Глава 10Мастер
Мастера нельзя заставлять ждать.
Шарков быстро сменил легкие мокасины на ботинки на меху, натянул свитер с широким воротом, красную парку, схватил в кулак шерстяную вязаную шапку и выбежал за дверь. Быстрым шагом прошел он по галерее вдоль ряда комнат, спускаясь по широкой лестнице с мраморными перилами, натянул на голову шапку и подогнул край и уже обычным, размеренным шагом вышел в просторную прихожую перед центральным входом.
Мастер уже ждал его на крыльце. Он стоял на очищенной от снега каменной ступени, рассматривая несколько стертые черты беломраморного льва, возложившего тяжелую переднюю лапу на большой серый шар. Одет он был не по-зимнему легко, если не сказать более, легкомысленно: голубые джинсы, синие полукеды и ветровка из плотной ткани грязно-болотного цвета, на молнии, застегнутой чуть выше середины груди. Вокруг шеи небрежно обернут оранжевый шарф, один конец которого спрятан за пазуху, а другой перекинут через левое плечо.
– Вам не холодно? – спросил, подходя к нему, Шарков.
– Холод не создает мне дискомфорта, – ответил Мастер. – Мой организм легко адаптируется к любым климатическим условиям. Я не стал выходить на улицу совсем уж раздетым, чтобы вы не чувствовали себя неловко.
– Спасибо. – Непонятно с чего вдруг Шарков почувствовал смущение. И сразу же приписал его влиянию Мастера.
Мастер лукаво улыбнулся и погрозил пальцем:
– Профессия делает вас чрезмерно подозрительным.
– Простите? – Сдвинув брови, Шарков изобразил недоумение.
Наверное, не очень хорошо. Артист из него, вообще-то, был весьма посредственный. Но играть в несознанку он мог долго и истово.
– Вы прекрасно все поняли, Игорь Викторович. – На лице Мастера ни обиды, ни укоризны, лишь все та же лукавая полуулыбка. – И вы правы, актер из вас никудышный.
Мысленно Шарков был готов к подобному повороту событий. Он знал, что рано или поздно этот разговор случится, и много раз прокручивал его в уме, стараясь не упустить никаких нюансов. Мастер пока только подначивал его, беззлобно и не кичливо. Но, оставив без ответа первый, почти безболезненный укол Мастера, Шарков мог ожидать новых, куда более серьезных вызовов. В отличие от Мастера выбор действий для Шаркова был ограничен. Он не мог похвастаться сверхспособностями, поэтому ему оставалось лишь предложить сыграть в открытую.
– Вы уже продемонстрировали нам с куратором свои возможности. – Шарков взглядом указал на новую ель, установленную на месте сгоревшей. – Полагаю, этого вполне достаточно.
Мастер широко улыбнулся и протянул Шаркову руку.
Чувствуя недоверие, Шарков все же не мог не ответить на рукопожатие.
В тот момент, когда их ладони соприкоснулись, Шаркову показалось, что его руку кольнул легкий электрический разряд, а лицо Мастера будто осветилось изнутри матовым, бледно-опаловым светом. Но это была всего лишь иллюзия, длившаяся не больше мгновения. Ладонь Мастера была сухая и теплая.
– Даю вам слово, что не стану рыться в вашей памяти или читать ваши мысли. Если, конечно, вы сами этого не пожелаете.
– С чего бы вдруг мне этого захотелось? – насторожился Шарков, чувствуя подвох в словах Мастера.
– Ну, всякое в жизни случается, – ответил тот. – Допустим, вам захочется оживить какое-то старое, полустершееся воспоминание. Или вдруг у вас возникнет необходимость сказать мне при посторонних что-то очень личное. В таком случае не надо махать руками, делать страшные глаза или каким-то иным способом пытаться привлечь мое внимание. Достаточно будет только подумать об этом. Хотите попробовать, как это работает?
– Не сейчас, – качнул головой Шарков.
– Почему? – Мастер, казалось, был расстроен отказом. – Мне думалось, людей привлекает все необычное.
– Не в тех случаях, когда нужно испытывать это на себе, – ответил Шарков.
– Уверяю вас, это совершенно безопасно!
