О любви к Богу: какие признаки ее.
«Возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею и всею мыслию твоею» (Матф.22, 37).
Кажется, для чего бы нам и давать заповедь о любви к Богу.—Спросите кого угодно, всякий скажет, что он любит Бога,—и ни у кого не повернется язык сказать, что он не любит Его. Притом, чувство любви столько сладостно и отрадно, что всякий и сам, из желания себе мира и утешения духовного, позаботится образовать его в себе.
Несмотря однако ж на сие, заповедь о любви к Богу прописывается нам Господом и святыми Апостолами не раз и не два... а почти на каждой странице Св. Писания и притом с такою настойчивостью, что «кто не любит Господа—да будет отлучен»- «маран афа» (1Кор.16,22), по Апостолу...
Значит, не смотря на всю естественность любви к Богу, можно не любить Бога, когда Он Сам заботится и внедрить в нас ее заповедью и оградить угрозами... Значит, можно, и говоря, что любим Бога, не иметь сей любви, и таким образом обманывать и себя и других.
Так, братья, можно.—Но вот что,—и себя обольщать и других обмануть мы можем, но Самого Бога никогда не обманем. Он видит самые сокровенности сердца, и потому, что видит, некогда воздаст каждому... Кому это Он скажет в Час Суда: «отойдите... не вем вас» (Лк.13,27)? Тем, кои не имели любви к Нему, хотя думали, что имеют ее, и от других почитались имеющими ее...
Какая горькая ошибка!—и тем более горькая, что уже ее и поправить не будет тогда возможности. Так, видите, братие, стоит труда дойти до уверенности, есть ли в нас любовь к Богу или нет. И если окажется, что ее нет, позаботимся стяжать ее, или оживить, если начинает погасать, и усилить, если слабеет. Ибо не любяй в смерти пребывает. Войдемте же внутрь себя и осмотримся вокруг, чтоб собрать простые и близкие ко всем признаки, по которым можем безошибочно судить о сем.
1) Кто кого любит, у того только и речей, что о своем любимом лице или предмете; тот, с кем бы ни случилось ему сойтись, или прямо начинает говорить о нем, или скоро склоняет на него взаимный разговор.—Так, кто Бога любит, тот о Нем только охотно и беседует и к Нему поспешно склоняет всякий разговор свой и, когда начнет говорить о Нем, наговориться не может; ему там только и приятно быть, где ведут речи о Боге и делах Его,— и скучно там, где занимаются другим чем.—Напротив, кто не любит Бога, тот не заговорит о Нем сам и чуждается тех, кои любят говорить о Нем. Тому приятно бывает, когда говорят о делах житейских, торговых, судебных, военных, пожалуй,—ученых, только не по Божьему; тот охотно сидит там, где занимаются новостями, модами, пересудами, и бежит оттуда, где говорят о Боге и делах Его. Тот бывает неистощим, когда говорит о чем пустом, суетном и мирском, а когда дело коснется Бога и спасения души, неохотно скажет слова два-три, и только, или даже и этого не скажет... Ибо от избытка сердца говорят уста. Чем полно сердце, о том много и слов... Так посмотрим,—каковы наши беседы,—и откроем—есть ли в нас любовь к Богу или нет.
2) Кто кого любит, тот охотно спешит туда, где надеется или встретить самого любимого и близких к нему, или получить весть о нем, или напасть на что, напоминающее о нем. Так, кто любит Господа, тот охотно спешит в храм Божий, где Господь являет особенное Свое присутствие, где верующие вступают в ближайшее общение со Святыми Божиими, в образах представляемыми очам их, и слышат о Нем слово. Кто любит Господа, тот с желанием ищет быть причастником Св. Таин, ибо через то Бог к нему приближается, и он к Богу; тот с напряжением силится пройти всю совокупность чинов и молитвований церковных, ибо в них обоняет он след благоухания Христова, тому сладко и тепло в храме, как в доме Отца своего: тщательно внимает он здесь всякому священнодействию и молитве,—и как охотно спешит к началу службы, так с некоторою горестью переступает порог церковный по окончании ее. А кто не любит Господа, того не зазовешь в храм; когда другие идут сюда, он спешит в другое место, а если и заходит иногда сюда, то неохотно, не к началу и не за тем, чтоб помолиться; того только нужда или обычай и стыд заставляют как-нибудь поговеть и причаститься, а о других постановлениях или молитвованиях и говорить нечего... Того холодом обдаст одна мысль о Церкви и о чем-нибудь церковном. Посмотрим же, каковы мы в отношении к Церкви и всему ее устроению, и увидим— любим ли мы Господа или нет.
