Один среди вещей
Мы живем в окружении вещей и предметов, которые умнее нас. Ну, то, что я глупее своего телевизора, — с этим я уже как-то смирился. Я имею в виду не то, что по нему показывают, тут мы с ним соображаем примерно одинаково. Я о другом. Недавно, например, узнал, что есть в нем какой-то там «телетекст» и другие, как теперь говорят, примочки. А я и понятия не имел…
Ладно. Человек, как известно, использует в жизни четыре процента возможностей своего головного мозга. Мне этого, очевидно, хватает только на то, чтобы использовать четыре процента возможностей своего телевизора.
Ну да бог с ним, с этим телевизором. Все-таки умный прибор. Вот чувствовать себя глупее своей стиральной машины — это уже как-то обидно.
А дело как было? Привезли мы ее с женой из магазина, подключили, как смогли, и начала она себя вести в высшей степени странно. То есть сначала подпрыгнула под самый потолок, потом выскочила из ванной комнаты в коридор и поскакала в сторону входной двери. Я — за ней. Жене говорю:
— Звони в магазин! Пусть они объяснят, куда это она скачет и чего это ей у нас так не нравится!..
Жена позвонила.
— Ну, — кричу, — что они отвечают?
— Да ничего, — говорит. — Отвечают, что в режиме выкручивания у нее может быть легкое подрагивание.
— И это они называют «подрагивание»?! — кричу я, пытаясь оседлать взбесившийся агрегат. — Пусть приезжают немедленно, пока она на улицу не вырвалась! Там же дети малые, старики, еще зашибет кого-нибудь!..
Приехали они, посмотрели.
— Вы что, — говорят, — граждане?! Надо же было инструкцию прочитать! У этой машины при транспортировке барабан фиксируется четырьмя огромными хромированными болтами. Надо же было их выкрутить, прежде чем включать! Странно, что она вам тут вообще всю квартиру не развалила…
Выкрутили они эти болты, уехали. Мы с женой загрузили в машину белье, включили, и она у нас с этим бельем все режимы прошла: и стирку, и полоскание, и выкручивание…
— Ну как, — спрашиваю жену, — хорошо она стирает?
— Отлично! — говорит жена. — Вот только белье почему-то как было грязное, так и осталось.
— Все! — говорю я. — С меня достаточно. Звони им опять. Пусть приезжают и забирают эту бракованную вещь!
Она позвонила. Рассказала, как было дело, а они ей:
— Пожалуйста. Мы, конечно, можем эту машину забрать и дать вам взамен какую-нибудь другую. Но только вы, когда надумаете стирать, попробуйте для начала запустить все-таки в машину воду!..
Нет, что ни говори, а с техникой у меня явно не складывается. Причем даже с менее замысловатой, чем стиральная машина или, скажем, утюг.
Однажды кусок обыкновенного крашеного железа величиной с ладонь чуть не довел меня до сумасшедшего дома. Рассказываю, как это было.
Несколько лет назад сбылась наконец мечта советского автолюбителя. Купил я себе из последних сил подержанную иномарку. Приехал домой, поставил ее на стоянку. Обошел несколько раз, любовно поглаживая аппетитно-округлые формы, автоматически дернул лючок, прикрывающий крышку бензобака, — и обомлел. Лючок не открывался!
«Все! — подумал я. — Значит, заклинило».
Сел в автомобиль и поехал к знакомому автослесарю Вове.
— А! — радостно закричал Вова, увидев мою машину. — Это ж другой разговор! Это — нормальная тачка! Писатель, — гордо отрекомендовал он меня своим напарникам. — Можно сказать, второй Лев Толстой. В том смысле, что тот всю свою жизнь босиком проходил, а этот на «Москвиче» проездил.
Напарники уважительно заулыбались.
— Ну что там у тебя? — спросил Вова.
— Лючок не открывается, — сказал я.
Вова потянул за лючок. Лючок открылся.
— Странно… — удивился я. — А у меня почему-то не открывается. Вот посмотри…
Я тоже потянул за лючок. Лючок открылся. Вова с напарниками удивленно пожали плечами.
