Вскоре после того, как Пол вступил в группу ЛАО на Фейсбуке, он стал общаться с другими участниками и комментировать посты. Его постоянное, четкое и агрессивное участие не осталось незамеченным со стороны старших по рангу участников, которые руководили страницей. Несколько недель спустя его пригласили в приватную группу на Фейсбуке, в которой состояли рьяные члены ЛАО, скрывающиеся под псевдонимами. Вскоре после этого ему предложили стать модератором, или «модером» страницы, посвященной устранению исламских экстремистов. Для Пола это был важный шаг. Он стал частью чего-то важного еще до того, как сам это осознал.

Будь то закрытый или открытый форум, кому-то нужно контролировать весь этот хаос и управлять характером беседы. Это очень важная роль, поскольку у вас появляются полномочия банить пользователей, удалять или редактировать сообщения других людей. К началу 2012 года в группе, которую администрировал Пол, число участников достигло 1000. У Пола появилась не только возможность выражать свое мнение и платформа для этого, но и растущее влияние и ответственность. «Мне это очень нравилось, – говорит он. – Я часами сидел там – писал, следил, редактировал».

Управление группами на Фейсбуке и аккаунтами в Твиттере – это очень ответственное занятие в националистической группе. Когда убили Ли Ригби, Томми немедленно связался с людьми, которые вели страницы Лиги в социальных сетях. Он попросил администратора аккаунта ЛАО в Твиттере, чтобы тот опубликовал призыв к вооруженной борьбе. Примерно в 18:30 появилось объявление:

Сотни пользователей ретвитнули это сообщение, чтобы его увидели тысячи других людей. Сторонники ЛАО быстро начали собираться на юго-востоке Лондона.

Администратор аккаунта ЛАО в Твиттере – это вежливая шестнадцатилетняя девушка по имени Бекки. На момент написания этой книги ее регулярные сообщения с информацией о важных событиях и демонстрациях читали около 35 тысяч человек, подписанных на официальный микроблог ЛАО. Как и Полу, Бекки предложили выполнять эту функцию, когда предыдущий администратор аккаунта ЛАО в Твиттере заметил, что она регулярно публикует актуальные сообщения и ссылки на своей личной странице, и пригласил ее помочь ему. После «испытательного срока», в течение которого за ней наблюдал другой администратор, ее сделали постоянным администратором. Это важная и напряженная работа, она говорит: «Иногда я работаю с того момента, как проснулась, до того момента, когда иду спать». Она пишет в Твиттере, даже когда встречается с друзьями: «Их это не раздражает. Они знают, чем я занимаюсь, и понимают меня». Она серьезно относится к своим обязанностям, тщательно обдумывая каждое сообщение, чтобы задать верный тон. «Я не могу представить, что буду заниматься чем-нибудь еще – мне нравится то, что я делаю».

У страницы ЛАО на Фейсбуке восемь администраторов, каждый из которых отвечает за поиск и публикацию актуальных статей, информационную поддержку предстоящих демонстраций, удаление неуместных комментариев, ответы на личные сообщения, выражение благодарности сторонникам организации и обезвреживание троллей. «У нас их много», – говорит один из администраторов. По словам Хел Гоуэр ⁶⁰, ассистентки Тома Робинсона (хотя точнее было бы называть ее «устранительницей проблем»), больше всего времени администраторы страницы ЛАО на Фейсбуке тратят на то, чтобы убрать расистские комментарии. Эту задачу усложняет тот факт, что на страницу подписано множество противников лиги, которые маскируются под фанатов, но их единственная цель – создавать проблемы. У каждого администратора борьба с ними занимает около часа в день.

Руководители организации тщательно следят за тем, как администраторы и модераторы выполняют свои обязанности, поскольку это очень важно. В первую очередь, приходится беречь пароли, как зеницу ока. В 2010 году член одной из фракционных групп смог убедить администратора местной страницы ЛАО на Фейсбуке дать ему пароль. Новичок быстро изменил пароль, заблокировал предыдущего админа и захватил страницу. Томми Робинсон целых две недели не мог вернуть себе контроль над страницей, но в конце концов он сумел узнать новый пароль. Я спросил его, как ему это удалось.

«Несколько наших ребят взялись за это и узнали пароль», – рассказывает он.

«Как именно им удалось это сделать?»

«Мы просто сделали все возможное, чтобы вернуть себе страницу», – отвечает он.

Пол, как человек, которому доверили пароль, стал проводить в группе все больше и больше времени, рассказывая о событиях и создавая виртуальную сеть друзей. В этом общении было столько же политики, сколько личного. В группе возникло чувство солидарности. «Мы все выступали против одних и тех же вещей, мы чувствовали себя командой, которая может что-то изменить», – говорит он. Но виртуальное сообщество тоже может сильно повлиять на человека. Чем больше времени он проводил в сети, тем более радикальными становились его взгляды. Его начали очень беспокоить исламисты и та угроза, которую они создавали: «Я узнал, насколько хитроумная у них тактика, как они пытаются постепенно лишить нас собственной идентичности, захватить контроль над нашей политикой». Именно здесь, на этих насыщенных спорами и агрессией страницах Фейсбука, он впервые начал напрямую общаться с мусульманами. Они показались ему такими же озлобленными, каким был он сам. Каждое столкновение с ними, казалось, подталкивает его к еще большей агрессии и нападкам. А его соперники еще сильнее хотели дать ему отпор. «Гады! Ущербные твари», – выплескивает он свой гнев, вспоминая «сражения», в которых участвовал. Эти онлайновые перепалки были важной частью повседневной жизни Пола, они занимали все больше и больше его времени. «Сколько времени в день ты, в среднем, проводил в Интернете?» – я задал ему этот вопрос. На что он ответил: «Если бы я подсчитал, меня бы, вероятно, шокировала эта цифра». (Позже он пришел к выводу, что проводил в Интернете 90 % времени.) «У меня практически не оставалось времени ни на что и ни на кого другого», – говорит он, признаваясь, что в то время превратился в «какой-то степени в социофоба». Он все меньше и меньше разговаривал с родителями, потому что общение с ними казалось ему «таким нудным», по сравнению с беседами в Интернете. По мере того, как развивался его интернет-профиль, его реальная жизнь приходила в упадок.

Мы с Полом немного побродили по его городку. Там не так-то много занятий. Пол рассказал мне, что хотел бы заняться политикой или чем-нибудь в этом роде и переехать в город побольше, но у него практически нет опыта работы, навыков и денег, поэтому он понимает, что у него очень мало шансов. Он сказал, что не так давно он прошел мимо группы сторонников ЛАО. Он не стал к ним подходить и разговаривать. В Интернете он был уважаемым членом националистического сообщества, у которого множество друзей и знакомых по всему миру. В реальной жизни он был никем.