Понятие о внешнем богопочтении. Внешнее богопочтение составляют те внешние действия, в которых выражаются благочестивые расположения духа, вместе способствуя к возбуждению и укреплению их.

Необходимость внешнего богопочтения видна из того, что: 1) при тесной связи души с телом невозможно, чтобы живые чувствования сердца, сильные действия воли и ума не выражались в соответственных словах и других знаках: от избытка бо сердца глаголют уста (Лк. 6, 45); 2) хотя внутреннее благочестие должно быть основанием внешнего, но оно само имеет нужду во внешнем так же, как для души нашей нужно тело. Если внутренние расположения к Богу не будут возбуждаемы и поддерживаемы внешними действиями, то они легко могут ослабеть; 3) тело человека так же, как и душа, есть творение Божие и участвует ь. дарах благости Божией, а посему должно также участвовать и в благодарном служении Богу: прославите Бога в телесех ваших и в душах ваших, яже суть Божия (ср.: 1 Кор. 6, 20); не Иже ли сотвори внешнее и внутреннее сотворил есть (ср.: Лк. 11, 40); 4) в делах благочестия так же, как и в житейских — обыкновенных делах, успех зависит от взаимного содействия нашего друг другу; а действиями внешнего богопочтения всего лучше возбуждаются и усиливаются благочестивые расположения и в нас самих, и в других. Те не имеют понятия об истинном богопочтении, которые довольствуются одними только наружными действиями его, не заботясь о внутреннем; но равно заблуждаются и не обращают должного внимания на природу человеческую и те, которые внешнее богопочтение считают излишним и нужным только для одного простого народа, не привыкшего углубляться в самого себя и руководствующегося большею частию видимым и чувственным. Человек всегда остается человеком. На какой бы высокой степени умственного и нравственного образования он ни находился, тесная связь души с телом, по которой внутреннее выражается во внешнем,— никогда не прекращается. Непререкаемое доказательство на то мы имеем в Иисусе Христе, Который был духовен в самой высочайшей степени и, однако ж, Свою молитву, Свои чувствования выражал пред Отцом Своим и словами, и благоговейными движениями тела, как то: возведением очей на небо и преклонением колен и лица на землю (см.: Ин. 17, 1; Лк. 22, 41; Мф. 26, 39).

Свойства внешнего богопочтения. Поелику внешнее богопочтение есть только видимое изображение душевных наших чувствований к Богу, то: 1) оно должно быть всегда соединяемо с Богопочтением внутренним так, чтобы было следствием сего последнего, а не холодным только или принужденным исполнением предписаний закона; и чтобы каждое его действие или происходило из чувствований благочестия, или возбуждало оные; 2) оно должно соответствовать святости и величию Бога; посему должно быть совершаемо: а) во всей чистоте наружной, как сего именно Бог требовал от израильтян при горе Синайской: да исперут ризы (Исх. 19, 10) — и б) со всяким тщанием, ибо проклят человек, творяй дело Господне с небрежением (ср.: Иер. 48, 10).

Виды. К внешнему богопочтению относятся: аа) различные действия, сопровождающие молитву, когда то есть она выражается в словах и других внешних знаках; бб) некоторые торжественные выражения веры, надежды и любви, именно: исповедание веры, клятва и обеты; но, главным образом: вв) преданное Церкви богослужение.

Их необходимость. Хотя Бог, как всеведущий, испытующий сердца и утробы, видит молитву нашу и тогда, когда она сокрыта бывает во глубине сердца нашего; но это не препятствует наружной молитве быть необходимою для нас. Необходимость молитвы, как действия не одной души, но и тела,— или молитвы наружной, видна из того, что таковая молитва должна быть естественным следствием внутренней молитвы и средством к ее возбуждению. «Как не может быть, говорит блаженный Августин, молитвенного движения тела без предшествующего движения душевного, так, с другой стороны, внешними движениями усиливается движение внутреннее». Молитва духовная, или внутренняя, хотя и имеет преимущество пред молитвою наружною, но без сей последней не для всех доступна; когда же соединяется с наружною молитвою, тогда вернее достигает своей цели. «Как слабому зрением, говорит преподобный Нил, бесполезно и открыто, и пристально смотреть на солнце среди самого полудня, при самом ярком сиянии его; так и уму страстному и неочищенному не только вовсе бесполезно воображать духовную молитву, но еще, напротив, он возбуждает против себя гнев Божий» (Нил Постник. Предисловие о молитве.146). Сам Иисус Христос, Апостолы и все святые мужи с внутреннею молитвою соединяли и наружную. В Евангелии повествуется об Иисусе Христе: и прешед мало, паде на лице Своем, моляся и глаголя: Отче Мой и прочее (см.: Мф.26, 39; Лк.22, 41). И сия рек, повествует евангелист Лука об апостоле Павле, преклонъ колена своя со всеми ими помолися (ср.: Деян. 20, 36).

