РУКИ ПРЕКРАСНЫЕ ПОРЫВЫ

Ни дня без строчки — мой закон,

Пока чернила не закон…

 

Печаль моя тиха:
Не за горами вынос,
А на моих стихах
Еще никто не вырос.

Шерше
Сокровища
В душе
Чудовища.

От рубаи
Больше проку —
Длиньше рубли,
Чем за хокку.

Мне часто снятся кинодивы —
Они богаты и красивы.
И я, чем черт не шутит, может,
В их снах оказываюсь тоже.

Вот измена так измена,
Не сгущаю краски я:
И на Рубенса коленах
Сиживала Саския.

Девушка с… Весло
Ветром унесло.

Пишу как дышу третий день уже,
Стихи выдаю на-гора.
Мое вдохновенье — безденежье,
И муза моя — гонорар.

Чтобы при твоем чудесном пении
В залах Вены, Лондона, Нью-Йорка
Люди не погибли от восторга,
Дай подписку о неисполнении.

Славлю великое
Чувство любви ко мне.

Без воды ни яблонь дым,
Ни цветов на ткани.
Не дотронусь до воды
Грязными руками.

Мне редактор хокку
Сократил на стро€ку.

Народ я не пойму:
Чего ему так грустно,
Как будто не ему
Принадлежит искусство?

Нет, это не мои творения,
А человеческого гения.

За поэзию не на словах, а на деле!

Однажды пришли к Чингачгуку
Друзья по оружию — луку…
Так я начинаю историю,
Навряд ли продолжу которую.

«Донна дома?» — в коридор
Не с букетом — с туей
Входит как-то Командор
Собственной статуей.
Убивает Дон-Гуана
Каменной рукой…
Просто ждать умела Анна,
Как никто другой.

Не полагаются ли мне
Правительственны льготы
За съемку в фильме о войне
В мои младые годы?

Потерей целомудрия
Обязан «Камасутре» я.

«Адам и Ева»
(Мужчина слева).

Нет, художник
Не сапожник.
Вот натурщик —
Тот халтурщик.

Чтоб не скоро еще простыня
(Или, может быть, так: одеяло)
С головою накрыла меня
(С головою меня покрывало).

Поэт-целитель — он глаголом
Сжигает жир на теле голом.

Нагая купальщица кролем
Плывет то вперед, то назад:
Прикроем, читатель, прикроем —
То влево, то вправо — глаза…

Моя поэзия когда-то
Обезоруживала НАТО.
Но в те же дни в садах Одесщины
Из-за меня стрелялись женщины.

Двое в комнате — я и…
Зашипевшее Аи.

У искусственной березы
Глицериновые слезы.

Он гонорару пару тысяч
Мог из такого камня высечь.

В небе
Птичий
Щебет
Дичи.

Искусство для
искусства, бля.

Готовьте сани летом.
Еще не став поэтом,
Уж написал я речь свою —
Вестимо, но-бе-лев-ску-ю.

В своих стихах, а также в прозе
Я глубоко религиозен.
Но только отложу стило —
Религиозен не зело.

По старой пыли старого стола
Крутая нарисована скала —
Работа указательного пальца
Фламандца или малого голландца.

И Гомер, и братья Гримм
Отдыхают перед ним,
Ибо этот книжки
Пишет до одышки.

У нас на юрфаке «Отелло»
Проходят как громкое дело.

За что я ненавижу мат:
Все, что ни скажешь, — плагиат.

Прозаики — в народ,
А мы наоборот.

Сто лет
В столе.

Тот хам, наверное, и гад,
Кто снегу первому не рад.

Я у чистого листа
Водку чистую хлестал:
Подхлестнул воображенье —
И пошло стихосложенье.

В книге модного автора —
Шутка ли?! —
Ихтиандра
С Ассолью застукали.

На премьере грации
Сшибли декорации.

Сыр
И хлеб —
Шир —
Потреб.

Картине «Взятие Христа
Под стражу» лет че-ты-ре-ста.
И вот, по-видимому, срок
Ее хранения истек.

Если Джотто
Это что-то,
Кватроченто —
Что-то с чем-то!

Когда б вы знали, мисс,
Какого сора из…

Не могу молчать.
Впрочем, и начать.

«Руслан и Людмила»,
А. Пушкин. Чернила.

