, из-за Аликс. Я был уверен, что её без вариантов запихнут к Ласточкам, а я на этот факультет пойду только под угрозой неисполнения контракта со школой. А нам лучше держаться ближе друг к другу, хотя бы для того, чтобы я мог увидеть, если её верность начнут «ломать». Во-вторых, из-за Кристи. Не настояв сейчас на соблюдении данного права первородного, я вряд ли смогу настоять на другом праве — свободном выходе каждый выходной. Для обычных учеников Истока выход за пределы школы допускался раз в месяц при условии положительной характеристики со стороны куратора класса. Мне же для нормального наблюдения за развитием Кристи этого было абсолютно недостаточно. Ну и в-третьих, в отдельных апартаментах я имею право поставить собственную систему безопасности, а в обычной комнате — нет.

Комендант меня не разочаровал. Побагровев, он сжал кулаки (такими только стены вражеских крепостей крушить, аж завидки берут) и начал приподниматься со стула, но наткнувшись на мой скептический взгляд, как-то сбился:

— Что, не веришь?

— Чему? Тому, что в Исток поставят на такую должность человека, не могущего держать свои эмоции в узде? Не верю. Да, и когда это мы успели перейти на «ты»?

— Ну, ты особо-то не наглей. Я всё-таки лицо полномочное, и по тем же правилам приравнен к преподавательскому составу.

— Да?! Прошу прощения, не знал.

— Меня Ником зовут, — комендант протянул мне руку. Моя ладонь утонула в его лапище, но пожатие было аккуратным. — Ты присаживайся, Серж и вассал твой тоже пусть садится.

Про себя я ухмыльнулся. Первый этап «запугивание» удалось снять с повестки дня, значит теперь в дело пойдёт доверительная беседа, лесть и умасливание. Наверное, поэтому комендантам и даны права преподавателей: чтобы знатные ученики не чувствовали ущерб чести, на равных общаясь с комендантом, а напротив, гордились таким отношением.

Подождав, пока мы устроимся, комендант потёр ладони и произнёс «заговорщицким» тоном:

— Ладно, не будем терять времени. Только ты уж подтверди, если что, что я тебя долго и упорно отговаривал от этого шага, хорошо? — Комендант подмигнул мне.

— Договорились.

— Только вот сам я такой вопрос решить не могу. Ты ведь не заявил о своём желании отдельных апартаментов, когда тебя в класс распределяли? Не заявил, иначе бы с тобой твой куратор припёрся. Так что давай мы этот вопрос отложим до завтра, всё равно сегодня уже поздновато, кураторы тоже люди и тоже должны отдыхать. Сегодня переночуешь в обычной комнате, а завтра мы решим вопрос с апартаментами, ладно?

— Нет.

— То есть ты настаиваешь на приглашении твоего куратора? Хорошо, только вот портить отношения с куратором…

— Нет.

— А что же тогда?

— На настоящий момент ни я, ни мой вассал ещё не проходили процедуру распределения. Поэтому вопрос о предоставлении мне апартаментов является исключительно твоей компетенцией, фон Ник.

Почему я обратился к нему именно как к выходцу из немагической семьи? Очень просто, его резерв составлял ровно тридцать эонов, что было характерно именно для этой категории одарённых. К его годам даже благородный уж всяко развился бы сильнее.

На миг в глазах коменданта блеснуло пламя ярости. Впрочем, вполне возможно, что мне показалось. По крайней мере, никаких иных знаков того, что мои слова его задели, комендант не подал. Откинувшись в своём кресле, он вперил в меня пронзительный взгляд. Хочет поиграть в молчанку? Замечательно, по крайней мере сейчас любая затяжка времени — в мою пользу. Если меня не удастся сегодня запихнуть на ночь в принадлежащее Истоку помещение, то я могу заявить о расторжении договора о моём обучении по вине школы и укатить из Бритстана. Не думаю, что в том же Престоле не пойдут мне навстречу, по поводу настолько поздней подачи заявки на обучение. Конечно же, такое, по сути, мелкое нарушение, очень вряд ли приведёт к настолько глобальным последствиям, но помечтать-то можно?

Так, в молчании мы просидели около пяти минут. Вдруг, дверь в кабинет бесшумно отворилась и к нам присоединилась очень опасная женщина. Почему опасная? Ну, во-первых, я так и не смог даже приблизительно назвать её возраст. Ей с одинаковой вероятностью могло быть и пятьдесят и сто пятьдесят и даже двадцать лет. Впрочем, последнее всё же перебор. Ну, а во-вторых её резерв равнялся четырёмстам двадцати девяти эонам. «Да уж, такой танк намотает меня на гусеницы и не заметит», — пришла паническая мысль. Паника не успела разрастись только потому, что я положительно отказывался вспоминать — кто такой танк?

