Вернувшись из похода в компании с филином, я не спеша исследовала свои владения – маяк, постройки вокруг него и городок поодаль. Последний был заброшен еще задолго до появления Зоны Икс и состоял из одной главной улицы и нескольких боковых, которые постепенно превратились в непролазно грязные дороги, где следы шин заросли сорняками. Кругом было пусто; я могла бы стать единовластной правительницей этого местечка, если бы захотела.

От «главной улицы» осталось одно название, стены домов давно сдались под напором вьющихся растений, цветущих деревьев, кустарника, сорной травы и диких цветов. Руины заселили белки и барсуки, скунсы и еноты; в развалинах крыш гнездились аисты и ибисы. На верхнем этаже одного из строений, то ли жилого дома, то ли какого-то заведения, скворцы и голуби выпархивали из зияющих оконных проемов – стекла выбиты и провалились внутрь. Над сладким запахом летних цветов и свежей травы превалировал другой, едкий и душный – животных, метивших свою территорию. Я не ожидала, что для меня это станет таким шоком – видеть эти удручающие памятники людям, некогда жившим здесь, в месте, которое я недавно считала необитаемым.

Здесь и там я находила все новые следы экспедиций, добравшихся до острова и либо уплывших назад, либо же погибших тут и трансформировавшихся. Потерянный кем-то рюкзак, внутри стандартная карта. Карманный фонарик. Оптический прицел. Фляжка. И эти находки постоянно мучили меня – слишком уж много я пыталась прочесть в них, и это было признаком внутренней слабости. Вполне было бы достаточно просто знать, что я здесь не первая, что другие тоже искали на острове ответы, но неизвестно, нашли или нет.

Но куда как больше меня интересовали «осадочные» слои информации, более старые материальные свидетельства, датируемые временем до прихода Зоны Икс и сразу после него. Люди, проживавшие здесь в этом узком временном спектре, и люди, обозначенные сокращением БП&П, хотя до сих пор не удалось найти ни единого намека на то, что же означало это сокращение. Я также не припоминала, чтобы при жизни в том мире или во время подготовок к экспедиции кто-то упоминал организацию с таким названием. Впрочем, и о самом острове во время этих тренировок никто не думал и не упоминал. К этому моменту предательства со стороны Южного предела уже перестали меня удивлять.

И вот в отсутствие каких-либо улик я стала называть их «Бандитами, поисковиками и преследователями». Вполне подходящее название, если судить по тем скудным следам, что они оставили. Какое-то время я целыми днями пыталась понять, кто же они такие на самом деле и к чему сводились их цели и задачи на этом острове.

Следы БП&П, их детрит, в основном сводился к обломкам какого-то оборудования, в котором я узнала устройства для записи радиоволн, для мониторинга инфракрасных лучей и разных частот, а также какие-то совершенно невероятные эзотерические механизмы, предназначение которых осталось мне неясным. Среди всего этого хлама я обнаружила ветхие бумаги с записями (часто совершенно нечитаемыми) и фотографии; мне даже удалось прослушать несколько магнитофонных записей, подключив аппарат к издыхающему генератору. Но мощности его хватало лишь секунд на тридцать, не больше, и все, что мне удалось расслышать, – это какие-то крякающие звуки и слишком медленно произносимые невнятные слова.

Все это я нашла внутри одного из заброшенных зданий на «главной улице», и сохранились эти вещицы лишь потому, что оказались в нише под обвалившейся внутрь несущей стеной, да в укромных уголках подвалов, избежавших затопления. На стенах некоторых домов я обнаружила следы копоти – все указывало на то, что их поджигали изнутри. Но я так и не поняла, были ли эти поджоги делом рук БП&П или же пожары случились позже, когда территорию начала ассимилировать Зона Икс. Глядя на обгоревшие руины и пепел, я поняла, что все мои попытки реконструировать последовательность событий обречены на провал – кто-то явно заметал за собой следы, причем очень тщательно.

Все свои находки я отнесла к маяку, где принялась сортировать их под пристальным наблюдением филина, который ничем не мог помочь. Несмотря на туманность найденных свидетельств и улик, постепенно головоломка начала складываться в осмысленную картину, очень похожую на некий заговор. Все, что я пишу ниже, представляет собой лишь мои домыслы, однако в их пользу говорят доступные мне вещественные доказательства.