«А можно ли тебе верить?» – подумал Шарков, хотя и понимал, что лучше об этом не думать. Лучше вообще ни о чем не думать. Заверения Мастера о том, что он не станет лезть к нему в голову, вовсе не убедили Шаркова. Он ведь может просто не озвучивать то, что узнает. И Шарков будет пребывать в счастливом неведении, будучи уверен в том, что его разум и память находятся в неприкосновенности.
Улыбка Мастера сделалась несколько иной – чуть более жесткой. При желании в ней можно было углядеть и капельку надменности, и чуточку самодовольной спесивости, и легкий мазок сарказма.
– Хотите, чтобы я продемонстрировал это на ком-то другом? Может быть, на том охраннике, что притаился за елкой? – Шарков внимательно посмотрел на ель, на которую указывал Мастер. С того места, где они находились, охранника не было видно. – Или, может быть, лучше на том, что прячется за парапетом? – Мастер махнул рукой в другую сторону. Но и там Шарков никого не увидел. – Что я должен заставить их сделать? – Мастер призывно раскинул руки в стороны. – Выбирайте, не стесняйтесь!
– Мне показалось, вы собирались закончить демонстрировать свои возможности, – сухо ответил Шарков. – Вам самому-то это еще не надоело?
– Что именно?
– Доказывать всем, что вы лучший.
– Сейчас я пытаюсь убедить вас в том, что мне можно доверять. Поверьте, мне неприятно то, что, совершенно меня не зная, вы априори считаете меня лжецом и обманщиком.
Шарков хотел было сказать, что это не так, но вовремя сообразил, что в таком случае лжецом станет он.
– У меня нет оснований верить вам, – сказал он.
– Так же как нет оснований и для недоверия, – парировал Мастер.
– А что насчет Дживза и Арчи? – Шарков решил идти до конца. – Вы хотя бы имена их настоящие знаете?
– Я знаю о них больше, чем известно им самим, – криво усмехнулся Мастер. – Это были приставленные ко мне профессиональные соглядатаи. И вы это знаете. Они осознанно шли на риск. То, что я с ними сделал, было самозащитой.
– То есть еще один урок для тех, кто собирается вести с вами переговоры?
– Можно и так сказать. Я хочу, чтобы переговоры велись честно.
– А из-за чего пострадал доктор Карцев?
– К его безумию я не имею никакого отношения. – Мастер начал неторопливо спускаться вниз по лестнице. Шарков, так же неспешно переступая с одной ступени на другую, последовал за ним. – Я как раз рассчитывал, что доктор Карцев станет тем самым человеком, с которым я смогу беседовать на самые разные темы. Понимаете? Мне нужны не только соглядатаи, но и собеседники. Хотя бы один.
Шарков не видел всего лица Мастера, только ухо и часть щеки. Но говорил он столь искренне и проникновенно, что Игорь поймал себя на том, что ему хочется верить альтеру. А поймав, тут же сам себя и осадил – это была не искренность, а очередной крючок, на который пытался подцепить его Мастер.
– У доктора Карцева есть забавная теория насчет того, что я представляю собой инструмент естественного отбора. Он вам еще не рассказывал?
Мастер ступил на расчищенную от снега площадку перед крыльцом.
– Рассказывал, – кивнул Шарков.
– Ну и как вам?
Шарков молча пожал плечами, стараясь, чтобы жест в полной мере отобразил все его безразличие к этому вопросу.
– А мне понравилось, – улыбнулся Мастер. – Теория невообразимо глупа, но именно в силу своей глупости она абсолютно неуязвима. Как и все теории заговора.
– Почему? – спросил Шарков.
– Потому что спорить с глупостью станет только еще больший глупец. – Мастер быстро глянул по сторонам. – Направо, налево или прямо?
Переход был столь резким, что Шарков не сразу сообразил, что речь идет о выборе одной из трех дорожек, по которым можно было пойти. Мало того что не думать ни о чем было совсем непросто, оказывалось, что у недумания имелись еще и побочные эффекты. Заторможенная реакция на простые, в принципе, вопросы, один из них.