Женщина, тем временем, прошла к столу коменданта и присела. Каюсь, но только после этого я вспомнил, что в её присутствии надо было бы встать. Вскочив, я поклонился:

— Прошу прощения за мою неучтивость, могущественная незнакомка. Серж Ривас, маркиз Ипрский, к Вашим услугам.

Женщина с истинно царственным видом кивнула мне в ответ:

— Заместитель директора школы Исток Гортензия де-Карденхэм. Приятно познакомиться, первородный. — И, отвернувшись от меня, обратилась к коменданту. — Что случилось, Ник? Почему за твоей дверью уже собралась очередь первоклассников?

— Первородный Ривас, даже не пройдя ещё процедуру распределения, обратился ко мне с требованием предоставить им с вассалом отдельные апартаменты.

Женщина вновь повернулась ко мне и заговорила с лёгкой улыбкой:

— Давненько такого требования не встречалось в этих стенах. Ваше требование вполне законно, первородный, но я всё-таки рекомендовала бы Вам ещё раз хорошенько его обдумать. Ваши будущие товарищи по классу могут неодобрительно воспринять Ваше желание обособиться, не говоря уже о том, что это Ваше желание отрицательно скажется на количестве Ваших контактов с соучениками. Вы ведь приехали в лучшую школу магии в том числе и для того, чтобы завести полезные связи? Проживание в отдельных апартаментах не будет этому способствовать. Да и потом: уверяю Вас, что из-за того, что эти помещения давно не использовались, в них необходимо провести ремонт, для того, чтобы они были пригодны для проживания. Вы ведь не хотите подвергать свою… своего вассала испытаниях жизни без водопровода и канализации?

Аргументы были… логичными и серьёзными настолько, что заставили меня призадуматься. Нет, не над тем, чтобы изменить своё мнение, а над вопросом — не недооценил ли я своё значение для короля Бритстана? Слишком уж явное давление оказывается на меня:

— Я отлично понимаю материальные затруднения вашей страны, не позволяющие поддерживать в должном состоянии все помещения даже в самой известной школе магии. Поэтому, разумеется, все расходы по приведению помещения в порядок я беру на себя. — Заместитель директора выслушала моё оскорбление с лёгкой полуулыбкой бабушки, общающейся с умственно отсталым внуком, а вот со стороны Ника я явственно услышал скрип зубов. Однако это было только начало моей речи:

— Что же касается моих соучеников, то смею заверить, что это не я прибыл сюда для того, чтобы завести с ними знакомства, а они находятся здесь, чтобы свести знакомство со мной. — Зрелище: «ошарашенный заместитель директора», оказывается, прелюбопытнейшее. Надо будет извлечь эту картину из моей памяти и повесить в рамке на стену.

Ну и последний штришок:

— А пока в моих будущих комнатах будет идти ремонт, я и мой вассал поживём в гостинице.

Всё! Чистая победа. Только полной прострацией после моих слов можно объяснить фразу, сорвавшуюся с уст Гортензии де-Карденхэм:

— Что Вы, первородный. Если какие-то помещения в школе находятся не в идеальном состоянии, то это исключительно потому, что никто не предполагал, что они понадобятся. — И только глядя на мою победную ухмылку, появившуюся после этих слов, она сообразила, что именно ляпнула.

Встав со стула и поправив несуществующие складки на своей учительской мантии, заместитель директора прочистила горло и заговорила сухим, официальным тоном:

— Первородный Серж Ривас. Согласно Вашему запросу Вам будут предоставлены отдельные апартаменты на территории общежития школы Исток. Апартаменты будут предоставлены Вам через семь дней, считая сегодняшний. Всё время до предоставления Вам и Вашему вассалу официального жилья, вы будете проживать в гостевых комнатах школы Исток, предназначенных для приглашённых преподавателей и членов официальных делегаций. В настоящее же время я предлагаю Вам и Вашему вассалу пройти процедуру распределения, для определения факультета, на которых вы будете обучаться.

Конечно же, можно было бы ещё повыкаблучиваться и перенести испытания на завтра, но затевать конфликт ради конфликта? Я глубоко поклонился:

— Благодарю Вас, госпожа заместитель директора за столь мудрое и быстрое разрешение вопроса. Мы немедленно пройдем испытания.

Подождав, пока она выйдет, я получил у цедящего слова сквозь зубы коменданта исчерпывающие объяснения о местонахождении нашего временного пристанища и мы… направились обратно к выходу с территории школы, где и находилась комиссия, ведающая распределением первоклассников.

