Глава 5

Я прошла в гримерную, где увидела скучающую Ксению. Понятно, ресторан выкуплен на вечер, девушки уже в зале, а ее вызвали на экстренный случай, чтобы была на подхвате.

– А, вот и главное блюдо пожаловало, – усмехнулась она при виде меня.

– Ты пьяна?! – нахмурилась я.

– Дыхнуть?

– Не надо. – По расширенным зрачкам девушки я поняла, что дело не в спиртном.

– Зачем ты себя травишь? – не удержалась от вопроса я, проходя мимо нее к своему месту.

– Ты мне мамочка? – немного агрессивно спросила она.

– Забудь.

– Надоело все, – заговорила она. – Я шла сюда, надеясь встретить богатого дейгасса, но они нами только играют, и ни одного серьезного предложения.

– Тебе нормальных парней мало? – хмыкнула я.

– С ними скучно.

– Зато с дейгассами весело! – разозлилась я. – Это здесь они чинные. Хочешь веселья – полно заведений попроще. Там тебе быстро покажут твое место, попользуются и выбросят.

Оставив вещи, я прошла сразу в сервировочную. После всех процедур в салоне, девочки сделали мне макияж, и теперь я была готова.

Марии еще не было, и я подошла к маскам, протянув руку к белой с золотом. Сегодня меня преподносили почетному гостю, и все было согласно традициям.

– Ты уже здесь? – вошла Мария. – Ложись скорее, скоро ожидают прибытие.

Осматривать повторно меня не стала, и так уже виделись в салоне, пока меня готовили к вечеру.

– Устала? – спросила ее.

– С ног валюсь. Сегодня столько работы, – призналась она и без перехода спросила: – Это правда, что ты замуж выходишь?

– Правда.

– Шеф в шоке?

– Переживет.

– Не скажи. Ни с одной девочкой он так не носился.

– Да ладно тебе. На мое место новые придут, и завтра же забудет.

– Разовый контракт только у тебя был. Сама знаешь, как остальные бесятся. К тому же это степень доверия. Он заказы на месяц вперед под тебя принимал.

– Незаменимых нет, – пожала я плечами, и Мария тут же шикнула, чтобы я не шевелилась. Несмотря на разговор, ее рука порхала, выводя кисточкой цветы на груди.

Когда она закончила, я прошла в кабину еще раз очиститься от запахов. Когда вернулась, Мария уже ушла, а на столе стояли носилки, обитые алым шелком. Я надевала маску, когда открылась дверь и вошла Мария с прозрачной колбой в руке, в которой был цветок латисара. Белые широкие листья, как у наших лилий, с нежно-розовой каймой по краю. Он не растет на Земле. При ее появлении я легла, наблюдая за тем, как она достает цветок и размещает его у меня на лобке. Изображение этого цветка было нарисовано у меня и на грудях.

– Гость приехал, – сообщил Сатияр, заходя в комнату. – Сам Астарт аль Саргатанс почтил нас своим присутствием! – сказал он таким тоном, как будто королева Англии прибыла. Хотя, приставка «аль» означала «правящий», так что, может быть, некоторые параллели с ней и были.

Дейгасс был возбужден и нервничал. Да он из своего кабинета не вышел, даже когда мы принимали здесь иностранную делегацию, а сейчас явно не в себе от волнения.

Он лично обошел меня, принюхиваясь и осматривая придирчивым взглядом.

– Потрясающе пахнешь! – заключил он.

Прибывший шеф-повар со своей помощницей разместили у меня на животе утаки, и я была готова. Принесли балдахин с белыми воздушными занавесками, который крепился к носилкам.

– Не подведи, – попросил меня Сатияр напоследок.

Пришли носильщики, четверо мускулистых парней с голыми торсами, одетые лишь в широкие черные брюки, которые понесли меня в комнату ожидания.

Сегодня там была дополнительная охрана. Наверное, из-за визита высокородного дейгасса. Они просканировали не только парней, но и носилки со мной. Их начальник хотел отодвинуть занавесь, но Максим, один из носильщиков, а по совместительству и охранник, напомнил, что первым должен увидеть подарок тот, кому я предназначалась.

