Глава 1
Здоровая практичность и ее последствия, или О том, как одна юная барышня угодила в путы свого начальника
Ближе к обеду, минут за двадцать до перерыва, когда все работники уже мысленно переносились кто в ближайшие кафешки, кто к упакованным в сумки бутербродам, в мастерскую заглянул прима-мастер Шантей. Он окинул взглядом помещение мастеров-артефакторов, нас, стажеров, за верстаками и, упершись взглядом в Юджина, велел:
— Через пять минут быть в моей мастерской. Расчертишь мне пентаграмму под насыщение силой турмалинов, упреждающий коэффициент для серебра. Масштаб 0,8 от стандартного.
И исчез, даже дверь не хлопнула.
— Я ему не личный подмастерье! У меня свои обязанности, на каком основании мастер Шантей мной распоряжается?! — бесился веснушчатый рыжий Юджин, а я смотрела на него и не верила своим ушам. А ведь вроде не дурак!
— Ты совсем рехнулся, что ли? — на всякий случай уточнила я у однокашника. — Ты что, не понимаешь, да? Делать черновую работу для прима-мастера — это значит наблюдать за его работой. Юджин, не позорь родные пенаты. Бегом побежал!
На последних словах я рявкнула с отчетливо командирскими интонациями, Юджин ожидаемо растерялся, а я невозмутимо продолжила шлифовать выданные мне полудрагоценные камни. Монотонная работа, нетворческая и нудная. Требующая не квалификации, а педантичного внимания.
Дверь в общую мастерскую снова приоткрылась, мастер Шантей просунул в нее голову.
— Я передумал. Ты, мальчик, — глядя прямо на меня, объявил он, — иди и начерти. Требования и параметры ты знаешь.
Я обалдела. Совсем как от моего собственного наезда — Юджин. Уставилась на прима-мастера, вытаращив глаза. Что сказать-то ему? Что я вообще-то девочка? А то это не очевидно! У меня грудь, а при ней — вырез! Я таращилась на мастера, он смотрел в ответ. Столь светло и безмятежно, что с абсолютной ясностью поняла — знает. И грудь мою однозначно видит.
— Что-то не так? — умиротворенно вопросил мужчина. — Тебя что-то не устраивает?
— Все так! — вовремя захлопнув рот, бодро заверила я. — Меня все устраивает!
А потом торопливо упаковала камни обратно в коробку и, сопровождаемая вяло любопытными взглядами (Ну понадобилась приме помощь подмастерья, ну, выбрал он кого посмышленее, что такого? А что мальчиком назвал, так, может, оговорился! Не исправляться же? На то он и прима!), поспешила вслед за артефактором на второй этаж.
Мы работали здесь всего ничего, подходила к концу первая неделя, поэтому если более-менее выучить по именам всех местных я успела, то что они собой представляют в плане личного общения, еще понятия не имела. А главных мастеров, работающих в отдельных кабинетах этажом выше, и видела-то от силы по разу каждого. Причем одного — перед отъездом в длительную командировку.
Мужчина толкнул дверь с бронзовой табличкой «Ведущий мастер Максимилиан Шантей» и тут же махнул рукой в сторону заваленного бумагами и материалами стола, соседствующего с его рабочим.
— Можешь сесть туда, материалы и инструменты там. — Еще один взмах в сторону заставленных коробками полок. — Если не найдешь чего, спроси у Кайстен. Через час приду, проверю.
Я открыла рот, вспомнив про перерыв, и тут же закрыла под насмешливым взглядом серых глаз артефактора. Он дождался утвердительного кивка и покинул мастерскую, оставляя меня в одиночестве.
Ух, как мне захотелось хорошенько осмотреться, сунуть нос во все щели, подержать в руках все инструменты, изучить, что же разложено на столе мастера… но не пристало без полугода выпускнице Лидийской государственной школы артефактики вести себя подобно первоклашке на экскурсии в музее.
…Да и без рук остаться можно, если хватать что ни попадя на столе у артефактора такого ранга…
Так что любопытство пришлось затолкать поглубже и взяться за дело. Для начала — разгрести место.
Ну и бардак!
Слышала я краем уха, что мастер Шантей личного подмастерья сейчас не держит, вот было бы здорово стажировку проходить у него, а не в общей мастерской. Прима-мастер! А ему ведь и сорока нет. Да и какое сорока… русый ежик без признаков седины, осанка уверенная, походка стремительная, морщины если и есть, то только «смешливые» — в уголках глаз. А главное — живой, любознательный взгляд. Энергия так и брызжет! Да ему тридцать с хвостиком едва наскребется. Вот это было бы настоящее дело!
Я распихала свитки и книжки по краям широкого стола, отыскала необходимые принадлежности. Как он там сказал? Масштаб 0,8 от стандартного?
Набросать на клочке бумаги цифры, прикинуть размер и положение на листе…
Работа знакомая, мы на выпускных экзаменах почти то же самое делали, а уж сколько я бессонных ночей провела при подготовке, вычерчивая, вычерчивая… все окрестные мусорные баки потом своей бумагой забила! Зато теперь линии легко ложились, четко, ровно. Даже не нужно лишний раз расстояния выверять.
Хотя я все равно выверяла. На всякий случай.
Мастер вернулся, как и обещал, через час, когда я уже добавляла чертежу последние штрихи. Приблизился, заглянул через плечо. Я отвела руки, позволяя рассмотреть всю работу, сцепила пальцы в замок и скосила глаза, наблюдая за выражением его лица — понравится не понравится? Был у нас учитель один, так он принципиально считал, что ученик все сделать правильно не может — на то он и ученик. Ох, пока мелкие были, как мы рыдали от злости и несправедливости, когда он находил полумиллиметровый сдвиг в чертеже, который даже и никакого значения не сыграет при построении, и снижал оценку.