Спокойно дойти нам не удалось. Где-то на полпути к выходу нас, в буквальном смысле слова, облили грязью. Вернее, не совсем облили, но не потому, что не старались. В общем, дело было так:

Идя обратно от общежития к воротам я заметил, что число неприязненных взглядов, направленных на нас, значительно увеличилось. Это заставило меня насторожиться. Проходя мимо очередной группы школьников, я боковым зрением уловил, как одна из них разворачивает в нашу сторону палочку. Немедля включив свой защитный амулет, я развернулся к Аликс, но сделать уже ничего не успевал: в нашу сторону неслось не менее двух десятков каких-то тёмных шаров. В последний миг между шарами и Аликс возникла плёнка защиты о которую, впрочем, как и о мою защиту, разбились летящие шары, оказавшиеся наполненными жидкой грязью. Я с трудом удержал готовое сорваться атакующее заклинание, направленное на девочку с палочкой. Интересно, каким это заклинанием она смогла, с её-то резервом в шестнадцать эонов, направить на нас такое количество объектов?

На лицах окружающих торжество стало сменяться разочарованием и каким-то презрением. Установившуюся тишину прервал голос того самого парня, который с первого взгляда, переведённого с Аликс на меня, проникся ко мне антипатией. Выступив вперёд и протянув руку по направлению к Аликс, он с пафосом заявил:

— Я, родовитый Энтони, шевалье Брэдфорд, признаю себя рыцарем данной леди и обязуюсь защищать её и прославлять её имя.

Это заявление произвело эффект разорвавшейся бомбы у обступивших нас школьников. Очевидно, что шевалье пользовался большим авторитетом в школе. Что ж, скрытый резерв и признаки наличия присутствия магического зрения подтверждали, что, по крайней мере, в магическом плане, у него есть все задатки для завоевания такого авторитета.

Прервала установившееся молчание Аликс:

— Я, родовитая Александра, урождённая в семье барона Шварцвален, вассал первородного Сержа Ривас, благодарю Вас, родовитый Энтони за оказанную мне помощь (только после этих слов я сообразил, откуда взялась плёнка защитного заклинания перед Аликс) и прошу прощения за то, что не могу быть Вашей дамой.

Шевалье Брэдфорд улыбнулся:

— Милая моя Александра, на территории школы Исток все сословные различия, в том числе вассалитет, признаются недействующими.

Аликс повернулась ко мне:

— Учитель, это правда?!

Досадливо поморщившись про себя (ну зачем возбуждать излишнее любопытство по поводу того, чему я её учу) я кивнул головой:

— Да, именно так.

Резко обернувшись к родовитому Энтони, Аликс припечатала:

— Я не «ваша милая» и попрошу Вас держаться от меня подальше! — С этими словами она зашла мне за спину и заняла положенное вассалу место.

Родовитый Энтони был явно ошарашен такой резкой отповедью, но у него хватило ума извиниться и отступить. Я уже хотел продолжить путь, как от группы девочек отделилась одна из учениц. Подойдя к нам, она присела в безукоризненном книксене:

— Приветствую вас. Меня зовут высокородная Жаклин, урождённая в семье графа Кресси. А Вас как зовут? — спросила она, глядя мне прямо в глаза. Волосы цвета червонного золота, зелёные глаза и резерв в тридцать три эона. На губах играет приглашающая улыбка. Неожиданно я услышал дыхание Аликс прямо за своей спиной — она явно приблизилась гораздо ближе, чем это предписывалось правилами поведения для вассалов. Я поклонился новой знакомой:

— Моё удовольствие приветствовать Вас, высокородная. Я наследник первородного рода Ривас, маркиз Ипрский, Серж, а это…

Жаклин мило улыбнулась:

— Прошу прощения, первородный за то, что прерываю Вас, но родовитая Александра уже называла себя и по правилам Истока повторного представления не нужно.

— Не встречал подобного пункта в правилах.

— Простите мне мою ошибку. Это, действительно, скорее не правила, а неписаные традиции, которые, тем не менее. исполняются всеми учащимися. — Моя собеседница замолчала и посмотрела на меня. Что ж, пойдём навстречу её желанию.

— Высокородная Жаклин, не соблаговолите ли Вы сопроводить нас в этой прогулке с тем, чтобы рассказать хотя бы о самых главных «неписаных традициях» Истока, неисполнение которых может привести к недопониманию.

— С удовольствием приму Ваше предложение, первородный. И одну традицию могу озвучить прямо сейчас: если на пути к общежитию на отсутствие школьной формы смотрят косо, но не более того, то на человека, не переодевшегося в своей комнате после заселения любой имеет право открыть охоту.

— О! Прошу прощения за это маленькое недоразумение. — Я поклонился всем ученикам. — Дело в том, что мы с Аликс хотя и следуем от общежития, но наше заселение ещё не произошло и комнаты нам ещё не выделены. А идём мы сейчас для прохождения процедуры распределения.