– Да кто ее только не видел! Можно подумать, она первый день здесь работает, – возразил тот.

– В данный момент она Салитэ, что предназначается для Астарта аль Саргатанса. Мне сообщить руководству и ему, что вы решили нарушить правила?

Дейгасс этого не хотел, и даже сквозь тонкую преграду между нами я ощущала его недовольство. Потянулись долгие минуты ожидания. В обычные дни, пока ждали, мы переговаривалась с парнями, обмениваясь шуточками, сейчас же это было невозможно. Наконец заиграла традиционная музыка, возвещавшая о нашем выходе, носилки подняли на плечи, и меня понесли.

Да уж, вечер еще не начался, а я уже мечтала, чтобы он поскорее закончился.

– Позвольте представить вашему вниманию прекрасный цветок Земли – Иллирию, – распинался ведущий. Меня всегда забавляло, что называли нас цветками, а псевдонимы были как у бабочек.

Носилки поставили, отработанным движением парни сняли балдахин. После звучавшей до этого музыки воцарилась звенящая тишина. Я услышала звук неспешных шагов, которые замерли рядом со мной. Сейчас гость должен был взять с моего живота утаки и выразить организаторам благодарность.

Секунды растягивались в минуты, но ничего не происходило. Я лежала, замерев, и не решалась открыть глаза. Почему-то в это тягучее и нескончаемое мгновение, пока неизвестный меня рассматривал, даже сердце мое замерло в груди, и я затаила дыхание.

Почему он медлит?! Что-то не понравилось? Черт их этих высокородных разберет. Может, у них обоняние немного по-другому настроено и ему не понравился мой запах? Вот и думает, как бы тактично отказаться от подношения.

– Достойный подарок. Я отведаю этот цветок позже.

«Что?! Ты куда пошел, ублюдок?!» – хотелось закричать мне, так как впервые церемония была нарушена.

То, что он назвал подарок достойным, указывало на то, что чистотой девушки он доволен, но вот то, что решил съесть утаки позже, – это уже ни в какие ворота не лезло!

Мои ресницы дрогнули, и сквозь них я постаралась разглядеть мерзавца. К сожалению, увидела лишь удаляющуюся спину. Высокий, темноволосый. Ничего особенного. Мужчина был одет в дорогой костюм, который идеально на нем сидел. На какое-то мгновение мне показалось, что он спиной почувствовал мой взгляд, так как плечи у него напряглись и он замедлил шаг.

Но нет, он не оглянулся. Подойдя к другому дейгассу, отдал какие-то распоряжения и удалился из моего поля зрения.

Тот, с кем он общался, направился к нам, и я тут же закрыла глаза.

– Private room, – распорядился дейгасс. – И накройте!

Я услышала, как возвращают балдахин. Меня подняли и понесли. Парни тоже были сбиты с толку происходящим. Меня занесли в комнату и оставили.

– Мы будем рядом, – успокоил меня Максим, когда выходил.

И опять потянулись минуты ожидания. Сначала я была растеряна происходящим, а потом начала злиться. На приеме собралось много шишек, но из-за этого ублюдка я так ничего интересного и не услышу. Нет, он это гребаное утаки при всех сожрать не мог? Зараза высокородная!

Хорошо еще, что мое время нахождения на заказе ограничивалось двумя часами. Это было предусмотрено из-за того, что тяжело лежать неподвижно более длительное время. Банкет мог растянуться на неопределенное время, поэтому срок нахождения девушек в зале был фиксирован. Два часа – это было максимальное время. Обычно же гость съедал подношение, я еще для проформы лежала минут пятнадцать – двадцать, и меня тихо уносили. Сейчас же, похоже, придется отлежать весь срок.

Звукоизоляция в комнате была на уровне, ни звука не долетало до меня из-за дверей. Тишина давила. Чтобы скрасить ожидание, я начала мечтать о том, что дейгасс обо мне забудет, время заказа истечет и меня унесут. Я даже оставлю ему утаки на столе вместо себя. Не захотел съесть сразу, взяв с меня, – жрите со стола! Мне так смешно стало, когда я представила себе эту картину, что даже злость прошла и я расслабилась, уже не переживая из-за того, как долго тянется время. Наоборот, лишь радовалась этому, так как солдат спит, а служба идет.