Увидали Каренину — «Анна, вы?!» —
Как-то утром в раю Черепановы.

Инженер человеческих душ
(в полный рост), принимающий душ.

Покуда существует пункт приема
Цветного металлического лома,
Любого из матерых человечищ
Надолго в бронзе не увековечишь.

Ушиб
Души?
Пиши
Стиши.

Читать чужие стихи — неприлично.

Ах эта творческая кухня:
Сегодня — эх я! Завтра — ух я!

Печаль моя светла.
Дай, Джим, на счастье ла…
Сердца глаголом жечь —
Игра не стоит свеч.

Душа — как будто неба часть.
Ах, нет такого слова — «счасть»!..
Теперь и спать, и пить, и есть
Мы будем, дорогая, вместь.

В июльском номере «Авизо»:
«Куплю рояль под телевизор».

Три дня и три ночи расписывал ручку
И вот наконец увидал закорючку.

Погиб поэт, невольник чести, —
И все понятно, все на месте.
Погиб поэт, художник слова, —
Зачем погиб? На кой? Какого?!

Город белый, как больница…
Это грустное начало,
Но удобное — на «ица»
Слов кончается немало.

И вновь я посетил…
Вас в мировой сети.

На берегу пустынных волн
Он вдаль глядел и ел попкорн.

Сегодня все мы — пассажиры. (Юрий Антонов)
Сидишь ты… Нет свободных мест. (Алексей Фатьянов)
Пока сердца для чести живы, (Александр Пушкин)
Мой друг, заплатим за проезд! (Михаил Векслер)

Суровый Дант —
Большой талант,
А не могёт
Писать как Гёт.

Эдита
Пьеха —
Элита
Цеха.

«Ту би ор нот ту би…» —
Спешил куда-то трагик, —
И Клавдия убил,
Опережая график.

С утреца
Жечь сердца!

Хочу в любой семье,
Хочу во всех домах,
Как памятник себе,
Стоять в пяти томах.

«Ты в прошлой жизни кем был?» —
Спросили у Саади.
«Я был Наоми Кэмпбелл», —
Сказал он рифмы ради.

Убьет меня, наверно,
Приемный сын Геккерна.

На что, бодибилдер, потратил
Ты целое множество дней?
Подумай об этом, приятель,
Двуглавою мышцей своей.

Все поэты — братия
По добыче радия.

Когда от скуки едет шифер
И ты не знаешь делать что,
Полей кефиром калорифер
Или пошей коню пальто.
Разбей и склей свинью-копилку
Или духами… Что духи!
Аи откупори бутылку
Иль перечти мои стихи.

Такую пищу шамая,
Стремится ввысь душа моя.

Вечерний звон — бом-бом,
А утренний — дрень-дрень.
Всю ночь тебе в альбом
Писал стихотворень.

Скульптор занимался сменой пола
Девушкам с веслом и дискоболам.

Дуэт не заметил потери певца —
И «Яблочко»-песню допел до конца.
вверх.
снизу
а
вниз,
сверху
не
всех
от
отличие
в
Пишу

На что бы мне настроить лиру,
Чтоб не ходить с сумой по миру?

«Муха села на ва…»
Деньги? Бабы? Слава?
Что меня подвигло
Написать «повидло»?

Напишу
Еще один сонет —
Погашу
Задолженность за свет.

Пошел поэт
Встречать рассвет.
Но, как назло,
Не рассвело.

Елизавета —
Мечта поэта.
А С. Филатова —
Версификатора.

Эти строки вековые
Публикуются впервые.

А красота спасет одну
Отдельно взятую страну?

Перовым, Серовым, Шагалом,
Матиссом, Пикассо, Ван Гогом
Почтовых открыток немало
И марок написано много.

Увидел афишу — «Моца€рт и Сальери».
Читаю: «Сальери — Мочалкин Валерий,
Моца€рт (или Мо€царт) — Кандыба Виталий,
Цианистый калий — цианистый калий».

Сегодня он играет джаз,
А завтра Родину продаст.

«С улыбкой на лице…» «Лицо» —
Не лишнее ли здесь словцо?

Ромео и Джульетта. Их
Балкон не выдержал двоих.

Известный графоман
Пять лет писал роман.
И на роман ушло
Гусиное крыло.

Клод Лелюш
Объелся груш.