Группа под названием «БП&П» начала свои дела на этом острове не с составления карты периметра, а с тщательного исследования руин маяка. Это говорит о том, что они прибыли сюда с некой определенной целью. Полагаю, что обследование проводилось с целью установления некой связи между маяком на острове и маяком на континенте. В бумагах упоминалось, что «с некоторой вероятностью» нечто могло быть перемещено – насколько я поняла, речь шла о прожекторах на маяке, которые, как мне известно, первоначально находились именно здесь. Но в общем контексте это «с некоторой вероятностью» относилось к чему-то, что существовало или могло существовать самостоятельно, отдельно от прожекторов. Не слишком помогли вырванные страницы из книги по истории самых знаменитых маяков, а также производству и способах перевозки прожекторов.

Между ними шли споры по поводу того, что они ищут – «объект или подлежащий регистрации феномен», и это вновь наводило на мысль о некой связи между двумя маяками: если речь шла о «феномене», то эта связь носила первостепенное значение. Если же это был «объект», тогда связь была не столь существенна и сам остров или же маяк на континенте не представляли для них интереса. Более того, сама природа этих фрагментов противоречила их организации и всем этим ухищрениям. Некоторым членам БП&П явно не хватало даже рудиментарных научных знаний, и я лишь напрасно тратила время, разбирая их записи о каких-то призраках и привидениях и читая ксерокопии из книг о демонической одержимости. Список стадий, или этапов, заинтересовал меня лишь потому, что я могла связать его с биологическим миром паразитов и явлениями симбиоза. Другие члены этой группы, судя по всему, валялись ночью на пляже, под звездным небом, и записывали свои сны, словно те были посланиями с других планет. Эта фантастика несколько оживляла интерес к чтению, но в остальном была совершенно бесполезна.

К разряду всех этих эфемерных суеверий я отнесла и ряд сомнительных научных наблюдений, сделанных явно не самыми блестящими умами. И дело тут было не столько в точности этих наблюдений, сколько в банальности выводов. В эту категорию входили экстраполяции о каких-то материалах «пребиотиках» и «наведении порчи с расстояния» наряду с экспериментами, развенчанными десятки лет назад.

То, что несколько отличалось от материалов, которые я бросала в компостную кучу, было плодом размышлений совсем иного сорта. Этот разум или разумы задавали вопросы и, похоже, не были заинтересованы в получении поспешных ответов, их не волновало, что один ответ порождал еще шесть новых и что в самом конце ни один из этих шести вопросов не приводил ни к чему конкретному. Подобное странное долготерпение было, судя по всему, навязано извне и как-то не сочеталось с изощренным и быстрым как ртуть мышлением. Если я правильно поняла обрывки этих записей в болезненной попытке сыграть роль оракула, то этот второй тип не только следил за жителями континентальной части, но и за некоторыми членами своей же группы «БП&П». И ставил эксперименты не только над коллективным разумом своей организации.

Оставляет ли чье-то присутствие ясно различимый след? Можно ли по нему идентифицировать личность? Я не была уверена, однако чувствовала, что появление одной личности мне все же зафиксировать удалось – той, что внедрилась в БП&П позже. Об этом говорил неожиданный резкий поворот в стиле управления в сторону чего-то куда более изощренного, словно со страниц на меня смотрел какой-то ранний прототип Южного предела.

Среди всех этих обрывков и невнятных догадок мелькнуло слово «Нашел!». Написано от руки, выглядит торжествующе. Нашел что? При столь скудных данных даже это «Нашел!», даже ощущение появления более высокоразвитого существа не привели меня ни к чему. Кто-то где-то раздобыл некую дополнительную информацию, но стихии – или сама Зона Икс? – настолько ускорили процесс разрушения документов, что ничего больше из этого выжать не удавалось. Впрочем, и этого было достаточно. Достаточно для того, чтобы предположить: еще до появления Зоны Икс на побережье велись какие-то тайные манипуляции. Опыт подсказывал мне, что в Южном пределе намеренно молчали об острове, не упоминали его в инструктаже и не указывали на экспедиционных картах. И эти два обстоятельства, эти данные, хоть речь, скорее, шла об их отсутствии, заставили меня с удвоенной энергией искать среди всего этого мусора записи, связанные с деятельностью БП&П. Но ничего больше найти не удалось.