Необходимые внешние принадлежности молитвенного служения Богу суть: благоговейное чтение молитвы, как Господом заповеданной, так и других, преданных Церковию, особенное, приличное тому место, напряженное состояние тела, поклонение или такое действие телесное, чрез которое мы свидетельствуем свое смирение пред Богом и преданность воле Его. Различные виды сего поклонения определяются степенями наших чувствований к Богу. Чувствования сильные и пламенные повергают нас пред Ним на колена и на землю; спокойное возношение к Нему мыслей сопровождается воздеянием рук, возведением очей на небо, поклонением и восклонением головы. Сверх того, молитвенное поклонение Богу и святым Его наша Православная Церковь всегда заповедала соединять с изображением крестного знамения, как печати искупления. И это не столько для того, чтобы отличить оное от поклонения, употребляемого в общежитии, сколько для того, чтобы мы свидетельствовали тем, что имеем истинную веру в Распятого и основанием нашей надежды на благоуспешность молитвы полагаем не собственные заслуги, но крестные страдания Искупителя. Наконец, чтобы предмет молитвенного поклонения был более присущ нашему духу и чрез то самые чувствования к нему были живее и сильнее, для сего Святая Церковь научает нас поклоняться в молитвах наших пред священным изображением поклоняемого. Так как честь, оказываемая изображению, возносится к самому изображенному, то, по заповеди Церкви, украшая святые иконы златом, сребром и драгоценными камнями, возжигая пред ними елей и свещи и воскуряя фимиам,— тем скорее преклоняем на милость Бога и святых Его. И бесчисленные опыты свидетельствуют, что благочестивые чада Церкви, во время бедствий или болезней с твердою верою молясь Господу или святым Его и с благоговением лобызая священные их изображения, часто получали от сего благодать избавления или исцеления.

Второй вид внешнего богопочтения составляют особенные выражения благочестивого духа в а) исповедании веры, б) клятве и в) обетах.

Мы исповедаем Бога, когда словами либо наружными действиями изображаем истинное учение о свойствах и действиях Триединого или когда пред другими свидетельствуем веру нашу в Него. Самые строгие прещения, самые жестокие гонения не должны заграждать уст наших от сего исповедания, когда того требуют обстоятельства, когда твердостию исповедания можно одних более утвердить в вере, а других обратить от мрачного пути заблуждения к свету истины и когда молчание может показаться отвержением истины и чрез то будет соблазном для других. К такому исповеданию мы обязываемся важностию исповедуемых истин, великостию благодеяний Божиих к нам, обещанием Иисуса Христа — исповедать тех пред Отцом Небесным, которые будут с твердостию исповедать Его пред человеками (см.: Мф. 10, 32),— наконец, примером Апостолов и мучеников, которых никакие гонения и мучения, ни самая смерть не могли удержать от исповедания истинной веры.

Правда, есть случаи, когда позволительно удерживаться от сего исповедания. Это тогда: 1) когда не только нет надежды чрез сие обратить других к вере, но даже можно более ожесточить их против ее,— в каковых случаях и Сам Иисус Христос неоднократно укрывался от ожесточенных иудеев (см.: Ин. 7, 1; 8, 59) — и ученикам Своим заповедал: егда гонят вы во граде сем, бегайте в другий (ср.: Мф. 10, 23) — и 2) когда нет никакого вызова к исповеданию веры, а между тем чрез молчание об ней может быть достигнута какая-нибудь добрая цель или отклонена опасность либо самая смерть. Но вообще-то христианин должен вести себя так, чтобы из угождения людям не скрывать намеренно своего усердия к вере, что противно благоговейной любви нашей к Богу. Кто из человекоугодия принимает на себя вид холодности к вере, тот стыдится своей веры. А иже аще постыдится Мене и словес Моих, говорит Иисус Христос, сего и Сын Человеческий постыдится, егда приидет в славе Своей, и Отчей, и Святых Ангел (ср.: Лк. 9, 26). Особенно должно помнить, что если никакие ужасы мучений не извиняют измены вере, то какое могут иметь оправдание те, которые по нечестию отвергают Бога или Иисуса Христа и Святого Духа,— которые не только сами не покоряются истине, но и других отклоняют от нее, увлекая их в свои заблуждения или ересь и раскол,— и которые, под предлогом беспристрастия к ложным толкам истины, остаются холодными к самой истине.

Под именем клятвы вообще разумеется такое действие благочестия, по которому мы утверждаем, или отрицаем, или обещаем что-нибудь с призыванием Бога, как свидетеля истины и мстителя неправды. Происхождение клятв скрывается в сомнении и недоверчивости нашей к праводушию и честности других. Но как сия недоверчивость основывается на справедливых причинах, ибо более или менее всяк человек ложь (Пс. 115, 2),— и как чрез клятвенное призывание мы не оскорбляем Бога, но еще более исповедуем Его величество, то Сам Бог не только не запрещает клятв, но еще повелевает решать ими сомнения и споры (см.: Исх. 22, 10—11) — и даже предписывает в законе Своем, чтобы люди клялись только именем Его (см.: Втор. 6, 13), конечно, потому, что одно только понятие о всеведении и строгом правосудии Божием может и успокоить приемлющего клятву, и удержать от лжи и обмана дающего оную. (Иисус Христос (см.: Мф. 5, 33—37) не запрещает клясться именем Божиим, но научает верующих жить так свято и честно, чтобы не иметь совсем нужды в клятве и чтобы одного их слова: ей, ей — или: ни, ни —довольно было для уверения других в истине. Впрочем, имя столь высокого Свидетеля должно призывать только в важнейших случаях и в такой необходимости, когда клятва остается единственным средством к утверждению истины. Притом именем Божиим должно утверждать или отрицать только то, что нам совершенно известно,— и обещать то, к исполнению чего имеем твердое намерение, достаточные силы и возможность, дабы в противном случае не нарушить заповеди Божией: не приемли имени Господа Бога твоего всуе (ср.: Исх. 20, 7; Втор. 5, 11). Более всего должно опасаться злоупотребления и нарушения клятвы; ибо кто Бога истины делает свидетелем во лжи, тот не только делается недостойным никакого доверия, но и подвергает себя всей строгости правосудия Божия, как оскорбитель Его величия и как враг спокойствия и благополучия общественного, которое поддерживается уважением к клятвам и присягам.