Понимание того, что выдрессировал он нас зато как щенят и что группы, которые у него учились, в старших классах были впереди всех одноклассников, пришло позже. В чертеже я не сомневалась, но было интересно, как его мастер оценит.
Мужчина пробежался по рисунку беглым, но цепким и внимательным взглядом и хмыкнул одобрительно, усмехнувшись уголком губ.
— Как, говоришь, тебя зовут?
— Нинон… — Я на мгновение даже растерялась, а потом торопливо добавила: — Аттария.
Мужчина задумчиво потер подбородок.
— Что из этого имя, а что фамилия?
Я возмущенно распахнула рот и только спустя пару мгновений уловила, что насмешка в голосе была совершенно беззлобная. Может, это проверка такая?
— Нинон — имя. Аттария — фамилия, — отчеканила я как можно спокойнее.
— Только не говори мне, что я один не вижу разницы, — печально вздохнул прима-мастер, заставив меня заскрипеть зубами. — Ладно, как тебя называть, я потом придумаю, а пока, мальчик, — он подхватил чертеж и свернул его в трубочку, — иди поешь. Потом вернешься. Рассчитывать коэффициенты совместимости умеешь? — Я даже кивнуть не успела, как мастер Шантей уже продолжил, словно по глазам читая: — Рассчитаешь на стандартный средний конус: пестрая яшма, рубины, амазонит. Первичная категория — защитная. Сделаешь набросок. Это несрочно, но и не тяни.
В первые мгновения я не поверила своим ушам. Что, правда? Он дает мне еще одно задание?
Артефактор усмехнулся, легонько стукнул меня свитком по подбородку, закрывая чуть приоткрывшийся то ли для какого-то глупого вопроса, то ли от счастливого удивления рот, а затем вдруг наигранно сдвинул брови и шикнул:
— А ну кыш отсюда!
Я подорвалась со стула и побежала к двери.
— Жуй хорошо только! Не подавись! — насмешливо прилетело мне вслед.
Я старалась! Честно старалась! Но от мысли, что я, возможно, смогу работать бок о бок с прима-мастером, жевать не получалось. Получилось только заглотить в срочном порядке свои бутерброды, пробубнить с набитым ртом что-то невразумительное в ответ на расспросы Юджина и умчаться обратно на второй этаж — а то вдруг передумает?!
Не передумал. Мое появление было встречено только беглым взглядом. Мужчина убедился, что налет на его кабинет совершила я, а не банда грабителей и убийц, и тут же вернулся к работе. По моему чертежу, как я успела польщенно заметить. Значит, и правда было что-то срочное.
Стараясь не коситься уж слишком откровенно на работу примы, я прошла к отведенному мне столу и принялась за дело. Расчет коэффициента совместимости — это уже задачка посложнее. Мало того что не все камни сочетаются друг с другом, и таблица их взаимодействия на основе зодиакальных созвездий — это едва ли не первое, что вызубривают ученики школы артефактики. Так еще и нельзя просто взять две кучки сочетаемых камней и впаять на глазок, как левая пятка захочет. Сочетаемость строится на количестве камней, количестве их разновидностей в одном артефакте, их качестве и размере. В особенно сложных случаях могут иметь значение и чистота камня, и насыщенность цвета или даже место его добычи, но раз мастер Шантей ничего об этом не сказал, значит, дополнительные параметры учитывать не надо.
Яшма, рубины, амазонит принадлежат созвездиям Скорпиона, Овна и Весов соответственно, одно из лучших сочетаний. На стандартный конус… Я на мгновение прикрыла глаза, мысленно набрасывая расположение камней. Если первичная категория защитная, то ведущую роль стоит отдать амазониту, он обладает среди этих трех самой сильной аурой талисмана-защитника. Затем яшма — оберег от порчи и сглаза. И последнее место — рубин, даст амулету силу, напитает его, закрепит воздействие первого и второго…
С этими мыслями я углубилась в расчеты, из которых вынырнула только на мгновение, когда мастер окликнул и сообщил, что отлучится. Магия камней уже утащила меня в свои манящие глубины, поэтому я лишь кивнула и вернулась к прерванному занятию. А опомнилась, только когда приступила к рисунку и обнаружила, что у меня на столе нет рейсшины. В столе ее тоже не оказалось, как и на стеллаже с материалами и инструментами, как и под столом (мало ли…). Я вылезла оттуда и так и осталась сидеть на полу в раздумьях.
Помнится, было сказано, если чего не найдешь — иди к Кайстен, но местной кладовщицы я, откровенно говоря, побаивалась. Одного-единственного раза, когда я сунулась к ней за необработанными изумрудами по просьбе одного из мастеров, мне хватило, чтобы теперь обходить складские помещения по широкой дуге. Поскольку я тогда была вынуждена не только детально обосновать, зачем они мне нужны, но и чуть ли не рассказать всю свою родословную до десятого колена с пометками «не замечена, не привлекалась, не употребляла». Пойдешь к ней за рейсшиной, а потом объясняй, как это я не нашла ее в кабинете у ведущего мастера, и что я вообще делала в этом кабинете, и, кстати, почему он до сих пор не вернул остатки от восьмикаратного сапфира, взятого год назад, поскольку шестикаратного не нашлось. Да-да, это у меня тоже спросили, когда я, стажер, пришла к ней на второй день работы в мастерской. И даже мои недоуменно хлопающие глаза не остановили ее от бурчательной лекции на тему того, как некоторые безответственные примы присваивают казенное имущество. Собственно, тогда я и услышала имя мастера Шантея в первый раз.
Я передернула плечами, представив черный сверлящий взгляд кладовщицы, и поднялась с пола.