Писать, как Тютчев или Блок,
Мечтает автор этих строк.
И есть еще одна у автора
Мечта — ограбить инкассатора.

Бюро ритуальных услуг.
Ага! Назову его БРУ.
И свежая рифма к «умру»
Порадует чей-нибудь слух.

Пока до него долетит помидор,
Успеет пригнуться хороший актер.

Кто штиблет не носит —
Под Толстого косит!

Младая осень. Ветра нет.
На ветках яблоки ранет,
И неподвижны, как во сне
Глазные яблоки, оне.
Но мне милей другая осень —
Когда взрывается листва,
Каштаны шлепаются оземь —
Плоды и с треском дерева;
У Лукоморья дуб зеленый,
Как мачта, гнется и скрипит,
Кипит наш разум возмущенный,
Партер и кресла — все кипит.
И пробуждается во мне,
Каких не тысяча, не сотня,
Поэт. Но только не сегодня —
Сегодня… это… ветра нет.

Вспоминаю свое малолетство —
БНД (босоногое детство),
И скупая мужская слеза
(CMC) увлажняет глаза.

Кафка — духовная хавка.

Перепиши мои стихи
Раз этак пятьдесят,
И ты алмаз найдешь в степи
И «ГАО-50».
А перепишешь меньше раз —
Жена тебе в Монако
Изменит восемьдесят раз
С одним чехословаком.

Я артисту в профиль
Запустил картофель,
И заслуженный артист
В зал пальнул ружьишка из.

Лав стори,
Хеппи-энд, —
Ай’м сорри —
Секонд-хенд.

Курихара
Такубоку
Понимает с полухокку.

У Аполлона
Костюм от Клена.

Я по городу брожу,
По осеннему пейзажу.
Жутко все обезображу,
Что в стихах отображу.

Плесните спиртного!
Молчун, истукан,
Обычно за словом
Я лезу в стакан.

Я иду один кремнистой тропкой
(Сквозь туман не видно ни хрена —
Только закрывающею скобкой
В старом небе юная луна).

Он двадцать лет спустя написан
Пером из шляпы Арамиса.

Когда мой батя принимал
Гостей и с ними принимал,
Я уходил пешком под стол
И принимал «Там лес и дол…».

Большое спасибо
За волосы дыбом!

На Привозе летом вишня
Стоит полчетверостишья.
Окунь — хокку. А творог —
Восемь-девять-десять строк.

Пусть заработает наборщик
На сигареты и на борщик.

Музтовары.
Праздничные скидки
На альты и скрипки
Страдивари.

В полночь я восстал со стула,
Вынул вилку из розетки.
Ты к восстанию примкнула —
И, восставши с табуретки,
Возлегла. И я возлег.
Вот такой высокий слог.

Бывает, плюнешь в потолок, —
Плевок — назад, в одно из ок.

Узрел паука
В углу потолка.
Теперь потолок —
Живой уголок.

Души — прекрасные порывы.
Порывы тела некрасивы.

«Дядя Ваня» — не
О Сусанине.

Какой-то врач издал стихи —
«Из ранней ди-а-гно-стики».

Кто-то в юмор
Не въехал.
Кто-то умер
От смеха.

О Степанида, не красней
При амфибрахии «цевница»!
Дуда, свирель сия вещица,
И Дафне Феб играл на ней.

Однажды лебедь, абсолютно голый,
Общипанный, вернее, рак и щука
Позировали Питеру Рембруку
Для натюрморта нидерландской школы…

Душа молчит, а рот поет.
Но лучше бы наоборот.

Если трезвенник актер
(Редко, но бывает),
За актера каскадер
В кадре выпивает.

Из неоконченного: жизнь.

Рембрандт — художник знаменитый
Писал «Данаю» кистью скрытой.

Мы намедни за гибель «Титаника»
Отметелили киномеханика.
Ничего мы ему не забыли — ни
Смерть Чапая, ни слезы Кабирии.

Когда бессонница, возьми
Любую книгу, мон ами.
Открой — и через полчаса
Захлопнешь книгу и глаза.

Пятый вторник февраля —
Красный день карендаля.
Мне сегодня сорок три —
У меня все впедери.

Жил художник на свободе,
Никогда не рисковал,
Но однажды на банкноте
Два нуля дорисовал…

Прочтешь — пускай не книгу,
А только этот стих, —
И ты причислен к лику
Читателей моих.

Отправить