Я смирилась с тем, что, несмотря на важность приема, ничего интересного не услышу. Бог с ним. Зато это мой последний день работы, сегодня начнется новая жизнь. В гримерной меня ждали сексуальный комплект нижнего белья и новое платье, и я уже предвкушала реакцию Дениса. Ох, скорее бы это все закончилось!

Единственным плюсом в работе было то, что я обязана была поддерживать тело в идеальном состоянии. Маникюр, педикюр, эпиляция, постоянный уход за кожей тела и волосами. Так что в себе я была уверена, а после всех пройденных сегодня в салоне процедур мне не надо было еще как-то готовиться к предстоящей ночи с Денисом. При мыслях о нем я улыбнулась. Чудо мое зеленоглазое! Обольстил, приручил и, кажется, скоро окольцует.

От приятных мыслей меня отвлек звук открываемой двери. Послышалась музыка из общего зала и шум голосов. Неужели гость проголодался?

«Чтоб ему этим утаки подавиться!» – зло пожелала ему.

– Снимите! – услышала я властный приказ.

Надеяться, что имели в виду меня, не приходилось. Зашли парни и сняли скрывающий меня балдахин. После чего я услышала звук удаляющихся шагов, и двери закрылись, отрезая нас от всех остальных. Я лежала ни жива ни мертва, опасаясь открыть глаза и взглянуть на вошедшего. Не думаю, что он ушел вместе со всеми. Хотя мне бы этого очень хотелось.

– Как твое имя? – Раздалось совсем близко, и я чуть вздрогнула от неожиданности, так как нервы были на пределе. Голос у дейгасса был сильный, с властными нотками. Такой привык отдавать распоряжения и не сомневается, что все его приказы будут исполнены.

«А чем ему озвученный псевдоним не нравится?!» – мысленно возмутилась я.

– Исполнительнице заказа запрещено разговаривать с клиентом, – озвучила я пункт контракта, так как он ждал ответа.

– Ты же сейчас разговариваешь, – с насмешкой заметил он.

– Исполнительница заказа вправе огласить клиенту условия контракта, – холодно ответила я, хотя сердце от волнения билось как бешеное. У нас не принято разговаривать во время заказа.

– Посмотри на меня! – приказал он.

Мои ресницы дрогнули, но я не подчинилась.

– Я жду! – Властности стало больше, прорезались нотки раздражения.

– Данное требование не входит в перечень услуг контракта, – упрямо ответила я.

Повисло гнетущее молчание. Давящее на нервы и губительно сказывающееся на моем самообладании. Не видя его и не зная, что он делает и как реагирует, становилось особенно страшно. Страх нарастал с каждым мгновением. Я не понимала, чего добивается этот ненормальный дейгасс.

– Я не привык повторять дважды! – с нажимом произнес он.

Ладно, главное – не молчит, уже не так страшно. Смотрите, гордый какой! Ничего, мы попроще будем, и если кто-то с первого раза не понимает, можно и повторить:

– Данное требование не входит в перечень услуг контракта, – отчеканила я.

И опять молчание. На этот раз переносить его было легче.

– Девочка, не играй со мной, – услышала я близко-близко. Настолько близко, что распахнула глаза.

Ужас. Меня охватил такой ужас, что кровь застыла в жилах. Лицо дейгасса находилось в нескольких сантиметрах от моего, и я замерла, боясь вдохнуть, как будто увидела смертельно опасную ядовитую змею, которая может ужалить в любой момент. Я смотрела в черные, как глубокий космос, глаза и умирала от страха.

Он чуть отстранился, и мне стало легче дышать. Выглядел этот дейгасс как обычный мужчина. Никаких рогов, черты лица полностью человеческие, лишь нереальные глаза выдавали инопланетное происхождение. А еще трепещущие ноздри, что не свойственно людям. Он был не красавец, но и не урод. Ему вообще тяжело было дать оценку, так как он был пугающий. Точно! Это слово полностью описывало впечатление от него. Пугающий до дрожи в конечностях, вызывающий первобытный ужас перед иномирным.