Схожу-ка я лучше к мастеру-ювелиру. Им в мастерской О’Тулла была гнома по имени Дейдрэ МакАльпин. К нам, стажерам, она с первого дня отнеслась сердечно, провела экскурсию и даже пару раз сама, без просьб с нашей стороны, приглашала, если в ювелирной происходило что-то такое, на что будущим артефакторам было бы интересно посмотреть. У нее наверняка есть рейсшина, да и кабинет старшего мастера-ювелира расположен всего в двух шагах от кабинета мастера Шантея.
Я сначала неуверенно постучала и, лишь услышав звонкое «войдите!», просунула голову в дверь.
— Мастер МакАльпин, здравствуйте, а…
— Так, дорогая моя, еще раз назовешь меня мастер МакАльпин — и больше никаких показательных ювелирных выступлений! Я вам что говорила, когда прибыли? Дейдрэ! Можно подумать, мне все двести лет, а не каких-то шестьдесят! Я еще, может, и помоложе тебя буду по нашим меркам! — весело ответствовала гнома, едва глянув, кто заявился. — Удачно ты зашла, иди что покажу!
Я торопливо приблизилась. «Что покажу» в исполнении мастера-ювелира обычно выглядело весьма впечатляюще.
— О… — только и смогла восхищенно выдохнуть я при виде огромного серого куска горной породы, который на сколе искрился молочной белизной, рассыпающейся мириадами цветов и оттенков, переливающейся и вспыхивающей при малейшем движении.
Благородных опалов такого размера мне раньше видеть не доводилось. Этот камень чаще встречался в виде тонких слоев или плоских линз, а тут такое богатство. Да он, наверное, размером с куриное яйцо будет, даже больше!
— Красавец, а? — гордо проговорила мастер-ювелир и любовно погладила камень, словно лично его создавала, отстранив от этого тонкого дела матушку природу.
— Не то слово. — Я не удержалась и коснулась кончиками пальцев сверкающего разлома. Даже неоформленный, необработанный камень отозвался на прикосновение скрытой силой, способной горы свернуть. — И куда вы его потом?
— А, Максу отдам! — Гнома улыбнулась и хитро добавила: — Если будет хорошо себя вести.
«Максу?» — едва не переспросила я, но почти сразу сообразила, о ком идет речь, припомнив табличку. Только мое замешательство от Дейдрэ не ускользнуло.
— Ох уж эта молодежь! — тоном древней старушки пробормотала гнома. — Все бы вам радикулит раньше времени другим приписывать! Мы тут стареть не торопимся, поэтому чтобы «вы» я от тебя больше не слышала!
Перед глазами мелькнул насмешливый взгляд и ехидная улыбка, и я мысленно признала, что свойское «Макс» подходит прима-мастеру куда больше, чем благообразное «мастер Шантей». Только вряд ли я когда-нибудь осмелюсь его так назвать даже за глаза!
В Лидийской школе артефактики, превосходящей по престижу даже столичную, панибратство не поощряли. В присутствии учителей мы даже друг к другу обращались на «вы», что уж говорить о тех, кто старше. Так что могла ли я подумать, что в артефактной мастерской О’Тулла, первой в Лидии по работе с камнями и металлами, порядки царят вольные? Хотя стоит отметить, когда я узнала, что по распределению попадаю на обязательную стажировку именно сюда, я вообще не могла ни о чем думать. Ибо сложно думать, прыгая на одной ножке, радостно попискивая и вешаясь на всех попавшихся на глаза одноклассников.
Мастер Дейдрэ бережно, словно младенца, взяла камень в руки и опустила его в широкую глубокую чашу с мутной голубоватой жидкостью.
«Купель Эпаро», — опознала я. Сейчас сложный алхимический состав расщепит все инородные тела, помещенные в чашу, кроме тех, что соответствуют заранее заданному образцу. Камень очистится от лишней породы, засияет еще ярче и позволит понять ювелиру, в какую форму лучше всего облечь это чудо.
Жидкость негромко зашипела и начала выделять легкий сероватый дымок. Дейдрэ с чувством выполненного долга отряхнула руки и отвернулась — процесс займет еще немало времени.
— Вот и нечего тут придворные реверансы разводить, — подытожила мастер. — Все мы когда-то стажерами да подмастерьями были. Даже примы.
Она усмехнулась, будто знала нечто забавное о прошлом мастера Шантея, но продолжать не стала, а переспросить я постеснялась. Может быть, как-нибудь в другой раз, когда уже окончательно обнаглею.
— А ты, кстати, что думаешь? На второй категории остановишься или на третью будешь заявку подавать?
О, этот вопрос для меня никогда не стоял. Уже семь лет назад, когда мне исполнилось тринадцать и меня приняли в школу, я знала, что пятая категория для меня — абсолютный минимум, на котором я готова остановиться, и то только при условии, что в муках породить очередной шедевр, разобью себе голову о стену. О первой, присуждаемой по окончании пятого курса, и говорить не стоило, вторую, получаемую после успешно пройденной стажировки, мама с папой, потомственные артефакторы, мне бы не простили. Третья… уже можно попасть обычным мастером в мастерскую вроде этой. Или податься в надомники, но на сколь-нибудь престижные заказы в таком случае рассчитывать нет смысла. Для ведущего мастера даже в месте попроще нужна минимум четвертая, значит, на пятую стоит замахиваться однозначно. Две финальные категории — прима и гранд-мастер — были сродни мечте и доставались несомненным гениям. А кто знает, вдруг один такой где-нибудь во мне дремлет?
— Буду подавать на третью, — призналась я и не смогла сдержать смущенную улыбку, когда гнома одобрительно кивнула.
— Идеи для шедевра уже есть? Подержи-ка. — Мастер сунула мне в руки затянутое серебристыми нитями мелкое сито. — Поможешь звездную пыль просеять?
