В изложении этих наставлений святой Павел сначала указывает совместно пункты, которых намерен коснуться; затем по частям объясняет, чего бы он хотел от них, яко христиан, по каждому пункту: а) он говорит им вообще: живите достойно благовествования Христова,— единодушно подвизаясь,— против врагов наших (1, 27); б) эти три пункта пространнее объясняет он потом (1, 28 — 2, 18), идя в обратном порядке: аа) сначала воодушевляет к борьбе с сопротивными (1, 28 — 30); 66) потом учит, как блюсти взаимное единодушие (2, 1 — 11); вв) наконец, указывает, как жить достойно христианства, со страхом и трепетом содевая свое спасение и являясь яко светила среди рода строптивого и развращенного (2, 12-18).

Глава 1, стих 27. Точию достпойне благовествованию Христову жительствуйте, да аще пришед и видев вас, аще и не сый у вас, услышу, яже о вас, яко (истиною) стоите во едином дусе, и единодушне сподвизающеся по вере благовествовапия (волею).

«Посему умоляю вас возлюбить жизнь, сообразную с Евангелием, чтобы мне, приду ли к вам или буду жить где в друюм месте, увеселяться восписуемыми вам похвалами; доставят же мне это веселие ваше согласие, ваше единомыслие в Божественном, общий вам подвиг в деле истины и то, что нимало не приводят вас в смятение противники!» (блаженный Феодорит)

Точию. Все то сбудется, что он обещал, и радость будет, и похвала будет, только исполните условие, которое вам предложу; а если не исполните, будет все противное. «Что значит — точию? Значит, что это есть только достожелаемое мною, а не другое что-либо. — Видишь ли, как все прежде он говорил им для того, чтобы побудить их к преуспеянию в добродетели» (святой Златоуст).

 Достойне благовествованию Христову жительствуйте. Жительствуйте, πολιτευεσυε — гражданствуйте, — живите так, как следует жить гражданам Царства Христова. А это как? Смотрите в Евангелии. Как требует Евангелие Христово, так и живите. «Евангелие же требует: иже хощет по Мне ити, да отвержется себе и возмет крест свой и последует Мне (ср.: Мк. 8, 34)» (блаженный Феофилакт). В этом дух жизни о Христе Иисусе. Иже Христови суть, плоть распяша со страстьми и похотъми (ср.: Гал. 5, 24). Строгая подвижническая жизнь — печать Евангельской жизни. Истинные Евангелики суть только строгие подвижники.

Да аще пришед и видев вас, аще и не сый у вас, услышу, яже о вас. Приводится обстоятельство это в видах раздражения ревности, по сердечной связи их с Апостолом; к существу же наставления это ничего не прибавляет. Как отец детям, как любимый наставник любимым ученикам, говорит им: смотрите, не сделайтесь причиной огорчения для меня; мне крайне дорого ваше преуспеяние; и ничто мне так не желательно, как и видеть, и слышать, что вы во всем совершенны. Аще пришед... аще и не сый — «говорит не потому, будто бы переменил намерение и не хотел уже прийти к ним, но, если бы случилось, прибавляет: то и не сый у вас могу радоваться: аще услышу, яко...» (святой Златоуст). Аще — вместо: когда. Когда приду и увижу,— или пока еще не приду, а буду собираться или в дороге буду, услышу о вас, чтобы мне и видеть, и слышать о вас одно доброе.

Указывая, что такое доброе он желает и видеть, и слышать, возвращается святой Апостол к наставлению: яко (истиною) стоите в едином дусе и единодушне. Истиною — нет в греческом подлиннике. Если принять сие слово, то значение его, здесь уместное, будет: не вид только стоящих имеете, но истинно стоите, искренно, каковыми кажетесь, таковы пребывайте и в сердце. Стоите — указывает на твердость веры и жизни по вере. Как столп какой, глубоко вкопанный, твердо стоит — не пошатнешь: так они тверды в жительствовании, достойном Евангелия. В едином дусе и единодушие. «Сказавши им — жительствовать достойно Евангелия, указывает и образ такого жительствования. А это есть — искренность в вере: ибо иначе нельзя быть в едином духе, как так. Потом заповедует им иметь и одну душу, в чем доказательство превеликой — (взаимной) любви» (святой Дамаскин). В одном духе и одною душою — можно и не различать, разумея под сими совершенное во всем согласие и любовное единение. И можно под духом разуметь одинаковое их отношение к Богу, а под душою — прочие проявления внутренней жизни. В едином дусе — будет: одинаково все, по вере в Господа, пред лицем Его в сердце предстоя и одинаковою ревностию ревнуя благоугодными Ему во всем явиться. Единодушне — будет: содержа одинаковый образец мыслей, одинаковые питая добрые расположения, намерения и предприятия, одинаковые имея вкусы во всем. То и другое и составит крепкий между ними союз любви, непреодолимый для врагов и внешних и внутренних.

Святой Златоуст говорит: «сие-то особенно соединяет верных и поддерживает любовь. Посему Христос сказал: да будут едино (Ин. 17, 11). Ибо царство раздельшееся на ся не станет (ср.: Мф. 12, 25). Посему Павел повсюду сильно убеждает к согласию. Посему же и Христос говорит: о сем разумеют ecи, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою (Ин. 13, 35). Что значит: во едином дусе? значит: в одном и том же даровании единомыслия и ревности. Равным образом и: стоять единодушие — означает единомыслие. В сем-то смысле многие души называются единою. Так было древле. Всем бе, сказано, сердце и душа едина (ср.: Деян. 4, 32)».

Сподвизающеся по вере благовествования. «Это значит: вспомоществуйте друг другу в подвиге за веру Евангельскую» (святой Златоуст). Слова: волею — нет в греческом подлиннике. Если принять его, оно будет значить: доброхотно, с крепкою решимостию не уступать, с желанием устоять, чего бы это ни стоило.

Вера благовествования — вера Евангельская нигде не водворялась без борьбы. Всюду встречала она сопротивления: ибо являлась среди мира, духу которого была совершенно противоположна, — изгоняла его из своего круга. За это мир ее ненавидел, противился ей и гнал ее. От этого всякому обществу верующих неизбежно было находиться в подвиге самозащищения. Для успеха в этом подвиге Апостол заповедует — стоять в едином духе и единодушно, — чтоб все были как одна душа. Таких кто одолеет? Непреодолимость не то есть, чтобы ничего не претерпевать, а чтобы не отставать от веры, хотя бы и умереть пришлось. Сколько мужества вдыхает душа, когда все ее подкрепляют? Она сильна тогда одна, сколько все души в совокупности. Так в вере,—как показали мученики Так и в жизни, как доказывают братские общества, соединяющиеся для преуспеяния в христианском совершенстве. Пример, совет, молитва — тотчас обращают в бегство всякого врага.

Воодушевляет их на это Апостол спасительностию страданий (стих 28), превосходством веры со страданием пред простою верою (стих 29) и своим примером (стих 30).

Глава 1, стих 28. И не колеблющеся ни о едином же от сопротивных: еже тем убо есть явление погибели, вам же спасения. И сие от Бога.

Стойте неколеблющеся, не боясь, не колеблясь страхом,— мужественно. Это то же, что говорил и Спаситель: не убойтеся от убивающих тело (Мф 10, 28). Держите то убеждение, что враги ваши никогда вам существенно зла сделать не могут, и никак не допускайте мысли, что они находятся в выгоднейшем против вас положении; напротив, из того самого, что они вооружаются против вас, выводите верное заключение, что они идут путем погибельным, а вы — спасительным. Так Бог устроил, что истина и добро терпят притеснения в мире: от чего Господь всем, держащимся Его, не рай на земле обетовал, а что? В мире скорбны будете (Ин. 16, 33). Убедитесь вы в спасительности страдания и не только не будете бояться врагов, но будете желать их нападений, чтобы причаститься спасительности страдания за Господа и веру Его.

Сопротивные здесь не иномыслящие какие, а вообще — неверующие, какими они были окружены, иудеи ли то, или язычники. Неприязненность со стороны их не предполагается только Апостолом, но указывается как действительная. Об этом мог известить его Епафродит. Говоря: ни о едином же — ни в чем, — дает знать, что неверующие теснили верующих не с одной стороны и выступали против них не с одним орудием. Что бы они ни делали и что бы ни замышляли, не бойтесь ничего; они вам не повредят, напротив, действуя так, они себе заготовляют погибель, а вам yглаждают путь спасения. — Спасение здесь значит, что конец вашего мужества будет спасителен для вас, а их восстание против вас будет для них пагубно. И не только будет, но уже и есть так. Вы спасение содеваете, а они гибнут. Святой Златоуст говорит: «хорошо сказано: не колеблющеся — не страшась; ибо действия врагов таковы, что они только устрашают. Говорит: ни о едином же; что бы ни случилось, опасности ли, казни ли. Ибо таково свойство людей мужественных. Враги ничего не могут сделать им».