Сглотнув, я нашла в себе силы произнести:

– Клиент имеет право потребовать заменить исполнительницу заказа, если она не отвечает его требованиям прекрасного, – таким образом в контракте иносказательно упоминалось, что клиенту может не понравиться запах девушки или она сама, и тогда ресторан обязан был предоставить другую девушку. Но перед заказом Сатияр или его помощник лично проверяли девушек, и таких казусов не возникало.

Дейгасс выпрямился и посмотрел на меня сверху вниз.

– Сними маску, – потребовал он.

– Данное пожелание запрещено условиями контракта, – тут же ответила я, испытывая облегчение, что расстояние между нами увеличилось.

Он изучал меня, сжав губы в тонкую линию. Ясное дело, я вызвала его неудовольствие, не подчинившись приказам.

«Может, он меня заменит?» – мелькнула предательская мысль.

– Ты Салитэ, что означает «предлагаемая в дар жизни». Я хочу видеть твое лицо.

Я ничего не поняла про дар жизни, да и не хотела понимать. Ранее клиенты съедали утаки, пускали слюни на мое тело, до которого не имели права дотрагиваться, и уходили. Поэтому я упрямо повторила:

– Данное требование запрещено условиями контракта.

– Ты понимаешь, что мне ничего не стоит перекупить твой контракт? – с заметным раздражением спросил он.

– Лицо, заключающее контракт с исполнительницей заказа, имеет право передать права на контракт третьим лицам. В этом случае условия контракта, заключенного с исполнительницей заказа, остаются неизменными до конца срока действия контракта.

Да, в стандартном контракте был этот пункт. Только вот у меня разовый контракт, и, после того как услуга оказана, я свободна. Когда к Сатияру обращались по поводу перекупки моего контракта, он уже считался исполненным, и я была свободна. Если бы мой шеф подставил меня и передал права на контракт сразу же, как я его подписала, то меня бы могли вывезти за пределы ресторана, и я была бы обязана исполнить заказ в любом месте, по воле владельца контракта. Ага, два часа потерпела бы, а потом на моем дальнейшем сотрудничестве с Сатияром можно было бы поставить крест. Ему это было невыгодно.

Ха, я еще кое-что вспомнила и поспешила поделиться:

– В данном виде услуги, предоставляемой заведением, клиент, которому предоставляется услуга «Салитэ», не вправе передавать права на услугу третьим лицам, даже если сам он от услуги «Салитэ» отказывается, – сообщила я, скромно прикрыв глаза.

Не желает есть утаки – не надо. Пусть отпускает меня восвояси и не выносит мозг.

Намек он уловил и вышел из себя. Внешне это никак не проявилось, лишь в темных глазах вспыхнули огоньки звезд. Я просто кожей почувствовала, что он взбешен, поэтому быстро произнесла, пока он еще не сделал ни единого движения:

– Согласно условиям контракта, клиент не имеет права прикасаться к исполнительнице заказа. В случае нарушений условий контракта следует штраф, вплоть до лишения свободы.

И тишина… Стоит, глазами сверкает, зубами скрипит. У меня сердце в пятки сбежало. Потом медленно-медленно протягивает руку, берет утаки и, не сводя с меня глаз, подносит к лицу и глубоко вдыхает. И в глазах его такой голод, как будто его неделю на воде держали, а теперь икру дают. Как-то не продумали организаторы этот момент. Наверное, для высокородных утаки надо делать бо2льших размеров, а то эта сволочь инопланетная его в один присест сожрала и продолжала смотреть на меня голодным взглядом.

На мгновение я испытала облегчение, так как услуга с этого момента считалась оказанной и, по идее, он должен был удалиться. В следующий же миг я окаменела, когда его рука потянулась к цветку латисара и, придержав его другой рукой, оторвала лепесток, что прикрывал мой лобок.