— Ага, — кивнула я в ответ на просьбу и вздохнула. — Идей пока нет.
— Ничего, появятся, — весело обнадежила Дейдрэ без толики сомнения в голосе. — От нас еще ни один стажер без шедевра не уходил!
Насыпая в сито искрящуюся звездную пыль, она весело рассказывала мне об одном парнишке, которого идея осенила, пока хозяин лавки, лепрекон Боллиндерри О’Тулл, отчитывал его за испорченный камень. О другом, на которого снизошло озарение, пока он драил полы, разлив по ним несмываемые чернила для начертания рун. О третьем, который вообще едва зашел в мастерскую в самый первый день, увидел ряды артефактов, выставленных на продажу в лавке, хлопнул себя по лбу и засел творить…
Закончив с пылью, я сердечно поблагодарила хозяйку мастерской за весело проведенное время и направилась к выходу.
— Нинон? — окликнула она меня, когда я взялась за ручку двери.
— А? — Я обернулась, уже наполовину погруженная в мысли о том, что после таких историй стоит непременно постоянно носить при себе бумагу и карандаш — вот и угадай, когда придет вдохновение!
— Ты зачем приходила-то? — Гнома смотрела на меня с искренним весельем в карих глазах.
— Ой! — Я отчаянно хлопнула себя по лбу и смущенно озвучила: — Дейдрэ, а у вас… у тебя!.. рейсшины не найдется?
Гениальная была идея! Вот как есть гениальная! Не могу найти в инструментах прима-мастера рейсшину? Нужно спросить у Дейдрэ!
Так думала я, зажимая упомянутую чертежную принадлежность локтем и примериваясь, как выпутаться из объятий «стража». Подвешенный над входом амулет в отсутствие хозяина исправно сработал на удержание постороннего. Благо это были простенькие «путы», а не какой-нибудь «паралич» или и того затейливее… Это был первый положительный момент, который удалось обнаружить в ситуации. Второй — это то, что новое задание мастера Шантея срочным не было. Так, текущие дела…
Нет, ну, не сидеть же мне в «путах» до его прихода, в самом-то деле? «Страж» вроде не слишком сложный, можно попробовать подцепить управляющую нить и снять защиту. А потом восстановить — мастер и не узнает. Когда он еще полезет проверять сторожевой амулет? К тому времени следы любого вмешательства развеются!
Так рассуждала я, готовя в уме простой шепоток, в народе широко известный как «лезвие», чтобы выполнить нехитрый трюк с отсеканием одной из линий плетения и выбраться из негаданной ловушки.
И надо же быть такой идиоткой!
Так ругалась я, после того как от моих манипуляций амулет, вместо того чтобы деактивироваться, вдруг обвалился мне на голову! «Путы» тут же агрессивно сжались, впечатывая бляху амулета вместе с державшей его цепочкой мне в череп. Прямо сквозь скальп, по ощущениям. На любую попытку шевельнуться заклинание теперь отвечало ограничением отведенного мне пространства.
Оставалось только расслабиться и получать удовольствие. И надеяться, что мастер придет как можно раньше. По крайней мере — сегодня.
Повезло! И впрямь пришел сегодня! Я даже не очень долго стояла.
Увидел меня, хмыкнул, щелкнул пальцами, и «путы» опали. Мастер прошел прямо к своему столу, а я облегченно расслабила позу и сдернула с головы шайбу остохорошевшего амулета.
Слезы брызнули из глаз! Я взвыла от боли, а мастер Шантей, успевший закинуть ноги на стол и поставить стул на две задние ножки, чуть не рухнул с этого самого стула на пол.
— Что там?!
Вот хотела бы я знать, что там! Кажется, цепочка амулета звеньями запуталась в выбившихся из пучка кудряшках. Я на ощупь попыталась определить масштабы бедствия. Вроде даже ничего особо страшного. Подцепив пальцами прохладный металл, я попробовала потеребить, потянуть. Цепочка чуть поддалась — и завязла. Потянула сильнее… Больно! Нет, проблема не в освободившихся прядях, видимо, звенья сторожевым заклинанием в пучок вдавило и они там запутались. И это… это… караул!
Не выдержав, артефактор подошел поближе. Сунул нос в проблему. То есть в мою прическу. Но на данный момент — в проблему! Похмыкал. Ухватил за хвостик тоненький металлический ручеек. Потянул в одну, в другую сторону. Цокнул языком. И, дотянувшись до ячеистого стеллажа с инструментами, ухватил ножницы по металлу. Большие, страшные ножницы по металлу. Не успела я пискнуть, что лучше потом сама аккуратно маникюрными ножничками состригу, как негромко звякнуло, и амулет с огрызком стальной змейки шлепнулся на стол. Снова звякнуло — и та часть цепочки, что болталась с другой стороны, улетела туда же.
Мужчина ухватил меня за плечи, развернул в сторону окна, и ловкие пальцы принялись высвобождать угодившие в плен бдительного «стража» кудряшки. Я покладисто сопела, почти уткнувшись носом в чужой свитер и подставляя прима-мастеру макушку. И чувствовала себя донельзя глупо…
Я вдыхала чужой, незнакомый запах, вздыхала и думала, как буду извиняться. Дело предстояло непростое, потому что нужно было, во-первых, собственно, извиниться. Во-вторых, не выглядеть при этом дура дурой. Что довольно сложно — ибо чувствовала я себя именной таковой!
А спасательная операция меж тем продолжалась. И жизнь показывала, что в одиночку я бы с ней точно не справилась! Мастер Шантей выпутывал короткий кусочек цепочки и тут же скусывал его, не давая злонамеренной змейке насмерть запутаться вновь. Дело медленно, но верно двигалось к победе. Я даже успела успокоиться, расслабиться и теперь вдумчиво соображала, каким это таким парфюмом тянет от мастера. Что-то свежее. То ли древесное, то ли водное. Вкусное!