«И померещится же такое! — думал я, возвращаясь домой и ставя автомобиль на стоянку. — Видимо, перетрудился…»
Я снова обошел свою машину и снова автоматически дернул за лючок. Лючок не открывался. Я потянул изо всех сил. Поддел какой-то железякой. Он держался как приваренный…
— Да что же это за чертовщина?! — испугался я. Сел в автомобиль и снова поехал к Вове.
— Ну что там опять случилось? — уже менее радостно встретил меня автослесарь.
— Не открывается, — сказал я. — Лючок…
— Но он же только что открывался! И я его открывал, и ты!..
— Так в том-то и дело, — объяснял я. — Понимаешь, какая штука: у тебя в мастерской он открывается, а у меня на стоянке — нет!
Вовины напарники опять посмотрели на меня улыбаясь, но улыбки у них почему-то были уже какие-то не такие, как в первый раз.
— Послушай, — сказал Вова, отводя меня в сторону. — Что ты мне голову морочишь со своим дурацким лючком? Может быть, у тебя дело ко мне какое-нибудь есть серьезное? Номера, там, на двигателе перебить или врезать кому надо как следует… Так ты так и скажи. А то заезжаешь через пень-колоду…
— Да нет у меня к тебе никакого дела! — испугался я. — Вернее, есть, конечно, одно… Лючок вот не открывается…
— Ты вообще понимаешь, что говоришь?! — начал нервничать Вова. — Это же быть такого не может, чтобы он в мастерской открывался, а на стоянке не открывался!
— А ты поедь со мной на стоянку — сам убедишься, — попросил я.
— Да что я, с ума, что ли, сошел?! — отбивался Вова. — У меня тут работы по самое горло! Да ни за какие деньги!..
На этой неосторожной фразе я его и поймал.
Все время, пока мы ехали, Вова тихо ругался, обкуривая меня какими-то вонючими папиросами. Когда приехали, он сразу же выскочил из машины и бросился к лючку.
— Так что, говоришь, на стоянке не открывается?
— Нет, — твердо ответил я.
Вова потянул за лючок. Лючок открылся.
— А ну подойди сюда! — проговорил Вова.
Я подошел.
— Открывай!
Я тоже потянул. Лючок открылся.
— Еще открывай! — приказал Вова. — Еще!..
Я открыл лючок еще несколько раз.
— Ну как тебе это нравится? — спросил я у Вовы. — Ты что-нибудь понимаешь?
— Я понимаю, — ответил Вова. — Я понимаю одно: если этот лючок у тебя опять не будет открываться, так ты в мастерскую сразу не приезжай. Сначала заедь к психиатру! И на работу меня отвозить не надо! Я тебя вообще видеть больше не могу!..
— Конечно, Вова, конечно… — лепетал я, провожая его со стоянки. — Ну зачем же тебе меня видеть, если у меня теперь лючок открывается?..
Я посадил Вову в такси и уже просто так, для очистки совести, опять вернулся к своей машине. Нужно вам говорить, что произошло дальше? Правильно. Лючок не открывался.
Вот тут уже мне стало по-настоящему страшно. Я-то думал, что он не открывается только на стоянке. Или открывается только в мастерской. А оказалось, что он открывается где угодно и когда угодно, но только при Вове!
«Так, — соображал я. — Хорошо. В конце концов, открывать этот лючок нужно только тогда, когда заправляешь машину бензином. И, наверное, если я Вове хорошо заплачу, то, может быть, он согласится раз в несколько дней ездить со мной на заправку…»
Но имелось еще одно обстоятельство, которое убивало меня уже окончательно. Дело в том, что эта новая подержанная машина была куплена мною не просто так. А с совершенно определенной целью. Ну как бы это сказать?.. В общем, была некая молодая особа. Чистейшее существо! Вот уже несколько месяцев она втолковывала своему мужу, что ей предстоит длительная командировка. Я что-то мямлил своей жене о необходимости побыть в творческом одиночестве… Короче, через неделю мы с ней вдвоем уже должны были мчаться в роскошной иномарке в сказочный Крым!..
Но теперь получалось, что третьим в эту романтическую поездку я должен был брать с собой какого-то автослесаря Вову?!
Конечно, это было немыслимо.
Я сел в автомобиль и опять поехал в автомастерскую.