Принадлежности клятвы. В нашей Православной Церкви произносящие важнейшие клятвы или дающие присягу обыкновенно подъемлют руку к небу в знак призывания в свидетельство Живущего на небесах — и целуют Крест и Евангелие в знак того, что они, как истинные сыны Церкви, залогом верности своей клятвы поставляют спасительные страдания Иисуса Христа — и что, в случае неверности или нарушения произносимой клятвы, они подвергают себя всей строгости правосудия Божия и отчуждению от участия в спасении, уготованном крестными страданиями Сына Божия и проповедуемом во Святом Евангелии.

Обет, как особенное действие внешнего богопочтения, есть добровольное обещание, произносимое пред Богом частно или торжественно, коим мы для особенного засвидетельствования своего благочестия обязываем себя воздерживаться от чего-либо позволительного или исполнить какое-либо богоугодное дело, прямо не предписанное нам, но предоставленное нашему свободному произволению.

Богоугодностъ обетов. Богоугодность обетов открывается: 1) из того, что они одобряются в слове Божием и нарушение их строго воспрещается. Спаситель о девстве говорит: не еси вмещают словесе сего, но имже дано есть (Мф. 19, 11). Апостол Павел о том же девстве пишет коринфянам: глаголю же безбрачным и вдовицам: добро им, аще пребудут якоже и аз. Вдаяй браку свою деву, добре творит, и не вдаяй лучше творит (ср.: 1Кор. 7, 8, 38). Аще обещаеши обет Богу, говорит Премудрый, не умедли отдати его, яко несть хотения в безумных: ты убо, елика аще обещаеши, отдаждь. Благо тебе еже не обещаватися, нежели обещавшуся тебе, не отдати (Еккл. 5, 3—4); 2) из примера многих благочестивых людей, которые давали обеты и которые, без сомнения, хорошо понимали достоинство и богоугодность обетов (см.: Быт. 28, 20—22; 1 Цар. 1, 11; Деян. 18, 18; 1 Кор. 7, 8); 3) из благотворного влияния обетов на поведение людей, дающих их. Обеты служат для человека сильными побуждениями и средствами к преспеянию в благочестии и добродетели. Живая мысль о Боге, Которому дано обещание, не может не питать в сердце благочестивых расположений, не может не удерживать от грехов.

Принадлежности богоугодных обетов суть следующие: 1) обет должен быть даваем добровольно, а не по принуждению; 2) должен быть даваем человеком с размышлением и всею предусмотрительностию, дабы легкомысленным принятием на себя неудобоносимого ига не стеснить свободы и не дойти до нарушения данного обета; 3) по предмету своему обет должен быть свят и справедлив, иначе не будет благоугоден Богу. Пример беззаконного обета видим в обете иудеев, которые заклялись, обещавшись не есть и не пить, пока не убиют Павла (см.: Деян. 23, 12); 4) необходимым условием богоугодного обета служит то, чтобы лицо, дающее обет, или само по себе имело право располагать собою и своею собственностью, или с добровольного согласия тех, от коих оно зависит (см.: Чис. 30, 4—17).

Обязанность исполнять обеты. Когда обет произнесен и имеет необходимые принадлежности истинного обета, тогда он должен быть свято сохраняем и со всею точностию исполнен. Сего требует: 1) величие и святость имени Божия, которое призывается в обете; 2) обязанности правоты, верности и постоянства, которые, быв необходимы для нас в отношении к ближним нашим, тем более необходимы в отношении к Богу, Сердцеведцу и Судии праведному; 3) слово Божие, частию прямо предписывающее исполнение обетов, частию строго угрожающее нарушителям их. Человек, иже аще обещает обет Господу, или закленется клятвою, или определит пределом о души своей, не осквернавит словесе своего: вся, елика изыдут из уст его, да сотворит (Чис.30, 3; ср.: Екл.5, 3—4; Пс.49, 14). Аще обещаеши обет Господеви Богу твоему, да не умедлиши воздати его, яко взыская взыщет Господь Бог твой от тебе, и будет на тебе грех (ср.: Втор. 23, 21).