— Ладно, парень, рассказывай, как докатился до жизни такой? — пожелал узнать детали моего пленения спасатель, уже привычно проигнорировав мой женский пол.
— Я не нашла в ваших инструментах рейсшину, — начала я, так же привычно не обратив на это внимания.
— Верхняя левая ячейка стеллажа, под папками с резервными эскизами, — встрял любезный хозяин.
— Удобно! — похвалила я.
— Я ею не пользуюсь, привык обходиться на глазок, — отозвался он. — Не переживай, парень. И ты со временем так научишься!
Я скептически хмыкнула куда-то ему в грудь, переступила с ноги на ногу — тело устало от одной и той же позы — и продолжила:
— Поскольку на глазок делать чертежи я все-таки не могу, то решила спросить у мастера Дейдрэ, возможно, она сможет одолжить мне рейсшину, если у нее есть.
— О, у Дейдрэ есть все! — согласился мастер Шантей. — А то, чего нет, она знает где достать. Она запаслива, как…
— Как хомяк?
— Хуже! Как гном!
Я улыбнулась ткани плотной вязки перед своим носом. Действительно, хозяйственные гномы давно уже стали притчей во языцех.
— Когда я вернулась, сторожевой амулет спутал меня заклинанием.
— Это все понятно, — кивнул мужчина, удобнее разворачивая меня к свету и наклоняя мою голову под нужным ему углом, — непонятно только, как сам «страж» у тебя на голове оказался?
— Я пыталась отсечь управляющие нити «лезвием», — призналась я, — но он почему-то оборвался с крепления! Хотя я, убей, не пойму почему…
Мастер в ответ невнятно угукнул и, отхватив ножницами еще несколько звеньев, потянул их на себя, просто-напросто стаскивая с запутавшихся волосков. Я пискнула от боли, втянула голову в плечи и аж на цыпочки поднялась. Несмотря на осторожность артефактора, чувствовала я себя так, что впору в обморок грохнуться!
— Вот поэтому, парень, я и не хотел связываться со стажерами-девушками! — выдал внезапно Максимилиан Шантей, вызвав у меня ступор и легкий шок. — Девушки — существа с тонкой душевной организацией, требующие деликатного подхода и бережного обращения! Вот разве посмел бы я оставить девушку без обеда? — продолжал вещать над моей головой мастер, одновременно вытягивая из спутанных прядок еще несколько звеньев.
Э? Это меня что, так отвлекают? Спасибо, я отвлеклась!
— И что, что заказ срочный? Это с парнем можно без церемоний! А вот с девушками — никак. Слова грубо не скажи, в сердцах при ней не ругнись, сплошные проблемы, словом…
Мастер подергал очередной кусочек цепочки. Не-а, ни туда и ни сюда. Охватил мою голову ладонями, нагнул в одну сторону, в другую. Решения не находилось. Тогда он попросту взял и вытащил из пучка шпильки!
Ну, если этот наивный человек думает, что так все станет проще, то боги ему в помощь! Кудряшки радостно рассыпались по плечам, сворачиваясь в тугие шоколадные спиральки и прыгая от благодарности к освободителю. Я обреченно вздохнула — все, теперь только выстригать! Мастер Шантей озадаченно пробормотал: «Н-да…» — и с новыми силами взялся за дело.
— Нинон… — окликнула заглянувшая в мастерскую прима-мастера Дейдрэ. — Опа! А что это вы тут делаете?
Я смущенно отшатнулась, стараясь создать дистанцию между собой и мастером.
— Стажера моего спасаем, — буркнул мужчина сердито, за плечи возвращая меня на прежнее место. — Не видишь, что ли?
Мастер-ювелир любопытно заглянула ему в руки, огорченно присвистнула, и дальше спасательная операция продолжилась с участием уже двух мастеров.
— Дейдрэ, ты чего-то хотела? — деловито уточнил прима-мастер. — Так, ты вот сюда прядь потяни, а я звено подрежу!
— Угу, давай! — Не прекращая возиться у меня в волосах, гнома ответила: — Я сейчас отливку кольца под заготовку охранки начну с применением «холодного пламени». Думаю, Нинон такого не видела, ей интересно будет.
Ну да, нам ювелирное и кузнечное дело довольно обширно читали, но с «холодным пламенем» практики не было, только теория. Я бы посмотрела…
— Так, тут вот еще сильно запуталось. Давай вот так попробуем!
— Терпи, стажер, чуть-чуть осталось!
Я покорно терпела. Но от слов «чуть-чуть осталось» у меня разом устали ноги, заныла шея, зачесалась спина, захотелось одновременно пить и в туалет.
— А если там чуть-чуть, давайте я просто оставшееся обрежу, да и все?
— Я тебе обрежу!
— Цыц! — шикнули на меня в два голоса.
Вот так и предлагай из наилучших побуждений.
— У тебя замечательные волосы, — от души похвалила мастер-ювелир, и я вздохнула.
Нет, в общем и целом я была с ней согласна. Но момент для комплимента казался мне не совсем подходящим. Как и для рассказа о том, что в детстве я все время хотела свои волосы пожевать — они по цвету были так похожи на шоколад, что и вкус, с моей точки зрения, должен был быть весьма неплох!
Я снова вздохнула. Вот у самой гномы коса была восхитительная. В руку толщиной, насыщенного медного цвета. Длинная, ниже пояса, украшенная изумительными фигурными накосниками в двух-трех местах. Я тайком один рассматривала — работа филигранная. Интересно, это мастер сама делала?..
Боги, о чем я думаю!
— Ну, так что, ты пойдешь ко мне смотреть? — вмешалась в мои мысли гнома.