Мои глаза изумленно расширились. Такого еще не бывало! Я не понимала, что происходит и что он себе позволяет. Эти цветы безумно дорогие, а он испортил его. Да какое он вообще имел право трогать его?!

– Нарушение контракта грозит… – начала я, но он меня перебил:

– Уверен, что данный момент в контракте не запрещен. – И смотрит на меня с запредельным высокомерием и… ненавистью.

Он прав! Судорожно вспоминаю каждую строчку контракта, но там нет ни слова по поводу прикосновений к цветку и обрыванию лепестков. Что происходит?!

Я чуть ли не закричала в голос, когда почувствовала, что ТАМ, из цветка, выделяется сок, который стекает в мою промежность. Перепуганный всхлип удержать мне не удалось. Хотелось сбросить его с себя немедленно и помыться.

– Это сок. Он безвреден. Лишь усиливает природный аромат, – неожиданно произнес он.

Я потерянно смотрела на него испуганными глазами, но он больше ничего не сказал.

Дейгасс молча смотрел на меня, и взгляд его тяжелел с каждым мгновением. Я же не понимала, что все это значит и почему он не уходит. Напряженную тишину нарушил стук в дверь.

– Прошу прощения, но носильщики говорят, что время истекло и они должны забрать девушку, – в комнату заглянул дейгасс.

Мужчина тут же стремительно переместился, прикрывая меня от любопытного взгляда, что было несколько неожиданно.

– Ты куда смотришь? – рыкнул высокородный.

– Прошу прощения. – Взгляд вошедшего устремился в потолок. – Что им передать?

Я замерла, ожидая ответа. На какой-то миг показалось, что он откажется их впускать и я останусь с этим ненормальным дейгассом наедине на неизвестный срок.

– Пусть заходят, – отрывисто произнес он.

Дверь тут же закрылась, а высокородный обернулся ко мне.

– Твой шеф тебе все объяснит. Жду тебя здесь. И вызови отца.

Отдав такие противоречивые приказания, перевернул цветок латисара, прикрывая промежность. Он отошел от меня, когда вошли ребята, и не препятствовал им накрыть меня балдахином и унести.

– Ты в порядке? – спросил Максим, как только мы выбрались в служебные помещения.

– Д-да, – запнулась я.

Ребята вернули меня в сервировочную, где я тут же сбросила с себя цветок и покинула носилки, накинув на себя халат, скрывая наготу.

– Людмила, откуда кровь? – замер Максим, рассматривая лежащий на носилках цветок. Я оглянулась и увидела, что его лепестки с обратной стороны были измазаны чем-то красным. В ужасе я распахнула халат и посмотрела вниз. Моя промежность тоже была в чем-то красном.

– Он тебя изнасиловал?

Остальные ребята смотрели на меня с сочувствием, еще больше увеличивая мое замешательство. Я провела рукой внизу и растерла красную тягучую жидкость между пальцами.

– Это сок цветка, – в шоке произнесла я. – Он сорвал лепесток и с него что-то потекло.

– Людмила, как все прошло? – неожиданно в комнату вошел Сатияр и замер, охватывая всю картину. – Все вон! – приказал он, изменившись в лице.

Спохватившись, что стою голая перед всеми, я тут же запахнула халат.

– Что это такое? – спросила я Сатияра, показывая ему свои пальцы.

Тот ничего не ответил, пока парни не ушли. После этого подошел к носилкам и рассмотрел цветок.

– Тебе известно, почему вообще принято почетному гостю дарить девушку?

– Думаю, вы мне сейчас расскажете, – ответила на это я.

Рассказать ничего не получилось, так как открылась дверь и внесли еще одну девушку с банкета.

– Пойдем ко мне в кабинет, – решил шеф. Я не стала спорить и, обув тапочки, пошлепала за ним.

Мне, конечно, хотелось помыться, но разобраться в ситуации было первоочередной задачей.

