48. Слово на Рождество Христово (Радость или не радость в нынешний день есть пробный камень наших должных или недолжных отношений к рожденному Господу. Кто вступил в общение с Господом, не может не радоваться)

Ныне не поучений время, а славословия, не наставлений, а благодарения, не предложения уроков, а изъявления радова-ния. Будем же благодарно славословить Господа и радоваться о имени Его Святом. Слава неизреченному милосердию Твоему, Господи, не оставившему нас в горьком падении нашем! Слава бесконечной премудрости Твоей, устроившей для нас такой дивный образ спасения нашего! Слава промыслительному попечению Твоему о нас именно, призвавшему и нас в причастие искупительной благодати Твоей. Приидите возвеличим Господа, призревшего на смирение рабов Своих.

Ангелы славят — и не за себя. Посреде неба и земли утвердив стопы свои, они то к небу обращаются, то к земле приникают; видя славу на небе и мир и благословение на земле, не могут удержать в себе невольно исторгающихся хвалебных песней. Мы ли удержимся, когда в Рожестве Христовом — все для нас! Се уготовляется жертва умилостивления — Агнец Божий, реющий заклаться во спасение наше! Се сходит неба хлеб животный, имеющий даровать живот миру! Се Господь, как пастырь, Сам подвигся высоты и, оставя девяносто девять овец — сонмы Ангелов, снисшел, ища одну — заблудшее человечество, чтоб, восприяв его на рамена Свои, принесть спасенное к Отцу Своему!

Итак, нет Тебе покоя, Господи! До мене бо идеши, мене ища заблудшаго. В седьмый день почил Ты от дел творения, а от дел спасения не почиваешь, но от начала и доселе делаешь — и Ты, и Отец Твой. Тогда, Адама падшего ища в раю, звал его, говоря: Адаме, где еси? Адам скрылся в чащу — в любовь к падению своему. Ныне Ты нисходишь в самую глубину сего падения, чтоб воззвать возлюбивших сей мрак.

О, Господи, воззови и нас! Но даруй нам не скрыться, а открыться сердцем, и исшед во сретение Тебе с готовностию на все отозваться: се мы! Вот мы — немощные и расслабленные; возьми, уврачуй и исцели. Вот ум наш — сия выя железная и лоб медян; возьми, истни его в прах пред лицем Твоим, и всели в него навык смиренно покоряться Божественному слову твоему и истине твоей. Вот сердце похотливое сия жена кровоточивая, непрестанно источающая токи нечистых пожеланий; возведи нас в прикосновение к Тебе, да станет ток крови сей. Вот душа, о небе забывшая и только земными вкусами питающаяся; дай нам возвратиться в объятия Твои, ощутив сладость их и возвеселиться на трапезе Твоей, чтобы забыть о всех этих рожцах, не питающих, а только раздражающих вкус и томящих никогда не удовлетворяемым жажданием. Тогда и мы принесем Тебе, Рождшемуся, злато чистого беспримесного ведения Истин твоих, смирну — умертвие похотям и страстям, и ливан — устремление к горним и наслаждение только небесным.

О когда бы было так! Тогда кто бы удержал хвалебную, благодарную и обрадованную песнь нашу? Обрадованному в существе как не радоваться, когда он носит источник радости в сердце своем! Ангел не говорит пастырям: радуйтесь, а говорит только: благовествую вам радость, яже будет. Что говорить: «радуйся» тому, кто не вкусил еще радующих благ? И повидав Господа, они возвратились, славяще и хваляще Бога, а не радующеся. Они могли не радоваться, не вкусив еще принесенных Рожденным благ; но можно ли, извинительно ли не радоваться кому-либо из нас?

Мы привыкли к изъявлениям благожелании в сей праздник. Но в них может скрываться горький нам укор и обличение. Радость или не радость в нынешний день есть пробный камень наших должных или недолжных отношений к рожденному Господу! Мы ведь уже призваны, приступили к Нему и приняты Им. Мы — Его и Он наш, а стало и все Его есть наше. Что же Его, то непременно приносит мир и радость. Радость потому должна быть обычным состоянием нашего духа. И это всегда, тем паче в дни, подобные нынешнему!

Вот сколько нас тут ныне. Войдемте в совесть свою и с нею ответим сами себе на следующие вопросы:

Кто из нас так рад, как рад узник, получивший свободу после долгого томления в мрачной и душной темнице? — А так радоваться следовало бы всем нам во Христе Иисусе, ибо в Нем получается свобода из несносного узилища (темницы) лжи, греха и вкусов земных. Если нет ощущений такой радости, то посмотрите, не потому ли, что мы еще в узах и темнице?

Кто из нас так рад, как рад наследник, которому возвращено безнадежно потерянное наследство и отдано в полное распоряжение? — А так радоваться следовало бы всем нам во Христе Иисусе, ибо в Нем призваны мы в наследие нетленно, неувядаемо, соблюденно на небесех нас ради! Если нет ощущения такой радости, то посмотрите, не потому ли, что еще не удостоились мы получить наследия сего.

Радость не есть чувство вольное. Кто, вступив в общение с Господом, вкусил всех благ Его тот не может не радоваться, а кто, чуждаясь Господа, не вкусил благ сих, того сколько ни приглашай к радости, не заставишь радоваться. Это будет то же, что говорить слепому — смотри, глухому — слушай, безногому — ходи.

Как же быть тем из нас, кои попали в число сие? И не радоваться? И будет нам праздник не в праздник!! — Нет, понудим себя радоваться и мы наряду с другими. Порадуемся за род наш, что ему уготованы такие блага. Порадуемся за других братий наших, кои сподобились уже сделаться причастниками их. Понудим себя порадоваться и за себя, потому что и нам оставлена надежда получить их. И тут же попробуем возбудить и ревность свою, усыпленную и замершую. Вот все у Господа на пиру — радуются и веселятся! А мы-то что — враги себе, что не идем туда? Или вход туда заключен нам? Или нас не примут?.. Или заделят чем? — Нет... всем и все предлагает Господь. Приди только всякий, как указано, и все получишь,— и радость восприимешь такую крепкую, что никто уже не силен будет отнять ее у тебя. Аминь.

25 декабря 1863 г.