Происхождение. Третий вид внешнего богопочтения составляет богослужение, от Господа непосредственно и посредственно заповеданное Церкви, которое она благочестно хранит, внушает и предписывает всем чадам своим. Как в Ветхом Завете Бог чрез Моисея учредил внешнее богослужение со всеми подробностями, так и в Новом Завете Господь наш Иисус Христос установил богослужение, сообразное с духом Нового Завета, и поставил служителей слова и таинств для созидания таинственного тела Своей Церкви. Той дал есть овы, убо Апостолы, овы же Пророки, овы же Благовестники, овы же пастыри и учители к совершению святых в дело служения, в созидание Тела Христова (ср.: Еф. 4, 11—12). Этим, равно как и примером Своим, Он освятил внешнее богослужение (см.: Мф. 26, 39; Ин. 7, 14; 1 Кор. 11, 23—25). Апостолы, исполняя волю Спасителя (см.: Деян. 2, 46), установили важнейшие части внешнего богослужения (см.: 1 Кор. 14; Кол. 3, 16), а преемники их по руководству Духа Божия со всею точностию определили действия богослужения, кои на Святых Соборах всем верующим поставлены в непременную обязанность. Существенное достоинство сего богослужения состоит в том, что оно поучительно и назидательно для верующих и что под наружными своими видами и действиями всегда заключает духовное знаменование, так что оно есть как бы прозрачная завеса, сквозь которую просиявает, с одной стороны, дух истинной веры и благочестия, с другой — само небо с обилием обетованных благ, подобно тому как обряды Ветхозаветной Церкви были степь грядущих (Кол. 2, 17).

Обязательность. Как всякий верующий вместе с вступлением в Церковь Христову обязывается слушать ее во всем и ей беспрекословно повиноваться; то непременный долг его есть благоговейно чтить и соблюдать весь чин богослужения и исполнять все его уставы, по намерению и назначению Церкви. Господь без ограничения сказал: аще и Церковь преслушает, буди тебе якоже язычник и мытарь (ср.: Мф.18, 17). Заповедь Церкви имеет важность, соответственную ей самой, то есть Божественную. «Вселенская Церковь никогда не говорила и не говорит от себя; но от Духа Божия, Которого непрестанно имеет и будет иметь своим учителем до века» (Послание Патриархов Восточно-Кафолической Церкви о православной вере. Чл. 2). «Сие побуждает нас веровать не только во Святое Евангелие, Церковию принятое,— что заповедал Христос: веруйте во Евангелие (Мк. 1, 15), но и во все другие писания и соборные определения»2. Итак, пока есть какой закон, или заповедь, он имеет для всякого непреложную силу.

Виды. Так как богослужение вообще бывает общественное и частное, то обязанности богослужения бывают двух родов: а) одни касательно богослужения общественного, б) другие — частного.

Понятие. Общественным внешнее богослужение называется тогда, когда оно совершается верующими торжественно, в совокупности, по известному чиноположению и под руководством служителей веры. Важность сего богослужения и обязанность к оному открывается: 1) из Божественного обетования Иисуса Христа являть Свое присутствие там, где двое или трое собираются во имя Его (см.: Мф. 18, 19—20), и из Его завещания — совершать в Церкви Таинство Евхаристии (см.: Лк. 22, 19); 2) из примера Апостолов и всей первенствующей Церкви, руководствуемой ими (см.: Деян. 2, 46; 6, 1—7); 3) из увещания Апостола не оставлять собраний христианских и вразумлять друг друга псалмами, славословием и духовными песнями (см.: Евр. 10, 25; Кол. 3, 16) — и, наконец: 4) из благотворного действия общественного богослужения на сердца наши. Ибо, где удобнее и беспрепятственнее могут пробуждаться в нас благочестивые чувствования, подавляемые в нашем сердце многоразличными заботами и суетами жизни, как не при общественном богослужении, в котором каждое действие направлено к возбуждению оных?

Разделение и виды. Поелику не всякое место и не всякое время удобно для общественного богослужения — и поелику при оном верующие должны единодушно и едиными устами славить Бога, то для него определены: особые места; времена; и установлено единство: в действиях. По сим трем предметам разделяются и обязанности христианина к общественному богослужению.

Место общественного богослужения называется храмом, или домом молитвы, или домом Божиим, потому что здесь преимущественно Бог являет Свое присутствие в таинственных священнодействиях и поелику здесь преимущественно внемлет Он молитвам верующих (см.: Втор. 12, 11—14; 3 Цар. 8, 29—53; 9, 3). Итак, ежели храм есть дом Божий, то: 1) всякому верующему всячески должно стараться бывать в нем сколько можно чаще, подражая святому Давиду, который желал постоянно приметатися в доме Бога (Пс.83, 11); 2) вошедши в него,— пребывать в нем до конца священнослужения, по 9-му Апостольскому правилу, в глубочайшем благоговении,— так, как бы стоял пред лицом Самого Бога,— не переходить с места на место, не принимать вольного положения тела, не смотреть по сторонам и не говорить; 3) проходя мимо — воздать поклонение Живущему в нем силою и благодатию, и из дома своего часто очи телесные и душевные обращать ко храму Божию, подражая Даниилу и взывая с Давидом: когда прииду и явлюся лицу Твоему? (ср.: Пс.41, 3); 4) со всем усердием верующие должны доставлять храму то великолепие, какое прилично дому Божию, веруя, что всякое в него приношение есть жертва Богу приятная и всякий вклад будет там умолять Господа о грехах их. Ежели храм есть дом молитвы, то все украшения, относящиеся к украшению оного, должны возбуждать (в приходящих в оный) дух молитвы и питать (в них) чувствования благочестивые. Для сей цели почти от первых времен христианства храмы Божий украшаются священными изображениями, которые, представляя какие-нибудь обстоятельства или из ветхозаветной истории, или из истории земной жизни Иисуса Христа, или благочестивые подвиги учителей и мучеников Церкви Христовой,— приводят в умиление или возбуждают к соревнованию взирающих на оные.

