5. Слово на Крещение Господне (Как подобает вести себя крещенным на Крещение Господне? Место языческих обычаев при встрече нового года. О ясновидящей. Надо осознать неотложность дела своего спасения и проявить решимость в устремлении к Господу)

Воспевать бы ныне только славу Бога, троично явившегося на Иордане, славу, великолепие коей восхищает и Ангельские умы и Ангельские языки возбуждает на пение и песни духовные. Но гожи ли мы с вами к тому, чтобы взяться за сие святое и пренебесное дело?! Подготовились ли, стяжали ль запас Богомысленных созерцаний и благогласных речений, и душу свою настроили ль, как Давидскую арфу, чтоб на ней Давидски издать Богодвижный псалом — Сыну, крещаемому, Святому Духу, осеняющему Его, и Отцу, свидетельствующему о Нем? Кто готов, тот пусть поет, услаждаясь утешительными движениями сердца и многообъятными созерцаниями ума. А я понуждаюсь на другое обратить слово мое.

В праздник Крещения благовременно спросить крещеных: так ли вы держите себя, крещеные, как подобает крещеным? Тому ли Богу служите, какому служить обещались в крещении? Смотря на вас, скажет ли всякий: это крещеные? Это те, кои отреклись от сатаны и всех дел его, и всего служения его, и всей гордыни его.

Наперед прошу, не прогневайтесь. Хочу укорять вас. Хочу укорять за то, что вы к языческим обратились обычаям и вместо Бога стали прибегать к бесам. Это не громкие только слова, а самое дело! Вспомните, как многие из вас встречали новый год, и теперь хладнокровно рассудите, похоже ли это на что-либо христианское!? До полночи проиграть в карты или проговорить о всяких пустяках, а в самую полночь, на рубеже старого и нового года, взять бокалы и вертеться,— что это такое? и есть ли тут какой смысл? Бог — Владыка времени и жизни нашей — дал нам провесть один год и вводит в другой. В минуту сего перехождения что прилично? — Воздеть руки к небу и поблагодарить Господа за прошедшие милости и умолить Его продлить Свое благоволение и на будущее. В каждой ли семье особо так поступите, или соберетесь по нескольку семейств вместе,— благословенно так встретить новое лето. А вертеться с бокалами — тут какой смысл? Шутка разве жизнь наша, и время — вещь ни к чему негожая? Если так, то конечно нельзя лучше встретить нового года, как пустословием и пляскою. Это будет — задать тон на весь год. Но ведь вы и сами так не думаете о времени и жизни!! Что же это делалось! Повеселиться захотели?! — Для веселия разве нет другого времени, со всем незнаменательного? Да и веселье тут бывает у вас не так шибко. Нет, тут делалось что-то другое! Что же бы такое? Вы скажете: обычай зашел. И я подтвержу: обычай зашел, и прибавлю: обычай, совсем не христианский, а языческий, нечестивый, богопротивный. Ведь этой минуты вы ожидаете, как момента священного, и бокалы берете совсем не с такими мыслями, как в другое время, и вертитесь не в том духе, как обычно. Все это у вас делается как какое-то священнодействие. Спросим теперь вас: какому же это Богу совершается у вас такое священнодействие?! Христу ли Спасителю, искупившему нас, желчь и оцет вкушавшему, Коего руки и ноги пригвождены были на кресте нашего ради спасения?! — Конечно нет. Кое общенье?! Кое общение Христови с Велиаром!?! Не к Нему сие идет, а или к Бахусу — языческому богу пьянственного веселия, или к Венере — богине плотских нечистых утех. И се боги ваши, новый Израилю! От них уж и ждите себе, чего желали вы друг другу; а от Бога истинного нечего вам ждать, потому что когда Святая Церковь молилась Ему о благословении нового лета, вас не было в церкви. Сил не стало. Они принесены в жертву языческим богам, или пустой мечте и лести вражией.

Что же теперь, и к чему ваши благожелания? Будто забрали вы в свои руки все блага и раздаете их щедрою рукою — одному одно, другому другое — без обращения к Богу истинному?! Иначе сего и понять нельзя, как что вы разграбили сокровищницу Божию и распоряжаетесь ею, как хотите, помимо Бога, Вседержавного Мироправителя, или все сладкие речи ваши — детское шутовство. Так-то, с какой стороны ни посмотришь на обычай сей, приходится сказать: недобра похвала ваша. И не оправдывайтесь, говоря, что при этом у вас не бывает мыслей богоотступнических. — Да ведь дело-то богоотступническое, а мысли о Боге при этом нет. Как же назвать это, как не богоотступничеством? Не оправдывайтесь и тем, что не знаете, как зашел обычай. Да как он зайдет, когда не примете? — Не отворяйте ему дома, и не зайдет. Вот так один не пустил бы, другой, третий. И все — ни к кому бы он и не зашел. И пусть бы он себе шел куда хочет и не срамил бы нашего города, освященного столькими святыми.

Дело это, впрочем, уже прошлое. Не воротишь. Но вы порадуете Господа и святых Его, если, сознавши нелепость сделанного, раскаетесь и положите не подчиниться более таким пустым обычаям.

