Георгий стоял на верхней площадке своего донжона и с ощущением изрядного удовлетворения подставлял себя всем ветрам. А махина кирпичного цвета, стоя на Боровицком холме, самым наглым образом нависала над округой, доминируя. Все вокруг – как на ладони.

В свое время Георгий поставил Валентину задачу очень пространно. Что-то в духе: хочу примерно так же, только с блекджеком и розовыми пуговицами. И Валя его понял – засучил рукава и дал волю своей фантазии с мастерством, дабы выполнить Венсенский замок на совершенно ином архитектурном уровне. Внешне – брат-близнец, только из красного кирпича, исключая окна. А вот внутри – отличаются, как небо и земля.

Огромный, массивный, в три этажа подвал с прекрасной гидроизоляцией, вентиляцией, грузовым лифтом и резервным колодцем, способным обеспечивать водой пару сотен человек. Значительное заглубление и разумные высоты потолков дали больше этажей и, как следствие, рабочих площадей. Воздушное отопление с чугунными нагревательными элементами. Вертикальные вентиляционные шахты с мощной естественной тягой. Теплоизоляция, в том числе за счет использования кирпича с полостями. Дифференцированная толщина стены. Большой зал для приемов, занимающий весь первый этаж. А главное – хорошо продуманная система обороны. За счет грамотной планировки даже пробиться в башню донжона было нетривиальной задачей.

Хотя, конечно, к началу 1240 года работы завершились только над башней. Пояс стен, образующих внутренний двор, только был обозначен. Все банально – не хватало кирпича. Пока не хватало. По оценкам Валентина – летом 1242 года можно было полностью завершить работы, сформировав поистине неприступное родовое гнездо. Для осадных средств XIII–XIV веков, разумеется. А нижний пояс так и вообще – даже гладкоствольные пушки неплохо должен выдержать.

Но мы отвлеклись.

Зачем Георгий забрался на смотровую площадку своего донжона? Правильно – посмотреть. А на что? На то, как к городу приближается отряд старого приятеля Рихарда, с которым князь если не сдружился, то был где-то близко к этому. Бастард Фридриха II умудрился расположить к себе в отличие от насквозь подозрительного француза. Да, любезный троюродный брат Людовик посодействовал минувшим летом и позволил новгородцам изрядно увеличить московский табун дестриэ, включая кобыл для дальнейшего разведения. А также нанять специалистов по дрессировке боевых коней. Но все равно – холод, подозрительность и отчужденность никуда не делись.

А вот Рихард вел войско и сам совал голову в пекло. Это не могло не радовать и не располагать к себе. Ведь, как известно, друг познается в биде. То есть беде. Другой вопрос – какое войско. Где он эту… это… этих бравых ребят нашел только?

В общем, чтобы не наломать дров, Георгий тепло поприветствовал гостей, разместил их в свежих казармах Подола, а потом пригласил Рихарда на беседу. Очень уж было интересно – что же такое он привел. А также от кого и зачем.

Как оказалось, эти люди не его. Он лишь командир, поставленный своим отцом по просьбе папы римского, который, по всей видимости, решил и рыбку скушать, и на Мальвине прокатиться. Ну, так подумалось Георгию, пока он выслушивал весьма увлекательную историю происхождения этого… этих войск.

Если очень сильно упрощать, то Григорий, с одной стороны, оказал князю прямую военную поддержку, что не так уж и мало, а с другой – решал свои проблемы.

В чем заключалась эта военная поддержка?

В те далекие дни в Италии нередко скапливался разномастный сброд, стремящийся попасть в Святую землю и испытать там свое счастье. Самыми лучшими и благородными его представителями были так называемые младшие сыновья. То есть те дети простых рыцарей, которым в наследство полагался только конь да доспехи с оружием и благословение папы. Как несложно догадаться, эти кадры пополняли дружины разных баронов да графов. Если могли пристроиться. Но особенного будущего там у них не было. Просто относительно тихая жизнь с периодическими военными кампаниями и пожизненно низким статусом чуть ли не вооруженного слуги. Поэтому немалая часть таких «сынов» рвалась в Святую землю. С одной стороны – романтика, с другой стороны – шанс подняться. Ведь о сытных грабежах в тех краях ходили легенды.

Но папе не были нужны у Гроба Господня эти «герои». Мир в Святой земле находился в хрупком равновесии. И не в пользу христиан. А потому создавать весьма сложные и трудноразрешимые проблемы в тех краях из-за кучки жадных чудиков он не желал. Вот и сплавил их на новый фронт – в Москву.

Им под стать были и остальные представители данной лихой компании. Разве что благородным происхождением они похвастаться не могли. Но клинки в руках все держать умели. К чести Григория нужно отметить, что он хоть и сплавил откровенный сброд, но парни прошли неплохую школу выживания на войне, выдержав по одной, а то и по две-три кампании. Совсем уж пейзан он не отправлял. Понимал, куда они идут.

Первый шок прошел довольно быстро, как и желание прикопать все пополнение в ближайшей канаве. Все-таки они все бойцы, пусть и в запущенном состоянии. А четыре сотни вояк на дороге не валяются. Тем более перед предстоящей дракой.