– В нашей культуре, если в семье есть незамужняя девушка и ожидается прибытие почетного гостя, отец семьи может решить предложить ее в жены, – начал он, когда мы разместились у него в кабинете. Садиться за стол он не стал, а присел на край стола, напротив моего кресла. – Отдавая дань уважения, гость съедает утаки, подтверждая, что девушка хороша во всех отношениях. Если же он покорен девушкой, то отрывает лепесток цветка латисара, орошая его соком вход в сосредоточие женственности и показывая этим, что готов взять ее в жены.

После этих слов моя челюсть упала, и я в шоке смотрела на Сатияра.

«Что за бред?!» – хотелось воскликнуть мне.

– Вы, земляне, переняли наш обычай и чуть изменили его. В дань уважения теперь принято преподносить не дочерей, а просто специально заказываемых невинных девушек.

– Я не понимаю, почему раньше никто цветок не трогал? – спросила его.

На губах Сатияра появилась циничная усмешка:

– Одно дело взять в жены девушку, семью которой знаешь, а совсем иное – непонятно кого, брак с которой не принесет тебе ни нужных связей, ни положения… Зачем жениться на землянке, единственное достоинство которой невинность? Проще познакомиться с ней после приема и обольстить, а если у нее контракт, то выкупить его и опять же обольстить. Ты же сама видишь, какая у нас текучка кадров.

– Он же высокородный… – промямлила я.

– Вот именно. Он не нуждается ни в связях, ни в упрочнении своего положения. Вот он-то может себе позволить каприз взять в жены кого пожелает.

– Бред! – замотала я головой. – Я на это не подписывалась. У меня контракт, который я исполнила, более я ничего не обязана.

– Он избрал тебя.

– Зачем он попросил вызвать моего отца?

– После того как пролил сок латисара, он мог овладеть тобой как женой. Если он не стал этого делать, а захотел поговорить с твоим отцом, значит, хочет предложить тому сделку.

– Какую?!

– Он берет тебя в наложницы, а ему выплачивает компенсацию. Отец может отказаться, и тогда он женится на тебе, но твоя семья не получит ни копейки, или же ты становишься наложницей, а когда он устанет от тебя, твоя семья и ты будете с круглым счетом в банке, обеспеченные до конца жизни.

– У меня нет отца, – впервые в жизни я с облегчением произнесла эти слова, искренне радуясь этому факту.

– Я могу вместо него заключить с ним контракт, обговорив самые выгодные для тебя условия.

– Днай Сатияр эль Батаррель! – воскликнула я, возмущенная его предложением. – У меня уже есть жених, и другого мне не надо.

– Людмила, подумай! Такой шанс выпадает один раз в жизни, и не всем. Да здесь любая девушка удавится за такую возможность!

– Нет!

– Высокородным не принято отказывать даже у нас…

Я затрясла головой. Казалось, что я попала в кошмар. Неожиданно мне пришла в голову идея:

– Если я не буду девственницей, то он потеряет ко мне интерес! К тому же у меня есть жених. Я дала слово другому, и он не может вмешаться. Вы же трепетно относитесь ко взятым обязательствам. У меня нет родных, я за себя отвечаю сама, так что с моей семьей он тоже не сможет договориться!

– Людмила, у тебя будет все. Подумай!

– Я буду игрушкой, которой попользуются и выбросят, заплатив за услуги, – с горечью произнесла я. – Мне надо домой! – резко подскочила с места, поняв, что время убегает. Потом подозрительно посмотрела на Сатияра: – Вы дадите мне уйти?

Тот сложил руки на груди, испытывающе глядя на меня, а потом ответил:

– Контракт с тобой истек, и у тебя нет передо мной обязательств. Ты можешь идти куда угодно. Я же не мог знать, что ты настолько глупа, что вместо того чтобы бежать к высокому гостю, который решил взять тебя в жены, побежишь от него. Зайди в бухгалтерию за деньгами. Тебе лучше исчезнуть на время и хорошенько пропахнуть своим парнем. Наличность не помешает. Учти, если он поднимет службу безопасности, вычислят тебя на раз-два, легко отследят по телефону и карточкам.

Я была потрясена поступком Сатияра. Все же он не законченный гад, раз меня отпускает. Повинуясь импульсу, бросилась к нему и обняла, благодарно поцеловав в щеку. Тот изменился в лице и притворно нахмурился:

– Беги, я сказал!