Стих 29. Яко вам даровася, еже о Христе, не токмо еже в Него веровати, но и еже по Нем страдати.

Второй источник воодушевления — стоять мужественно против врагов — указывает Апостол в том, что страдания от них за веру есть особый дар Божий. И вера — дар, но вера с страданием за нее есть высший дар.— Спасение наше совершено крестного смертию Господа нашего Иисуса Христа. Каждому в частности присвояется сие спасение чрез спострадание Христу. Это спострадание у всех истинных христиан устрояется и произвольно, когда они плоть свою распинают со страстьми и похотьми. Но когда кто по особому Божию мановению вводится в сие спострадание, тогда это выше того произвольного, и потому, что бывает против воли, и потому, что оно чувствительнее, не части требуя в жертву, а всего. Каковы — лишение имений, изгнание, мучение. Святые мученики всё призвание к венцу мученическому считали особым даром Божиим. Без указания свыше не решались на него; но, получая указания, с радостию вступали в сей подвиг. — В этом смысле и филиппийцам говорит Апостол,— что им даровал Бог не веровать только в Господа, но и пострадать за веру. Он как бы внушает им: «итак, не стыдитесь сего дарования; оно гораздо чудеснее дара воскрешать мертвых и творить чудеса. Не только не должны вы сего стыдиться, а напротив, радоваться» (святой Златоуст).

Стих 30. Той же подвиг имуще, яков же во мне видесте, и ныне слышите о мне.

И еще источник воодушевления. «Вы имеете и пример» (святой Златоуст). Для учеников очень воодушевительно — идти по следам учителя. Они видели подвиг Апостола у себя в Филиппах, где он потерпел побои и темничное заключение за благовестие,— и слышали, что он в Риме в узах за то же. Поминая об этом, он говорит как бы им: ваш верен путь; вы идете по моим следам и тем же подвигом подвизаетесь, как и я. Отчасти видно, что «он здесь и хвалит их» (святой Златоуст), говоря как бы: хорошо, хорошо! так и следует. Ибо они уже терпели, и их не призывать к терпению предлежало, а поощрять. — Как мастер, обучая ученика мастерству, сначала сам работает пред глазами ученика какую-нибудь вещь, потом его заставляет то же делать. Затем, увидевши, что он верно действует по тому образцу, какой был ему показан, хвалит его и тем поощряет на большее усердие подражать ему. Так делает и святой Павел. Подав им пример мужественного и благодушного терпения за веру и затем видя, что им пришлось вступить по следам его в тот же подвиг и что они держат его исправно, он говорит им слово одобрения, в поощрение на продолжение мужественного стояния и небоязненного встречания неприязненных лиц и их, против них, ухищрений.

В этом руководстве: α) сначала святой Павел склоняет и влечет филиппийцев к единодушию (2, 1 — 2); β) потом устраняет препятствия к смиренной взаимной любви и содружеству (2, 3 — 4); γ) наконец, представляет образец всех располагающих к тому добродетелей в смирившем Себя ради нас Христе Спасителе (2, 5—11).

α) Апостол склоняет и влечет филиппинцев к единодушию (2, 1—2)

Глава 2, стихи 1 — 2. Аще убо кое утешение о Христе Иисусе, или аще кая утеха любве, аще кое общение духа, аще кое милосердие и щедроты, исполните мою радость, да тожде мудрствуете, ту же любовь имуще, единодушии, единомудренни.

Святой Апостол не собирает отвлеченных побуждений к единодушию и единомудрию,— а берет филиппийцев прямо за сердце и ведет к тому. Оборот речи, употребленный Апостолом при этом такой же, какой и обычно употребляют, когда говорят, например: если ты меня любишь или если помнишь мое благодеяние, то сделай для меня то и то. У Апостола только все необычно: необычно то, что он ставит под этим если, необычно и то, чего желает: ибо берет их нежные к себе отношения и ими убеждает их к тому, что для них же самих столь спасительно.

Предметы, чрез которые святой Павел проходит до сердца филиппийцев, не случайно набраны. Но не все одинаково объясняют их смысл и уместность здесь. Кажется, святой Павел берет отношения, связующие христиан, и, применяя их к филиппинцам и себе, обязывает их послушаться его и исполнить то, чего он от них желает. Он начинает издали. Христиане все соединены между собою в Господе, и хотя не бывают лично знакомы друг с другом, но только скажи, что такой-то христианин имеет нужду в утешении, то всякий христианин готов бывает, чувствует понуждение — помочь ему чем может. Апостол говорит как бы: положим, что я и вы не знаем друг друга, а только соединены в Господе и я человек нуждающийся, а вы могущие пособить мне. Обращаюсь к вам как к христианам; я имею нужду в утешении, утешьте меня ради Господа. Если сознаете вы обязательство утешить христианина, имеющего в том нужду, если есть такого рода утешение и вы принадлежите к кругу лиц, среди коих оно бывает в действии,— достаньте его мне.

Если христиане, кроме общения в Господе, успели войти и во взаимные сношения и поделиться деятельною друг с другом любовию; тогда они естественно находят отраду и во взаимообщении, и во взаимопомогании. Апостол берет во-вторых этот случай и говорит: если вы вкушали отраду деятельной любви христианской и знаете, как она много доставляет блаженства обеим сторонам, сею самою отрадою умоляю вас, доставьте мне ее.

Общение любви может касаться только внешних сторон жизни. Но есть общение в духе — духовное, высшее и глубочайшее. Таково, например, общение между учеником и учителем и, еще паче, общение между благовестником Евангелия и верующими. Дух благовестника сообщается всем и всех объединяет в себе. Тут происходит сродство духовное — неразрешимое. Это общение берет святой Павел в-третьих и говорит как бы: ведомо вам общение духовное? Знаете, как тесно связывает оно вступающих в него? Сим общением прошу вас, доставьте мне радость.

Последний образ общения — милосердие и щедроты. Здесь святой Павел, оставя ту лествицу общения между христианами, обращается к естественному чувству сострадания, говоря как бы: если есть у вас сердце. Или он восходит далее по той же лествице и именно имеет в виду те щедрости и милостивости, какие филиппийцы оказывали ему доселе. Этим показали они, что всем готовы делиться с Апостолом. Он и говорит как бы им: этим вашим благоутробием, этою вашею готовностию все для меня сделать, прошу обрадовать меня. Последнее уместнее.

Как это место трудновато, то приведем перифразы его из святых Отцов, для большего его уяснения. Святой Златоуст говорит: «посмотри, как блаженный Апостол умоляет филиппийцев о полезном для них. Смотри, как красноречиво, как убедительно, с каким сильным чувством говорит он: аще убо кое утешение о Христе,—то есть если вы имеете какое-либо утешение во Христе. Как бы так сказал: если ты сколько-нибудь внимателен ко мне, если ты любишь меня, если ты когда-либо получил какое-нибудь благодеяние от меня; то сделай то-то.—Такой образ речи мы употребляем больше с напоминанием о плотских нравах. Например, отец сказал бы сыну: если имеешь какое-либо уважение к отцу, то сделай то и то. А Павел говорит иначе. Он не упоминает ни о чем плотском, но все о духовном. Смысл его слов таков: если хотите доставить мне какую-либо отраду в искушениях и ободрение во Христе, какое-либо общение в духе, если имеете какое-либо милосердие и сострадательность в сердце; то исполните мою радость. Или так еще: если мне, говорит, можно получить какую отраду от вашей любви, если можно иметь общение с вами в духе и общение с вами в Господе, если можно надеяться от вас милосердия и сострадания, то воздайте за все это любовию. Все это получил я, если вы любите друг друга».

Святой Дамаскин пишет: «желая склонить их к единодушию, как бы клятвою какою связывает их, говоря: заклинаю вас тем утешением, каким утешил нас Христос, заклинаю любовию и общением Духа, милосердием и щедротами Божиими,— исполните мою радость, то есть будьте единодушны».

Вот слова Экумения: «если хотите доставить мне утешение в искушениях, или какую отраду, движимые любовию; если имеете со мною общение в Духе Святом и если есть у вас сколько-нибудь милосердия и щедрости, — исполните мою радость — любите друг друга; как бы так сказал: если вы должны воздать мне за труды мои ради вас, то воздайте вот чем — будьте единодушны и единомудренны».

Как бы ни понимать термины, здесь употребленные, видно, что святой Апостол выставляет предметы, дорогие для самых филиппийцев, и представляет, что они оскорбят их, если не сделают того, что он им заповедует. Вместе видно, что, если то, на что он указывает, они сделают для него, если исполнят увещание его,— доставят ему и утешение в Господе, и отраду любви и общение духовное изъявят с милосердием и щедротами.— Речь Апостола отечески трогательна.