Происхождение. Назначение времен общественного богослужения зависит не столько от согласия людей, сколько от воли Божией, потому что именно Бог предписывает им оные Своим законом, как предписывал израильтянам праздновать субботу, Пасху и другие праздники,— или ознаменовывая некоторые дни особенными благодеяниями к роду человеческому либо к какому-нибудь обществу человеческому и Церкви, обязывает тем людей каждый год для воспоминания благодеяний проводить сии дни с благодарственным торжеством и чрез то обращать их в праздники. Таково происхождение большей части праздников христианских.

Образ священия. В сии праздники каждый христианин, будучи свободен от всех обязанностей, возлагаемых на него обществом, должен заниматься единственно служением Богу: 1) он должен приходить во храм для участия в общественном богослужении; 2) должен проводить сии дни в чтении и слушании слова Божия, в благочестивых размышлениях и молитве; 3) должен уделять от имущества своего для вспомоществования бедным, как сие именно установил апостол Павел в Церкви Галатийской и Коринфской (см.: 1 Кор. 16,1—2); 4) должен удаляться не только от худых или неприличных званию его действий, но даже от обыкновенных своих трудов, которые доставляют ему какой-либо прибыток или относятся к делам должности, проходимой им в другие дни; ибо сие противно общей заповеди Божией о дне покоя или праздника (см.: Исх. 20, 10). Впрочем, ни в какие праздники не возбраняются дела необходимости или человеколюбия: достоит в субботы добро творити (Мф. 12, 12), говорит Иисус Христос.

Дни освященные: 1) обыкновенный праздничный день в Церкви Христовой есть день воскресный по той причине, что в сей день воскресением Иисуса Христа Господа нашего совершилось обновление всего мира и освобождение рода человеческого от рабства диавольского. Так о праздновании сего дня упоминается и в Священном Писании. В книге Деяний Апостольских упоминается о собрании учеников, то есть христиан, во едину от суббот, то есть в первый день недели, или воскресный,— для преломления хлеба, то есть для совершения Таинства Причащения (см.: Деян. 20, 7). У апостола и евангелиста Иоанна в Апокалипсисе упоминается также день недельный, или воскресный (см.: Апок. 1, 10). Впрочем, как в Ветхозаветной Церкви под именем субботы разумелись и другие дни, установленные для празднования или для поста, как например: праздник Пасхи, день очищения; так и в христианской Церкви должно наблюдать, кроме воскресного дня, и другие, во славу Божию и в честь Пресвятой Богородицы установленные посты и праздники; 2) важнейшие праздники в Церкви Христовой суть те, кои установлены в память важнейших событий, относящихся к спасительному для нас воплощению Сына Божия и к явлениям Божества; а по них — установленные в честь Пресвятой Богородицы, как послужившей тайне воплощения. Таковы суть, по порядку событий, следующие: а) День Рождества Пресвятой Богородицы; б) День Ее Введения во храм, для посвящения Ее Богу; в) День Благовещения, то есть Ангельского возвещения Пресвятой Деве о воплощении Сына Божия от Нее; г) День Рождества Христова; д) День Крещения Господня и вместе Богоявления Пресвятой Троицы; е) День Сретения Господня во храме Симеоном; ж) День Преображения Господня; з) День входа Господня во Иерусалим; и) Пасха, Праздник Воскресения Христова, Праздник праздников, предначатие вечного блаженства; к) День Вознесения Господня на небо; л) Праздник Пятидесятницы в память сошествия Святого Духа и вместе в славу Пресвятой Троицы; м) День Воздвижения Креста Господня, обретенного царицею Еленою; н) День Успения Пресвятой Богородицы. Кроме сего, всюду важнейшим почитается по уставу Церкви праздник храмовый; 3) кроме того, Церковь предписывает, чтобы христианин ежегодно соблюдал четыре определенные поста: первый пред Праздником Рождества Христова, начинающийся с 15-го числа ноября; второй, именуемый великою Четыредесятницею, установлению которого Сам Христос подал пример, как говорит Писание: и постився дний четыредесять и нощий четыредесятъ, последи взалка (Мф. 4, 2); третий пост святых Апостолов, который Церковь начинает спустя неделю после Праздника Пятидесятницы. Он называется Апостольским, потому что Апостолы в то время, когда посылаемы были на проповедь Евангелия, постились, как известно из Деяний их, где сказано: тогда постившеся и возложше руки на ня, отпустиша их (ср.: Деян. 13, 3). Четвертый пост бывает пред праздником Успения Пресвятой Богородицы и Приснодевы Марии. Он начинается с 1-го числа месяца августа и продолжается до 15-го числа того же месяца. Притом должно соблюдать пост в среды и пятки, но не в субботние и воскресные дни, по 64-му правилу святых Апостолов, исключая Субботу Великую. Сверх сего, Церковь заповедала нам пост 14-го числа месяца сентября в Праздник Воздвижения Креста; поелику в сей день совершаем воспоминание страданий Господа нашего Иисуса Христа и читаем Евангелие страданий Его; также 29-го августа, дабы почтить постом усекновение Предтечи. Кроме того, Церковь положила не поститься в некоторые определенные дни, как то: со дня Праздника Рождества Христова до святого Богоявления, во всю Светлую неделю, в неделю по Пятидесятнице и в неделю блудного, именуемую также предвозгласною, и сырную. Все сие обязан соблюдать всякий православный христианин. 4) предписываются также посты и моления, назначаемые особо митрополитом или епископом в своей епархии по какой-нибудь нужде, как то: для отвращения праведного гнева Божия, угрожающего его народу, для избавления или от язвы, или голода, или войны, или бездожия, или для исцеления больных, или утешения скорбящих — непременно соблюдать всем жителям той епархии, по примеру того, пишется в Деяниях Апостольских: и убо Петра стрежаху в темнице: молитва же бе прилежна, бываемая от Церкви к Богу о нем (ср.: Деян. 12, 5).