– Ну же! – Мастер взмахнул открытой ладонью, как будто подкинул лежавший на ней камешек или монетку. – Я предоставляю вам право выбора.
– И какой в этом смысл? – Шарков не понял, шутка это или очередная игра.
– Вы отказываетесь от своего права? – Мастер ткнул в него указательным пальцем, словно судья, собравшийся вынести приговор обвиняемому.
Шарков недовольно поджал губы:
– В чем смысл этой игры?
– Мы учимся доверять друг другу.
– Вряд ли из этого что-то выйдет, – недовольно буркнул Шарков и пошел по дорожке, тянущейся влево от крыльца.
Под ногами негромко поскрипывал снег. Дорожка, казалось, вела в зачарованный лес, полный секретов, загадок и тайн. И найти выход из него можно было, только отыскав все секреты и ответив на все вопросы. Интересно, многим ли это удавалось.
– Потому что мы находимся по разные стороны баррикады, – насмешливым тоном продолжил начатую Шарковым фразу Мастер.
– Можно и так сказать, – кивнул Шарков.
Проходя мимо заснеженной ели, он посмотрел в сторону и увидел стоящего за деревом охранника в черном тулупе, валенках, меховой шапке с опущенными клапанами и с автоматом на груди. Охранник осторожно скосил взгляд в сторону идущих, но голову не повернул и затаил дыхание так, что даже пар из ноздрей не шел.
– А вы не думаете, что сами воздвигли эту баррикаду? – спросил Мастер. – И все время стараетесь сделать ее повыше.
Мастер шел по правую руку от Шаркова, засунув руки в карманы своей легенькой курточки. Локти его торчали в стороны, точно крылья тушек разложенных на прилавке бройлерных цыплят. Волосы, и прежде не ведавшие, что такое настоящая прическа, растрепал ветер. Кончики ушей с острыми хрящевыми выростами покраснели. Во всем его облике не было ничего, что могло бы напугать или хотя бы внушить почтение. Он был похож на классического интеллигента-неудачника, пашущего от звонка до звонка в каком-нибудь бюджетном НИИ или проектном отделе за жалкую зарплату, которой не хватает даже на то, чтобы купить себе зимнюю куртку. Поэтому, чтобы не терять достоинства, он изо всех сил делает вид, что не боится морозов и, может, даже в прорубь раз в неделю ныряет. Шарков с трудом удержался, чтобы не улыбнуться.
– Какая разница, кто что построил, – устало вздохнул Шарков. – Каждый из нас выполняет свою задачу. – После короткой паузы Игорь добавил: – Нравится нам это или нет.
– Объясните мне суть вашей задачи, – незамедлительно потребовал Мастер. – Быть может, я смогу облегчить ее выполнение?
Шарков посмотрел на своего странного спутника. Если бы не открытое лицо Мастера, Игорь мог бы подумать, что альтер над ним издевается. Хотя, может быть, в отличие от него Мастер был неплохим актером?
Шарков постарался сформулировать суть своей задачи как можно более неопределенно и обтекаемо:
– Я должен поддерживать с вами постоянный контакт.
Мастера такой ответ ничуть не покоробил.
– Замечательно! Давайте начнем с того, что перейдем на «ты». Мы с вами примерно одного возраста… Так ведь?
Шарков снова глянул на Мастера. Да нет, вроде бы не иронизирует.
– Хорошо. Как мне вас тогда называть?
– Как и прежде – Мастером. Только не надо обращаться ко мне на «вы».
Шарков хмыкнул.
– Тебе не нравится эта идея?
– Я не понимаю, зачем тебе это нужно?
– Просто так, – сказал Мастер.
Они дошли до стены, огораживающей территорию пансионата, повернули направо и неторопливым шагом двинулись в сторону ворот. Слева от них тянулись засыпанные снегом кусты, похожие на облитых мыльной пеной гигантских дикобразов, справа стояли деревья, около двух метров в высоту, с тонкими, прямыми стволами и округлыми кронами, укрытыми специальной полимерной пленкой, глядя сквозь которую можно было представить, что под ней не аккуратно обрезанные ветки, а насаженные на колья огромные капустные кочаны.
– Так что все же случилось с Карцевым? – прерывая затянувшееся молчание, спросил Шарков.
