Дежурный Господь Александр Ефимович

В последнее время психиатры часто сетуют – мол, измельчал бред, уж нет тех Наполеонов, Гитлеров… да что там, товарища Жукова днем с огнем не сыщешь. Так, мелочь, шушера – вроде внебрачного сына всея Газпрома или заместителя президента по связям с инопланетной общественностью. Что поделаешь – пооскудел вождь харизмою и свершениями, а в дальние исторические дебри не всякий бред достанет. Но все же бывают, бывают отдельные случаи, о которых потом помнят долго, хранят бережно и рассказывают с превеликим удовольствием. Золотой архив, так сказать.

Эту историю поведал мой друг и коллега Владислав Юрьевич. Он в свое время ушел работать психиатром на один очень крупный завод. Как-то раз (было это несколько лет назад) его вызвали в здравпункт прессового производства. У них там работал один слесарь, и у того периодически случались судорожные припадки – память о давней травме головы. Их приближение он чувствовал заранее и приходил к фельдшеру сделать инъекцию магнезии. Так вот, в этот раз, со слов фельдшера, ему не получшело, а постраннело. Как? Да очень просто: мужик сел, застыл в одной позе и уже четверть часа не двигается.

К моменту прибытия Владислава Юрьевича в здравпункт пациент так и сидел, уставившись в одну точку, и не горел желанием общаться. Доктор всеми способами пытался вывести его на разговор, только что с бубном шаманским вокруг не ходил – тщетно. Когда словарный запас, допустимый к употреблению в данной обстановке, уже практически иссяк, пациент вдруг откликнулся.

– Извините, доктор, я был занят.

– Чем же? – оживился Владислав Юрьевич.

– Я созерцал.

– Что, позвольте поинтересоваться?

– Людей. Народы, которые ходят по мне туда-сюда. Реки, которые текут по мне. Леса, которые растут на мне.

– Шахты, карьеры, ядерные могильники?

– Не будем о наболевшем, доктор. Думаете, просто быть тектонической плитой?

– То есть вы…

– Да, да, это я и есть.

– Извините, что отвлекаю от континентального дрейфа, но – давно это у вас?

– Миллиарды лет, доктор. Точно уже не помню. Люди вот недавно завелись, вошкаются.

– Дустом не пробовали?

– Да ладно, они особо не мешают. Все какое-никакое, а развлечение.

Фельдшер, всегда отличавшаяся предельно простым взглядом на вещи и прямо-таки искрящаяся непосредственностью и незамутненностью, не выдержала. Она подошла к Владиславу Юрьевичу, наклонилась и театральным шепотом спросила:

– Он что – дурак?

– Нет, Ольга Ивановна, он просто наш пациент, – едва слышно ответил доктор. – Сходите за нарядом милиции и вызовите транспортировку до психбольницы, а я пока побеседую с человеком.

– А хотите слетать на Марс, доктор? – предложил заскучавший было пациент.

– А давайте! Давненько нигде, кроме дачи, не бывал, – махнул рукой Владислав Юрьевич.

Мужик напрягся, две минуты сидел неподвижно, потом расслабился, выдохнул и доложил:

– На месте.

– Ну и как, вода есть. А жизнь? – тут же поинтересовался доктор.

– А что, в облом сходить проверить? – отозвался мужик. – Есть, но херовые.

– Тогда вертаемся взад.

– Легко. – Пациент снова застыл на пару минут. – Ага, есть. А хотите, я потоп устрою. А то жарко, душно.

Надо сказать, действительно стоял жаркий летний день. В воздухе висело марево, было душно, и где-то на горизонте собирались тучки – предвестницы скорого ливня.

– А ты сможешь? Потоп – это не просто на Марс сгонять. Тут особый навык нужен.

– Ха! Запросто! Мне за мои способности Сатана в тридцать три года голову оторвал. А потом назад пришил.

– Зачем отрывал-то. С целью диагностической декапитации?

– Нет, это все потому, что я Иисус Христос. А Господь заставил его все как было сделать. Только вот припадки с тех пор, мать их…

– Э-э-э… а это ничего, что я при вас сижу?

– Да ладно, расслабьтесь, доктор. В миру я простой слесарь. Так что насчет потопа? – Он нетерпеливо потер руки.

– Какой, на фиг, потоп? – возмутился Владислав Юрьевич. – Ковчег не построен, твари не построены… тьфу, не собраны по паре.

В этот момент в кабинет вошли фельдшер и два полицейских.

– О. Уже собираются, – оживился пациент.

– Ладно, – решился доктор. – Едем присматривать остальных. Потоп – дело ответственное.

– Да ладно вам так напрягаться, я могу и дома его устроить, – заверил мужик.

– Верю. Охотно верю, – согласился доктор. – Но соседи будут против.

– Да я геенну огненную на них! Дождь из серы!

– И оно того стоит – растрачивать таланты по пустякам? Нет, уж решили замутить – так надо делать все основательно. Соседей огнем и серой – это каждый дурак сможет. А вот качественный потоп в мировом масштабе – это да, это по-нашему. Поехали ковчеги смотреть, тварей выбирать.

– Да ну вас. Сами выбирайте. А я поеду отсюда только к Господу, мне у Него надо сил набраться, – безапелляционно заявил пациент.

– Не вопрос. Прямо сейчас и поедем. Дежурный Господь у нас сегодня… – Владислав Юрьевич напряг память. – А! Александр Ефимович. Отлично, поехали.

В приемном покое Александр Ефимович как раз только что закончил принимать очень нудного экстренного больного. Этот факт, вкупе с дозволенными накануне излишествами, сильно омрачал его экзистенцию и здорово мешал обретению душевного равновесия. Поэтому на вновь прибывшего пациента в сопровождении Владислава Юрьевича и милиционеров он глянул хмуро, без энтузиазма.

– А-а, Иисус Христос… С чем на этот раз пожаловал?

– Потоп хочу замутить, Александр Ефимович.

– Дело нужное. Ну проходи, садись. А это кто – твои апостолы? – кивнул он на полицейских.

– Да нет, это так, твари. Собираем вот потихоньку.

– Ты это… полежи тут пока, а тварей доверь Владиславу Юрьевичу. Он соберет, у него опыт большой, – резюмировал дежурный Господь.

Супротив резолюции Господней не попрешь, и пациент послушно дал себя переодеть и увести в отделение. Владислав Юрьевич в сопровождении пары… э-э-э… полицейских вернулся на завод. Набирать экипаж ковчега, надо полагать. Если что – вакантные места еще есть.