Меня не надо было просить дважды.

– Про духи не забудь! – бросил он мне вслед.

Выбежав из его кабинета, я рванула в гримерную за вещами. Там застала Ксению, которая на меня злобно взглянула.

– Что, удалось заполучить высокородного? Бежишь вещички собирать? Я слышала, тебя сегодня отымели? И как тебе с почетным гостем?

– Рот закрой! Что ты несешь?! – вызверилась на нее.

– Девчонки видели цветок в крови. Так что не строй из себя недотрогу.

– Это сок у него такой красный. Дейгасс оторвал лепесток. – Это, конечно, не ее дело, но не хотелось, чтобы поползли слухи о том, что меня прямо в привате невинности лишили.

– Он на тебя запал? Почему таким, как ты, все?

– Хочешь себе высокородного? Забирай! – вышла из себя я.

Та захлопала глазами, а мне пришла в голову идея. Мы с ней строением тела и цветом волос похожи. Глаза у обеих светлые. У меня, правда, серые, а у нее более голубые, но освещение в привате неяркое, и он вряд ли заметит разницу. Она тоже невинна. Если наденет мои вещи, то наши запахи смешаются.

– Он ждет меня. Хочет предложить стать женой или любовницей за о-о-очень большие деньги. У меня жених, и мне это ни к чему. Надевай мои вещи и разведи его на контракт, пока не определил разницу. Лица он моего не видел, а у нас с тобой один типаж.

– Ты серьезно?!

– Время не ждет! Одевайся, – я бросила ей свои вещи, в которых приехала. Даже лифчик. Он же пропах моим телом. Как хорошо, что я купила себе новые белье и платье!

Пока Ксения натягивала мои джинсы с кофтой, я побежала в душ и начала смывать макияж и этот проклятый сок цветка, от которого кожа уже горела.

– Накрась глаза, как было у меня! – крикнула ей оттуда.

Спешно помывшись, я начала распаковывать новое белье, а потом надела платье. Посмотрела на туфли, но интуиция говорила, что мне придется бежать и лучше остаться в балетках. Ничего, платье в пол придется приподнимать, так как длина была рассчитана под каблук.

Вернувшись в гримерную, обнаружила Ксению, одетую в мою одежду и докрашивающую глаз.

– Ты точно не передумаешь? – настороженно спросила она.

– У меня сегодня первая брачная ночь с женихом. Так что дейгасс в пролете, – сообщила ей.

– Хорошо. Значит, не придется тебя здесь запирать, – улыбнулась она, и я так и не поняла, пошутила она или на самом деле планировала это сделать, чтобы я ей не помешала.

Не тратя времени зря, я вызвала такси и начала инструктировать Ксению:

– Голос он мой слышал, так что говори тихо и изображай застенчивую. Он попросил вызвать моего отца, так как хотел обговорить с ним условия контракта.

– Ой, а наш нас давно бросил, и я даже не знаю, где он сейчас.

– Вот так и скажи! Если спросит, почему долго, объясни, что искала контакты отца, но не нашла.

– О чем вы с ним говорили? – по-деловому спросила Ксения.

– Дейгасс пытался заговорить со мной, но я озвучила ему условия контракта, по которому нам запрещено разговаривать с клиентом. Он съел утаки, а потом оторвал лепесток у цветка. Потек сок красного цвета. Черт, может, тебе тоже листок оторвать и измазать себя там? – предложила я, потом отвергла. – Нет, нельзя! Он говорил, что он усиливает естественный аромат тела, а нам это ни к чему.

Прикинула, вроде бы сказала все, и, посмотрев на девушку, пожелала удачи и попросила дать мне минут десять форы, чтобы сбежать из здания.

Я посетила бухгалтерию, где мысленно послала благодарность Сатияру за то, что он их предупредил, так что деньги мне выдали без проволочек. Удивило, что, помимо выплаты за заказ, тот выписал еще приличную премию. Подписав все бумаги, я зашла в лифт и уже там обильно опрыскалась духами. Остановить меня никто не пытался.