– Я надеялся, что он станет моим посредником в общении с теми властными структурами, которые могут дать мне то, что мне нужно.
Тут уже Шарков не смог удержаться от смешка.
– Прости. – Он сделал извиняющийся жест рукой. – Но ты говоришь так… – Он щелкнул пальцами, пытаясь подобрать правильные слова. – Как будто понятия не имеешь, с кем имеешь дело.
– Так и есть, – ничуть не обиделся Мастер. – И, думаю, не я один. Миллионы и миллионы людей вообще понятия не имеют о существовании проекта «Вечность». В то время как именно «Вечность» обладает реальной властью в сегодняшнем мире. Все прочие так называемые «властные структуры» существуют лишь для того, чтобы за своим нагромождением скрыть проект «Вечность».
– И ты хочешь выйти на представителей «Вечности»?
– Как я понимаю, я на них уже вышел. Однако ни ты и ни твой шеф Бапиков не обладаете достаточными полномочиями, чтобы помочь мне решить стоящие передо мной задачи. Я попросил у Бапикова всего лишь предоставить мне информацию, но он и с этим не смог справиться. – Теперь голос Мастера выдавал его недовольство. Он говорил о Бапикове как о мелком служащем, которого давно бы пора уволить за нерадивость. – Более того, пытаясь скрыть уровень своей некомпетентности, он подсовывает мне какой-то мусор. Вывод: либо он меня считает глупцом, либо сам глупее, чем кажется. Что скажешь?
Что и говорить, умел Мастер задавать непростые вопросы. Шарков не нашел ничего лучшего, как только сказать:
– Юрий Станиславович делает то, что должен делать в сложившейся ситуации.
– О, это я уже слышал, – насмешливо скривился Мастер. – Каждый из нас делает свое дело.
Внезапно он остановился. Сделав по инерции еще пару шагов, Шарков тоже встал и обернулся.
Мастер стоял, широко расставив ноги. Руки его, как и прежде, были спрятаны в карманы ветровки, но локти были отведены назад. Теперь он уже не был похож на бройлера или интеллигента-неудачника. Перед Шарковым стоял именно Мастер – тот, кто ни на кого не похож. Уникум. Единственный и неповторимый. Можно было перебрать сотни и тысячи сравнений, и все равно ни одно из них не смогло бы точно обозначить то, что являл собой Мастер. Для таких, как он, в языке не существовало ни названия, ни определения.
– Знаешь, что мне в тебе нравится? – спросил Мастер и сам же ответил: – То, что ты не пытаешься передо мной рисоваться.
– А зачем? – пожал плечами Шарков.
– Спроси у Бапикова. – Мастер снова зашагал вперед. Протянув руку в сторону, он указательным пальцем прочертил линию на высоком снежном бордюре, тянущемся вдоль дорожки. Линия получалась на удивление ровная, почти прямая.
– Я не стану играть на твоей стороне, – сказал Шарков, когда Мастер проходил мимо него.
«По собственной воле», – добавил он мысленно.
– Я от тебя этого и не требую, – сказал Мастер, не глядя на него. – Делай свое дело, старший лейтенант Шарков. Тебя приставили ко мне, чтобы поддерживать со мной контакт – единственное умное решение товарища Бапикова. Я обратил внимание, что большинство людей испытывают, мягко говоря, неудобство, общаясь со мной. Поэтому мне нужен посредник. Как я уже говорил, у меня имелись планы на Карцева. Но он как-то очень уж неадекватно отреагировал на мое появление. Хотя именно на мое возвращение вы с ним и рассчитывали, когда организовывали побег альтеров из пансионата. – Шарков не понял, был ли это вопрос или утверждение, поэтому не стал ничего говорить. – Мне кажется, Карцев меня боится. Что скажешь?
– Да, – коротко кивнул Шарков.
– Но почему? – недоумевающе развел руки в стороны Мастер. – Я ведь не сделал ему ничего плохого!
Шаркову вновь показалось, что альтер разыгрывает перед ним представление. Окончательно утвердиться в этом мнении не позволяло лишь то, что все слова и жесты Мастера были выверенно точными. Если это была и игра, то так, как он, не смог бы сыграть эту сцену ни один профессиональный актер.