— Нет. — Я с сожалением отказалась от любезного предложения. — Я задание мастера Шантея только начала.
Признаться, вот за это я ожидала нахлобучки, но вверху только неопределенно хмыкнули и тему развивать не стали. А совсем скоро я была наконец свободна!
Мастер Шантей торжественно вручил мне ножницы и вернулся на свое рабочее место, а я принялась устранять последствия возни. По намертво вбитой за годы обучения привычке не разбрасывать где попало частички себя я собрала случайные волоски, смела в совок оказавшиеся на полу остатки цепочки. Выбросила в урну, постеснявшись при мастере ссыпать все это на листик, заворачивать и прятать в сумку, чтобы потом сжечь. В ответ на это медная урна полыхнула бесцветным пламенем, которое тут же опало, оставив после себя пустоту — ни копоти, ни сажи…
Ну, ничего ж себе, предмет интерьера! А если б я туда руку сунула?! То-то я удивлялась, чего это она такая толстостенная, массивная. Попробовала посчитать, что там должно быть нанесено и как, сбилась, запуталась и плюнула. Только головой покачала — не лень же кому-то на такое силы тратить! Кудряшки весело запрыгали, согласные с моим недоумением.
Так, где там мои шпильки? В несколько привычных движений свернув волосы в тугой узел, я подошла к столу, где валялись остатки амулета. Сам амулет в порядке и не пострадал, а вот цепочка покромсана изрядно. Я задумалась, что делать с коротким, не больше двух дюймов, обрезком.
— Мастер Шантей, а что делать с… — Я за кончик ухватила ту часть цепочки, которая раньше крепилась к потолку. А чем, кстати, она крепилась? Ни кольца, ни вырванного из потолка крепления я что-то здесь не вижу…
Я оглянулась на потолок над дверью — там тоже никакого крепления. И вообще, никаких следов, что оно там было! Еще раз внимательно осмотрела ту часть подвеса, что была у меня в руках.
Мастер с интересом наблюдал за моими переглядками.
Это… Подождите, он что… Он амулет на шепоток подвесил?! Это получается — я час простояла, спеленатая заклинанием, только потому, что один разгильдяй поленился повесить амулет по правилам?!
Я медленно-медленно подняла на него взгляд. Мои зеленые возмущенные глаза встретились с его бессовестными серыми, и я точно поняла — да, все так и есть. Неудивительно, что «лезвие» неуправляющую нить срезало, а крепление снесло!
Да я как дурочка там стояла! Я чуть со стыда не сгорела, когда меня, как младенца неразумного, два мастера из силков выпутывали!
Жажда крови и мщения захлестнула с головой…
Так, спокойно, Нинон! Это прима-мастер, и он нам в будущем еще пригодится! Потом убьешь.
Я выдохнула. Осторожно положила стальной ручеек на стол.
— Мастер Шантей, там мастер МакАльпин собирается отливку с «холодным огнем» делать! Я пойду посмотрю? — самым сладким из всех возможных голосов спросила я, ласково глядя на эту бесстыжую физиономию.
— Да, иди, конечно, — светло отозвался мастер, не испытывая, по-моему, ни малейших угрызений совести.
Я еще побуравила его взглядом, потом крутанулась на пятках и ушла. Решая по пути непростой вопрос: могу ли я сейчас пожаловаться на него Дейдрэ? С одной стороны, неуместно стажеру ябедничать на ведущего мастера…
А с другой — если я сейчас с кем-нибудь не поделюсь, лопну, к демонам, от смеха!
Рабочий день уже подходил к концу, когда я, в очередной раз не сдержав любопытства, покосилась на работу прима-мастера и с удивлением обнаружила, что он с крайне задумчивым выражением на лице царапает гвоздиком стоящий рядом с его столом массивный сейфовый шкаф. За практически бесшумно скользящим острием оставался красивый ровный след, на пол падала металлическая стружка.
Боги! Что надо с гвоздем сделать, чтобы он так легированную сталь царапал?!
— Что у вас там хранится? — не выдержав, полюбопытствовала я.
— Где? — не понял мужчина.
Я молча кивнула на шкаф. Мастер призадумался.
— Всякий хлам.
Кажется, ответ вполне честный.
— Какие-нибудь дорогие материалы? Ценные ингредиенты? — продолжала допытываться я.
Мастер фыркнул.
— За этим к Кайстен. Все у нее — и дорогое, и редкое, и опасное… — пояснил он мне, не прерывая своего занятия.
— Тогда, может, что-то ценное лично для вас? — Я не теряла надежды узнать правду.
— Нет, точно нет! — Он засмеялся. — А почему ты спрашиваешь?
Я молча и с интересом рассматривала этого потрясающего человека.
— Потому что вы чертите вирийскую защиту. Если вдруг какой-нибудь незадачливый грабитель вздумает влезть в ваш сейф, от несчастного даже тапочек не останется!
Мастер слегка смутился.
— Ну… почему же, тапочки останутся!
— Вы излишне оптимистичны, — не удержалась от шпильки я. — При таком сочетании размеров шкафа, качества основы и соседствующих охранных символов тапочек определенно не останется!
Мастер Шантей изучил бок собственного сейфа. Вдумчиво. Как будто впервые увидел. Сложные многоуровневые символы вирийской защиты гармонично вписывались между традиционным для сейфов плетением «Разряда» и гномьим «Капканом». Над ними, на самом удобном месте, причудливой вязью уходила вверх «Сторожевая лоза» — эльфийская разработка, адаптированная под человеческую силу, — и заканчивалась уже в правом верхнем углу, беря в изящную петлю очередной охранный символ вполне себе человеческого «Скорпиона». Ниже уровня стола мне было плохо видно, но то, что попало в поле зрения, подозрительно напоминало островную клинопись… Ребята с островов издревле славились негуманным и нетерпимым отношением к посягающим на их собственность. Так что вора, покусившегося на эту цитадель безопасности, было жаль.