1) Священнейшее и Божественнейшее священнодействие, совершаемое в собрании верующих, есть принесение бескровной жертвы. Жертвоприношение установлено Богом со времени падения и в Ветхозаветной Церкви состояло главным образом в крови, коей сила зависела не от ее вещества, а от особенного отношения к Господу Иисусу Христу, имевшему пролить кровь Свою за живот мира; ибо сие есть единая равночестная Богу жертва. Но Господь и после того, как уже совершил сию жертву и воссел одесную Бога Отца, вечно о нас ходатайствуя, благоволил учредить в Церкви Своей по существеннейшим нуждам верующего духа жертву бескровную, вместообразную той, которую Сам совершил на Голгофе, как показывает слово Его: сие творите в Мое воспоминание (1 Кор. 11, 24). Веруем, что сия есть истинная, умилостивительная жертва, приносимая за всех благочестно живущих и умерших и,—- как сказано в молитвах таинства сего, преданных Церкви Апостолами по повелению Господню,— за спасение мира, говорится в Послании Восточных Патриархов. В сей же жертве Сам Господь Христос присутствует по Божеству Своему, то есть с душою и Божеством, как совершенный Бог и совершенный человек,— и Сам Себя приносит Богу. И что на Кресте, и что здесь — одна жертва. Поелику же верующие, как живые члены, соединены внутренно с главою — Христом; то, когда в храме тайно действуется по их вере, желанию и молитве, приносится истинная жертва не только за них, но и от них. Посему от присутствующего в храме во время Литургии требуется глубочайшее внимание, сердечное умиление,— особенно с того времени, как начинается Литургия верных. Плод жертвы не усвояется никому иначе, как под условием веры, чувства нужды в ней и желания, сокрушенного и молитвенного духа. Посему сии расположения и должно поставить в обязанность верующему в час Литургии; 2) других молений, кроме священнейшей и Божественнейшей Литургии, установлено Церковию седмь, по числу седми даров Святого Духа: полунощница, утреня с первым часом, часы — третий, шестой, девятый, вечерня, повечерие. Каждое из них имеет свое внутреннее значение, к которому приспособлены стихи, молитвы и псалмы. Исполняются же сии моления в три собрания — утреннее, полуденное и вечернее; 3) обыкновенно же верующие, собираясь в храмы Божий: а) славословят Господа пением псалмов и других духовных песней, приличных времени и случаю богослужения; б) творят молитвы, моления, прошения, благодарения за вся человеки: за царя и за вся, иже во власти суть (ср.: 1 Тим. 2, 1), прося всем тихой, безмятежной, благочестивой и честной жизни и других благ, душевных и телесных, временных и вечных; в) слушают слово Божие, читаемое по принятому Церковию порядку, также поучения, предлагаемые служителями слова.

Касательно действий богослужения или служений церковных все верующие обязаны: 1) во все воскресные и праздничные дни слушать утреню, Литургию и вечерню; 2) во время служения глубоко внимать поемому и читаемому и внутренно молиться соответственно значению церковной службы; ибо не пение, не свечи, не курение фимиама или действие священное молится, но дух христиан; 3) веровать, что Господь — посреде их, ради их союза и собрания; потому расширять сердце свое к сему союзу со всеми, особенно же соединяться духом с священником, предстоящим за них пред Богом.

