На мое указание: «Молись со смирением»,— ты отвечаешь вопросом: «Разве можно молиться без смирения?» — На это тебе скажу: знал я одного человека, который говаривал: ты, когда идешь на молитву, проценты и пенсию идешь получать или просить милостыню? Знал другого, который остерегал: смотри, как бы в молитве-то не держать себя запанибрата с Богом. — И там и здесь нет смирения. И множество других есть проявлений несмиренного и вообще неисправного моления. Если ты, как говоришь, всегда со страхом и трепетом, с сердцем сокрушенным и смиренным стоишь на молитве, то и слава Богу! Великая к тебе милость Божия! Ибо такую настоящую молитву Бог дает. Благодари Его и проси не отнимать у тебя такого настроения в молитве.

Правило твое молитвенное,— что когда здоров и ничто не мешает, ходишь в церковь, а когда не бываешь в церкви, дома молитвословишь, как положено, или поклонами отбываешь уставный чин молитвы,— хорошо. В церкви всегда лучше молиться: там воздух молитвенный. И ты хорошо делаешь, что спешишь туда. Но уж когда нельзя,— делать нечего, дома молись. Дома можно молиться всячески,— как рассудишь,— полная свобода, только б было ума и сердца возношение к Богу с славословием, благодарением и прошением. Но ты хорошо делаешь, что молитвословишь больше по молитвеннику, со вниманием и чувством, и только иногда довольствуешься одними поклонами со своими молитвенными словами. Надо прежде воспитать в себе молитву, или молитвенное настроение готовыми молитвами, а потом уже и своею молитвою молиться начинать. Слово к Богу в молитве, хоть не главное, но лучше когда оно боголепно; а такому слову нигде не научишься, как из готовых молитв. Всяко, однако ж, когда найдет сильное молитвенное чувство и его разбивает чтение молитв, оставляй это чтение и давай простор тому чувству. Если времени нет, сократи читание или совсем прекрати, а молись только по чувству тому с поклонами. А если чувство пройдет, а время еще есть, то продолжай опять чтение положенных молитв. Все с полною свободою,— лишь бы к Богу благоговеинство сохранялось. Так все и веди дело — то чтением молитв со вниманием, то своею молитвою, когда бываешь в чувстве. Молитва твоя все будет расти и крепнуть, растепляться и разгораться.

Хотелось бы, говоришь, в затвор. Раненько, да и нужды нет. Один же живешь. Когда-когда кто зайдет. А что в церкви бываешь, это не разбивает твоего одиночества, а утверждает, или дает тебе силу и дома проводить время молитвенно. По временам можно день-другой не выходить, все с Богом стараясь быть. Но это у тебя и само собою бывает. Так нечего загадывать о затворе! Когда молитва твоя до того укрепится, что все будет держать тебя в сердце пред Богом, тогда у тебя и без затвора будет затвор. Ибо затвор что есть? То, когда ум, заключившись в сердце, стоит пред Богом в благоговеинстве и выходит из сердца или чем-либо заняться другим не хочет. Этого затвора ищи, а о том не хлопочи. Можно и при затворенных дверях по миру шататься или целый мир напустить в свою комнату.