Все, что ни делается против святого и вечного закона Божия, есть грех: «всяк творяй грех, и беззаконие творит, учит Апостол, и грех есть беззаконие» (1 Ин. 3, 4). Впрочем, чтобы сие нарушение закона было грехом собственно, необходимо, чтобы в нем участвовали и сознание, и свобода. Почему грех есть сознательное и произвольное нарушение известного Божественного закона,— ослушание и противление святой воле Божией (Святитель Тихон Задонский. О истинном христианстве. 2, статья 3. 1, 40—45). Отсюда видно, что он состоит не в ограниченности наших сил, а в превратном их употреблении,— не в ошибках разума, как будто всякий грех есть одно неблагоразумие, но в развращенной воле, по коей,— и видя добро,— делаем зло. «Ведущему добро творити и не творящему грех ему есть « (ср.: Иак. 4, 17).

Грех есть величайшее и ужасное зло: 1) им оскорбляется Величество Божие, извращается закон Его вечный и непременяемый; человек согрешающий волю свою ставит вместо Бога и ей охотно покоряется, не желая повиноваться Богу; почему грехом отделяется от Бога, как говорит Пророк: «грехи ваши разлучают между Богом и вами» (ср.: Ис. 59, 2); а отделившись от Бога — Источника жизни, он вступает в область смерти и под власть диавола — начальника грехов. «Вы отца вашего диавола есте» (ср.: Ин. 8, 44), говорит Господь о злых иудеях; и вообще: «всяк, творяй грех, от диавола есть» (ср.: 1 Ин. 3, 8). Почему и разрушить сие зло никто не мог, кроме Единородного Сына Божия, нас ради человек и нашего ради спасения шедшего с небес и воплотившегося. В сем отношении грех есть зло бесконечное; 2) грех обещает свет, а погружает человека во тьму: «не познаша», говорит Пророк о грешниках, «ниже уразумеша, во тме ходят» (Пс. 81, 5); «осяжут, яко слепии стену, яко суще без очес осязати будут и падутся в полудни, яко в полунощи» (ср.: Ис. 59, 10); обещает вольность, а ввергает в рабство: «ибо всяк, творяй грех, раб есть греха» (ср.: Ин. 8, 34); обещает утехи,— а подвергает нестерпимому мучению совести, по коему «бегает нечестивый ни единому же гонящу, стеня и трясыйся», как Каин (см.: Притч. 28, 1; Быт. 4, 12) или Иуда-предатель (см.: Мф. 27, 5); 3) от греха самая невинная тварь страждет и воздыхает, от него происходят и все временные бедствия: кровавые войны, моровые язвы, болезни, глады, пожары и прочее; за него уготованы геенна, ад и вечное мучение.

Так — грех есть, как говорит святой Златоуст, сквернейшее, нечистейшее и тягчайшее зло; он злее самого духа злобы — диавола: ибо и диавол из Ангела светлого сделался диаволом чрез грех» (Святитель Тихон Задонский. О истинном христианстве. 2, статья 3. 1, 44).

Грехи, как худые действия человека, разделяются различно, смотря по тому, как они совершаются. Именно, они называются: 1) мысленными или внутренними, если мы только думаем преступить закон или мысленно услаждаемся грехом,— и внешними или соделанными, когда худую мысль свою обнаруживаем какими-нибудь действиями. Кто с услаждением мыслит о грехе и желает совершить его, тот уже виновен пред Сердцеведцем, так, например, «всяк, иже воззрит на жену ко еже вожделети ея», говорит Спаситель, «уже любодействова с нею в сердцы своем» (Мф. 5, 28). Впрочем, из сего не должно заключать, чтобы между мысленным и содеянным грехом не было никакого различия; последний виновнее первого, потому что показывает в человеке более бесстыдства и развращения. Притом доколе грех скрывается в сердце человека, дотоле бывает пагубен только для него одного, а когда обнаруживается в действии, то много вредит и другим людям; 2) грехи называются нашими, если мы сами совершаем их, и чужими, но вменяемыми нам, если каким-нибудь образом мы участвуем в делах других людей. Мы некогда отдадим Богу отчет не только за свои грехи, но и за чужие, потому что, принимая в них каким-нибудь образом участие, мы усвояем их себе; посему Апостол увещавает «не приобщаться чужим грехам» (ср.: 1 Тим. 5, 22). Когда мы приказываем, советуем, помогаем или не препятствуем другим делать что-нибудь худое,— когда своим примером подаем им повод ко греху,— когда хвалим худые поступки их,— во всех этих и подобных случаях мы участвуем в чужих грехах, почему должны и ответствовать за них по мере участия в них; 3) наконец, грехи называются невольными, легкими и простительными, если нарушаем закон по неведению, неосмотрительности,— и произвольными, тяжкими, смертными, когда делаем это с полным сознанием и по свободной воле. Касательно невольных, легких и простительных грехов должно заметить следующее: а) грехи неведения и неосмотрительности называются невольными не потому, чтобы они вовсе не зависели от нашей воли (в том случае не могли бы называться и грехами), но потому, что произошли не столько от желания нашего согрешить, сколько по незнанию их противозаконности, по неосмотрительности; б) грехи эти только тогда бывают легкими, когда незнание о их противозаконности, вследствие которого они сделаны, зависело более от . обстоятельств, нежели от нашей вины или от случайной невнимательности к закону, а не от постоянного небрежения о нем; в) легкими называются они только по сравнению с другими, важнейшими (см.: Лк. 12, 47—48), а сам в себе взятый грех тяжек, потому что им оскорбляется величие Бога — Законодателя; почему всякого греха должно тщательно остерегаться; наконец: г) они называются простительными не потому, чтобы не заслуживали наказания или отпускались нам без покаяния; но потому, что они легче других,— и человек, совершающий их, скорее может покаяться, нежели тот, кто произвольно грешит.

