Говорят, уроженцы Лиона
По ночам любят прыгать с балкона,
И чем выше этаж,
Тем сильней входят в раж
По ночам уроженцы Лиона.
Говорят, уроженцы Флоренции —
Сплошь эвенки, якуты и ненцы, и
Чуть они подрастают,
Все на север сбегают.
Нет флоренцев в своей уроженции!
Говорят, танцовщицы в Гренобле
Все худющие, будто оглобли.
С их фигурой никак
Не задвинуть гопак,
Остаются одни пасадобли.
Говорят, что шаманы Уганды
Удаляют всем жителям гланды
И, гордясь постоянством,
Безангинным пространством
Называют просторы Уганды.
Говорят, что в продвинутой Дании
В брак вступают на первом свидании.
Жениху и невесте
Не гуляется вместе —
Все равно все известно заранее.
Один президент Гондураса
Привык почивать без матраса,
А мог почивать и
Вообще без кровати
Аскет — президент Гондураса!
Брел торговый агент Синеносов
И тележку волок меж торосов.
Он ворчал: «Провокаторы!
Дали мне вентиляторы —
Мол, любимый товар эскимосов».
На прекраснейшем острове Куба
Никогда бы не дали мы дуба.
Позабыв про печали,
Тихо пальмы бы дали,
Ибо дуба давать — это грубо.
Говорят, что на остров Бали
Не заходят теперь корабли:
Прикололись в ООН —
Под коньяк и бурбон
Стерли пятнышко с карты Земли.
В шумном баре на острове Ява
Возле стойки на русском объява:
«Всем, кто купит мартини,
Выдаем по маслине!»
И приписка по-русски: «Халява».
Если ты, проезжая Воронеж,
Чемодан свой в окошко уронишь,
Не надейся, что тут
Тебе что-то вернут, —
Вряд ли сердце воронежца тронешь!
Если ты, проезжая Сарапул,
С верхней полки вдруг свалишься на пол,
То тебя проводник
Ссадит с поезда вмиг, —
Не позорь, скажет, город Сарапул.
Если ты, проезжая Саратов,
Вдруг окажешься в лапах пиратов,
Ты за выкупом шли,
Но учти, что рубли
Ну никак не устроят пиратов!
Если ты, проезжая Калугу,
На перроне увидишь супругу,
То спокойно лежи,
Не трясись, не дрожи, —
Сделай вид, что проспал ты Калугу.
Если ты, проезжая Самару,
Станешь песню орать под гитару,
То скандала не жди,
Всех скорей убеди:
Лучше с песней проехать Самару.
Если ты, проезжая Полтаву,
Будешь сыпать в окошко отраву,
Не хихикай в вагоне,
Потирая ладони —
Даже в Швеции помнят Полтаву!
Если ты, проезжая Калькутту,
Пьешь большими глотками цикуту,
То уже, хоть убей,
Не приедешь в Бомбей, —
Вряд ли даже покинешь Калькутту.
Если ты, проезжая Стамбул,
В синем небе увидишь акул,
Ты орать не спеши,
Лучше стих напиши
Про акул, небеса и Стамбул.
Если ты, проезжая Каир,
Будешь пить увлеченно кефир,
Ты пропустишь все виды —
Пальмы, Нил, пирамиды.
Так что лучше езжай в Армавир.
Полюбил джентльмен идиотку.
Она хрюкала, грызла проводку,
В ванне тесто месила,
Чем, бесспорно, вносила
В жизнь супруга веселую нотку.
Полюбил джентльмен эскимоску,
Подарил ей бикини в полоску.
И она в том бикини
Дрейфовала на льдине,
Элегантно куря папироску.
Полюбил джентльмен джентльменку
Бить с утра головою об стенку.
Каждый день Бэрримор
Шел с супругой во двор
Наблюдать эту милую сценку.
Был монах по фамилии Рюмин
Не опасен, но буйно безумен.
Он кричал: «Я мулла!
О Алла бисмилла!
Отпусти меня в Мекку, игумен!»
А монах по фамилии Пнин
Вдруг решил, что он мудрый раввин,
Плакал: «Дайте мацы!»,
Обрезал огурцы
И хранил под подушкой тфилин.
Ну а третий монах, Комаров,
Начал верить в священность коров.
Он вопил: «Хари Рама!»,
Выбегая из храма,
В остальном же вполне был здоров.
Одна королева английская,
Супруга в объятиях тиская,
К кровати толкала
И томно вздыхала:
«Рождаемость в Англии низкая…»
Дал Людовик задание рыцарю,
Чтоб на Русь он доставил дары царю —
Сочиненья Сократа.
Царь сказал: «Вот мура-то!
Я прекрасно без этой муры царю».
Отдыхая на озере Рица,
Утонула в купальне царица,
И царю генерал,
Что ее охранял,
Гаркнул: «Этого не повторится!»
Говорят, что Аврелию Марку
Подарили на Пурим байдарку.
В ней варил он обед,
Ею чистил свой плед
И гонял сарацинов по парку.
В ресторане портовом Овидий
Слопал пуд маринованных мидий,
И в восторге от блюда
Он воскликнул: «Я буду
Называться отныне Омидий!»