Но не очень сильно.
Я прилежно выполняла порученное мне задание, ухмыляясь от уха до уха. Нет, мне, конечно, не полагается так радоваться удачной шпильке, но… Я ведь спиной к нему сижу, верно? Значит, он не увидит!
— Стажер Аттария!
— Да, мастер Шантей?
— Поручаю вам посчитать, какое наполнение силой потребуется защитным символам, с одной стороны, а также массу тела и качество обуви — с другой, чтобы в случае несанкционированного проникновения в мой сейф от взломщика не осталось и тапочек. Таблицу итогов предоставить к концу часа!
Ой… Увидел…
Но заняться порученным заданием я не успела. Прямо над моей головой раздался громкий дробный стук, в котором с легкостью можно было узнать ритмы «Марша веселых попугайчиков», песенки, которую пару лет назад распевали по всем углам королевства. Я изумленно втянула голову в плечи, а прима-мастер ухмыльнулся, поднялся и распахнул дверь мастерской.
— Макс, посылку прими! — тут же раздался пронзительный женский крик с третьего этажа, где находился кабинет господина О’Тулла и его секретаря, делопроизводителя, специалиста по связям с общественностью и начальника отдела поставок в одном прекрасном лице дриады Абиес Пинацэ.
— Бегу! — рявкнул мужчина в ответ и тут же с улыбкой повернулся в мою сторону. — Вперед, стажер, посылку надо принять!
Можно было бы поинтересоваться, как связано его «бегу» с тем, что принять надо мне, но, кажется, сегодняшний лимит язвительности в адрес начальства я уже исчерпала. Так что пришлось снова отрываться от расчетов.
— А если спросят, почему я? — Вопрос этот назрел уже в дверях.
— Скажешь, что ты мой подмастерье. Вперед! — скомандовал мастер, возвращаясь к работе.
Ура-а! Меня только что официально повысили!
Так что вниз я полетела, сияя, как идеальной огранки алмаз в свете лампы.
На первом этаже, помимо общей мастерской, находилась еще и небольшая лавка, в которой бойко вела торговлю ведьмочка Марта Нилс в компании с охранником — орком по имени Шаен. Парочка колоритная: она — вся в многочисленных фенечках и браслетах, ожерельях и амулетах, которые были вплетены даже в волосы множеством разноцветных нитей, он — огромная татуированная гора мышц, рядом с которой я себя чувствовала горошинкой, которую при желании можно отправить в полет щелчком пальцев. Честно говоря, глядя на них, я задавалась двумя животрепещущими вопросами: как Марта умудряется не звенеть при ходьбе, словно праздничная лошадка с бубенцами, и как Шаен проходит в двери, потому что визуально он превосходил проемы раза в полтора…
При моем появлении ведьмочка удивленно вскинула брови, а стоящий по другую сторону прилавка мужчина в форме курьерской службы градоправителя Лидия нетерпеливо побарабанил пальцами по отполированной дубовой столешнице.
— Я от мастера Шантея. — Пришлось пояснить: — За посылкой.
— Вообще-то я должен вручить ее лично, — недовольно произнес посыльный. — Это заказ на государственную экспертизу.
— Раз так, — хихикнула Марта, — я даже разрешу вам лично подняться в его мастерскую в моем сопровождении, чтобы посмотреть, какое у вас будет лицо, когда Макс посоветует вам отправиться обратно и вручить все тому, кого он за этим послал, потому что сам он занят и ему не до мелочей.
Мужчина помрачнел, но без лишних разговоров водворил на прилавок средних размеров стальную шкатулку, разрисованную гасящими магические излучения артефакта символами, сунул мне в руки стопку бумаг и ушел, буркнув напоследок «всего доброго!». Искренности я в его голосе, как ни странно, не различила.
— Что-то он легко сдался, — неуверенно отметила я, подходя ближе.
— Ха! Да это наверняка очередное рутинное поручение по соцконтракту. У Макса, например, это контракт с управлением стражи, так что что он их, что они его знают как облупленного. Правда, это не мешает стражникам периодически пытаться делать вид, что работающий на них прима — это не невероятная удача, а их заслуга, — рассмеялась Марта, запрокидывая голову и демонстрируя красивую жемчужную улыбку.
Я понимающе кивнула. Социальный контракт с государством заключали все артефакторы начиная с третьего ранга и все артефактные мастерские независимо от статуса и размера. Сумма контракта и расценки на услуги были строго регламентированы для каждого ранга и не зависели от действительных доходов мастера. Но если к мастерам с третьего по пятый ранг могло обратиться любое государственное учреждение (прима-мастера были приписаны каждый к определенному крупному ведомству), то мастерские получали заказы по соцконтракту от Гильдии в порядке очередности.
Подхватив шкатулку под мышку, я сгребла бумаги, но ведьмочка вдруг ухватила меня за локоть.
— На всякий случай: ты же не потащишь сейчас всю эту макулатуру Максу?
— Э… — Я озадаченно перевела взгляд со множества совершенно незнакомых мне бланков и форм на продавщицу.
Та всплеснула руками:
— Ну, ты же не думаешь, что он сам будет все это заполнять? — Она не уловила в моем взгляде проблесков понимания, а потому выхватила у меня из рук бумажки и выудила из-под прилавка перо и чернильницу. — Давай помогу! Одна ты с ними до ночи провозишься. А у меня пока все равно клиентов нет.