Обличение нерадящих о богослужении общественном. Напрасно некоторые хотят ограничить свое служение Богу одним частным приношением Ему молитв и совсем освободить себя от общественного Ему служения, основываясь на том, что Иисус Христос сказал: ты егда молишися, вниди в клеть твою, и затворив двери твоя помолися Отцу твоему, Иже в тайне (ср.: Мф. 6, 6), ибо Иисус Христос не запрещает сим общественного богослужения, но только предостерегает верующих от фарисейского тщеславия в частном богослужении (см.: Мф. 6, 5). Напрасно также стараются оправдывать себя в опущении общественного богослужения: 1) трудностию соединять оное со множеством житейских обязанностей; 2) опасением подозрения в лицемерии; 3) развлечением внимания при оном, а потому: 4) бесплодным исхождением из храмов, наконец: 5) единообразием предметов оного. Ибо: 1) кроме того, что, по словам Соломона, всем время, и время всякой вещи под небесем (ср.: Еккл. 3, 1),— обязанности житейские противопоставлять обязанностям к Богу — несправедливо; предпочитать первые последним — нечестиво; 2) оставлять дела благочестия потому только, что исполнением оных можем подать повод для нечестивых к несправедливым о нас суждениям,— значит показывать, что мы менее уважаем благоволение к нам Бога и благочестивых людей, нежели сколько боимся хулы нечестивых; между тем как Иисус Христос говорит: блажени есте, егда поносят вам и ижденут и рекут всяк зол глагол на вы лжуще, Мене ради (Мф. 5, 11); 3) жаловаться на развлечение внимания при общественном богослужении — значит показывать, что оное не бывает устремлено на предметы богослужения,— значит обнаруживать рассеянность мыслей или развращение своего сердца, которое и в доме Божием ищет предметов похотений своих и служит богам иным. Замечая в себе сию слабость, мы должны не уклоняться от общественного богослужения, но, всегда с усердием посещая дом Божий, здесь пред лицом Самого Бога сражаться со своими внутренними врагами и просить благодатного содействия Его для приобретения победы и мира; 4) не удивительно, что тот, кто со вниманием рассеянным и с сердцем нечистым пребывает в доме Божием,— выходит из оного без всякой душевной пользы; напротив, тот, кто принимает искреннее участие в делах общественного богослужения,— находит оное столько полезным, столько вожделенным, что, подобно Давиду: веселится о рекших ему: в дом Господень пойдем (ср.: Пс. 121, 1)—и того единого просит от Господа, того ищет, еже жити ему в дому Господни вся дни живота своего, зрети красоту Господню и посещати храм святый Его (ср.: Пс.26,4); 5) такой человек не скучает единообразием священнодействий богослужения, чувствуя, что сим не уменьшается их полезность и важность, а зная, что един есть Бог, едина вера и почти всегда одни предметы наших существенных нужд, видит необходимость сего единообразия.

Также и те не понимают истинного назначения общественного богослужения, которые под предлогом, будто уже давно знают все то, чему можно было бы научиться при общественном богослужении, почитают его излишним для себя и нужным только для людей малообразованных. Ибо, кроме того, что целой жизни не достанет на то, чтобы исчерпать все богатство и глубину содержания священнодействий церковных; они имеют целию не столько научать нас чему-нибудь новому, неизвестному, сколько напоминать о том, что мы знаем, но среди непрестанных забот и рассеянностей нередко забываем,— напоминать о наших обязанностях, побуждать нас к ревностному исполнению их и священными песнопениями и действиями возбуждать в нас благочестивые чувствования к Богу и дружелюбные расположения к нашим ближним. Тем, которые общественное богослужение думают заменить домашнею молитвою, должно заметить: 1) что домашняя молитва не может иметь того спасительного действия на нас, какое производит молитва общественная, согреваемая общим усердием молящихся, возвышаемая священными песнопениями и действиями — и, что всего важнее, возносимая вкупе с бескровною жертвою; 2) что строгое и усердное исполнение одной обязанности не дает нам никакого права увольнять себя от столь же строгого исполнения другой, как скоро это может быть совмещено; 3) что, под предлогом усердной домашней молитвы, увольняя себя от общественного богослужения, они также легко впоследствии будут увольнять себя под какими-нибудь предлогами и от домашней молитвы, как это обыкновенно бывает. Увольняя себя от общественного богослужения, многие обыкновенно так говорят в свое оправдание: я помолюсь дома; для Бога все равно, где бы я ни молился, лишь бы молитва моя была усердна. В этом благовидном умствовании некоторые из мужей опытных подозревают следующий смысл: я не чувствую в себе никакого расположения к молитве, не нахожу для себя никакой пищи в благочестивых упражнениях; поэтому в церкви мне будет скучно и тягостно; нет, я лучше останусь дома.

Когда служение Богу совершается вне общего собрания верующих, одним христианином,— самим или при посредстве священника; то оно называется частным. Сие богослужение составляет всегдашнюю, необходимую обязанность каждого человека, так как милость и помощь Божия составляют всегдашнюю его потребность. Хотя вся жизнь верующих есть непрерывное служение Богу, однако из примера некоторых святых мужей можно видеть, что они некоторые определенные времена в каждый день преимущественно посвящали на богослужение. Так, пророк Давид вечером и утром и в полдень возносил к Господу стенания души своей (см.: Пс. 54, 18); пророк Даниил три раза каждый день преклонял колена пред Господом (см.: Дан. 6, 10). Пример сих Пророков научает и нас — служением Богу начинать и оканчивать каждый день,— им освящать начало и конец каждого дела, дабы, всем служа Богу, во всем иметь Его благодатное содействие; должно также молиться пред принятием и по принятии пищи. Чтобы сие служение Богу было свободно от всякого развлечения, препятствующего углублению в предмете совершаемого действия, для сего Иисус Христос научает нас совершать оное в уединении: ты, егда молишися и прочее (см.: Мф. 6, 6). В сем, впрочем, важном и нужном деле верующие не оставлены сами себе; но в руководство им составлены святыми Отцами разные молитвы, соответственно нуждам сердечным, и указаны правила употребления их, чтобы каждый по силе своей преспевал в молитве. Все они содержатся в молитвословах, канонниках, следованной Псалтири. В последней в самом начале для прилежащего святым молитвам изъяснено значение каждой из деннонощных служб: по изложении же самого их последования изображены наставления для домашней молитвы, в состав коей обыкновено входят канон Господу Иисусу, Богородице, Ангелу Хранителю и святому дня седмичного. Потом присовокупляется, что такое правило должны повседневно соблюдать монашествующие, священники, диаконы, причетники и все — всякого чина и пола — христиане, умеющие читать. Не умеющие же читать и по благословным причинам не могущие слушать церковного пения, а между тем имеющие желание благоугождать Богу и очищать мысли сердца своего молитвою должны за каждую церковную службу и за каждый канон полагать известное число поклонов с известным же числом молитв Иисусовых. Вообще, никто во время церковного пения не должен оставаться без молитв, где бы кто ни был — дома или на пути, но по силе своей да совершает и не унывает. И малое правило, вовремя совершенное, в великое вменится от Христа Господа тому, кто на Него уповает и не забывает Его. Тако да тщимся, тако да течем!