— Все! На сегодня шабаш! — закричал Вова при моем появлении своим напарникам. — Атас, мужики! Расходимся по одному!
— Подождите! — взмолился я. — Кажется, я наконец понял, что нужно делать! Этот лючок нужно просто отвинтить и, может быть, даже выбросить!.. А что же еще остается, если он открывается только тогда, когда рядом есть Вова, а когда Вовы нет — он не открывается?
— Слушай, — подходя очень близко ко мне, заговорил Вова, — ты что, не понимаешь, что ты меня перед товарищами позоришь? Они и так уже все говорят: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты» — ну, в смысле, что мы с тобой, значит, оба ничего не соображаем… А если завтра они об этом раструбят на весь город? Может, твои читатели в данном случае не откроют для себя ничего нового, но я же могу потерять клиентов!
— Ну Вовочка! — чуть ли не плакал я. — Это и вправду какая-то мистика. Хочешь, давай проверим. Если тебя не будет — лючок не откроется…
— И как же мы это проверим? — опешил Вова. — Что значит — если меня не будет? Так это мне теперь что, ради твоего лючка застрелиться, что ли?
— Ну зачем же? — успокоил я Вову. — Просто отойди куда-нибудь за угол, чтобы тебя не было видно…
— Кому? — спросил Вова. — Чтобы меня не было видно кому? Лючку или всему автомобилю?
— Лучше автомобилю, — сказал я, прекрасно отдавая себе отчет в том, как я при этом выгляжу в глазах Вовиных напарников. Те действительно смотрели на меня уже без всяких улыбок, а как-то даже испуганно.
— Слушай, Вовчик, — сказал вдруг один из них, наверное, самый рассудительный. — А может, действительно отойдешь? Проверим. Сейчас в окружающей среде такой бардак происходит… Вон у меня теща рассказывала: она на прошлой неделе какому-то черному коту дорогу перешла, так он ее, гад, так матом покрыл, что она, говорит, и от меня такого не слышала! Радиация, может быть, или еще хрен чего…
Вова пошел за угол.
— Ну?! — закричал он оттуда. — Меня не видно?
— Нет! — отвечали напарники.
— Тогда скажите ему, пусть открывает!
Я подошел к лючку и дрожащей рукой потянул его на себя.
Лючок открылся.
Я сел на землю у заднего колеса своей машины и заплакал. Никаких разумных объяснений происходящего у меня больше не было.
Спасло меня только то, что на Руси издавна с пониманием относятся ко всяким убогим и даже пытаются им помогать. Вовины напарники расселись вокруг меня, закурили и крепко задумались.
— А вот скажи, — спросил наконец Рассудительный. — Тут вроде бы Вова говорил, что ты раньше на «Москвиче» ездил, это правда?
— Правда, — ответил я.
— Угу, — продолжал Рассудительный. — А на иномарке, значит, не ездил… А теперь скажи: ты когда ее на стоянку ставил, ты водительскую дверь запирал?
— Запирал, — кивнул я.
— А когда Вову на такси провожал?
— Тоже запирал.
— Так… Ну а здесь, в мастерской?
— Нет, конечно. Я же тут от машины не отходил. Зачем же ее запирать? Но какое это имеет значение?.. Водительская дверь впереди, лючок позади…
— Что-что-что?.. — заинтересовались напарники — и вдруг начали кататься по земле от страшного хохота. — А такое это имеет значение, — задыхались они, — что это тебе не «Москвич», парикмахер ты необразованный!.. У этой машины центральный замок! Понимаешь? Центральный! Ты когда одну дверь запираешь, он все остальное блокирует. Автоматически! В том числе и лючок! Усек наконец?!
…Ну что вам сказать, господа? Наступило третье тысячелетие. Его юные граждане, эти лобастые школьники, уже сегодня, не выходя из своих квартир, грабят через Интернет неприступные заморские банки. Что мы можем им объяснить в этой жизни? Мы, из всего арсенала могучей современной техники владеющие только канцелярским пером номер четырнадцать или в лучшем случае шариковой ручкой… Только одно: человек все равно мерило всех мерил! Он все равно совершеннее самой совершенной машины!
Почему?
А вот это уже пусть они сами себе объясняют.