Сидящий на стуле у входа Шаен согласно всхрапнул. Орк вообще мастерски умел притворяться спящим и один раз чуть не довел меня до инфаркта вопросом «а чего это мы крадемся?», когда я, придя как-то чуть раньше, на цыпочках, чтобы его не разбудить, пробиралась в мастерскую. Наверное, это была особая тактика усыпления бдительности возможных злоумышленников.
Марта торжественно вручила мне перо и тут же начала бодро тыкать в нужные листы:
— Здесь, здесь и здесь пусть поставит автограф, один экземпляр приткни куда-нибудь в мастерской, два других отнесешь Абиес. Так, это надо заполнить… имя-фамилия… твои, ага. Ой, какая она у тебя прелестная!
Я невольно поморщилась. Может, и прелестная, но в комплекте с именем для большинства получалось что-то труднопроизносимое.
— Кстати, а прима-мастер Юлий Аттерий не родственник тебе, нет? Звучит похоже… — Я не была уверена, заметила ли говорливая ведьмочка мое отрицательное мотание головой, потому что продолжила она, не прерываясь даже на дыхание: — Я недавно в газете читала такой ужас, такой ужас!
— Какой?
— Умер! — трагически припечатала Марта.
— Убили? — удивилась я. Просто «умер» для меня не очень-то походило на определение «такой ужас, такой ужас».
— Типун тебе на язык! — Девушка тряхнула разноцветными косичками. — Просто умер! Ему годков-то уже было, мне в прадедушки годился… так, здесь должность… тебя Макс сюда как кого послал? Подмастерье? Так и пиши! А здесь все то же самое, только еще описание коробки подробное, ага… зато ты представляешь, умер без единого наследника, все состояние казне ушло. Эх, не повезло мне с фамилией… кстати, ты слышала, что король принца женить надумал? Поедут по всем крупным городам — в каждом прием среди знати. Невесту искать будут!
— Вот тебе и шанс сменить фамилию, — хихикнула я, за что тут же была награждена суровым черным взглядом Шаена, который ради этого даже «проснулся».
Ведьмочка послала ему воздушный поцелуй.
— Ну вот вроде и все. Запомнила, что-куда-зачем? И главное — заставь его прямо сейчас подписать! С Максом, как с дрессированным тигром, нельзя показывать, что ты готова идти на уступки. Сожрет и кудряшки выплюнет! — хихикнула она.
Я кивнула, сердечно поблагодарила Марту и через ступеньку поскакала обратно наверх — не терпелось вернуться в мастерскую.
Мастер Шантей как раз отвлекся от работы и отдыхал, покачиваясь на стуле и разглядывая потолок. Шанс упускать было нельзя, поэтому я торопливо водрузила на стол перед ним и шкатулку, и бумажки.
— Вот. И здесь, здесь и здесь распишитесь!
— Потом, — отмахнулся мужчина, прикрывая глаза.
— Сейчас. — Я насупилась, искренне веря, что такая милая девушка, как Марта, мне плохого не посоветует, но не очень понимая, как именно я должна заставить приму и при этом не лишиться только-только обретенного места.
Мастер, прищурившись, одарил меня долгим взглядом. С легкой руки продавщицы мне мгновенно вспомнилось, что со страшными хищниками главное не разрывать зрительный контакт, а то почуют слабину и мигом набросятся. Поэтому вместо того чтобы потупиться, я еще больше насупилась, непроизвольно надувая губы, но взгляда не отвела. А спустя несколько мгновений мужчина хмыкнул себе под нос, качнулся на стуле вперед, и разложенные перед ним листы украсили три размашистые подписи. Я поспешно их сгребла, освобождая рабочее место.
Прима отодвинул шкатулку в сторону, даже не открывая, и явно вознамерился вернуться к прерванному занятию.
— А что там? — не утерпела я, ткнув в нее пальцем.
— А что написано в документах?
— Артефакт на экспертизу. Информация о создателе — скрыто. Информация о свойствах — скрыто. Срок — полгода, — отбарабанила я вычитанные в бумажках сведения.
— Значит, там артефакт на экспертизу, — ухмыльнулся мастер.
— А какой?
— Вот через полгода и узнаешь! — По голосу было слышно, что мое любопытство его не раздражает, а только забавляет, а потому я все-таки решилась пробормотать:
— Через полгода меня уже здесь не будет.
Спустя мгновение выяснилось, что не все коту масленица и новых уступок я от этого человека не дождусь.
— Стажер Аттария!
— Да, мастер Шантей?
— Я, кажется, поручил тебе некоторые крайне важные расчеты — и где они?
— Вы про конус? Я еще не успела. Там…
— Нет, — перебил мужчина. — Я про тапочки.
Мне оставалось только захлопнуть рот и двинуться на свое рабочее место. Эх, обманула меня Марта. Сожрет вместе с кудряшками!
Неделей ранее
— Так, дорогие коллеги! На следующей неделе Школа артефактики пришлет нам стажеров, — торжественно объявил господин О’Тулл на еженедельной планерке.
Присутствующие загомонили в голос.
— Опять?! Да сколько можно… — проворчала кладовщица Кайстен.
— О, а нам как раз крупную партию малахита обработать надо… — вдумчиво прикинул старшина МакКиннон.
— А, ну меня это не касается, я пошел! — Максимилиан Шантей бодро подскочил со своего стула.
— Куда?! Макс, стоять! Стоять, ты куда пошел!!! Ты бы им хоть экскурсию провел, прима, етить его в качель…
— Да ладно, я проведу, мне не трудно… — вздохнула Дейдрэ.
— Ну, тогда тебе их и нянчить, раз не трудно!
— Боги, опять из лавки и на минутку не отвлечешься… — Марта с Шаеном обменялись печальными взглядами.
Голоса множились, наслаивались друг на друга…
— Так! — громогласно объявил лепрекон, разом перекрыв все звуки. — Планерка закончена, идите вы все… работать!