Короче говоря, помозговав немного, посоветовавшись с соратниками, Георгий решил устроить новичкам курс молодого бойца, предварительно понизив планку самооценки. Это они думали, что герои. На деле же были пушечным мясом, лишенным к тому же хоть сколь-либо внятного снаряжения. Не то что на фоне кирасир с легионерами, а даже на фоне Рихарда и его оруженосцев.

Сказано – сделано.

Вначале провели закрытый развод, на котором Георгий выступил в роли Нагиева из фильма «Самый лучший фильм».

– Вы все говно! – ревел он, указывая на очередной изъян в снаряжении и внешнем виде. Само собой, оскорблял итальянское пополнение князь на русском языке, которого те не понимали. Ну, чтобы дворянскую честь не задеть. Эмоциональный посыл понимали – и довольно. Можно даже сказать – выше крыши.

А потом вывел нестройной толпой на учебное поле, где легионеры с кирасирами показали им, как нужно двигаться и перестраиваться. Люди, пересекшие половину Европы и втоптанные в грязь здесь, на ее окраинах, оказались потрясены до глубины души. И слаженностью действий, и доспехами.

Развивая захваченный плацдарм, Георгий вывел на поле две женские роты. Лучников, которых дрессировали уже третий месяц. Дамы держали построение, вполне слаженно маневрировали и прекрасно управлялись офицером. Залп, залп, залп. И каждый раз они накрывали заранее размещенные мишени.

А потом девиц провели мимо неровного строя пополнения.

Если бы у парней были кирасы – они бы себе отбили челюсти, роняя на грудь.

– Бабы! – ахнули они нестройным хором.

А тут и Георгий со своей язвительностью. Дескать – ваша выучка даже хуже, чем у дам. На ребят было тяжело смотреть. Подавлены, раздавлены и разбиты. Они шли за удачей, за лучшей долей, а их тут так натыкали носом, что они не знали, куда глаза деть.

Но князь знал, что делать. Его прессинг продолжался, но уже в другом русле. Разбив, он протянул руку. Аллегорически. И обнадежил. Дескать, так и быть, сделаем из вас настоящих воинов. Так что уже на следующий день все бойцы пополнения начали серьезные тренировки. С остервенением. Парням было обидно и стыдно. Они видели ориентир. Цель. И рвали к ней со всем напором своего молодого тела.

– Как думаешь, – тихо спросил Георгий Ивана, наблюдая за честной выкладкой новичков на плацу, – есть кто?

– Вон тот и тот, – указал особист.

– Почему? Кто-то донес?

– Нет. Взгляд. Это еще во время первого разноса было видно. Поначалу они, как и все, сильно удивились твоим поведением. Так подкрепление не встречают. А потом, когда до них дошло то, что ты хочешь сделать, стали так по-доброму улыбаться. Одними глазами. Да и возрастом они старше прочих.

– Какие мысли?

– Просто наблюдатели. Матерые. Вон тот, я думаю, несколько лет прожил в Святой земле. А тот – где-то на севере.

– Они работают сообща?

– Наверняка. Даже если их инструктировали отдельно, друг друга им времени вычислить вполне хватило бы. Наверняка скооперировались бы. Одно дело делают.

– От папы?

– Да.

– А от Фридриха?

– Думаю, что Рихард. Он, считай, официальный дипломат-разведчик. Да и Фридрих не папа. Ему тонкая игра не нравится. Он не любит продолжительных партий. Сам же знаешь – большой ребенок, который начинает биться в истерике, если ему чего-то не дают. А юный отпрыск весьма любознателен, да и у вас отношения вполне дружеские установились. Вполне разумная схема. Зачем придумывать что-то еще?

– Ну да, ну да. А что по письму?

– Папа заинтригован и заинтересован. Больше ничего сказать не смогу. Мало информации. Да и вообще, мы с собой очень мало материалов по Святому престолу взяли. Не планировали с ним сотрудничать. Надеялись на адекватность патриархата. А разведывательной сети в тех краях у нас нет.

– М-да. Грустно. Ну да ладно. По Батыю что-нибудь выяснил?

– Только в общих чертах. Он решил нам немного подыграть, так как знает – много русских князей также хотят выступить в поход. Все кочевья, с которых удалось снять информацию, готовятся по весне идти на общий сбор, чтобы воевать с Русью. Да и про твой вызов знают. Слышали. Насмехаются. Дескать, куда ты лезешь против такого великого хана.

– А Берке?

– Сбежал. В Хорезм – это официальная версия. На деле никто не знает, куда он делся. Я даже допускаю, что письмо писали под диктовку Бату. Не исключено, что Берке больше нет в этом мире.

– Зачем Бату так поступать? В чем выгода?

– Не знаю. Это просто предположение. В тех краях никто толком ничего не знает. Оперативной информацией почти никто не владеет. И вполне спокойно живет.

– Тем лучше. По князьям что-нибудь прояснилось?

– Нет. Все князья ведут себя в пределах ожиданий. Явной подготовки заговора мне выявить не удалось. Хотя кое-какие встречи Ярослав Всеволодович проводил. Но ничего сверхъестественного. Впрочем, вычислить вряд ли удастся без провокаций. Наши агитаторы по торговым площадкам на всякий случай стараются выбить почву из-под ног у будущего предательства. Хотя надежды на это мало.

– Зато, если переживем и устоим – взлетим до небес.

– Крылья бы не опалить…