Исполните мою радость. Смотри: дабы не показалось, что он убеждает их, как не исполняющих своего долга; то не говорит: сделайте для меня, но: исполните (дополните): то есть вы начали уже утешать меня (вашими успехами в вере), уже успокоили меня, но я желаю достигнуть конца. Чего же ты желаешь, скажи мне? Того ли, чтоб избавили тебя от опасностей, чтобы снабдили тебя чем-нибудь? Ничего такого (не нужно), говорит он, но да тожде мудрствуете, ту же любовь имуще, единодушии, единомудренни. О, как часто повторяет он одно и то же от великого расположения! Да тожде мудрствуете, говорит, да одно и то же мыслите. Ибо это он и объясняет далее словом: единомудренни,— которое сильнее слова: да тожде мудрствуете. — Ту же любовь имуще,— то есть будьте объединены не в вере только, но и во всем прочем. Ибо можно мудрствовать одно и то же и не иметь любви. Ту же любовь — разумеет, какою другие их любят: любите столько же, сколько вас любят. Когда пользуешься от других любовию великою, то и сам оказывай другим не меньшую, чтобы и в сем не быть тебе своекорыстным. Пусть некоторые допускают сие, а ты не допускай. Единодушни, говорит, то есть пусть во всех телах будет одна душа не существом, ибо это невозможно, но желанием и мыслию. Пусть все происходит как бы от одной души. А: единомудренни — значит: да будет у всех одна мысль, как у одной души (см.: святой Златоуст).

Святой Павел желает им совершенного взаимного единения — единомыслия, единодушия, одинакового союза любви. Поелику он предпослал сему такой трогательный и убедительный оборот речи; то надо полагать, что в таком внушении настояла нужда. Верно, в каком-либо отношении вкралось между ними разномыслие и были лица, нарушавшие закон мира и любви. Так полагает блаженный Феодорит. В чем именно состояло то и другое, того Апостол не касается; но спешит устранить причины, производящие обычно разъединение среди людей, и тем положить прочную основу братскому между ними союзу любви.

β) Апостол устраняет препятствия к смиренной взаимной любви и содружеству (2, 3 — 4) Что производит разлад? Злая ретивость, когда кто рвется из всех сил, чтоб опередить других и стать спереди, на виду всех; когда смотрят на других свысока и, следовательно, без должного к ним внимания и уважения; когда о себе только заботятся, а до других будто и дела им нет. Эти, разъедающие любовное взаимообщение, нравственные причины и изгоняет Апостол из христианского общества филиппинского, а чрез них — и из всякого.

Глава 2, стихЗ. Ничтоже по рвению или тщеславию, но смиренномудрием друг друга честию болъша себе творяще.

«Потребовал Апостол единодушия; теперь говорит, как достигнуть его» (святой Златоуст).

Ничтоже по рвению или тщеславию.— Рвение, когда кто рвется из всех сил, чтоб опередить других; разжигает же его к этому тщеславие. «Рвение, — вот что есть.— Когда кто говорит: понатужусь, чтоб не превзошел меня тот-то и тот-то. Материю такой ретивости выставляет Апостол тщеславие. Кто ищет славы человеческой, чего-чего не делает он для достижения ее» (блаженный Феофилакт).

Тщеславие разжигает больше и больше отличаться тем, чем думает кто славу людскую заслужить. Как это только имеется в виду, то взглянуть на сторонних людей и некогда, отчего нередко задевают их за живое: вот и оскорбление и разлад. «Я всегда говорю, — говорит святой Златоуст, — что это причиною всех зол. Отсюда брани и ссоры, отсюда клеветы и любопрения, отсюда охлаждение любви, когда любим славу человеческую, когда бываем рабами чести, воздаваемой народом. Ибо раб славы не может быть рабом Божиим.— Как же можем мы избегнуть тщеславия? Слушай следующее: но смиренномудрием друг друга честию болъша себе творяще. Какое исполненное всякого любомудрия правило и какое руководство для нашего спасения предложил он! Если ты представляешь, говорит, что другой лучше тебя, и уверишь себя в том; а еще более, если не говоришь только это, но и совершенно убежден в том и честь ему воздаешь: то не будешь чувствовать неудовольствие, видя, что другой почитает его. Итак, почитай другого не просто лучшим себя, но и высшим (что означает великое превосходство), и для тебя не будет ни странно, ни больно видеть другого почитаемым; даже если он и обидит тебя, ты перенесешь великодушно, потому что ты признал его. лучшим себя. Бранить ли он тебя станет, снесешь; зло ли какое причинит, стерпишь молча. Ибо когда ты однажды в душе своей совершенно убедился, что он лучше тебя; то не будешь гневаться, какое бы зло ни сделал он тебе, не будешь и завидовать ему. Ибо тем, которые гораздо выше, никто не завидует; поелику каждый думает, что высшим все принадлежит.— Так будет, если ты смиренно расположен в отношении к другому. Когда же и другой, получивший от тебя такую честь, будет в подобном же расположении к тебе; то представь, что из сего составится сугубый оплот для взаимного снисхождения. Пока ты считаешь другого достойным почтения и он — тебя в равной мере; то не произойдет никогда ничего неприятного. Ибо если такое поведение со стороны одного сильно истребит всякую раздражительность, то, при взаимном таком расположении, кто разрушит такую твердыню? Ни сам диавол. Потому что составится тройное укрепление, четверное и больше. Ибо смиренномудрие есть причина всего доброго».

Стих 4. Не своих си кийждо, но и дружных кийждо смотряйте.

Тут главный источник разладов пресекается и изглаждается эгоизм. Самость себя ставит себе целию, а других всех считает средством; так и обращается с ними. Любовь христианская, рождающаяся из самоотвержения, других поставляет целию, а себя считает средством; так и действует. Из первой выходит совершенное разъединение; из второй — живой союз. Как в организме живом ни один орган не занят собою, а делает лишь то, что нужно для других, так и в обществе, когда всякий будет заботиться о благе других, будет органическое живое всех сочетание, где каждый о всех и все о каждом. Следовательно, святой Павел указывает здесь самое мощное средство к единодушию. «Когда каждый, оставляя свое, печется о благе другого, так что у них выходит: я о твоем, а ты о моем; то отсюда исходит не человеческая, но ангельская жизнь» (Экумений). «Когда так бывает где, то там нет уже места ни тщеславию, ни ретивости задорной и никакому вообще злу: там водворяется Божественная жизнь» (блаженный Феофилакт).

γ) Апостол представляет образец всех располагающих к тому добродетелей в смирившем Себя ради нас Христе Спасителе (2, 5—11)

Стих 5. Сие 6о да мудрствуется в вас, еже и во Христе Иисусе.

«Господь наш Иисус Христос, побуждая учеников Своих к великим подвигам, представляет в пример то Себя Самого, то Отца Своего, то Пророков. Так, в одном месте Он говорит: тако бо изгнаша пророки, иже беша прежде вас (ср.: Мф. 5, 12); в другом: аще Мене изгнаша, и вас изженут (Ин. 15, 20); и: научитеся от Мене, яко кроток есмь (Мф. 11, 29); в третьем: будите милосерди, якоже Отец ваш Небесный (ср.: Лк. 6, 36). То же делает и блаженный Павел. Ибо, побуждая филиппийцев к смиренномудрию, представляет в пример Христа. И не здесь только, но и когда беседует о нищелюбии. Так он говорит: весте бо благодать Господа нашего Иисуса Христа, яко вас ради обнища богат сый (2 Кор. 8, 9). Ибо великую и любомудрую душу ничто столько не поощряет к добрым делам, как познание, что она чрез сие уподобляется Богу. Что может быть равносильно этому для побуждения? Ничто. Зная сие, Павел, при убеждении филиппинцев к смиренномудрию, сперва просил их и умолял, потом убеждал, наконец, присовокупил: сие бо да мудрствуется в вас, еже и во Христе Иисусе» (святой Златоуст). Пример сей, чрез: бо — ибо, прямо соединяется с непосредственно предыдущим, — что не своих си, но и дружних смотрять надлежит. Из него и видно, что, коль скоро благо ближнего требует какого деятельного пособия, никак не должно отступать пред ним, как бы оно уничижительно ни казалось. Апостол говорит как бы: вы должны, неотложный долг ваш есть — подражать Господу нашему Иисусу Христу. Господь же, будучи Бог по естеству, благоволил умалить Себя до приятия зрака рабия, когда это было необходимо для спасения человека. И не только это, но Он смирил Себя даже до смерти крестныя, — до последнего предела самоуничижения, ниже которого уже и сходить нельзя. Войдите в побудительную силу этого примера, и никогда не будете своих только смотрять, а не и дружних, никогда не будете выситься над другими, а напротив, станете смиренномудрием честию друг друга больша себе творить и особенно исполнитесь любовию друг к другу самоотверженною, ни в чем не отделяющеюся от братии, но со всеми живущею в одну душу и в один ум. Таким образом в этом примере светят все указанные пред сим добродетели и осуждаются все сказанные недобродетели. Но особенно светит благодеющее смиренномудрие.