– Он… слишком впечатлительный, – ответил Шарков.
– Отлично сказано, – щелкнул пальцами вскинутой вверх руки Мастер. – Надеюсь, ты не таков?
– Нет.
– Значит, сработаемся.
– Я уже сказал…
Мастер резко обернулся:
– Ты будешь выполнять только свои прямые обязанности. А то, что общение между нами станет чуть менее официальным, – это, как мне кажется, только на пользу делу. Ты сможешь точно понять, что мне нужно, и так же точно, без искажения, донести эту информацию до Бапикова. Может быть, тогда он поймет, что делать то, что я говорю, в его же интересах. А то, когда мы разговаривали с ним, он слушал не столько меня, сколько себя самого. Такой у него стиль общения. Он изначально ставит себя выше своего собеседника и начинает диктовать условия. Со мной такой вариант не проходит.
Шарков стоял молча, не зная, что на это сказать. А Мастеру, похоже, его ответ не очень-то и требовался. Он подцепил горсть снега, слепил крепкий снежок и протянул его Шаркову.
– Видишь камеру на заборе? – До камеры было двенадцать метров по прямой и еще шесть метров вверх. – Сможешь попасть?
– Камера нужна… – начал Шарков.
– Я знаю, для чего нужна камера, – с усмешкой перебил его Мастер. – Я спрашиваю, можешь ли ты попасть в нее снежком?
– Не знаю. – Шарков подкинул снежок в руке и невольно улыбнулся, вспомнив, когда последний раз кидался снежками. – Давно не упражнялся.
– Давай! – азартно махнул рукой в сторону камеры Мастер. – Сделай это!
Шарков внезапно тоже почувствовал азарт. Он еще раз подкинул снежок в руке, плотно сжал губы, вытянув руку вперед, как следует прицелился, замахнулся и кинул. Снежок разбился о забор у основания камеры.
– Неплохо, – одобрительно кивнул Мастер и двинулся было дальше по дорожке.
– А сам? – остановил его Шарков.
Мастер оглянулся:
– Я не умею промахиваться.
– Докажи.
Шарков быстро слепил снежок и кинул его Мастеру. Тот поймал снежок одной рукой и, словно продолжая начатое движение, метнул его не глядя через плечо. Подбитая снежком камера завалилась на сторону.
Никто не успел еще ничего сказать, как на дорожку перед ними выбежал охранник, спешащий проверить, кто тут развлекается, кидая снежки в камеру наблюдения. Хотя кто еще тут мог оказаться? Разве что только доктор Карцев. Увидев Мастера, охранник сначала испуганно замер, как заяц, попавший ночью в свет фар мчащейся по темной дороге машины, а затем медленно попятился. Он словно забыл, что в руках у него был автомат.
– Все в порядке, – вскинув руку, успокоил его Мастер. – Я сейчас все исправлю.
Вытянув руку в сторону, он указал пальцем на камеру. Погнутая стойка медленно выпрямилась, и камера заняла рабочее положение. Шарков был поражен, хотя, казалось бы, должен был привыкнуть к фокусам Мастера. Охранник так и вовсе разинул от удивления рот.
– Камера не повреждена, – заверил охранника Мастер.
– Да… Хорошо… Все нормально… – Охранник продолжал пятиться.
– Ну, ты видел? – указав на него рукой, обратился к Шаркову Мастер. – Я ведь ничего ему не сделал!
– Наверное, он в курсе того, что ты сделал с его предшественниками, – предположил Шарков.
Мастер сцепил руки за спиной, опустил голову так, что подбородок плотно прижался к намотанному вокруг шеи шарфу, и качнулся с пяток на носки.
– Возможно, в тот раз я погорячился, – с неохотой признал он.
Шарков оставил это заявление без комментариев, боясь, что в противном случае до добра это не доведет. Мастер оставил охранников в живых, но, лишив их памяти, он фактически лишил их всего, что они имели. Конечно, при желании это можно было назвать и ошибкой, совершенной сгоряча. Но ситуации это не меняло. С таким же успехом Мастер мог бить охранников ножом или стрелять в них, а потом заявить, что погорячился…
– У меня не было оружия. А охранники первыми начали стрелять.