Шестою церковною заповедью предписывается: молиться всеблагому Богу о всяком звании людей; и во-первых, за духовных, как то: за Святейшего Патриарха, за митрополита, епархиального епископа и за весь причт,— потом за государя, областного начальника, за весь синклит (власти) и за все правительство, за воинство, особливо же за тех, кои благодетельствуют церквам и пекутся о распространении веры кафолической и православной,— и это на основании слов Апостола, который говорит: молю ибо прежде всех творити молитвы, моления, прошения, благодарения за вся человеки, за царя и за всех, иже во власти суть, да тихое и безмолвное житие поживем во всяком благочестии и чистоте: сие бо добро и приятно пред Спасителем нашим Богом (ср.: 1 Тим. 2, 1—3). «Кроме сего, молиться и за усопших, которые скончались в вере православной; также за еретиков и раскольников, чтобы они обратились к вере православной прежде конца своей жизни». Во исполнение сего составлен подробный помянник, который должно со всяким умилением и усердием чести священнику, монаху и мирянину.

По совершении всех молитв, прежде нежели возляжешь на одре твоем, помыслом и памятию твоею прейди сие: 1) воздай благодарение Вседержителю Богу за то, что Он благодатию Своею даровал тебе пребыть в живых и в здравии мимошедший день; 2) положи слово с самим собою и испытание сотвори совести твоей, преходя и подробно исчисляя все часы дня с того времени, как встал с одра,— и приводя себе на память: где был, что делал, с кем беседовал; и так со всяким опасением испытай и воспомяни все дела, помышления и даже слова, тобою от утра до вечера произнесенные; 3) если сделал что благое в день сей, не приписывай того себе, но Богу, дарующему всякое благо; благодари Его за сие и молись, да утвердит тебя в сем благом делании и пособствует совершати прочая благая; 4) если же что сделал худое, то себе припиши, злому обычаю и лукавому произволению, а иногда и немощи; кайся и моли Человеколюбца, да дарует тебе в том прощение,— с твердым обещанием — впредь не творить подобного; 5) слезами преклони на милость Творца твоего — даровать настоящую ночь тиху, безмятежну, неблазненну (неоскверненную) и безгрешну,— и в утрешний день здраву и бодру встать на славословие всесвятого имени Его; 6) перекрестись и с молитвою засни, помышляя день судный, как имаши предстати Богу.

Так указано проводить день от утра до вечера; но и касательно частных случаев жизни, благополучных и не благополучных, равно как и разных потреб житейских, дел и начинаний,— верующий не оставлен себе. Для всего сего учреждены особые молитвы и последования. Церковь всюду сопровождает и блюдет чад своих освящающею силою своих молитв чрез священников. И всякий правомыслящий, чувствуя нужду в небесной помощи и свое бессилие к привлечению ее, обязан прибегать к сему посредству, ничтоже сумняся. Уповающего на Господа милость обыдет. В простоте сердца предавшие себя силе молитвословия, установленного Церковию, всегда сподоблялись от Господа обильных благословений. Устраняющие же себя от него по суемудрию, неверию и небрежению, как чуждые единения с Церковию по духу, оставляются и Господом самим себе, своим слабым силам и ненадежным средствам; притом они постоянно хладеют и делаются жестокими по сердцу, тогда как те постоянно пребывают в некоторой атмосфере, преисполненной согревающею и живительною силою. Ибо Церковь-мать не престает обнимать их любовию своею на всех путях жизни с минуты рождения и не престанет до конца жизни, не забудет и в час смерти,— и даже по смерти — до последнего суда Господня. В сем отношении нельзя не исповедать всякому верующему: «Церковь есть мати твоя, яже тя духом породи, в крестителной купели, и млеком догматов православных воспита. Таже и твердыя Пищи — Тела и Крове Христовы — тебе вкусити даде и ныне тя на лоне своем пестует матерски, пока при персях ея сладчайших, яко и любимое чадо, сном блаженным уснеши» (Стефан Яворский. Камень веры. 1, догмат первый о святых иконах. 2, 9).