Указать на сей пример достаточно было и кратким словом: сие да мудрствуется в вас. — Но святой Павел, ум которого всегда погружен был в созерцание великого и неисследимого домостроительства нашего спасения, не мог коснуться сего таинства, чтобы речь его не потекла неудержимым потоком. Почему он не упустил и здесь случая — сжато, но всеобъятно и всесторонне, очертить все дело Господа во спасение наше. Он сводит Сына Божия с превыше небес, облекает в человека Иисуса, низводит до крестной смерти и опять возводит превыше всего на поклонение всякому колену небесных, земных и преисподних. Догмат о воплощении и искуплении и о лице Иисуса Христа, яко Богочеловека, изображен здесь с такою определенностию, что одно это место поражает всех еретиков, погрешавших в сем отношении.

Святой Златоуст, приступая к беседе о сем месте, приходит в движение и говорит своим слушателям: «внемлите, прошу вас, и воспряните. Как острый, о двух лезвиях, меч, куда бы ни был направлен, хотя бы на бесчисленное множество войска, легко посекает и истребляет его, потому что отовсюду остр и ничто не может устоять против острия его: точно таковы и эти изречения Святаго Духа. Ибо сими изречениями Он низложил последователей Ария Александрийского, и Павла Самосатского, и Маркелла Галатийского, и Савеллия Ливийского, и Маркиона Понтийского, Валента, и Манеса, и Аполлинария Лаодикийского, и Фотина, и Софрония, и вообще все ереси. Итак, желая видеть такое зрелище и столько полчищ падающими от одного удара, воспряните, дабы вам не лишиться удовольствия от сего зрелища, — удовольствия, когда мы, при благодати Божией, опровергнем вдруг и одним разом все еретические мнения и диавольские сооружения с их управителями?» Стих 6. Иже во образе Божии сый, не восхищением непщева быти равен Богу.

Кто Господь наш Иисус Христос? Естеством Бог, умаливший Себя до принятия естества человеческого, так что на вид Он был как всякий другой человек. В настоящем тексте говорится о Божестве Его, в следующем — о вочеловечении.

Иже во образе Божии сый. Образ Божий здесь не в том смысле, как в человеке есть образ Божий — черты подобия Богу; а в том, что само естество Его есть Божеское. Для всякого рода существ есть своя норма бытия, по которой тотчас определяем мы: а! это вот кто. Всем известна норма человека, норма животного, норма дерева; так что, взглянувши только, мы тотчас говорим: это человек, это дерево, это животное Применительно к этому есть, рассуждая по-человечески, своя норма бытия и в Боге. Кто имеет сию норму Божеского бытия, тот Бог, как, кто имеет норму человеческого бытия, тот человек о Господе Спасителе Апостол говорит здесь, что Он по норме бытия — Бог, — бытие Его, существо и естество есть Божеское.

Святой Златоуст поясняет это сличением выражения: во образе Божии сый — с выражением - зрак раба приим. Здесь образ Божий μορφη, там зрак раба тоже — μορφη. Но зрак раба там означает естество человеческое, следовательно, и образ Божий здесь означает естество Божеское. — Против Ария он направляет речь свою так: «Арий говорит, что Сын имеет другую сущность. — Но скажи мне, что значат слова. зрак раба приим? То, говорит, что Он сделался человеком. Следовательно: и во образе Божии сый — значит был Бог. Ибо и там и здесь стоит одно и то же слово образ. Если истинно первое, то и последнее. Быть во образе раба — значит быть человеком по естеству, и быть во образе Божии — значит быть Богом по естеству». Довольно ниже опять возвращается к тому же и говорит: «я сказал, что образ раба есть истинный, и ничем не меньше: так и образ Бога есть совершенный, и ничем не меньше. Посему Апостол не сказал: во образе Божии бывший, но: сый. Сие выражение равносильно словам - Аз есмь сый (ср.: Исх 3, 14). Образ, как образ (норма), показывает совершенное сходство. И быть не может, чтобы кто-нибудь имел сущность одного существа, а образ (норму) другого. Например, ни один человек не имеет образа (нормы) Ангела; никакое бессловесное не имеет образа (нормы) человека. — Так и Сын.— Только поелику мы сложны, то образ (норма) в нас относится к телу (наиболее), в простом же и совершенно несложном он относится к сущности (умной, духовной)».

Не восхищением непщева быти равен Богу — не почитал хищением быть равным Богу,— не по чуждоприсвоению было то, что Он имел Себя равным Богу, ισα υεω, — ровно, на одной линии с Богом: но потому, что собственное Его естество и существо было Божеское. Святой Златоуст говорит: «достоинство быть равным Богу у Него было не похищенное, но естественное. Почему Апостол не сказал: не восхитил, но: не восхищением непщева; то есть имел власть не похищенную, но естественную, не данную, но постоянно и неотъемлемо Ему принадлежащую». Еретики, замечает еще святой Златоуст, извратили сие место и смысл его передают превратно. Они видят здесь ту мысль, будто, по Апостолу, Господь, будучи меньше Бога, не решался ставить Себя наравне с Богом. «Они говорят: будучи меньшим Богом, Он не восхотел того, чтобы равняться Богу великому, высочайшему.— Так вы вводите в церковные догматы языческое учение? У язычников есть великий и малый Бог. У нас есть ли, не знаю. Но в Писании нигде не найдешь сего. Великого найдешь везде, а малого нигде. Ибо если Он малый, то что Он за Бог? Кто мал, тот не Бог. В Писании Бог истинный везде и называется Великий: Велий Господь и хвален зело (ср.: Пс. 47, 2) и подобное.— Но говорят: это сказано об Отце, а Сын малый (Бог). Так говоришь ты, но Писание — напротив: оно говорит и о Сыне так же, как об Отце. Слушай, что говорит Павел: ждуще блаженнаго упования и явления славы Великаго Бога (ср.: Тит. 2, 13). Об Отце ли сказано сие? Никак. Сего не допускают прибавленные тотчас Апостолом слова: Великаго Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. Вот и Сын велик. — Почему же ты говоришь о малом и великом? Знай, что и Пророк называет Его Ангелом великого совета. Ангел великого совета ужели не велик? Бог крепкий (ср.: Иер. 32, 18) ужели не велик, а мал? Как же после сего говорят бесстыдные и дерзкие, что Он — малый Бог? Я часто повторяю слова их; дабы вы более удалялись их».

Стих 7. Но Себе умалил (истощил), зрак раба приим, в подобии человечестем быв, и образом обретеся якоже человек.

Но себе умалил, εκενωσεν,— истощил. Слово это употреблено по противоположности: не восхищением непщева. Сознавая Себя равным Богу, Он не восхитил чуждого: но, пребывая таким нечуждо восхитителем, Сам Себя добровольно обхитил, — опустошил, Свое с Себя сложил, совлекшись видимой славы и величия, свойственных Божеству и Ему, яко Богу, принадлежащих. В сем отношении некоторые умалил разумеют: сокрыл славу Своего Божества. «Бог по естеству, имея равенство со Отцом, сокрыв достоинство, избрал крайнее смирение» (блаженный Феодорит).

Следующие слова объясняют, как Он Себя умалил. — Зрак раба приим,— то есть приняв на Себя естество тварное. Какое же именно? Человеческое: в подобии человечестем быв. Не получило ли от сего естество человеческое какого-либо отличия? Нет. Как все люди, таков и Он был: образом обретеся якоже человек.

Зрак раба принял. Кто? Тот, Кто есть во образе Божий сый, — Бог по естеству. Если Он принял, яко Бог, то и по принятии пребыл Бог, приявший зрак раба. Зрак раба — не признак, а норму раба. Слово: раба — употреблено в противоположность Божеству в словах: во образе Божии сый. Там образ Бога означает норму Божеского естества, Творческое Божество; здесь зрак раба означает норму раба — естества, работного Богу, тварного. Зрак раба приим — приняв тварное естество, которое, на какой бы степени ни стояло, всегда есть работно Богу. Из сего что следовало? То, что безначальный — начинается; вездесущий — определяется местом, вечный — проживает дни, месяцы и годы; всесовершенный — возрастает возрастом и разумом; всесодержащий и всеоживляющий — питается и содержится Другими; всеведущий — не ведает; всемогущий — связывается; источающий жизнь — умирает. И все сие проходит Он, естеством Бог сый, принятым Им на Себя естеством тварным.