Шаркова аж передернуло.
– Что ж, теперь, по крайней мере, понятно, чего стоят твои обещания.
– Ты думаешь, я читал твои мысли? – Брови Мастера взметнулись вверх, а сам он вскинул руки, как будто собираясь захлопать в ладоши. – Да нет же! Я всего лишь отследил их ход! Оттолкнувшись от последней произнесенной фразы, я попытался как бы думать за тебя. И, видимо, угадал. На самом деле, это совсем не трудно. Попробуй как-нибудь – у тебя наверняка получится.
Не зная, верить ли Мастеру, Шарков плотно сжал губы.
– Ну вот, теперь ты в сомнениях, – прокомментировал Мастер.
Пользуясь тем, что на него не обращают внимания, охранник сделал еще несколько осторожных шагов назад, быстро глянул по сторонам и проворно юркнул в кусты. Лишь только снег с веток посыпался.
– Почему ты хочешь сдать вольных альтеров? – Шарков посмотрел Мастеру прямо в глаза. И тот не отвел взгляд в сторону. – Они ведь спасли тебя.
Мастер снова качнулся с пяток на носки.
– Вопрос за вопрос. Договорились?
Секунду поколебавшись, Шарков кивнул:
– Да.
– Ты сказал, что я хочу сдать вольных альтеров, но это не так. Но я готов использовать их поселок как разменную фигуру в своей игре. Я не рассматриваю обитателей поселка как отдельные личности. Для меня это всего лишь группа людей. К тому же их взгляды, цели и методы расходятся с моими, поэтому для меня они будут только помехой.
– Но ты же сам не знаешь, чего ты хочешь.
– Пока не знаю, – уточнил Мастер. – Но я уверен, что не собираюсь бороться за равноправие людей и альтеров.
– Почему?
– А как ты думаешь?
– Это твой вопрос?
– Нет – твой. Ты хочешь, чтобы я на него ответил, хотя сам знаешь ответ.
– Ну да, – кивнул Шарков.
Существующая система держалась на крови альтеров. Значит, место для альтеров было только в спецпансионатах, где из них будут выкачивать эту кровь, чтобы спин-протектор в свои, сколько ему там, годы выглядел пусть уже не молодым, но все еще по-спортивному подтянутым и бодрым мужчиной. Пока существует «Вечность», говорить о равноправии альтеров и людей так же бессмысленно, как ждать снега в Сахаре.
– Значит, ты хочешь уничтожить «Вечность»?
– Сначала я хочу понять, что собой представляет этот проект. Каковы основополагающие принципы его деятельности? Какие цели ставят перед собой его лидеры?
Шарков не смог удержаться от саркастического смешка.
– Что? – удивленно посмотрел на него Мастер.
– Ты это серьезно?
– Разумеется.
– А что не так?
– Все. От начала и до конца.
Мастер вскинул подбородок и сложил руки на груди.
– Объясни.
– Это – вопрос?
– Нет – просьба.
– Я расцениваю это как вопрос.
– Хорошо, пусть так и будет.
– Я открою тебе секрет Полишинеля, который только ты один и не знаешь: вся деятельность проекта «Вечность» сводится к одной-единственной цели – обеспечение дальнейшего существования проекта «Вечность».
Мастер озадаченно сдвинул брови.
– Мне кажется, ты заблуждаешься. У любой организации есть какая-то цель, помимо обеспечения собственного существования. Иначе, – Мастер вскинул плечи, выбросил полусогнутые руки вперед и соединил кончики пальцев, как будто держал меж ладоней довольно большой и увесистый шар, – в самом ее существовании нет никакого смысла.
– А кто сказал, что должен быть смысл? – насмешливо осведомился Шарков.
Мастер резко выдохнул, выпустив из ноздрей облако светлого пара, и сунул руки в карманы.
– Это очень странно звучит, – произнес он разочарованно.
– Только с непривычки, – успокоил его Шарков. – Прости, но твоя проблема в том, что ты всю свою жизнь провел взаперти, не зная, что происходит вокруг. Те, кто находился в это время снаружи, давно уже перестали искать смысл в происходящем. Они просто живут.