— После моих слов атмосфера существенно разрядилась, раздался смех. Посовещавшись, несколько человек решили нас сопровождать для того, чтобы исключить повторные нападения на нас.

В пути мы познакомились со своими сопровождающими. Это были учащиеся третьего класса факультетов сов и мышей. Из разговора я узнал, что использование защитных артефактов на территории школы за исключением лабораторий и мест содержания-выращивания опасных животных и растений считается трусостью. Именно поэтому на меня посмотрели с презрением после применения защитного артефакта. Объявление родовитым Энтони себя рыцарем Аликс не накладывало на Аликс никаких обязательств до тех пор, пока она не подарит своему рыцарю какой-либо предмет своего гардероба, к примеру платок. На территории школы при общении допустимо было опускать не только титулы и фамилии, но и обращения в рамках магического этикета. Узнал я и о том, чем нас атаковали: это оказался артефакт-ловушка, а девушка, взмахнувшая палочкой, высокородная Амбер, всего лишь активировала артефакт. Она же высказала удивление, почему нам в общежитии не рассказали об имеющейся в Истоке традиции нападений на игнорирующих форму школы. За разговором я и не заметил, как мы дошли до главного учебного корпуса, в котором проходили испытания. Попрощавшись со своими новыми знакомыми, мы прошли внутрь, но вместо того, чтобы идти в стороны приёмной комиссии, я потащил Аликс наверх. Спросив у какого-то преподавателя дорогу, мы вскоре стояли перед массивной дверью с табличкой «директор».

— Что ты задумал, Серж?

— Хочу заставить кое-кого открыть побольше своих козырей, чем этот кое-кто собирался изначально.

— А…

— Т-с-с-с, — я приложил палец к её губам. Аликс понятливо кивнула и мы прошли внутрь. За дверями находилась приёмная, выдержанная в светлых тонах. В приёмной сидела одаренная лет тридцати с хвостиком на вид в мантии. Она, с помощью своей палочки, раскладывала какие-то документы по разным папкам. Бумаги буквально летали вокруг неё, придавая ей вид музы бюрократии. При виде нас она оставила палочку и «натянула» на лицо улыбку. Бумаги прервали свой полёт и улеглись аккуратной стопкой на столе:

— Чем могу вам помочь?

— Я бы хотел подать жалобу, связанную с нападением на нас при помощи грязевых бомб.

На лице секретаря появилась снисходительная ухмылка:

— Видите ли, уважаемый сэр, Ваша жалоба на учеников…

Я резко перебил её:

— Ученики? Кто Вам сказал, что я собираюсь жаловаться на учеников?

Мне явно удалось её удивить:

— А разве на Вас напали не ученики?

— Видите ли — передразнил я её — я собираюсь подать жалобу не по факту нападения, а по факту халатного отношения к своим обязанностям со стороны заместителя директора школы Исток Гортензии де-Карденхэм и коменданта общежития, известного мне как Ник.

— Ха-халатного?!

— Я говорю: халатное отношение к своим обязанностям, только потому, что у меня нет фактов, подтверждающих иные мои мысли.

— И… в чём суть Ваших обвинений, первородный? (интересно, а ведь я ей не представлялся).

— Согласно неписаных традиций школы Исток, любой ученик должен иметь возможность ознакомиться с этими традициями до того, когда он может по незнанию их нарушить. В моём же случае, заместитель директора отправила меня из корпуса общежития в данный корпус не дав мне времени поговорить с кем-нибудь из старшеклассников и узнать о традициях охоты на не соблюдающих школьную форму одежды, а комендант, в свою очередь, не обратил внимания заместителя директора на это упущение.

Конечно же, данная претензия не будет иметь никаких последствий для заместителя директора, но чем больше скандалов, тем больше внимания, а чем больше внимания — тем сложнее «задвинуть» бедного маленького меня под трибуны. Да и прятать что-либо лучше всего под самый яркий свет: известно ведь, что такой свет отбрасывает самые густые тени.

Сама процедура подачи жалобы много времени не заняла: выслушав суть претензии, секретарь обратилась к уже известному мне артефакту, заменяющему пишущую машинку. Активировав его, она продиктовала текст жалобы и, через считанные секунды, из артефакта вылез лист бумаги, заполненный надиктованным текстом. Мы с Аликс поставили свои подписи под жалобой и она отправилась в папку, где лежали бумаги, подлежащие рассмотрению директором. Общения с самим директором нам счастливо удалось избежать, поскольку он в этот момент находился в Лондоне. Так что сразу же после регистрации жалобы, мы с Аликс вышли из приёмной и наконец-то направили свои стопы в сторону приёмной комиссии.