Какое тварное естество принял Бог? Человеческое. Не от Ангел приемлет, но от Семене Авраамова. Стал в зраке раба, в подобии человечестем быв. Святой Златоуст говорит: «маркиониты, привязываясь к словам, говорят: Он не был человек, а только в подобии человеческом.— Как же можно быть в подобии человеческом? Облекшись тению? Но это призрак, а не подобие человека. Сходное с сим выражение есть у святого Павла и еще. Он говорит: в подобии плоти греха (Рим. 8, 3) (то есть плоть у Него такая же, как у всякого, только та плоть грешная, а у Него безгрешная. Она во всем подобна плоти грешной, кроме греха) Что же значат слова: в подобии человечестем быв? То, что Он имел много нашего, а иного не имел. Например,— Он родился не естественным образом рождения, греха не сотворил. Вот, что имел Он, чего из людей никто не имеет. Он был не тем только, чем являлся, но и Богом Он являлся человеком, но во многом не был подобен (нам), хотя по плоти и был подобен. Следовательно, Он не был простым человеком. Поэтому и сказано: в подобии человечестем. Мы — душа и тело: Он же — Бог, душа и тело. Поэтому и сказано: в подобии. И дабы ты, услышавши, что Он Себе умалил, не представил изменения, превращения и какого-либо уничтожения, то Писание говорит, что Он, пребывая тем, чем был, принял то, чем не был, и, сделавшись плотию, пребыл истинным Богом Словом».

Словами: в подобии человечестем быв — определяется, что Он принял человеческое естество; а словами: и образом обретеся якоже человек — означается, что Он подчинился и всему быту человеческому, являлся живущим, как все люди, так что по этой видимости, ахтщап,— Он во всем был как человек. Святой Златоуст говорит: «так как в сем отношении Он подобен человеку, то Апостол и говорит: и образом, — чем выражает не то, будто природа изменилась или произошло какое смешение, но что Он по образу стал человеком. — Хорошо сказал Апостол: якоже человек. Ибо Он не был один из многих, но как бы один из многих. Поелику Бог Слово не превратился в человека и существо Его не изменилось, но Он явился как человек, не призрак нам представляя, но поучая смирению.— Замечай: говоря о Божестве, Апостол выражается: во образе Божии сый, — не восхищением непщева быти равен Богу,-- не употребляет слов: стал, принял. Но, говоря о человечестве, употребляет слова: принял, стал: зрак раба приим, образом обретеся. — Сим стал, сие принял, тем был. Итак, не будем ни смешивать, ни разделять (Божества и человечества). Един Бог, Един Христос — Сын Божий. А когда я говорю: один, то выражаю соединение, а не смешение; так как одно естество не превратилось в другое, но только соединилось с ним».

Стих 8. Смирил Себе, послушлив быв даже до смерти, смерти же крестныя.

Воплощение — первая степень самоуничижения в лице Бога, благоволившего скрыть славу Божества под покровом человечества. Но пребывание в нем могло быть славно. И этого не восхотел Господь. Он избрал самый невидный род жизни: родился в яслях, возрос в бедности и трудах работных, жил среди лишений, не имея, где главу преклонить. Так смирил Себе. Этим смирил Себе означается добровольное избрание такой жизни,— определяется характер всей жизни. Словом же: послушлив был — обнимается самое течение жизни, со всеми ее случайностями. Святой Евангелист говорит о Нем, что Он трости сокрушенны не преломил. Ничему из текущего не поперечил, но подчинялся всему, как оно текло. Яко Бог, Он всем правил; и жизни Своей течение мог направлять Сам, но Он отрекся от Своей власти и смиренно принимал все случавшееся и подчинялся тому. Только однажды словом: Аз есмь — и еще два раза тем, что делался невидимым, когда хотели побить Его, становился Он будто поперек подступавшей злобе; но это на одну минуту, и то для того, чтобы показать, что предается в руки ей добровольно. Так суждено в тайне Пресвятой Троицы. Сам Господь именовал это покорностию воле Отца Своего Небесного.

Послушлив быв даже до смерти, смерти же крестныя. И тому даже не противился, когда подошла смерть, и притом такая уничиженная. И простой смерти подлежать — было бы уничиженно; но подчиниться такой смерти — было последним пределом уничижения. Смерть подходила обычным сплетением замыслов и волей человеческих. Он это видел — издали и во всех подробностях,— но ничему не воспротивился и добровольно принял смерть, какую придумала зависть и неправда. Послушлив же во всем этом был Он не злобе людской, а определениям Бога в Троице поклоняемого, выражаемым волею Отца Небесного. Там в тайне Божества суждено, чтобы Господь подчинился такому течению жизни и такому концу ее. Самое же течение шло по общим законам Божественного промысла, то определяющего, то соизволяющего и по пущающего.

Святой Златоуст говорит на это место: «вот, говорят, был послушен; значит — не равен Тому, Кому послушен. О несмысленные и неразумные! Это нисколько не делает Его меньше. И мы часто слушаемся своих друзей, но это нисколько не делает нас меньшими. Он, как Сын, покорясь Отцу добровольно, не ниспал в состояние раба, но сим самым великим почтением к Отцу особенно сохранил честь (даица) сродства с Ним. Сын почтил Отца не для того, чтобы ты Его бесчестил, но — чтобы более почтил и из сего познал, что Он есть истинный Сын; поелику более всех почтил Отца. Никто таким образом не чтил Бога. Сколь высок Он был, столь же глубоко смирил Себя. Так как Он больше всех и никто Ему не равен, то и почтением к Отцу превзошел всех, не по принуждению и не по неволе. И это есть дело Его доблести, или не знаю, как это сказать. Ах, и рабом стать есть дело великое и весьма неизреченное; а подвергнуться смерти — гораздо больше! Но есть и другое нечто еще большее и удивительнейшее сего. Что же такое? То, что не всякая смерть была подобна Его смерти. Поелику такая смерть почиталась поноснейшею из всех и проклятою. Проклят бо, сказано, всяк висяй на древе (ср.: Втор. 21, 23). Для того-то иудеи и постарались умертвить Его такою смертшо и чрез то сделать презрительным, дабы такой род смерти отвратил всякого от Него, если бы (просто) смерть не отвратила никого. Для того-то и два разбойника были распяты с Ним, дабы Он разделял с ними их бесчестие и дабы исполнилось сказанное: и со беззаконными вменися (Ис. 53, 12). Но истина тем, чем более просиявает, тем блистательнейшею становится. Ибо когда столько было злоумышлении против Его славы, а между тем она сияет, то гораздо больше является честь. Не простым умерщвлением, но умерщвлением именно такого рода они думали сделать Его отвратительным и представить отвратительнее всех; но нимало не успели.— Сие нисколько не повредило Его славе».

Стих 9. Темже и Бог Его превознесе и дарова Ему имя, еже паче всякаго имене.

Темже — за то, что так Он Себя смирил — даже до крестной смерти. И: Бог — Бог Отец, или Бог в Троице поклоняемый, Божество. Превознесе, — так превознес, что выше того и возносить невозможно. Кого? Того же, Кто во образе Божии сый, не восхищением непщева быти равен Богу, но Себя умалил и смирил Себя до крестной смерти. Ибо лицо одно — лицо Бога воплощенна. Превознесен Он же, но не яко Бог, а яко человек. Превознесение сие означает, что и человечество Его введено в славу и силу Божества. Ему же оно приписывается; ибо человечество в Нем не есть отдельное лицо, а есть Его человечество. Человечество в Нем невозможно отдельно превознесть так, чтоб превознесение сие не относилось к Нему, как и предшествовавшее умаление и смирение хотя по человечеству было, но было Его собственное. Оттого оно и силу бесконечную возымело. Бог превознесе человечество в Нем, но как сие человечество Его собственное, то, превознося то, превознес Его. Святой Златоуст говорит: «если сие говорится не о воплотившемся, если о Боге Слове (помимо воплощения), то как превознесе Его? Ужели — давши что-либо большее? В таком случае Он был бы не совершен и чрез нас сделался бы совершенным. Ибо если б Он не благодетельствовал нам, то не получил бы чести. (Так рассуждать нельзя)». Вот о сем слова и блаженного Феодорита: «и для самых малосмысленных явно, что естество Божие ни в чем не имеет нужды и что в вочеловечившемся не оно превознесено, как бы смиренное, хотя оно, быв превознесено по естеству, смирило Само Себя (в вочеловечении). Не яко Сын Божий приял Он то, чего прежде (будто) не имел; но как человек приял Он то, что имел как Бог. Смирив Себя, Он не только не утратил того, что имел как Бог, но восприял сие и как человек».