Говорят, Михаил Ломоносов
Никогда не едал абрикосов,
А увидев хурму,
Он вскричал: «Почему
Нет колючек у этих кокосов?»
Говорят, что в Куала-Лумпуре
Подавали коал на шампуре.
Но Гринпис увидал
И устроил скандал.
Что ж, теперь там едят хачапури.
По утрам не ленилась Камила
И старательно кактус доила.
В дом вбегала с ведром
И кричала: «Подъем!
Вот и завтрак! Парная текила!»
Встал вопрос, чем кормить гуманоида.
Вдруг он робот? Нужна все равно еда?
Мысли гость прочитал
И отправил сигнал:
«Пища — нет. Пища — нет. Вот спиртное — да».
Где-то в море, в районе Керчи,
Две селедки вздыхали в ночи:
«Жаль, с людьми у нас нет
Философских бесед.
Неужели мы только харчи?»
Говорят, что летучие мыши
Не страдают съезжанием крыши.
Но пищать: «Вот прикол!
У меня едет пол!» —
Могут только летучие мыши.
Ходят слухи, что звери в лесу
Все фанаты певицы Алсу,
И за диск ее новый
Где-то в чаще еловой
Двое зайцев загрызли лису.
Шизофреник по имени Вова
Всем соседям твердил: «Я корова!»
Те смеялись — забавно! —
Но доили исправно
По утрам, в половине шестого.
Одна танцовщица из Гавра
Кормила венками из лавра
Щенка спаниеля,
И он за неделю
Стал ростом почти с бронтозавра.
Два масона, владевшие лавками,
Торговали китайскими плавками.
А масон номер три
Оснащал изнутри
Эти плавки живыми пиявками.
Заявляет Адам Саваофу:
«Ты не бабу сваял — катастрофу!
Новых делать пора,
Вот тебе три ребра —
Сделай Розочку, Клару и Софу!»
Инженер человеческих душ
Инженю приглашает под душ:
«Ты ж пойми ж, инженюш,
В душ же надо же ню ж».
А она: «Да уж да! Уж иду ж!»
Жил в Самаре один исполин,
Он всех жен выбирал из Полин,
Только как-то он сдуру
Выбрал некую Нюру
И в хандру погрузился и сплин.
Мальчик-с-пальчик взрослел понемногу,
И влюбился он в Девочку-с-ногу.
А она говорит:
«Нет, не тот габарит».
И попробуй достань недотрогу!
Гений Гойя, махнувши рюмаху,
Шел писать «Обнаженную маху»,
Но однажды дал маху
И «Одетую маху»
С бодуна выдал, мир его праху.
Николая Васильича Гоголя
Очень беды российские трогали.
Не жалеючи сил,
Их в реестрик вносил,
Помечая — дурак ли, дорога ли.
Возмущалась графиня Толстая:
«Почитателей целая стая,
Все, в отличье от Левы,
Мясо трескать здоровы,
Ох, не чаю дождаться поста я!»
По слухам, Каренина Анна
На рельсах живет постоянно,
Как заслышит гудок,
Сразу в сторону — скок!
А после хихикает пьяно.
Жил Распильников под Костромой,
Он ходил на старушек с пилой
И, почти что как Кио,
Их пилил на куски он,
Но пока не срослось ни одной.
В Баден-Бадене гадком, постылом,
Грезя о Лутовинове милом,
Думал Ваня: «Муму
Сразу к сердцу прижму!»
Не иначе, он был зоофилом.
Говорят, что мадам Виардо
Прочитала «Муму» от и до
И рыдала так тяжко,
Что, охрипнув, бедняжка,
Не сумела взять верхнее «до».
Говорят, что Жуковский Василий
Никогда не творил без усилий.
И когда он писал,
Столько перьев сгрызал,
Что огрызки в мешках выносили.
Говорят, что поэт Низами
Издевался всю жизнь над людьми:
В гости явится к ночи
И поэмы бормочет.
И его же за это корми!
Говорят, что супруга Жюль Верна
Обращалась с писателем скверно.
Он на остров таинственный
Убежал от единственной
И был счастлив там неимоверно!
Страшен в гневе папаша Дюма,
Бьет он сына обломком трюма.
Причитает Дюмать:
«Хватит мебель ломать!»
Ну и нравы в семействе Дюма!
Говорят, что Дефо Даниэль
Пил с утра исключительно эль,
А чтоб пена вставала
Над краями бокала,
Подсыпал порошок «Ариэль».
Говорила актриса: «По-моему,
Муж мой снять должен ленту по Моэму.
Ведь хожу ли, лежу ли я, —
Я готовая Джулия,
Счастье прет прямо в руки само ему!»
Входит Маугли в роль вожака,
Все боятся его кулака:
Страшен Маугли в драке —
Из шакала Табаки
Получился шакал табака!
Загрустив вечерком, Пенелопа
Позвала в свою спальню холопа.
«Верность — это химера,
Плод фантазий Гомера.
Заходи, только дверью не хлопай!»
Тесновато в поэзии стало,
Ну а званий всегда не хватало.
«Наше все» лишь одно,
Быть с ним рядом должно
«Наше много». И «наше немало».