Ой, где был я вчера…

Судебно-психиатрическая экспертиза интересна уже тем, что после прочтения материалов очередного дела порой возникает легкая оторопь и появляется масса вопросов. Например, как можно было умудриться настучать назойливому соседу тапком по голове, чтобы тот скончался? Причем не от огорчения, а от полученных травм? Или, например – почему за двадцать эпизодов краж уже третий раз подряд дают только условный срок? Прямо фантастический детектив какой-то.

А эта история, например, была бы хороша в плане антиалкогольной пропаганды, но, положа руку на сердце – кто из нас учится на чужих ошибках?

Виктор (допустим, его звали так) алкоголиков не уважал и мнил чуждым себе элементом. Алкоголики – они у киосков пасутся да по аптекам блындают, фанфурики со спиртом покупают. Запоями пьют, гады. Он же запоев за собой как-то не замечал. Пивка после работы, водочки по праздникам, коктейль-другой под настроение – вот и все, и никакой аддикции. Нет, бывало, конечно, когда нет с утра той свежести. Раз или два случалось, что жена и тесть на него обиженно молчали после вчерашнего, и тогда приходилось собирать анамнез, чтобы понять, почему сегодня его никто не любит, но обзывать такое алкогольным палимпсестом – это слишком.

Наверное, не надо было ссориться с тестем по пустякам. Скорее всего, полировать обиду пивом тоже было глупо. И уж точно лишними были те восемь банок «Яги» после полторашки пива. Или все же девять? Нет-нет, решение помириться пришло на пятой, а три пошли вдогонку, для храбрости и убедительности, девятая уже не влезла бы.

Очнувшись, Виктор удивился: а почему не дома, а в полиции. И почему во рту словно стадо скунсопотамов потопталось. А главное – откуда такое восхищение во взорах полицейских?

Оказалось, что провал между последней (так восьмой или все-таки девятой?) банкой коктейля и полицейским участком был богат на события. Некто, с виду вылитый Виктор, допустил столкновение себя, как пешехода, с припаркованным на тротуаре автомобилем. Рассказать водителю всю горькую правду о том, кто так паркуется, возможности не было, за отсутствием слушателя. Поэтому беседу Виктор вел с машиной. Точнее, монолог: транспортное средство старалось не перебивать.

Сочтя молчание за признание неправоты, Виктор попытался открыть машину, чтобы вручную оттолкать с тротуара и припарковать, как положено вежливому и грамотному автомобилисту. Пришлось, правда, разбить стекло, но это такие мелочи. Устав от усилий, парень сел в салон, прикурил. Полюбовался на огонек зажигалки. Потом вгляделся в него повнимательнее. Потом достал из бардачка какие-то бумаги и развел костер, а сам вышел полюбоваться. Занялось знатно.

Следующие пять машин Виктор сжег уже с профессионализмом опытного пироманьяка. Чего-то не хватало. Зрителей, точно! Поэтому, когда заполыхал микроавтобус, Виктор постучал в окно первого этажа и пригласил жильцов на фаер-шоу – мол, зацените, как красиво!

Пока народ искал огнетушители, Виктор отошел метров на двадцать – и парой уже отточенных движений поджег еще одну иномарку: то ли из расовой ненависти, то ли из классовой зависти, то ли просто в раж вошел. Прокололся он именно на ней: свидетелей набралось достаточно, чтобы зафиксировать не только факт поджога, но и самого Виктора, физиономией к асфальту. А там и полиция подоспела, и пожарные. Так оно всегда бывает: как поджигать, так никого, а как погреться, так сразу толпа.

Врач-эксперт, закончив расспрос, снял очки, потер переносицу и улыбнулся парню:

– Ну вот, теперь и вы знаете, что такое алкогольный палимпсест. А вообще, во всей этой истории есть как минимум один положительный момент.

– Чего же тут может быть положительного? – удивился Виктор.

– Я к тому, что некоторые люди долго и мучительно ищут цель в жизни, – пояснил доктор. – А у вас она уже есть.

– Какая же?

– Много и упорно трудиться, чтобы компенсировать пострадавшим материальный ущерб. Ради этого даже стоит найти какую-нибудь высокооплачиваемую работу, не правда ли?