14 ноября 1875 г.

Получил я от тебя, сестра А., письмо и шарф, за который благодарю тебя. А паче за усердие. Хотя мне и жаль, что ты свои небольшие капиталы иждиваешь на сохранение моего здоровья, когда сама еще больная.

А что ты не ходишь к утрени, ленишься, не имеешь ни смирения, ни терпения - за все это нужно укорять себя и окаявать. Да еще благодарить Господа, что Он не дал бодливой корове рогов! А то вишь ты, как мудрствуешь: «Я ничего не делаю - чем спасуся?» Да разве нас могут спасти наши ничтожные добродетели? Разве не помнишь слова Божии: «Вся правда человеча пред Богом есть рубище жены нечистая». Ищи-ка лучше милости у Владыки нашего, а не платы за труды. И спасешься скорее, чем неразумные труженики.

Что ты все квасишься, это по-мирски нехорошо, а по-духовному украшение - монисты дорогие на шею. А нам с тобою еще и врачевание от душевных недугов и охранение от многого неподобающего. За все благодари Бога, и за то, что читаешь сестрам молитвы и сподобилась этим служить им, но нехорошо думать, что это тебе вменится. Нам вменится великая жертва, принесенная Сладчайшим Иисусом на кресте Вечной Правде; а у нас нет ничего хорошего. Делай по силе и не цени сама своих заслуг, и не считай добродетелей, а зри и счисляй свои немощи и грехи, и Господь тебя не оставит никогда... Мир тебе и благословение Божие и отцов наших. Остаюсь искренний благожелатель твоего спасения, многогрешный и. Анатолий.

Вместо карточки своей посылаю тебе уверение, что я помню тебя - и будет с тебя!