3) Кто кого любит, тот не выпускает из головы своей помышления о нем и, оставшись наедине, мысленно беседует с ним, —представляя и любезно лелея образ его.—Так, кто любит Господа, тот не отступает от помышления о Нем, и, как только улучает свободу, мысленно обращается к Нему и тепло из сердца беседует с Ним.—Тот, после законных дел, требуемых семейством, или службою, или промыслом, не развлечений ищет, а спешит уединиться, чтоб побыть едину с своим Господом,— чтоб или Богомыслию предаться, или размыслить, напр., о беспредельных совершенствах Божиих, о домостроительстве нашего спасения, о последней участи нашей и проч., или стать на молитву и помолиться, или развернуть спасительную какую книгу, или освежить голову свою святыми, излагаемыми там, истинами.—Напротив, кто не любит Господа, тот не любит оставаться один,—и после необходимых дел спешит к развлечениям—на гулянья, или еще что хуже того. Если нужда заставит его остаться наедине, то что делает он? бездействует, мечтает о пустом, или строит козни, или читает пустые книги.—Осмотримся же, каковы мы в сем отношении, и увидим, любим ли Господа или нет.
Вот несколько близких к нам признаков любви и нелюбви к Богу! Но о том и говорить нечего, что кто любит Господа, тот всячески печется угодить Ему исполнением Его святой воли,—и той, что изречена в заповедях, и той, что всякому из нас, кроме того, явлена бывает в обстоятельствах жизни нашей. Ибо какая будет любовь к Богу в том, кто заповеди Его не исполняет, а явно и сознательно нарушает их?.. Только в том случае можно видеть любовь в таковых, когда, нарушив как-нибудь заповедь Божию, они тотчас приходят в сокрушение и болят сердцем, что оскорбили Господа, и спешат очистить грех покаянием и обещанием не грешить более. А кто, согрешив, не только не болит о том, но еще оправдывает себя, тот совсем почти погибший человек!
Не буду распространяться более... И этих признаков достаточно, чтобы увидеть; есть ли в нас любовь или нет, и тем утешить себя, или озаботить душу свою. Если найдем, что у нас есть любовь к Богу, хотя в начатках,—возблагодарим Господа за то, что сию жизненную силу—Сам Он начал изливать в сердца наши. А если найдем, что мы холодны к Богу, возболезнуем о том, и поспешим возжечь сей спасительный огнь... Как?—Хранением всего того, что, как мы сказали, служит признаком любви к Богу,—хранением хотя неохотным, принудительным, самонасильственным... и Господь поможет.— Дерево холодно само по себе, но когда начинают тереть дерево об дерево,—они согреваются и дают пламя. Также, когда онемеет какой-нибудь член тела от холода иди другого чего,—начинают тереть его, и возбуждают в нем потерянное чувство.—Так и когда начнем мы тереть душу свою, охладевшую к Господу,—хождением в храмы, домашними молитвами, чтением спасительных книг, беседами назидательными, частым говением и причащением Св. Таин, не оставляя, при всем том, ни одного случая к исполнению заповедей, то, верно, умягчится окаменелое сердце наше, и начнет согреваться любовию к Нему. Надобно только не пожалеть себя, а понудить и понасиловать вначале... Пройдет несколько времени,—и то, к чему не лежала душа, начнет ей быть приятным... и чем долее будем нудить себя, тем приятнее и сладостнее будут дела те, а потом возгорится и огнь в сердце, который преобразит душу нашу в пламенного Серафима, непрестающею любовию горящего к Господу... Сего да сподобит всех нас Тот, Кто пришел на землю воврещи сей небесный огнь. Аминь.
13 сентября 1864 года
