Лев (сын мой — офицер) влюбился: любовь оказалась безнадежной; и он мучился. — Ну уж — Лев!! Да еще не простой лев, а офицерский! Другими командует — напра-во! — а сам налево тянется. Себе бы скомандовал напра-во... И марш-марш... Какой в этом толк? Если бы была надежда, можно бы разумно подождать; а то ждать того, чего не дождешь, и несомненно не дождешь, толку нет! Это не любовь, а болезнь сердца — злая, к которой подседает враг и раздувает.

Страсть ослепляет, а враг туману подпускает. И мучится человек, — и то диво, что ему хочется мучиться, и не хочется отстать от мучения. — И это бестолковщина. — Но как быть? Никак. Скомандовать себе: ни пискни, голову размозжу — и затем перестать думать об оной, — забросить подальше все напоминающее, — поискать пятен на сем солнце, — и на них больше смотреть. Это довольно холодная водица на прохлаждение сердца — особенно если безнадежность от ней зависит. Пройдет, будет налетать, но не жгуче... Мне было еще 20 лет, когда я это переиспытал. Но скомандовал... и пошло на поворот. Были припадки, но перетерпелись: ибо имелась в виду другая цель. Хорошо бы дело иметь в руках. Если нет его, — изобресть. — Камни ворочать в горе.

Благослови вас Господи и всех, — и все дела ваши!