И дарова Ему имя, еже паче всякаго имене. Сын Божий имел имя, которое не отошло от Него чрез воплощение: но и теперь оно приемлется Им, как дар, яко человеком. До сего момента, яко Бог, имел Он сие имя, но не яко человек. Теперь даруется оно Ему и яко человеку. Даруется; ибо человечество, даже и быв воспринято Божеством, не может заслужить такое имя, не может дойти до того, чтоб оно принадлежало Ему по закону правды. Имя паче всякаго имене. Какое это имя выше всякого имени? Вот имена, кои суть выше всех имен! Бог, Троица, Отец, Сын, Дух Святый. Вот они выше всех имен и все равно — честны. Какое же из них даровано Сущему во образе Божий и умалившемуся до крестной смерти? Бог, Сын (см.: Экумений, блаженный Феофилакт), или Бог Сын, Сын Божий. — Так именовался Он, прежде мир не бысть, теперь то же имя переносится и на человечество. В Послании к Евреям пишется, что Он наследовал имя преславнее паче Ангелов. И Апостол тотчас объяснил, что это за имя, говоря: кому бо рече когда от Ангел: Сын Мой ecи Ты, Аз днесь родих Тя? и паки: Аз буду Ему во Отца и Той будет Мне в Сына (ср. Евр. 1, 5 — 6) (см. блаженный Феодорит).

Превознесение и дарование имени, паче всякого имени, есть то же, что в других местах выражается досаждением одесную Отца Как это есть принятие участия в силе и власти Божеской, так и то Иначе это можно назвать обожением человечества в лице Господа Иисуса Христа — Искупителя и Спасителя нашего. Оно введено в сей чин с минуты воплощения; но самым делом стало таковым после крестной смерти, воскресения и вознесения — в момент седения одесную Отца

Стих 10. Да о имени Иисусове всяко колено поклонится небесных и земных и преисподних.

Как только совершилось превознесение в показанном смысле и запечатлено особым соответствующим именем: следствием сего должно было быть Божеское поклонение всех тварей — небесных, земных и преисподних. В Послании к Евреям говорится, что когда Бог ввел паки первородного во вселенную (паки в Богочеловечестве), то повелел: да поклонятся Ему вcи Ангели Божии (Евр. 1, 6). Не это ли повеление исполняя, Ангелы, в Апокалипсисе, с сущими с ними, тысящами тысящ гласов взывали: достоин есть Агнец закланный прияти силу и богатство, и премудрость, и крепость, честь и славу и благословение. И всяко создание, еже есть на небеси, и на земли, и под землею, и на мори, яже суть, и сущая в них, вся слышах глаголющая: седящему на престоле, и Агнцу благословение, и честь, и слава и держава во веки веков (ср : Апок. 5, 12 — 13)

Да поклонится всякое колено — Божеским поклонением ради ипостасного соединения человечества с Божеством в лице Господа Иисуса Христа. Словами: небесных, земных и преисподних — выражается — вся тварь: небесная — Ангелы, земная — люди живущие, преисподняя — люди умершие (см: блаженный Феодорит). Святой же Златоуст говорит: «то есть весь мир, и Ангелы, и люди, и демоны, и праведники, и грешники»

Все сие само собою следовало: ибо воплотившийся есть Бог Сын.

Стих 11. И всяк язык исповесть, яко Господь Иисус Христос в славу Бога Отца.

Всяк язык — опять всякая тварь, имеющая смысл и слово. Да исповесть — и да признает, и да возгласит и воспрославит. Яко Господь Иисус Христос,— что Иисус Христос есть Господь и Бог (см.: блаженный Феофилакт). В славу Бога Отца. «Дабы все так говорили (то есть что Он есть Господь Бог). А в этом слава Отца» (святой Златоуст). Или: «чтобы Он славим был так же, как и Отец, яко Ему равный и подобный» (святой Дамаскин). То есть да исповесть всяк язык, что поелику Иисус Христос воссиявает и познается яко Господь и Бог, то это подвигает всех на непрестанное славословие Бога Отца, или что Иисус Христос есть Господь в равной славе с Богом Отцом, в меру славы Бога Отца.

Святой Златоуст заключает толкование сих последних стихов следующим наведением: «итак, будем веровать во славу Его и жить во славу Его. Ибо одно без другого бесполезно. Так что когда славим хорошо, а живем нехорошо, то весьма оскорбляем Его: поелику, признавая Его Господом и учителем, презираем Его и не боимся страшного суда Его Нечистая жизнь еллинов нимало не удивительна и не заслуживает великого осуждения; но подобная нечистая жизнь христиан, участвующих в таковых таинствах и наслаждающихся такою славою (призванных к такой славе), всего хуже и несноснее».

Не то указывается, какими заповедями определяется истинная жизнь христианская, а то, как в сих заповедях пребыть, как жить достойно христианства. Определяет сие Апостол такими словами: со страхом и трепетом, — все творя без роптания и размышления, — слово животно придержаще. Слово Божие сказывает, что должно делать; узнавши то, делай с усердием и ревностию, без роптания и размышления, оживляя сию ревность страхом Божиим; в виду же имея то, чтобы во всем быть чадами Божиими непорочными и имя Божие прославлять собою, сияя в мире подобно светилам.

Глава 2, стих 12. Темже, возлюбленнии мои, якоже всегда послушаете мене, не яко в пришествии моем точию, но ныне много паче во отшествии моем, со страхом и трепетом свое спасение содевайте.

Цель речи — внушить, чтобы со страхом и трепетом содевали спасение. Но святой Павел обставляет ее трогательным напоминанием о своих отношениях к филиппийцам, чтобы, согревши этим сердце, проложить удобнейший туда вход своему внушению. Почему говорит: возлюбленные мои, — показывая, как они дороги его сердцу и как потому для него желательно, чтоб они были во всем совершенны. К этому прилагает еще: вы всегда меня слушали. Как всегда слушали, так послушайте и теперь или, надеюсь, послушаете и теперь. «Указывает на их собственную ревность и говорит как бы: прошу вас подражать не другим, а себе самим» (святой Златоуст). Но еще и ближайшее, понудительное к исправности, обстоятельство выставляет Апостол, когда говорит: при мне вы всегда были ревностны; по этому самому без меня вам надлежит еще более быть ревностными. Иначе выйдет, что вы не для Бога, а для меня были таковы; потому, когда меня не стало налицо, и вы стали таковы. Это человекоугодливый образ действования, а не богоугодливый, в страхе Божием совершаемый. — Святой Златоуст говорит: «почему много паче во отшествии моем? Тогда могло бы показаться, что вы все делаете из почтения ко мне и из стыда; а теперь нет. Посему если окажется, что вы теперь ревностны, то явно, что и тогда вы были таковы не для меня, а для Бога».

Обставив так урок свой, он наконец предлагает его: со страхом и трепетом свое спасение содевайте. — И это главное не для них только, но и для всех. Кто возымел страх Божий, тот несомненно уже будет во всем исправен, не внешно только, но и внутренно,— не по уважению только к внешним соприкосновенностям, но по сердечному побуждению. «Чего же ты хочешь, святой Павле, скажи? — вопрошает святой Златоуст — и отвечает его словом: — Того, чтобы вы не слушали только меня, но и со страхом и трепетом соделывали свое спасение. Поелику, живя без страха, нельзя совершить ничего благородного и удивительного. И не просто сказал: со страхом, — но присовокупил: и с трепетом, — который есть высший степень страха, желая сделать филиппийцев более внимательными. Такой страх имел Павел. Посему и говорит: боюся, да не како иным проповедуя, сам неключимъ буду (ср. 1 Кор 9, 27). Ибо если житейских дел нельзя совершать без страха, то не тем ли более духовных? Скажи мне: кто выучился грамоте без страха? Кто сделался опытным в искусстве без страха? Если же там, где не подстерегает диавол, а только леность тяготит, нужен нам такой страх, дабы отвратить естественное только нерадение, то при такой борьбе, при таких препятствиях, как можно спастись когда-либо без страха? Как же может родиться сей страх? Если мы будем помышлять, что Бог везде присутствует, все слышит, все видит, не только слова и дела, но и все происходящее в сердце и во глубине души. Судителен бо есть помышлением и мыслем сердечным (ср : Евр. 4, 12). Если так настроим себя, то и не сделаем, и не скажем, и не помыслим ничего худого. Ибо скажи мне: если бы ты всегда стоял близ твоего начальника, то не со страхом ли бы стоял? Как же, предстоя пред Богом, смеешься, прислоняешься к стене, не боишься и не трепещешь? Не пренебрегай Его долготерпением; Он долготерпит для того, чтобы привесть тебя к покаянию посему, чтобы ты ни делал, делай с мыслию о вездеприсутствии Божием. Ибо Он действительно везде присутствует. Итак, принимаешь ли пищу, располагаешься ли спать или другое что делаешь; помысли о присутствии Божием и никогда не предашься смеху, никогда не воспламенишься гневом. Если такую мысль будешь иметь постоянно, то постоянно будешь в страхе и трепете, как бы стоял близ самого Царя. Зодчий, хотя и опытен, хотя и очень искусен, впрочем, стоит со страхом и трепетом, боясь упасть со здания. И ты уверовал, совершил много доброго, взошел на высоту: держи себя крепко, стой со страхом и смотри бодренно, дабы не упасть оттуда. Ибо много духов злобы, хотящих низвергнуть тебя. Работайте Господеви со страхом и радуйтеся Ему с трепетом (ср.: Пс. 2, 11).— Заметь еще, что Апостол не сказал: делайте спасение, но: содевайте, — то есть с великим старанием».

