Я не знаю, запаниковала ли Кэрри Сандерс. Не знаю, выскользнула ли дыхательная трубка у нее изо рта, так что она со связанными руками уже не смогла ее ухватить. Иногда я ловлю себя на том, что, представляя последние минуты Кэрри, вижу, как Ирод отбрасывает лопату и смотрит на утрамбованную землю, а потом наклоняется и осторожно вынимает трубку изо рта погребенной женщины. Он поступил так, потому что она нарушила какую-то устную договоренность с ним, а еще потому, что ему так хотелось. При всех разговорах о справедливости, честности и обещаниях, Ирод, как мне представляется, был человеком жестоким. Он сдержал слово в отношении Карен Эмори и, когда отпустил ее, сказал, где похоронил Кэрри Сандерс, но вскрытие показало, что умерла Кэрри за несколько часов до того, как ее нашли.

Я знаю точно, что Кэрри Сандерс убила Джимми Джуэла и Фостера Жандро. Дома у нее нашли «глок» 22-го калибра. Пули из него совпали с теми, что убили Джимми и Жандро. И отпечатки на нем принадлежали только ей одной. Была ли она виновна в смерти Роддама, сказать наверняка нельзя, но поскольку насчет ее причастности к другим убийствам Ирод сказал правду, то вряд ли он лгал относительно Роддама.

После обнаружения тела Сандерс высказывались предположения, что человек, виновный в ее смерти, мог подставить ее по другим убийствам, но эта версия отпала, когда Бобби Жандро рассказал о своем разговоре с кузеном Фостером. Последний считал, что смерть Дэмиена Пэтчета, а также Берни Крамера и Харланов связана неким образом с контрабандными делами Джоэла Тобиаса. Вот только уликами, которые подтверждали бы эту версию, Фостер Жандро не располагал. Честолюбивый полицейский, он слишком долго топтался на месте для того, чтобы удовлетворить амбиции. Возможно, будь у него свидетельства незаконных операций Тобиаса, он сумел бы вдохнуть жизнь в свою закатывающуюся карьеру. Но Бобби Жандро допустил ошибку, когда стал обсуждать ситуацию с Кэрри Сандерс во время одного из терапевтических сеансов, после чего она убила Фостера и бросила тень на его репутацию, подложив пузырьки. Делала ли она все это с ведома и одобрения Джоэла Тобиаса, я сказать не могу, а те, кто мог бы, уже мертвы. Я помню, что говорили о Джоэле Тобиасе – умен, но не так чтобы очень. Проводить операции с перемещением краденых древностей стоимостью в миллионы долларов он вряд ли мог, а вот Кэрри Сандерс могла. В Париже Рошман признался, что при покупке печатей и статуэток контактировал с женщиной, использовавшей псевдоним Медея, и что деньги переводились в банк в Бангоре, штат Мэн. Ходили слухи, что Сандерс и Роддам могли быть любовниками со времен Абу-Грейба, но парой они оказались сомнительной. Война создает такие вот странные союзы, но, возможно, Роддам и Сандерс использовали друг друга, и в результате Сандерс преуспела, потому что Роддам умер. Тобиаса она знала еще со школы, которую закончила годом позже. Если Сандерс была мозгом всей операции, ей не требовалось разрешение Джоэла Тобиаса или кого-то еще, чтобы делать все необходимое для успеха дела.

Я был на месте, когда вскрывали ящик, и видел лицо Кэрри Сандерс. Какие бы грехи за ней ни числились, такой смерти она не заслужила.

Вскоре после обнаружения тела я дал показания полиции в присутствии двух агентов из Бюро расследований нарушения иммиграционного и таможенного законодательства. За спиной у них маячил смуглолицый человечек с бородкой, представившийся аль-Дайни, бывшим сотрудником Иракского музея в Багдаде. Агенты представляли Объединенную межведомственную координационную группу, созданную военными, ЦРУ, ФБР, БРИТ, Казначейством и прочими, кто интересовался Ираком и финансированием террористических операций. Группа обратила внимание на разграбление Иракского музея, поскольку заподозрила, что средства от продажи украденного на черном рынке могли идти на подготовку мятежников. Человек, допрашивавший меня в «Голубой луне», лгал и мне, и себе: то, что они делали, вредило людям, но они умирали на улицах Багдада и Фаллуджи, в других местах в Ираке и везде, где целью становились американские солдаты. Я рассказал агентам и аль-Дайни все, что знал, скрыв лишь одну деталь. Я умолчал о Коллекторе. Известие о пропаже золотого ларца, похоже, огорчило аль-Дайни, но он промолчал.

Когда мы закончили, я сел в машину и поехал на юг.