– Просто живут, – повторил Мастер.
Низко наклонив голову, он ковырнул носком снег на обочине.
– Мне нужна информация, – сказал он. – А то, что мне нужно, я непременно получу. Постарайся донести эту мысль до Бапикова: если он не может или не желает мне помогать, я ставлю на нем крест и начинаю искать другие пути. Если потребуется, я смогу один, без чьей-либо помощи взломать любой уровень защиты и вломиться в самое секретное хранилище. Я до сих пор не сделал этого лишь потому, что не хочу спровоцировать конфликт. На данном этапе меня вполне устраивает эта резиденция. – Коротким взмахом руки Мастер указал на здание усадьбы. – Но своими действиями, вернее, полнейшим отсутствием таковых, господин Бапиков не оставляет мне выбора.
– Все дело в том, что сам Бапиков не имеет достаточных полномочий, чтобы позволить тебе забраться в архивы «Вечности».
– В таком случае почему он не познакомит меня с теми, кто имеет такие полномочия?
– Нет, так нельзя, – улыбнулся наивности Мастера Шарков. – Система так не работает.
– Как же она работает?
– В двух словах и не объяснишь. На то она и система! – Шарков зачем-то ткнул пальцем в небо. – Бапикову случайно удалось отыскать в грязи самородок. И теперь он никому не хочет его отдавать.
– Самородок – это я? – догадался Мастер.
– Точно, – кивнул Шарков. – После того как мы с Карцевым организовали твой побег из пансионата, Бапикова прислали в наше подразделение, чтобы разобраться в случившемся. В отличие от моего командира, Бапиков оказался достаточно здравомыслящим человеком, чтобы понять, что из сложившейся ситуации можно извлечь пользу. Если, конечно, все пойдет так, как задумали мы с Виктором.
– Но все пошло не так, – улыбнулся Мастер.
– Стоп! – вскинул руку Шарков. – До этого мы еще не добрались. Ты вернулся, у тебя имеется информация о местонахождении поселка вольных альтеров, и плюс ко всему ты сам обладаешь какими-то суперскими способностями. Если Бапиков просто доложит об этом своему начальству, его, разумеется, поблагодарят, но дело, скорее всего, передадут кому-то другому, обладающему более высокими полномочиями.
– Тому, кто сможет выполнить мои требования?
– Не обязательно. Просто так работает система. Бапиков это отлично понимает, и его такая ситуация не устраивает. Он хочет сам разыграть оказавшиеся у него на руках карты, с тем, чтобы подняться выше, перейти в следующий круг «Вечности». Поэтому о тебе сейчас мало кому известно. Бапикову нужны результаты, которые он однозначно сможет записать в свой актив. Перво-наперво ему нужно доложить, что беглых альтеров вернули в пансионат, а заодно прихлопнули поселок вольных альтеров. Но даже после этого ему потребуются очень веские и убедительные основания для того, чтобы озвучить на самом верху твою просьбу заглянуть в архив «Вечности». Которые ты и должен ему предоставить.
– Я не очень понимаю, о чем именно идет речь?
– О чем-то вроде того фокуса с зажженной елкой, что ты нам показал, только еще более эффектном. Что-то такое, о чем никто бы даже подумать не смел. Ты должен дать понять, что специалистам «Вечности» известно об альтерах значительно меньше, чем они считают. Их следует не просто удивить, а еще и напугать. Только так ты сможешь заставить вести с тобой переговоры. Хотя на твоем месте я бы был готов и к тому, что в Первом Кругу «Вечности» решат, что вести любые переговоры с альтером недопустимо. Даже если он Мастер. И тогда будет принято совсем другое решение.
– Это будет шаг в бездну.
Мастер произнес эти слова обыденным голосом, даже без тени угрозы. Он всего лишь констатировал факт.
– Убеди в этом Бапикова.
– Убеждать того, кто не имеет достаточных полномочий даже для того, чтобы вести переговоры со мной?.. – Левая бровь Мастера медленно поползла вверх, в то время как правая потянулась к виску. – У меня есть куда более интересное решение.