Стих 13. Бог 6о есть действу яй в вас, и еже хотети и еже деяти о благоволении.

Побуждением к страху Божию поставляет Апостол то, что Сам Бог действует в них, и в желаниях их добрых, и в добрых делах. Это еще сильнее того, что говорит святой Златоуст помни, что Бог везде, следовательно, с тобою и при тебе. Здесь говорится, что Он не при нас только, но и в нас; и не яко покоящаяся сила, но яко сила, во всем действующая Кто делает неугодное Богу пред Богом вездесущим, тот походит на того, кто поперечит царю в глаза и прямо ему в лицо противится его повелениям; но, кто делает неугодное Богу, действующему в желаниях и делах, тот похож на того, кто рвется из рук царя, когда тот, взявши его за руку, ведет к какому делу, и не только рвется, но и бьет его по рукам. И первому небезопасно так поступать; второму же угрожает явная опасность. И всякий грешник есть богоборец; но, кто идет против воли Божией в сердце и совести, понудительно влекущей к должному, того богоборство — высшей несравненно степени виновности. А таковые все христиане. Они сочетаваются с Господом и имеют Его в себе действующим. Их благоговеинству и страху меры не должно быть.

Можно и в ином отношении поставить сии слова с предыдущими. Поставляя силу мысли в предыдущем стихе не в: со страхом и трепетом,—а. в: содевайте,— можно принять, что в настоящем стихе Апостол воодушевляет их, говоря как бы: содевайте свое спасение, ибо вы не одни; Бог в вас действует Сам. Если с таким в вас действователем не соделаете вы спасения своего, то уже не будет меры вашему неразумию, невниманию к себе и беспечности, а следовательно, и меры наказанию за несоделание спасения. Святой Златоуст говорит: «не бойся, что я сказал: со страхом и трепетом. Я сказал не для того, чтобы остановить, чтобы недоступным чем-то почитал добродетель; но чтобы ты внимателен был, чтобы не рассеявался. Если сие будет (внимание и усердие), то Бог все сделает. Дерзай: Бог бо есть действуяй в вас. Посему если Он Сам действует, то мы (с своей стороны) должны показывать намерение (благоугождать Ему) постоянно твердое, сосредоточенное, неразвлеченное.— Когда ты захочешь, тогда и Он будет действовать, еже хотети (возведет хотение до решимости). Не бойся и не изнемогай. Он даст нам и усердие, и самую деятельность (когда начнем действовать, Он даст силу довесть дело до конца). Ибо когда мы захотим, то Он еще усиливает наше хотение. И когда хотим сделать что доброе, Он совершает сие доброе. — Этим не отнимается изволение, а оставляется в нас. Ибо смотри: подал ты милостыню? Более расположил себя к деланию. А не подал? Меньше стал расположен к деланию. Провел воздержно день? Имеешь побуждение и на другой. Поленился ли? Усилил леность.— От сего иной, пришедши во глубину зол нерадит (ср.: Притч. 18, 3). Но как пришедший во глубину зол нерадит сам, так пришедший во глубину благ тщится сам. «Бог действует не потому, что принуждает и приневоливает, но потому, что, находя в нас усердие, усиливает оное благодатию» (блаженный Феодорит).

О благоволении. Бог так действует в нас потому, что так Ему угодно действовать, — потому, что все Его благоволение к нам к тому клонится, чтобы мы жили и действовали по Его воле, и как мы сами бессильны к тому, то Он приходит к нам с помощию. Святой Златоуст говорит: «о благоволении, то есть по любви к Богу, для угождения Ему, дабы совершалось приятное Ему и по воле Его. Здесь Апостол показывает и уверяет, что, точно, Бог действует. Поелику Он желает, чтобы мы жили по Его воле. А если хочет сего и при том Сам действует, то, конечно, и сие сделает, потому что Он хочет, дабы мы жили праведно». «Благоволением назвал Апостол благую Божию волю. Бог же хощет всем человеком спастися и в разум истины прийти (ср.: 1 Тим. 2, 4)» (блаженный Феодорит). Или о благоволении — значит: когда, как и в какой мере Ему угодно,— соразмеряя, конечно, сию благоугодность и с направлениями нашего произволения.

Стих14. Вся творите вез роптания и размышления.

Здесь речь не о терпении находящих неприятностей без ропота, а о делании безропотном. Это приводит на мысль ленивого раба, который поставлен в неизбежную необходимость делать, что ему приказывают, а охоты делать то никакой не имеет, почему, что ни заставят его делать, делает, но всегда с ропотом, или, как у нас говорится, с ворчанием: ворчит и на других людей, и на хозяина, и на дело, и на свою участь, хоть дело все-таки делает переваливаясь с ноги на ногу. Вот такого рода делание и запрещает Апостол филиппийцам. Вся творите — обнимает весь круг обязательных для христианина дел и расположений. Апостол говорит: сознавая эту обязательность, все исполняйте без роптаний и ворчаний (греческое стоит во множественном числе), скрывающих недовольство и неприятность, по тому случаю, что надо так делать; если взять противное сему, будет: все делайте с охотою, с удовольствием, радостно, живо. У нас, например когда придет пост, сколько ворчаний бывает? И не это только, но и в церковь если позовут так, что надо несколько минут отнять у сна, и то не обходится без ворчания. Иной и милостыню дает, а сам в себе ворчит: шатается тут, покоя нет и подобное. Судя по этому, можно понять, что разумеет Апостол, когда заповедует все творить без роптаний. Блаженный Феодорит пишет: «с готовностию переносите и труд ради добродетели, и опасности ради Евангелия, не огорчаясь встречающимися скорбями, не водясь различными помыслами, потому что самим себе собираете богатство; никто же, приобретая великие корысти, не сетует и не ропщет». Святой Златоуст пространнее об этом говорит: «видишь ли, что Апостол научает не роптать? Так как ропот есть дело рабов непризнательных и бесчувственных. Ибо, скажи мне, какой сын ропщет, трудясь в делах отца и трудясь для себя самого? Подумай, говорит он, что ты трудишься для самого себя, что собираешь себе самому. Роптать свойственно рабам; поелику они трудятся для других, поелику работают на других; а тому, кто собирает для себя самого, отчего роптать? Лучше ничего не делать, нежели делать с ропотом. Ибо и самое дело теряет цену. Ропот близок к хуле. Ропот есть неблагодарность. Ропщущий неблагодарен Богу; а неблагодарный Богу подлинно есть хульник».

Без размышлений, διαλογισμων, — раздумываний. Там обличалась неохотность и неприятность от дел, — дурное состояние воли и сердца, а здесь обличается дурное состояние ума. Дело всякое надо делать с рассуждением и обдумыванием, но без раздумываний. Ропщущий делает, но с неудовольствием; а раздумывающий еще не начинал делать, а стоит в начале его и думает, не оставить ли дело. Что заповедь есть, это он сознает, но раздумывает, нужно ли ему ее исполнять, в такой ли мере, в таком ли виде, может быть, иначе как сделать лучше и подобное. Это раздумывание обличает шаткость решимости воли делать в угодность Богу всякое сознанное добро. У кого решимость эта тверда, тот с жаром берется за всякое дело, как только сознает, что оно хорошо и ему предлежит его делать: он ревнует ревностию жаркою. А раздумывающий ни тепл, ни хладен — и все посматривает, нельзя ли как уволить себя от дел.— Не раздумывай,— иди смелее! «Хотя бы труд предлежал, хотя бы скорбь, хотя бы другое что, не рассуждайте» (святой Златоуст). «Сказав: без размышлений,— Апостол запретил колебание мыслей и сомнение, при исполнении заповедей; чтоб, когда предлежит исполнить какую заповедь, никто не говорил: да будет ли мне награда, если это сделаю? да хорошо ли это? Ибо такого рода сомнительных помышлений допускать не должно, но делать с уверенностию» (блаженный Феофилакт).

Стих 15. Да будете неповинны и цели, чада Божия непорочна посреде рода строптива и развращена, в нихже являетеся, яко светила в мире.