Скорбно было сие слышать, но еще не прошла эта скорбь, как настала другая. Вот слышу на днях, что приехала какая-то ясновидящая и все потянулись к ней в чаянии выведать от ней все тайны и все судьбы жизни своей: что было, что есть и особенно — что будет. Ужели ж у вас нет настолько разуменья христианского, чтобы понять неосновательность своей надежды и непрочность обещаний этой обманщицы? Ведь она обещает, что даст ответ на все, о чем ни спросишь. Стало, она уверяет, что все знает. И вы не вспомнили, что этого ни о каком человеке сказать нельзя. Знает все только Бог один и тот, кому Бог откроет. А ей Бог ли открывает? — Куда! Кому Бог открывает, тот не станет торговать откровениями. Как же теперь можно вполне положиться на ее сказания? Кое-что, может быть, и угадает, а больше запутает и закроет неясными словами.

Ведь тут то же бывает, что было в языческие времена в прорицалищах. Жрецы, пифии, сами идолы прорицали. Какою силою это совершалось, можете судить по тому, что когда являлся где истинный раб Христов, там прорицатели умолкали, и бесы гласно жаловались на своих гонителей и стеснителей — христиан. Когда распространилось христианство, прорицалища замолкли. А вот ныне, когда ослабело христианство, опять они начали появляться в разных видах и манят к себе легковерных и посрамляют в них имя Христово. Сначала они на Западе открылись, а оттуда и к нам зашли и вот собирают дань с легковерных и суеверных. И добро бы обращаться к ним было — только легковерие. — Нет, тут надо видеть нечто более. Тут измена надежде христианской. Спроси себя: к кому это обращаешься ты и от кого ожидаешь себе помощи? — Какая-то, скажешь, есть тут сила. — Ты разве не знаешь, что единая есть истинная сила — сила Божия, от коей одной и можно ожидать всего. Обращаясь же теперь к сей безвестной силе, не отступаешь ли ты от единой истинной силы? Если так, — куда же это? — Конечно, к силе ложной, противоположной силе истинной, — или богопротивной. Я не берусь объяснять вам состояния сих прорицателей. По-моему, оно — необыкновенное болезненное состояние, подлежащие коему, вследствие сего расстройства частию — сами видят шире, чем мы, а частию, или наиболее — бывают орудиями лукавых духов. Бесы пользуются их болезненным расстройством и чрез них влекут к себе слабых. Бесы ведь давно живут и много знают из прошедшего; они всюду летают и знают, что где теперь делается, и рассказывают чрез эти свои орудия. О будущем они не знают, а только гадают; но как вопрошателям своим многое из того, что было и есть рассказывают верно, то им верят и в том, что они говорят о будущем, хоть оно почти никогда не сбывается. В этом, полагаю, верный источник ясновидения. Судите теперь, что делаете вы, обращаясь к ясновидящим? — Веру свою бесам обнаруживаете. Я вам это не свои гадания рассказываю. Припомните, что было в Филиппах во время проповеди там апостола Павла. Была там отроковица некая, «имущая дух пытлив», которая «стяжание много даяше господем своим» (Деян.16.16), — гадая и предсказывая. Апостол Павел изгнал сего духа, говоря: запрещаю ти именем Христа, изыди из нее. — Дух вышел в тот же час. И господа, видя, что «изыде надежда стяжания их», воздвигли гонение на святого апостола Павла и Силу, который был с ним. Вот такого же рода и эта ясновидящая, которая теперь манит вас к себе. В ней дух пытливый. Цель же ее — стяжания многа достать себе или доставлять тем, кои возят ее. Вам же от ней никакой пользы, одна трата денег и осквернение душ приближением к силе бесовской и доверием к ней.

Вот и на это посмотревши, понуждаюсь сказать: не добрая похвала ваша! В одной части у вас — обычаи языческие, отзывающиеся идолопоклонством, а в другой — прямое обращение к бесам. Что же это такое? Отреклись что ли вы от имени Христова? Или опять уже воцарился князь тмы, изгнанный Христом, Богом нашим? Ведь если 6 воскресить какого язычника и показать ему сначала, как новый год у нас встречают, а потом — как все тянутся к пифии-прорицательнице, он не нашел бы никакой у нас разности с тем, что бывало у них. Тут все наше, сказал бы он. И мы так же богам нашим служили — с весельем и пьянством, и так же к прорицательницам своим ходили. Где же тут Христос, и где христиане, крещеные во Христа, которые тогда так брали над нами преимущество?! Не права ли была бы речь его? — Конечно права. Как по одежде узнается, например, гражданин, чиновник и военный, так по обычаям, делам и надеждам узнается, кто какой веры. Если вы допускаете много такого, что не свойственно уверовавшим в Господа и крещеным во имя Его, кто виноват, если иной усумнится, крещены ли вы?

Простите Господа ради, что в светлый праздник Крещения обращаюсь к вам с такими укорными словами. Долг имею говорить так, и говорю чести ради крестившегося Господа и нас крещением освятившего, с тою одною целию, чтобы вы осмотрелись и отстранили из поведения своего все, что может лежать черным пятном на светлой одежде, которою облеклись вы в крещении. Аминь.

6 января 1865 г.