Тим Мэй и шифропанки не изобрели цифровую криптовалюту, но они увидели, что можно было сделать. Вся слава принадлежит криптографу по имени Дэвид Чом. Хотя он никогда не посещал собраний ⁹⁷, его работа над анонимной платежной системой вдохновила многих шифропанков, включая Мэя. Базовый принцип криптовалюты заключается в том, что каждая денежная единица представляет собой цепочку уникальных чисел, которые пересылаются пользователями по Интернету. Но цепочки чисел можно легко копировать и использовать несколько раз, что обесценивает их. Чом решил эту проблему, создав единый централизованный регистр, где отмечались все транзакции, чтобы одна и та же денежная единица не находилась в двух местах одновременно. Он в 1990 году даже основал компанию DigiCash, чтобы реализовать свой план. Но идея единой центральной системы проверки для целой сети многим показалась слишком ненадежной. Система “DigiCash” так и осталась проектом.

Сатоси в шифропанковском списке рассылки предложил создать новую цифровую криптовалюту, которая, по его убеждению, обходила проблему создания широкой системы верификации. Он назвал свою валюту биткоином. «Сначала его восприняли скептически», – вспоминает Хэл Финни, ветеран шифропанка, который наблюдал несколько неприжившихся предложений криптовалюты. Но Финни заметил, что Сатоси добавил нечто, что раньше ему не встречалось, нечто под названием блочная цепь.

Биткоины хранятся на биткоин-адресе, ключом к которому является уникальная комбинация букв и цифр, которую можно хранить на интернет-сайте, компьютере, мобильном телефоне и даже куске бумаги. Каждый раз, когда кто-то отправляет платеж в биткоинах, транзакция фиксируется в так называемой блочной цепи. Транзакции собираются в блоки, в каждом блоке хранится информация об операциях за 10-минутный период. Блоки располагаются в хронологическом порядке, каждый из них содержит электронную подпись («хэш») предыдущего блока, что позволяет соблюдать очередность и гарантирует, что новый блок сможет присоединиться к цепи, только если он начинается там, где заканчивается предыдущий. Архив блочной цепи – где зафиксирована каждая транзакция за всю историю – получает каждый, кто установил программное обеспечение для биткоинов. Чтобы все работало надлежащим образом, блочная цепь постоянно синхронизируется с компьютерами всех остальных пользователей. Вкратце, системе в любой момент времени известно, сколько биткоинов у меня в кошельке, поэтому их нельзя скопировать или потратить дважды. Впервые в истории право собственности можно было передавать, но не дублировать, и все это без участия централизованного контрольного регистра. Это гениально.

Когда Сатоси и Финни провели первую транзакцию (и выявили несколько незначительных проблем), Сатоси сделал проект общедоступным, пригласив остальных помочь в дальнейшей разработке кода и идеи. Все больше и больше пользователей присоединялись к списку рассылки и начинали пересылать биткоины друг другу, всегда в глубине души ожидая, что система рухнет. Но этого так и не случилось.

Либертарианцам так полюбился биткоин потому, что он лишает государство контроля над денежной массой. Сатоси не доверял мировой банковской системе и считал свою криптовалюту средством для ее разрушения. Ему не нравилось, что банкиры и правительство распоряжаются денежной массой и могут крутить ей в своих интересах. Он даже добавил лишнюю ⁹⁸ строчку текста в «генезисный блок» (самый первый участок блочной цепи – его тразакции с Финни), которая гласила: «The Times 03 / Янв / 2009 Канцлер готов оказать повторную помощь банкам».

Чтобы не подпускать правительство и центральные банки к системе, Сатоси ограничил максимально возможное число биткоинов до 21 миллиона. Хотя биткоины можно купить и продать за реальную валюту, нет какого-либо центрального аппарата выработки новых биткоинов. Вместо этого каждый человек, который потратит вычислительные ресурсы своего компьютера на верификацию транзакций в блочной цепи, может заработать очень незначительное число новых биткоинов (это называется «майнинг»). Чем больше создается биткоинов, тем больше вычислительных ресурсов необходимо потратить на получение новых. Последний биткоин ожидается получить в 2140 году. Но это еще не все. Сатоси спроектировал свою валюту как одноранговую, зашифрованную и псевдоанонимную систему, благодаря чему привязать биткоин к реальному владельцу очень трудно, а, следовательно, практически невозможно облагать пользователей налогами и следить за их транзакциями. Хотя в блочных цепях сохраняется информация об операциях, там не фиксируется, кто их совершал.

Именно к этому и стремился Сатоси. Хотя многие его сообщения в шифропанковском списке рассылки посвящены техническим особенностям новых денег, он также разъяснил и эти моменты. В своих первых сообщениях Сатоси писал⁹⁹ Финни, что биткоин «очень привлекателен с либертарианской точки зрения, если удастся правильно его преподнести». Кто-то из списка рассылки ответил: «Криптография не решит политических проблем». Сатоси ответил: «Да, но мы можем выиграть главную битву в гонке вооружений и получить новую территорию свободы на несколько лет».

Сатоси написал свое последнее сообщение¹⁰⁰ в списке рассылки в конце 2010 и, как и полагается настоящему шифропанку, тут же исчез. Амир был прав. По своей сути, биткоин – политический проект. Но это также и общедоступный проект, и многие, например фонд “Bitcoin Foundation”, видят его в будущем как механизм платежей. Амир считает, что это искажение изначальной шифропанковской сути. Именно поэтому он разрабатывает кошелек “Dark Wallet”.