Да будете,— чтоб таким образом вам быть, или соделаться неповинными и целыми. Вы обязаны быть неповинными и целыми; но до сего достигнуть иначе не можете, как поступая по указанному пред сим, то есть содевая свое спасение со страхом и трепетом, в уповании на вседействующую в вас благодать, и все творя с охотою и удовольствием, без ропота и колебаний, в полной уверенности, что делаете право. Если будете так поступать, то будете неповинни и цели или, что то же, — будете ходить достойно благовествования Христова. Неповинни, αμεμπτοι,— безукорны, тогда не за что будет вас покорить,— и чисти, ακεραιοι, — беспримесны, — как золото, например, когда в нем не остается ничего чуждого, совершенно бывает чисто, так явитесь и вы чистыми, без всякой примеси чуждых вам нехристианских элементов, в мыслях, словах, делах, чувствах и расположениях,— вы будете чисты, как чист луч солнца. — И что всего выше,— будете чадами Божиими непорочными, не запятнанными ничем. Возродившись в купели крещения, вы стали по сему новому от Бога рождению чадами Богу, и вы обязаны делом, в жизни, явиться таковыми. И явитесь таковыми, если будете действовать по указанному мною способу. Сколько для вас дорого быть таковыми, столь же усердно вы должны поступать, как я вам сказал. Посреде рода строптива и развращена. Как благовоспитанные дети благородных родителей, хотя бы вмешались в толпу других детей низшего класса, тотчас видны по словам, по манерам, по обхождению и делам: так, говорит, вы, хотя живете среди других людей, от Адама происшедших, но по духовному рождению вы совсем другой род; и как другой род, то другими вы должны являться и в жизни, чтобы все, смотря на вас, говорили: и наши будто, и не наши; все у них похоже на наше, но образ мыслей, но правила жизни, но чистота нрава, но цели и надежды их не наши. Иной дух жизни веет в них и указывает на иное их рождение.— Такими будете вы, если станете поступать, как я сказал.

В нихже являетеся, яко светила в мире. В нихже — то есть среди лиц рода строптива и развращена.— Являетеся — или утверждает, что они действительно таковы и, следовательно, похваляет их, в видах ободрения на большее; или указывает на их значение в мире, а в лице их и всех христиан, в видах возбуждения чувства обязательства к тому, как бы так: среди которых вы и обязаны являться как светилами в мире. Ночь неведения и развращения покрывает мир. Вы, яко христиане, Богом восставлены среди него быть светилами ведения и святости. Таково назначение ваше, да просветится свет ваш пред человеки. «Звезды блистают ночью, и во тьме видимы, и нисколько не теряют своей красоты, но даже являются блистательнее; а при свете не так видимы: так и ты сияешь более, когда остаешься правым среди развратных. Удивительное дело быть непорочным!» (святой Златоуст). «Таковы те, кои могут сказать: знаменася на нас свет лица Твоего, Господи (Пс. 4, 7)» (святой Дамаскин). «Старайтесь же и вы сиять правотою и непорочностию среди развращенных, как сияют светила во тьме. Являетеся,— кажется, сказано повелительно (то есть являйтеся)» (блаженный Феофилакт).

Стих 16. Слово животно придержаще в похвалу мне в день Христов, яко не вотще текох, ни вотще трудился.

«Слово животно — слово Евангельское» (святой Дамаскин). «Слово животно придержаще — значит: внимая слову жизни; ибо так сказал Апостол в Послании к Тимофею: внимай себе и учению (1 Тим. 4, 16), то есть будь внимателен к себе и к учению. А словом животным назвал проповедь, потому что она ведет к жизни» (блаженный Феодорит). Объясняет святой Павел, как являются они светилами в мире. Держат слово жизни и являются светилами. Держать слово — не только принять его слухом уха или в мыслях его хранить и помнить, но сделать так, чтобы по нему сформировалось все внутреннее и внешнее человека: так, чтоб что написано в слове, то было в них в деле и чтоб на них смотреть было то же, что слушать или читать слово жизни. Об одних, верно исполнявших Апостольское слово, Апостол говорил: вы мое писание, не чернилами писанное (см.: 2 Кор. 3, 2).— В подобном же значении он Апостолов назвал — благоуханием Христовым (см.: 2 Кор. 2, 15). Как по запаху розы догадываются, что где-нибудь тут есть роза: так по Апостолам и всем верным христианам узнают, что есть Христос и что Он есть. Все это и подобное и наводит на мысль святой Павел, сказавши: слово животно придержаще. — Он как бы сказал: и будете точно светилами, если осуществите в себе слово жизни Евангельское, если достойно благовествования жить будете. Святой Златоуст и выразил это так: «имея в себе семя жизни, содержа залог жизни, содержа самую жизнь. Вот что называем словом жизни».

В похвалу мне в день Христов.— Говоря это, Апостол выражает надежду, что они до конца будут содержать принятое слово и по нему вести жизнь свою. В чем похвала? Что образовал таких учеников и так твердо их поставил, что они пребыли твердыми до конца. Не о похвале своей заботился Апостол, а о том, чтобы в них возбудить ревность к постоянству в добре и верности христианскому призванию. Он под сими словами проводит внушение им: смотрите же, стойте в слове до конца.

Яко не вотще текох, ни вотще трудихся.— Течением своим называет труды свои Апостольские. Если вы, говорит, пребудете всегда в слове, то труды мои на обращение вас и поддержание в вере не будут напрасны. В день Христов на вас могу указать в похвалу себе, что не напрасно трудился над вами, или не напрасно носил Апостольское звание. Цель Апостольства та, чтобы приводить людей ко Христу и делать их спасенными: если вы окажетесь таковыми, то одни искупите все мое течение. Если других и не окажется, а будете вы одни, и то я не лишен буду одобрения. Ибо тогда,— что других нет, будет значить, что не от меня зависел неуспех, а от слушавших слово. Вы собою докажете, что я умел учить; ибо если бы не умел, то и вас не сделал бы истинными последователями Христовыми.

Апостол вставляет слово о себе, по причине любви к нему филиппийцев, зная, что по любви к нему они все готовы сделать. Станут жить, как должно по этому побуждению, дойдут и до других оснований, что жить надо так, а не иначе.

Но можно после: в похвалу мне в день Христов — ставить точку, как в нашем славянском переводе; и: яко — переводить не: что,— а: потому что — или ибо. Ибо я не вотще тек и не вотще трудился. Мысль будет та же, что и в Послании к Коринфянам: аз убо тако теку, не яко безвестно: тако подвизаюся, не яко воздух бияй (ср.: 1 Кор. 9, 26). То есть теку в полной, ясной и непоколебимой уверенности, что получу неистленный венец (см.: 1 Кор. 9, 25). То же и здесь - святой Павел выражает уверенность, что филиппийцы, исполняя все прописанное и слова животного придержащеся, будут ему в похвалу в день Христов, ибо, говорит, я доселе тек в Апостольском звании не безвестно, не без определенной цели и надежды, и трудился в проповеди не на ветер. Определенную волю Божию исполняю и верно знаю, что угодное Ему творю и дело служения моего будет иметь блаженный конец. Выставляя сие в отношении к себе, он и их воодушевляет теми же блаженными надеждами: ибо если его труд в проповеди будет увенчан, то и их последование сей проповеди тоже будет увенчано.

К такому пониманию ближе подходят и следующие два текста.

Стих 17. Но аще и жрен бываю о жертве и службе веры вашея, радуюся и сорадуюся всем вам.

Стих 18. Такожде и вы радуйтеся и сорадуйтеся мне.

Имея, говорит, такую уверенность, питая такие определенные и несомненные надежды, я, хотя и приходится мне страдать за обращение вас к вере, радуюсь сам в себе и сорадуюсь всем вам, что успел ввесть вас на правый путь спасения к получению блаженства вечного Но как я так радуюсь в себе и сорадуюсь вам так радуйтесь и вы в себе, что идете правым путем к блаженству вечному, и сорадуйтеся мне, что вами усугубляется достояние мое в Царстве Христовом Апостол хочет сказать сим: путь наш верен, мы идем по Богу; нечего смущаться неприятностями; будем радоваться и сорадоваться взаимно, взирая на надлежащее нам достояние. Блаженный Феодорит пишет «Апостол сказал веры вашея — вместо веры всех, при помощи его, уверовавших. Веселюсь я и услаждаюсь, как жертва, приносимая Богу за вашу веру. Надлежит и вам приобщиться моего веселия» Святой Златоуст заключает свое слово о сем так: «и так вовсе перестанем печалиться, вовсе перестанем плакать, будем благодарить Бога за все; будем делать все без ропота, — будем радоваться, благоугождать Ему во всем, дабы получить будущие блага»

Словами жрен бываю — означает Апостол не то только, что теперь терпел, но что и прежде терпел и что впереди потерпит Мысль та если и приходится мне терпеть при проповеди и подвергаться смерти, я этому рад, с радостию то переношу — и буду переносить. О жертве и службе веры — за то, что из вас делаю, чрез веру, жертву Богу, службу Богу совершаю «Жертвою называет приведение их (к вере) Подлинно, принести в жертву душу гораздо лучше, нежели волов» (святой Златоуст) — «Говоря: радуйтесь и сорадуйтесь и вы,— и их воодушевляет на терпение страданий Я рад, говорит, и тому, что потерпел уже, и тому, что терплю и что предлежит мне терпеть, готов с радостию на все смерти, по причине несомненности надежды нашей Тем же духом воодушевитесь и вы и будьте с радостию готовы на все» (Фотий у Экумения)