Произвольно мы грешим, когда знаем, что известное действие противно закону Божию, однако ж совершаем его,— притом по особенному желанию. В этом случае грех наш бывает тяжким и смертным, потому что, совершая его, мы показываем в себе неуважение к закону, охлаждение любви к Богу, составляющей жизнь нашего духа; а потому не только достойны смертного наказания, но и действительно находимся в состоянии духовной смерти. Важнейшие из тяжких грехов суть: а) грехи против Святого Духа, как то: противоречие очевидной и доказанной истине и упорное отвержение православной веры Христовой, соединенное с дерзкою хулою против нее и неприязнию к тем, которые исповедуют ее; чрезмерное и безрассудное упование на милость Божию; и отчаяние, то есть когда кто не имеет надежды на милосердие Божие (см.: Мф. 12, 27, 31, 34; Мк. 3, 29—30). Спаситель говорит, что такие грехи «не отпустятся ни в сей век, ни в будущий» (ср.: Мф. 12, 32), не потому, чтобы заслуги Искупителя нашего и Господа были недостаточны к тому, ибо «Кровь Его очищает нас от всякаго греха» (1 Ин. 1, 7), но потому, что зараженные ими по своему ожесточению неспособны к покаянию; б) грехи, вопиющие на небо к Богу об отмщении, каковы: умышленное убийство (см.: Быт. 4, 10), грех содомский (см.: Быт. 18, 20), притеснение бедных людей, вдов и сирот и удержание платы у работников (см.: Мал. 3, 5), также неуважение и неблагодарность к родителям (см.: Исх. 21, 15, 17). Наконец: в) грехи главнейшие, служащие источниками для других многих, как: гордость, любостяжание, блуд, зависть, чревоугодие, злопамятство, беспечность (это греховные расположения).

Дабы определить по возможности степень тяжести грехов, для сего должно обратить внимание на то,— кто грешит, против кого, при каких обстоятельствах и,— особенно,— с каким расположением? Именно грех бывает тем тяжелее, чем более совершающий его: 1) обязан вести жизнь добродетельную и может иметь влияние на других. Посему, например, грехи пастыря, который должен быть образцом для других, заслуживают тягчайшее наказание, нежели подобные грехи мирянина; 2) чем более достоин его любви, уважения или сострадания тот, против кого он грешит. Оскорбляющий благодетеля очевидно более грешит, нежели тот, кто оскорбляет другого ближнего; 3) чем более от его худого действия происходит зла для него самого или для других людей; 4) чем более по обстоятельствам он должен был удерживаться от греха и чем менее имел побуждений к нему. Так, например, гораздо грешнее совершать грех в храме Божием, нежели в другом месте. Наконец: 5) чем яснее понимает тяжесть греха и охотнее предается ему; например, за один и тот же грех просвещенный должен быть виновнее пред Богом, нежели необразованный. Впрочем, должно помнить, что определить, какие грехи тяжки и какие легки, выше сил человека. Сие ведение принадлежит единому Богу, испытаю-щему сердца и утробы и видящему все последствия наших действий. Чтобы избежать тяжких грехов, для сего надобно остерегаться легких: «уничижаяй малая по мале упадет» (Сир. 19, 1).