7 декабря 1879 г.

Скит О. П. Получил письмо твое. Приятно видеть, что ты такая благодарная. Очень утешаешься моими письмами. И я не прочь писать тебе. Но с уговором, что и ты будешь утешать меня. А я от тебя ничего особого не требую, как только тобою обещанного, то есть что ты постараешься исполнять мои советы. Это с твоей стороны лучшее доказательство, а с моей лучшее утешение. Между тем мне говорят, что О. по приезде от старцев стала раздражительнее, непослушливее, капризнее!

Конечно, я не всему этому верю, потому что знаю тебя и искреннее твое обещание смирять себя, слушаться, понуждаться на монашеское жительство. Но, вероятно, есть доля и правды в таких слухах. А потому, О., ты на меня не сердись, а прими к сердцу искренний мой совет: зазри себя и постарайся исправлять себя. А исправлять мы себя не можем, если не начнем с самоукорения (а не с укорения других) и с посильного послушания старшим. Потому ты маленькая. Если будешь стараться так делать, тогда-то и пойдет монашеское дело вперед. И тебя все хорошие люди будут любить. И Бог возлюбит тебя. Ибо Он Сам говорит: «Аще кто заповеди Моя соблюдет, Аз возлюблю его и прииду к нему Сам». «Аз и Отец к нему приидем и обитель у него сотворим». Значит, так и будут жить у тебя в сердце. Сего-то я тебе, О., и желаю больше всего на свете. Ибо на это именно мы и на свет рождены, для этого и живем, для этого-то особенно и в монастырь пошли. То есть, чтобы терпеть скорби, напраслины, труды, болезни и уничижения, а там получить неизреченная благая, их же око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеческое не взыдоша.

Мир тебе и благословение Господне!